Уроки Истории Магии

      Шинейд открыла глаза и уперлась взглядом в голую стену. Она привыкла просыпаться среди ночи, благо кошмары теперь мучили ее не так часто. Женщина перевернулась на другой бок, чтобы уткнуться носом в теплую спину Сириуса и попытаться вновь уснуть, но вместо этого обнаружила пустую половину кровати. Бросив взгляд на часы, Уоллис недоуменно подняла брови — стрелки показывали полвторого, а за окном ярко светила луна. Шинейд быстро накинула халат и осторожно выглянула на лестницу — в доме стояла мертвая тишина; лишь спустившись на первый этаж, она услышала приглушенный голос, доносящийся из-за незапертой двери кухни. Подойдя поближе, женщина узнала голос Сириуса: кажется он с кем-то разговаривал, только ответов собеседника не было слышно.       — Когда вас опять отпустят в Хогсмид? Думаю, эта маскировка под собаку на станции нам удалась, а? Я решил… — Блэк резко замолчал, словно его перебили.       Стараясь двигаться как можно тише, Уоллис стала спускаться вниз по лестнице: мягкие шаги по древним половицам отдавались глухим скрипом, но мужчина был так увлечен разговором, что не обратил на это внимания. Дойдя до нижней ступени, Шинейд увидела такую картину: Сириус стоял на коленях перед камином, а его голова спряталась в высоких языках пламени. Осторожно обойдя его, женщина прислонилась к столу и стала слушать.       — Ты меньше похож на отца, чем я думал. Джеймс был бы рад риску. — В голосе Блэка слышалось плохо скрываемое разочарование. — Мне пора — Кикимер по лестнице спускается. Значит, когда снова соберусь к вам в камин, сообщить тебе время? Если для тебя это не слишком рискованно?       Сириус вытащил голову из пламени и разочарованно выдохнул. Спустя несколько секунд он встал, отряхивая колени от скопившейся на полу пыли, и, обернувшись, изумленно замер.       — Ничего не хочешь мне сказать? — Со сталью в голосе произнесла Шинейд.       — Давно ты там стоишь? — Спокойно спросил Блэк, словно это не его поймали на месте преступления.       — Достаточно, чтобы понять, что ты не пытался прочитстить дымоход. — Уоллис слегка поежилась, скрестив руки на груди: разговор предстоял не из приятных. — Ты разговаривал с Гарри? Зачем?       Сириус засунул руки в карманы брюк и неопределенно пожал плечами:       — Я должен был разузнать у него про шрам.       — И параллельно решил запланировать следующий поход в Хогсмид? — Шинейд говорила тихо, но в голосе ее была заметна нотка еле сдерживаемой ярости.       — Просто для поддержания разговора…       — А попрекал его именем отца тоже для поддержания разговора?       Сириус ничего не ответил и опустил глаза в пол — он очень жалел о том, что вообще заикнулся о Джеймсе.       — Ты, кажется, переживал, что из тебя плохой крестный выходит? — Продолжала Уоллис, подходя ближе к потупившемуся Блэку. — Так вот, сейчас ты переживаешь не зря. Мало того, что ты подвергаешь Гарри риску, так ты еще и упрекаешь его за то, что он переживает за тебя. Как у тебя вообще язык повернулся приплести сюда Джеймса? — С каждым словом голос Шинейд звучал все громче. — Ты прекрасно знаешь, что он не стал бы рисковать твоей свободой. — Уже тише добавила она, вспомнив про вездесущий портрет.       — Джеймс был моим лучшим другом, и мне лучше знать, как бы он поступил. — Закричал Блэк. Кажется он сам не особо заботился о спокойном сне своей матери.       — Какой же ты эгоист! — Закричала Уоллис, всплеснув руками. — Все вокруг тебя носятся, стараются защитить, а ты уперся как баран и гнешь свою линию…       — МЕРЗКИЕ ОТРОДЬЯ! ПРЕДАТЕЛИ КРОВИ! ЧТО СТАЛО С ПРЕКРАСНЫМ ДОМОМ МОИХ ПРЕДКОВ! — Раздался визг мадам Блэк.       Сириус раздраженно посмотрел в сторону лестницы, однако уязвленная гордость оказалась сильнее желания прекратить дотошную истерику матери, поэтому он подошел ближе к Шинейд и грозно рыкнул ей прямо в лицо:       — А я не просил, чтобы вокруг меня носились! Я взрослый мальчик и со своими проблемами могу разобраться сам.       — Ты разобрался уже, так что теперь вся магическая Британия в курсе, что ты прячешься в Лондоне! — Женщина окончательно потеряла хладнокровие, пытаясь перекричать бывшую хозяйку дома. — Стоило на неделю оставить тебя одного, как ты тут же пошел творить глупости!       — Зато ты у нас такая умная! Вечно хочешь всех контролировать, а если что-то вдруг идет не по-твоему, все кругом виноваты, кроме тебя.       Шинейд иступленно захлопала глазами — она никак не ожидала, что Сириус это скажет. Он, судя по всему, сам удивился вылетевшим словам: на его лице промелькнуло едва заметное раскаяние, которое тут же сменилось раздражением, как только в коридоре послышалась новая порция криков Вальбурги. Уоллис вновь прислонилась к столу, пытаясь унять грохочущее сердцебиение, которое заглушало взаимные оскорбления последних представителей рода Блэков. Женщина пришла в себя, когда крики наверху уже стихли, и дом вернулся в привычное состояние почти звенящей тишины. Шинейд поднялась по лестнице и выглянула в коридор — в темноте было видно, как занавески на портрете Вальбурги слегка колыхались, помня недавнюю истерику старухи. Мягко ступая по скрипящим половицам, Уоллис дошла до пятого этажа, где располагалось логово Клювокрыла — оттуда послышался недовольный вскрик разбуженного гиппогрифа. Зайдя в пустую спальню, женщина быстро собрала свои вещи и, окинув комнату последним печальным взглядом, вновь вышла в коридор. Из-за приоткрытой двери кухни доносилось раздраженное бормотание — оказалось, это Кикимер решил почистить грязной щеткой камин.       — Хозяин с предательницей рода ругались и разбудили бедного Кикимера. — Домовой эльф даже не повернул головы, когда Шинейд, войдя в комнату, закрыла за собой дверь. — Права была хозяйка, что эта полукровка недостойна стать наследницей Блэков. А что будет, если у них появятся дети? Моя бедная хозяйка не переживет, когда увидит этих грязных щенков, бегающих по всему дому…       — Кикимер! — Громко позвала Уоллис. — Мне нужен камин.       — Конечно, госпожа. Как пожелаете. — Эльф почтительно поклонился, даже не вздрогнув от звука ее голоса — он с самого начала знал, что она была рядом. — Иди-иди и больше не возвращайся. — Вновь пробурчал он.       Шинейд бросила горсть пороха в камин и через секунду исчезла в всполохе зеленого пламени.

***

      «МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ. ДОЛОРЕС АМБРИДЖ НАЗНАЧЕНА НА НОВУЮ ДОЛЖНОСТЬ ГЕНЕРАЛЬНОГО ИНСПЕКТОРА» — такой заголовок украшал первую страницу нового выпуска «Ежедневного пророка»; прямо под ним располагалась фотография Амбридж — волшебница широко улыбалась вспышкам камер. Статья объяснила содержание ярко-розового конверта, который Шинейд получила вместе с утренней почтой: внутри лежало извещение с датой инспекции — судя по всему, новый генеральный инспектор решила всерьез взяться за проверку квалификации сотрудников. Уоллис была убеждена в своем профессионализме, а потому, когда вслед за учениками в класс вошла Амбридж, профессор Истории магии уверенно поприветствовала ее легким кивком. Она надеялась, что новоявленная инспекторша, расположившаяся в самом конце класса, спокойно сядет, не обозначая своего присутствия, но прежде чем Шинейд успела начать урок, бывшая чиновница кашлянула, привлекая к себе внимание всего класса:       — Шинейд, вы получили мое письмо с датой инспекции?       «Разумеется, получила, ведь иначе я бы просто вышвырнула вас из моего кабинета» — так и хотелось съязвить в ответ, но Уоллис сдержалась и вместо этого с легкой улыбкой сказала:       — Получила, Долорес. Спасибо за беспокойство.       — Отлично, тогда вы можете начинать. — Произнесла Амбридж, кладя блокнот с изящным черным пером к себе на колени. — Не обращайте на меня внимания, дорогая, — от ее покровительственной улыбки становилось тошно, — ведите так, как провели бы любой другой урок.       Шинейд кивнула и наконец-то начала занятие.       — Разумеется, великаны, с их ростом в 20-25 футов, не могли остаться незамеченными для маглов. Тем более, что на этих существ не распространяется действие Международного Статута о Секретности, и никакой магией они не обладают. — Рассказывала Уоллис, как обычно, скользя между рядами. — Поэтому некоторые действительно существовавшие великаны нашли свое отражение в магловских сказках и легендах. Некторые из вас, конечно, о них уже знают, — взглядом преподавательница прошлась по лицам Гарри, Гермионы, Дина Томаса и Джастина Финч-Флетчли, — но я должна просветить остальных.       Начало урока проходило довольно мирно: Шинейд спокойно прогуливалась по классу, ребята внимательно ее слушали, а Амбридж время от времени поскрипывала своим пером, черкая что-то в своем блокноте. Однако спокойствие было нарушено, когда Уоллис решила задать вопрос:       — Итак, что нам известно про профессиональных убийц великанов? Да, мисс Грейнджер? — Профессор указала на Гермиону, чья рука взметнулась в воздух раньше, чем женщина закончила вопрос.       — Сейчас великаны вынуждены прятаться в горах, потому что они вымирают, — бодро ответила девушка, — а в Средние века их было намного больше, и они не стеснялись совершать набеги на соседние деревни. Тогда и появились первые убийцы великанов, например знаменитый Джек, но это не стало профессией. А к XV веку численность великанов на Британских островах увеличилась настолько, что жители стали вынуждены обращаться к профессиональным убийцам, самым известным из которых был Гиффор Оллертон, убивший Энгиста из Верхнего Барнтона. Но, как по мне, — это чистое варварство, делать убийства своей профессией.       — Спасибо, мисс Грейнджер, — Уоллис, завершив очередной круг, прислонилась к своему столу, — идеальный ответ, как всегда. Десять очков Гриффиндору. — Улыбнулась женщина, глядя на зардевшуюся Гермиону. — Гиффорд Оллертон до сих пор почитается в Верхнем Барнтоне как…       — Кхм-кхм? — Раздалось из конца класса.       — Да, Долорес? — Спокойно спросила Шинейд.       — Мисс Грейнджер отвечала как по учебнику. — Голос инспекторши казался еще выше. — Скорее всего она просто прочитала его перед уроком, поэтому ее ответ совершенно не стоит этих баллов. К тому же, ее личного мнения по поводу темы урока никто не спрашивал. Минус десять очков Гриффиндору.       — Благодарю за замечание, Долорес, — Уоллис оглядела женщину, скрестив руки на груди, — однако это мой класс, поэтому я сохраняю за собой право давать очки, когда считаю нужным. Десять очков Гриффиндору за потрясающий ответ мисс Грейнджер. — Шинейд с теплой улыбкой посмотрела на сжавшуюся от ужаса и стыда Гермиону.       Амбридж такой ответ явно не устроил, и она, поспешно поднявшись со своего места, заговорила еще более высоким тоном:       — Мисс Грейнджер бежит вперед класса. Разве нам стоит поощрять такое? — Лицо женщины слегка порозовело и теперь сочеталось с ее костюмом. — Знания должны усваиваться в классе, под контролем квалифицированного преподавателя, а не из книг сомнительного содержания.       — Я всегда считала, что главная цель преподавателя — взрастить в детях желание учиться, — с холодным спокойствием возразила Шинейд, — а потому, если кто-то из моих студентов захочет знать больше школьной программы, я могу только поддержать их. Обучение — это процесс, который не ограничивается успешным окончаем школы, он длится всю жизнь. Только тогда рядом не будет человека, который укажет, какую книгу нужно прочесть, а какую обходить стороной, поэтому моя задача — научить их разбираться самим. А теперь, если вы не возражаете, я продолжу урок.       Амбридж еще как возражала, но в тот момент, она не нашлась, что ответить, а потому села на свое место и принялась с бешеной скоростью строчить что-то в своем блокноте. Уоллис уже подошла к завершающему этапу урока, как вдруг Долорес, вновь придя в себя, перебила ее на полуслове:       — Кхм-кхм?       — Да, Долорес? — Вежливо произнесла Шинейд, участливо глядя на инспекторшу.       — Как давно вы занимаете эту должность? — Спросила Долорес, предвкушающе улыбаясь.       — Третий год.       — М-да, срок, конечно, небольшой… — Амбридж поставила несколько черточек в блокноте. — И вас пригласил лично Альбус Дамблдор?       — Именно так. — Ледяному спокойствию Уоллис можно было позавидовать.       — Хорошо… — Задумчиво протянула Амбридж, выходя на центр класса. — А незадолго до его приглашения вы вернулись после лечения из больницы святого Мунго, верно?       Шинейд сцепила руки за спиной и, не меняя вежливого тона, ответила:       — Если быть точной, то за четыре года до этого, да.       — И директор все равно пригласил вас на работу? Даже зная о вашем прошлом? — С напускным удивлением спросила инспекторша.       — Мою кандидатуру тогда утвердил сам Министер магии. — Ответила Уоллис, пристально смотря на женщину. — Вы же не будете сомневаться в его решениях?       На это бывшей чиновнице явно нечего было ответить, а потому, признав поражение, она вернулась на свое место и вновь принялась что-то яростно зачеркивать в своем блокноте. Когда урок был окончен и ученики, тихо переговариваясь, стали выходить из кабинета, Гарри, Рон и Гермиона отделились от общего потока и подошли к Шинейд. Амбридж, задержавшись в дверях, окинула компанию неодобряющим взглядом, и вышла в коридор.       — Не надо было возвращать мне эти баллы… — Запричитала Грейнджер, как только за инспекторшей закрылась дверь. — Теперь она точно тебя уволит.       — Не переживай, Гермиона, — успокоила девушку Уоллис. — Уволить меня — значит признать ошибку Министерства, а они сейчас не могут себе этого позволить.       — И все-таки тебе стоит вести себя осторожней. — Назидательно произнесла гриффиндорка. — Кто знает, на что способна эта женщина.       — Ну что ты заладила? — Раздраженно протянул Уизли. — Что сделано, то сделано. Как по мне, — обратился он к преподавательнице, — так это было круто. Ты ее буквально уничтожила, ей даже ответить было нечего.       — Спасибо, Рон. — Улыбнулась парню Шинейд, проигнорировав недовольное цоканье Гермионы. — Но я вовсе не собиралась ее уничтожать, я просто говорила правду.       — Все равно круто. — С восхищением ответил Уизли.       — Мы разве не опаздываем на обед? — Сердито протянула Грейнджер, отходя в конец класса.       — Ой, точно. — Рон хлопнул себя по лбу и направился к выходу. — Гарри, ты идешь? — Обратился он к другу, который не двинулся с места.       — Идите, я вас догоню.       Рон с Гермионой обменялись обеспокоенными взглядами, но ничего не сказали и вышли из класса.       — Тебе удалось поговорит с Нюхалзом? — Взволнованно спросил Гарри.       — Не особо. — Шинейд неловко повела плечами. — Я поймала его, когда он говорил с вами через камин, и… Слушай, — осторожно произнесла она, подходя ближе к мальчику, — то, что он сказал про твоего отца… Он не имел это в виду. Он просто стал заложником собственных ожиданий. В этой ситуации ты повел себя как взрослый и ответственный человек, а он превратился в капризного подростка. Отчий дом на него плохо влияет. — Добавила она, пожав плечами.       Говорить о Сириусе больше не хотелось, потому Уоллис спросила:       — Скоро первый матч сезона. Готовишься?       — У нас пока были только отборочные, — Гарри и сам был рад сменить тему, но выбор Шинейд оказался неудачным, — только я их пропустил из-за наказания у Амбридж.       — Не страшно. — Бодро ответила Шинейд. — Главное — не пропускать тренировки. Анджелина наверняка уже запланировала несколько на этой неделе.       Поттер неловко переступил с одной ноги на другую и, потупив взор, произнес:       — На этой неделе я снова отбываю наказание у Амбридж.       — Гарри! — Воскликнула женщина, всплеснув руками. — Ты должен научится себя контролировать. Нельзя давать этой женщине малейшего повода исключить тебя.       — Ты сама только что спорила с ней! — Не остался в долгу Гарри. — Я тоже всего лишь говорил правду, как и ты!       — Да, и это похвально, — поспешила успокоить его Уоллис, — но со мной ничего не случиться, если меня уволят, а ты за стенами замка станешь легко мишенью. — Шинейд взяла мальчика за плечи и посмотрела в его глаза. — Я не буду заставлять тебя обещать, что подобное больше не повторится, но я прошу тебя быть аккуратнее, хорошо?       Поттер молча кивнул, и Шинейд, отпустив его, села за свой стол.       — Что хоть она заставляет тебя делать на этих наказаниях? — Участливо спросила она.       — Строчки писать. — Нехотя ответил Гарри.       — Ну, это не так страшно, верно? — Улыбнулась Шинейд, глядя на крестника.       — Ага. — Неуверенно пожал плечами Поттер и посильнее натянул рукав мантии на правую руку.