***
Как и предсказывал Дамблдор, деятельность различных кружков стала незаконна в Хогвартсе уже на следующий день. Видимо, Амбридж решила установить рекорд по количеству принятых дикретов, потому что за всю тысячелетнюю историю школы было принято всего двадцать два документа, а при ней уже три, и что-то подсказывало, что женщина не собирается останавливаться. Первый урок после получения результатов инспекции проходил как обычно хорошо: Уоллис продолжала рассказывать пятикурсникам про войны волшебников с великанами, как вдруг ее прервал еле слышный стук в окно. В одну секунду все головы повернулись к источнику шума — белоснежная сова Гарри Букля слабо скрежетала клювом о витражное стекло. Шинейд подскочила к окну и отворила его, впуская в класс морозный октябрьский воздух, однако вместо того, чтобы подлететь к своему хозяину, птица рухнула вперед, так, что женщина едва успела ее подхватить. Букля выглядела ужасно: на всклоченных белоснежных перьях отчетливо были видны небольшие пятнышки крови, левое крыло, судя по всему, было сломано, как и крохотная лапка, к которой было привязано письмо. — Мистер Поттер, — произнесла Шинейд, осторожно поднося сову к Гарри. — Кажется вашей сове плохо, я рекомендую отнести ее к профессору Граббли-Дерг. Парень стремительно вышел, аккуратно неся перед собой раненую птицу, а Уоллис, успокоив остальных ребят продолжила вести урок, не обращая внимания на взволнованные перешептывания. Ощущение от окончания занятия было отнюдь нерадостным, хотя преподавательница не задала ребятам никакого домашнего задания. Когда класс опустел, в кабинет широким шагом зашел Гарри, за ним быстро семенили Рон с Гермионой. — Как Букля? — обеспокоенно спросила Шинейд. — Профессор Граббли-Дерг сказала, что с ней все будет в порядке, — ответил Поттер, протягивая крестной конверт. — Это от Нюхалза. Я думаю, ты должна это прочесть. — Он что, с дуба рухнул, посылать сов? — раздраженно произнесла Уоллис, разворачивачивая кусок пергамента. — Через камин и то было бы безопаснее. — Я ничего из этого не понял, — Гарри указал на второй абзац, — думаю, это предназначалось для тебя. Что это значит? Даже не взглянув на первую часть письма, Шинейд принялась читать: «В детстве мама рассказывала мне сказку про Собаку и Барса, которые были лучшими друзьями. Однако их дружба вызывала зависть у Жабы, которая жила неподалеку, и чтобы ее не расстраивать, Собака и Барс старались встречаться в тайне от нее. Они сделали себе специальные коробочки, соединенные тонким шнуром, благодаря которым могли связываться в любой момент. Однажды обе коробочки и шнур пропали, и Собака и Барс никак не могли понять, куда же они подевались. Тогда их друг Рысь рассказал им, что Жаба наткнулась на этот шнур и так разозлилась, что решила забрать его и обе коробочки себе. Но Барс и Собака не стали унывать, так как Жаба, пытаясь разгадать секрет шнура и коробочек, так увлеклась, что забыла о Барсе и Собаке, и они смогли снова дружить открыто.» Дочитав до конца женщина поразилась гениальности Блэка. Для человека непосвященного это будет выглядеть как полнейшая чепуха, но для нее — это была кладезь ценнейшей информации. Упоминание того, что Вальбурга Блэк, якобы, рассказывала сыну сказки, дает понять, что на эту часть стоит обратить особое внимание. Еще с войны они начали шифровать имена друг друга формами своих патронусов: у Сириуса — Собака, а у Шинейд — Барс. Патронуса Амбридж он не знал — вполне возможно, что у нее его и нет, ведь дементорам нападать на нее без надобности: вряд ли у этой женщины есть душа -, поэтому выбрал емкое прозвище, которое закрепилось среди учеников — Шинейд слышала его несколько раз в коридорах. А из всех ее знакомых форму Рыси принимает только патронус Кингсли. Про коробочки со шнуром же вообще все просто: посещая уроки Маггловедения, Блэк был крайне впечатлен таким простым изобретением, как телефон, и постоянно доставал девушку вопросами о том, как это работает. На основе всего этого, можно было сделать вывод, что Кингсли предупредил Сириуса о том, что бывшая чиновница взяла под свой контроль привычный для них способ связи. Если про возможность перехвата почты было известно давно, то оставалось только… — Это значит, что Амбридж взяла сеть Летучего пороха под свой контроль, — резко выдохнув, ответила Шинейд. — Хорошо. Меньше риска для Нюхалза. Женщина подошла к камину, посмотрела на Гарри вопросительным взглядом и дождавшись его кивка, бросила письмо в огонь. — Ему, кстати, понравилась ваша идея. Наземникус рассказал, он прятался под видом колдуньи с вуалью, — ответила она на вопросительный взгляд Гермионы. — Я со своей стороны обязана предупредить вас о рисках, но вмешиваться в это не буду. Кстати, Рон, твоя мама просила передать, что она запрещает тебе и твоим братьям и сестре участвовать в этом. Я знаю, что ты не будешь ее слушать, — добавила она, когда Уизли решил возразить, — но я обязана была выполнить свой долг. Сколько человек у вас собралось? — Двадцать восемь. — Ответил Рон. — Фред, Джордж… — Стой. — Прервала его Шинейд. — Лучше, если я не буду знать имен. Кто знает, может эта ведьма начнет допрашивать всех с Сывороткой правды, — закончила она с легким смешком.Глава 9. Сказка про Барса, Собаку, Рысь и Жабу
31 июля 2023 г. в 18:00
С инспекции урока прошло уже почти две недели, а результаты Шинейд так и не получила, и это заставляло ее волноваться. Женщина хорошо понимала, что увольнение — наименее вероятный исход, но Долорес Амбридж была явно не из тех людей, кто может отпустить обиду, поэтому некоторых последствий все же стоило опасаться. Большинство преподавателей, даже профессор Граббли-Дерг, чья инспекция состоялась всего лишь несколько дней назад, уже получили пресловутые ярко-розовые конверты с положительными результатами проверки — напрашивался вывод, что либо Амбридж решила помучить Уоллис длительным ожиданием, либо инспекторша не знала, что стоит предпринять. Сама Шинейд склонялась ко второму варианту.
Чтобы отвлечься от унылых мыслей, остаток очередного учебного дня женщина решила провести в своем кабинете наедине с «Последней схваткой Сасквотчей» — необходимо было освежить знания по истории магической Америки. Не успела Шинейд дойти и до середины первой главы, как зеркало за ее спиной заговорило голосом Минервы Макгонагалл:
— Альбус срочно созывает внеочередное собрание. Прямо сейчас.
С тяжелым вздохом Уоллис отложила книгу и, подойдя к камину, потянулась за мешочком с Летучим порохом. Внеочередное собрание означало внеочередную встречу с Сириусом, с которым она не разговаривала уже несколько недель. Раньше у них никогда не было таких затяжных ссор, прежде всего потому, что они почти все время находились вместе, и примирение случалось раньше, чем конфликт достигал болезненной точки. Теперь же приходилось мириться с вынужденной разлукой, поэтому чего ожидать от этой встречи женщина не знала.
Когда Шинейд прибыла на площадь Гриммо, за столом сидел только сам хозяин дома: развалившись на стуле в пол-оборота, он нетерпеливо постукивал пальцами по деревянной поверхности. Уоллис поразила теплая улыбка, которая появилась на лице мужчины в ту секунду, когда она ступила на каменный пол кухни.
— Шенни… — Блэк встал и, обойдя стол, протянул к ней свои руки.
Забыв обо всех сомнениях, женщина вложила свою ладонь в его, и Сириус тут же дернул Шинейд на себя, впечатываясь смазанным поцелуем в ее губы. Она обвила руками его шею, зарываясь пальцами в мягкие волосы, которые чуть отросли с их последней встречи. Внезапно Уоллис почувствовала взрыв тепла за своей спиной и, уперевшись в плечи Блэка, резко оттолкнула его от себя. Повернувшись к камину, Шинейд увидела выходящую оттуда Минерву Макгонагалл, которая увлеченно стряхивала золу с тульи своей остроконечной шляпы.
— Прошу прощения за опоздание, — произнесла она, водрузив головной убор на место. — Альбусу приспичило обсудить со мной новейшие тенденции в области трансфигурации. Он скоро будет.
Уоллис неловко улыбнулась. Несмотря на то, что Хогвартс она окончила уже восемнадцать лет назад, женщина почувствовала себя школьницей, застигнутой за неприличным занятием, хотя сложно было сказать, видела ли Минерва что-нибудь. Шинейд коротко взглянула на Сириуса: в школе он часто проворачивал что-нибудь прямо под носом у учителей, и, когда ему сходило это с рук, на его лице появлялось насмешливое выражение. Вот и сейчас на губах застыла дерзкая мальчишеская улыбка, а в глазах прыгали веселые искорки — казалось, ничто не может смутить этого мужчину. Поприветствовав Макгонагалл, Блэк обошел стол и выдвинул для Шинейд соседний с собой стул. Как только женщина села, он тут же схватил ее ладонь и, нежно сжав, положил к себе на колени.
Через несколько минут кухня заполнилась людьми: первой из камина вышла Молли и тут же набросилась на Шинейд с объятиями и причитаниями о ее худобе. Затем по лестнице спустился Снейп — он ничего не сказал, лишь кивнул в знак приветствия, и, даже не посмотрев в сторону Сириуса, занял свое место. За ним, тихо шурша полами своей длинной мантии, вошел Дамблдор, и заклинанием запечатал дверь.
— Итак, все, кого я оповестил, пришли, — произнес Альбус, садясь во главе стола. — Сегодня мы собираемся в несколько усеченном составе, так как в остальных членах нет нужды. Вам всем известно о том, кто такая Долорес Амбридж и о ее рабочей стратегии. Министр всерьез обеспокоен вероятностью заговора, строящегося вокруг меня, поэтому прислал эту милейшую женщину за нами следить. Естественно, многим ученикам это пришлось не по вкусу, и в знак протеста они решили создать свой кружок по изучению заклинаний и поставить в его главе никого иного, как Гарри Поттера.
— Конечно же это Поттер, — слегка раздраженно воскликнула Макгонагалл. — Кто же еще?
— Видимо, получше кандидатуры не нашлось. — Насмешливо произнес Снейп.
— Аккуратнее, Нюниус, — прошипел Сириус, крепко сжав ладонь Шинейд под столом. — Ты все-таки о моем крестнике говоришь.
Северус презрительно скривился и, не желая оставлять обиду, набрал в легкие воздуха, чтобы излить свою желчь на старого школьного врага, но неминуемую ссору предотвратил вопрос Уоллис:
— А откуда об этом стало известно?
— Наземникус — старый завсегдатай «Кабаньей головы», — Дамблдор взглянул на Шинейд с одобряющей улыбкой, — но мой брат давно отлучил его от посещения этого злачного местечка. Только вот Аберфорту невдомек, что Наземникус уже который год ходит к нему под видом старой колдуньи с вуалью, — Альбус легко усмехнулся — кажется, разговоры о промахах брата доставляли ему удовольствие. — Он стал невольным свидетелем первого собрания неофициального кружка и смог назвать некоторых его членов. В целях безопасности я не буду раскрывать их имен, но, что среди них есть твои дети, Молли, — Директор перевел взгляд на побледневную миссис Уизли, — я просто не могу утаить.
— Неужели… — Пролепетала Молли. — Рон… И Фред с Джорджем… И Джинни тоже? — имя дочери женщина произнесла с отчаянной надеждой.
— Боюсь, что так, — тяжело вздохнул Дамблдор. — Разумеется, я не вправе указывать тебе, как воспитывать своих детей, поэтому ты можешь запретить им принимать в этом участие, но сомневаюсь, что они к тебе прислушаются, — синие глаза директора с сочувствием смотрели на миссис Уизли.
В ответ Молли лишь кивнула и опустила глаза на деревянную поверхность стола; ее брови хмуро сдвинулись, а лицо приняло напряженно-задумчивое выражение — видимо, она уже продумывала, какими словами будет отговаривать детей от опасной затеи.
— В любом случае, — в голосе Дамблдора вновь послышалась привычная деловитость, — пускай на момент нашего разговора подобная деятельность в школе не запрещена, я уверен, что очень скоро дело может перемениться. Поэтому я решил, что вам, как близким Гарри и как его учителям, стоит знать о риске, которому он себя подвергает.
— Я поговорю с Поттером, Альбус, — строго произнесла Макгонагалл. — Заставлю его отказаться от этой безумной идеи.
— Идея как раз самая замечательная, — ответил директор. — Хотя бы часть наших учеников научится чему-то новому, тем более, что у Гарри есть чему поучиться.
Шинейд заметила, как Снейп закатил глаза, благо Сириус на это внимания не обратил.
— Но, Альбус, — возразила Минерва, — если их поймают, в Министерстве убедятся в том, что ты, якобы, планируешь заговор. Тебя непременно арестуют. Они ждут любого повода.
— Ну, до этого еще далеко, — ответил Дамблдор. — Я как раз успею сделать все запланированные дела. А отлучение от Хогвартса будет мне даже на руку — сейчас я слишком сильно привязан к одному месту. Итак, подведем итоги, — директор хлопнул в ладоши и обратился к преподавателям, — если вдруг вы увидите эти собрания, не препятствуйте им и по возможности помогайте скрываться. И еще: оповестите других учителей тоже, думаю они не будут возражать. На этом у меня все.
В одну секунду Дамблдор поднялся и, махнув своей мантией, взлетел вверх по лестнице. Минерва, встала из-за стола и, продолжая причитать о вопиющей неразумности окружающих ее людей, надела свою шляпу, на которой так и остались пятна от золы. В камине все еще горел огонь, поэтому, позаимствовав у Сириуса немного Летучего пороха, Макгонагалл, не прощаясь, покинула дом на Площади Гриммо. За ней, также не говоря ни слова, ушел Снейп — он, буквально, взлетел по лестнице, не желая оставаться в одном помещении с Блэком.
— Передай пожалуйста моим детям, чтобы не вздумали принимать в этом участие. — Назидательно произнесла Молли, обнимая Шинейд на прощание. — Я бы написала им всем по письму, но боюсь, почту могут перехватить. А тебя они послушают.
Уоллис только кивнула, не желая разочаровывать миссис Уизли, хотя она, как никто должна была понимать, что ее дети не из тех, кого можно запугать отчислением из школы.
Когда Молли скрылась в языках пламени, кухня ненадолго погрузилась в тишину, которую прервал голос Сириуса:
— Ты тоже уходишь?
— Да, — ответила Шинейд, поворачиваясь к нему. — Завтра рабочий день.
— Если ты все еще злишься из-за нашего последнего разговора… — Блэк присел на поверхность стола и задумчиво взодхнул, собираясь с мыслями. — Я не имел в виду ничего из того, что сказал. Я должен был…
— Я знаю, — перебила его Уоллис, подходя ближе.
Сириус замер в ожидании, когда Шинейд встала между его колен, и, нежно прикоснувшись своими ладонями к его щекам, заставила посмотреть в ее льдисто-голубые глаза.
— И я не злюсь, — прошептала она, прежде чем нежно и трепетно прикоснуться к его губам.
Блэк обнял женщину за талию и прижал ее к себе еще ближе. Он почувствовал, как по его спине побежали мурашки от нежных прикосновений тонких пальцев к его чувствительной шее. Не желая отпускать любимую женщину, Сириус уже собирался перехватить инициативу, уложив ее прямо на этот стол, но вовремя понял, что сейчас не подходящее время для такого маневра. Поэтому он просто наслаждался, отдавая руководящую роль ей и довольствуясь только легкими поглаживаниями ее поясницы сквозь мягкую ткань блузки.
— Ты останешься? — с надеждой прошептал он, когда Шинейд отстранилась и прикоснулась своим лбом к его.
— Я правда не могу, — с сожалением ответила она, чуть отодвигаясь и заглядывая в любимые глаза. — Мне нужно работать.
— Значит, увидимся на выходных? — Сириус пытался скрыть свое недовольство, но небольшая его толика все же прозвучала в его голосе.
В ответ Шинейд лишь кивнула и, коротко поцеловав Блэка на прощание, подошла к камину. Вступив в еще не потухший огонь, Уоллис обернулась и, послав Сириусу ободряющую улыбку, исчезла в языках пламени.
Когда Уоллис вышла из камина в своем кабинете, на ее утсах застыла мягкая улыбка, которая тут же пропала: за столом в ее кресле сидела Долорес Амбридж собственной персоной, в руках она держала ядовито-розовый конверт.
— Добрый вечер, Долорес. — Спокойно спросила Шинейд, пытаясь унять бушевавшую внутри бурю. — Что вы здесь делаете?
— Я сама хотела вас спросить, что вы делаете не здесь? — С акцентом на «не» произнесла она. — Где вы были?
Амбридж свободно развалилась в кресле и смотрела на Уоллис снизу вверх, словно на провинившуюся школьницу.
— У меня был свободный вечер, и я решила провести его вне школы. — Ответила Шинейд подчеркнуто-вежливым тоном.
— Согласно уставу, — назидательно проговорила инспекторша, — учителя не должны покидать стены замка во время учебного года.
— Я думаю, — копируя ее тон, произнесла Уоллис, — что в уставе имеется в виду рабочее время, а оно закончивается в шесть часов.
Амбридж местнула взгляд к настенным часам — они показывали половину девятого.
— Так или иначе, преподаватели обязаны предупреждать о своем отсутствии, — с каждой фразой Долорес раздражалась все больше, хотя ее тон оставался спокойным и надменно-уважительным.
— Я думала, только ученикам требуется разрешение, — в Шинейд проснулся необъяснимый азарт, который не позволял повиниться перед этой крайне неприятной женщиной. — Тем не менее, директор был в курсе моей отлучки, можете поинтересоваться у него.
— Непременно, — губы Амбридж растянулись в фальшивой улыбке. — В любом случае я пришла, чтобы лично вручить вам результаты инспекции. Будьте добры, ознакомьтесь.
Долорес аккуратно положила конверт на стол и, наконец-то, освободила чужое кресло. Она одернула розовый жакет и, положив руки в прямоугольные карманы, направилась к выходу. Женщина будто специально шла крайне медленно и все время оборачивалась на приоткрытую дверь кабинета, надеясь увидеть, с каким отчаянием Шинейд бросится к столу и разорвет конверт, желая узнать результаты пресловутой инспекции. Однако вместо этого, Амбридж натыкалась на вежливую улыбку, с которой Уоллис провожала ее до двери.
Как только инспекторша скрылась за дубовой дверью, Шинейд медленно развернулась и, подойдя к столу, взяла в руки ядовито-розовый конверт, запечатанный красным сургучом с эмблемой Министерства магии. Внутри обнаружился белый лист пергамента, на котором было написано:
Результаты инспекции преподавателя школы чародейства и волшебства Хогвартс
Инспектор: Долорес Джейн Амбридж
Инспектируемый: Шинейд Эбигейл Уоллис
Должность: преподаватель Истории магии
Стаж на момент инспекции: 22 месяца
Выводы: 1. Замечена за фаворитизмом, что не может быть допустимым;
2. Имеет темное прошлое, которое должно было послужить препятствием для работы с детьми;
3. Не способна воспринимать объективную критику;
4. Обучает детей по непроверенным источникам информации.
Результат: Кандидатура преподавателя вызывает сомнения, однако обладает достаточной квалификацией для продолжения работы в школе.
Рекомендации: Для получения более точных результатов требуется проведение еще одной инспекции. Дата: 8 декабря 1995 года.
Шинейд вытерла холодный пот, проступивший на лбу во время чтения, и с облегчением упала на кресло.