Твоё предсказание

      В отличии от других комнат большой и приветливой Каситы, в комнате Бруно не было окон. Нет, на самой вершине его невероятно высокой башни можно было бы отыскать проблеск света.       Повинуясь желанию своего хозяина, комната Мадригаля преобразилась в закрытую ото всех башню, где никто не услышал бы и не увидел его предсказаний, в место где он бы никому не смог навредить. Солнце не было гостем в его обители, Бруно не любил солнечный свет, вот только мужчина не мог представить, что когда-то в его башню лучик этого самого солнца проникнет по собственному желанию. И что он полюбит этот лучик невероятно сильно, греясь смотря на этот свет.       Наверное, впервые с получения дара он чувствовал в теле томление, какое бывает от долгого, хорошего сна. Веки не хотели открываться, а в голове было пусто. Грудь обдало горячим дыханием и он стал ощущать тяжесть на теле. Глаза распахнулись быстро, в страхе перед неизвестным. Взгляд опускается и он слегка приподнимает голову, чтобы увидеть тёмную макушку и голое плечо. Приподняв голову ещё немного, непроизвольно напрягаясь, он судорожно выдохнул, облизав губы. Наверное он ещё не проснулся, иначе как можно было объяснить нахождение рядом с ним этой прекрасной феи.       После разговоров с обоими зятьями, Мадригалю несколько раз приснились смущающие сны, и этот очень походил на один из таких сновидений. Но вопреки воображению, он чувствовал её дыхание, тяжесть её тела и, Господи, она была такой горячей, уютной, светлой, что мужчина только и смог, что обхватить её тело руками, прижимая к себе и обнимая. Сердце его забилось сильнее. Мария, его красивая, милая, любимая, нежная и самая дорогая Мария. Он бы всю жизнь смотрел, как её пальчики держат тонкую иглу, продевая её в ткань, как ласково она гладит Луизу по волосам, как месит тесто. А как красиво развивается её юбка! Когда она танцует, идёт и даже когда ветер ласкает подол. Всё в ней было прекрасно, он любил её всем своим сердцем и душой. Если возможно остановить время, чтобы можно было смотреть на неё вечно, он бы сделал это не колеблясь.       Она двинулась в его объятиях и он слегка ослабил их, боясь, что Ромеро будет неудобно. Она лишь вздохнула слегка двинув головой и до того сладко улыбнулась что его нутро сжалось от любви. Он продолжал лежать, наблюдая за ней, совершенно ни о чём не думая и это были, пожалуй, самые лучшие минуты в его жизни. Наполненные тишиной, спокойствием, теплом и любовью. Ему никто не мешал, даже собственный дар затих. Он прошёлся взглядом по собственной комнате и едва не пришел в ужас.       Из всего, он точно не хотел, чтобы проснувшись она увидела эту убогую обстановку, не пригодную для жизни. Парень замешкался, забегав взглядом по комнате и тот зацепился за цветастую юбку Ромеро.       — Касита…- Прошептал он и точно знал, что дверь в его комнату открылась, наконец-то впуская в себя магию дома. Знал, потому что песок зашуршал неестественно, пол покрылся деревом, едва заметно приподнимая кровать. — Прости, Касита. — Извиняется он за все эти годы, когда закрылся даже от неё. В стене образовалось окно и ставни тихо скрипнули. Она любила его и он любил этот дом. Стены так же покрылись тёмно-синими обоями в цвет юбки, что лежала на полу неясным коконом. По полу скользила тарелка с лепёшками, видимо Джульетта оставила их под дверью, боясь, что они останутся голодными.       Нежный ветер, наконец-то входя в комнату высокой башни, тёплым дыханием прошёлся по лежащим телам, едва задевая тёмные локоны волос девушки, что падают на её щеку. Пальцы Мадригаля тут же касаются этого места, убирая локон обратно, чтобы её сну больше ничего не мешало, но было уже поздно. Веки девушки дёрнулись и она приоткрыла свои идеально зелёные глаза. С замершим дыханием он смотрел, как Ромеро выныривает из сна, постепенно возвращаясь в реальный мир. Её аккуратный нос слегка морщится, а грудь прижимается к нему в глубоком вдохе. Она просыпается окончательно после зевка и слегка тянется, при этом сжимая его пояс своими руками не стесняясь. Взгляд устремляется на него и Бруно не может совладать с собственным выражением лица. Он расплывается в улыбке на которую девушка отвечает своей.       — Ты как? — Тихо спрашивает он всё ещё боясь двинуться.       — Не хватает лепёшек Джульетты. — Досадливо тянет она и Мадригаль сразу приходит в движение, словно заправский фокусник, поднимает откуда-то снизу, доставая из тарелки на полу, лепёшку и взгляд девушки сияет. — Ах ты волшебник. — Словно укоряет она его и принимает еду. Спустя несколько мгновений абсолютной тишины девушка приподнимается и тянется к его лицу. На её губе крошки и он приникает к ней поцелуем уже более смело прижимая к себе с удовольствием получая ответ.       — Не говори ничего о вчерашнем. — Просит она заранее зная, что он может, как начать извиняться, так и объясняться. — Единственное, что я хочу знать, это почему ты всю неделю меня избегал. — Он не может сопротивляться её взгляду и вздыхает немного при-опускаясь на кровати и сжимая в объятиях, заставляя хихикать от приятного ощущения.       — Феликс и Агустин просветили меня в теме замужней жизни. Так как у меня не было отца уже в сознательном возрасте, а мама не могла ничего мне рассказать, они мне помогли. И…тебе понравилось. — Он устраивает лицо меж её тёплых грудей, целуя и поднимая игривый взгляд невозможно красивых карих глаз и Мария краснеет. Понравилось, очень понравилось и сейчас нравится, как он ведёт себя с ней.       — Ох, Брунито, мой любимый. — Её ласковый голос и новое обращение до того осчастливило, что мужчина садится, поднимая её вместе с собой усаживая меж своих ног и обнимая.       — Давай поженимся. — Шепчет он целуя её шею и девушка довольно прижимается к его груди, спрашивая:       — Когда?       — Как можно скорее…- И вопреки своим словам он тянет время, наслаждаясь её теплом. Воодушевлённые вчерашним они решаются всё повторить и магия Каситы, что до этого радостно гуляющая по комнате с тёплым ветром, освещая всё вокруг — успокаивается, оставляя влюблённых одних.

***

      Конечно, в первый раз после всех событий они смущаются смотреть в глаза родственников, но те делают вид, что ничего особого не произошло прекрасно понимая их чувства, ведь и сами совсем недавно были такими. Альма лишь тактично спрашивает что они собираются делать, а узнав - стала готовится к небольшой свадебной церемонии. Чувствуя ещё вину за свадьбу Пепы, Бруно просит лишь священника и семью быть свидетелями. Им не нужен городской шум, суета и множество гостей, как это было на свадьбе старшей сестры.       Если до этого они краснели от стыда и смущения каждый раз берясь за руки, то сейчас Бруно мог прижать её к себе, чтобы подержать в объятиях некоторое время, чтобы вобрать в себя её тепло, насладится компанией и впитать в себя её эмоции. Мария только радовалась этому и смеялась. Смех её стал настолько разным, от хихиканья, кокетливого или хитрого, до громкого и открытого смеха, с небольшим хрюканьем, и ему это так нравилось, что Бруно каждый раз не мог сдерживаться, зацеловывая ее до румяных щёк.       Сёстры видели, как менялся их брат. Он расправил плечи, словно расправлял свои крылья, готовый взлететь. Синяки под глазами сошли на нет, а взгляд уверенно смотрел вперёд. Он перестал пользоваться своим даром совсем, и его никто не заставлял больше. Мужчина стал чаще смеяться, шутить, словно бы они втроём вернулись в детство, когда дар ещё не висел над ними дамокловым мечом.       — Брунито! — Девушка вышла из комнаты, спускаясь на второй этаж дома. Она коснулась перил, слегка перегибаясь вниз, чтобы всё осмотреть.       — Я здесь, любимая. — Он влетает в холл через парадную дверь осматривая первый этаж, после поднимая голову на второй и пугается. — Осторожнее, не упади. — Она смеётся коротко на его испуг и расправляет пончо красивого изумрудного оттенка.       — Я закончила, как тебе? — Край ткани свешивается за перила и она слегка опускает её, чтобы взглянуть на мужа.       — Очень красиво. — Он улыбается ей нежной улыбкой и подходит к ступеням на второй этаж. Поднявшись, мужчина приближается к своей жене и снимает свой верх, продевая голову в новое пончо и слегка отходит, покрутившись, красуясь.       — Тебе идёт. — Девушка улыбается и снова хихикает на его поцелуи, которыми он одаривает всё её лицо. У Марии был большой талант в шитье и поэтому Мадригали отдали ей право на пошив одежды для них, не нагружая другой работой, хотя иногда она и могла отвлечься помогая им. Конечно, девушки иногда вышивали вместе.       — Конечно же идёт, ведь это ты мне его сшила. — он обнимает девушку и целует её лоб, довольно вздыхая на ответные объятия.       — Бруно, ты папой станешь. — Он угукает машинально, довольно прижимаясь щекой к её макушке, когда резко отстраняется смотря на неё удивлённо. Когда Долорес и Изабелле минуло четыре года Бруно размышлял, будет ли он так же рад собственным детям? Оказывается это счастье неописуемо! Его жена уже носит под сердцем малыша и Мадригаль боялся взорваться от счастья.       На семейном ужине они сообщили новость и Мадригали стали придумывать имена.       — Если это будет девочка, я хочу назвать её Мирабель, а если мальчик, то Балентин. — Ромеро размышляла сидя в кресле, поглаживая голову мужа, вплетая в его волосы свои пальцы. Тот жмурился как котёнок, едва не мурча от наслаждения.       — Первые буквы ваших имён? — Переспрашивает Джульетта и она кивает, улыбаясь. Рядом возникает любопытное личико Долорес, которая упирается ладонями в её ногу по другую сторону от Бруно и внимательно смотрит на живот девушки.       — А там и вправду ребёнок? — Интересуется девочка и хмурит брови от того, что не может понять, как ребёнок может поместиться в такой маленький живот. Она ведь большая! А ребёнок, хоть и будет меньше неё, но будет тоже большой!       - Вправду. - девушка улыбнулась и переменила ладонь, продолжая поглаживать чёрные кудри мужа и второй ладонью коснувшись округлого личика Долорес.       - Но разве он может там поместиться? Вот у мамы живот большой, там может поместиться ребёнок. - Она ластится к ладони девушки и вздыхает до того тяжело, словно думала о чём-то очень сложном, как великий мыслитель. - Это потому что ребёнок внутри растёт. Сначала он совсем маленький, с горошину, но постепенно он растёт, а когда вырастает достаточно, чтобы прийти в этот мир, то они рождаются. Обычно чтобы вырасти внутри им нужно где-то девять месяцев, но иногда ребёночек настолько сильно хочет выйти, что рождается раньше. - Бруно слушает речь Марии и едва может сдержать слёзы. Каждый день был наполнен спокойствием и счастьем настолько, что он даже смог разок обратиться к дару, предсказывая судьбу Изабелле. Впервые в его жизни предсказание было настолько позитивным. И он был уверен, что всё это заслуга Марии. Его личного солнца. Его ладонь потянулась к Долорес и он усадил ее к себе на колени, обнимая. Девочка с удивлением посмотрела на дядю, который впервые вёл себя так с ней, но выражение его лица было таким счастливым и умиротворённым, что она потянулась, обнимая брюнета за шею и улыбнулась.       - ты тоже переживаешь за ребёночка, дядя? - она гладит его по голове и слегка отстраняется заглядывая в карие глаза. - Не переживай, все будет хорошо, я буду следить за ним, буду слушать, чтобы все было хорошо.       Мадригали, наблюдающие эту сцену только и могли, что улыбаться. Вскоре в Энканто наступил новый праздник. Изабелла, а следом за ней и Долорес получили свои дары. После этого Долорес некоторое время сидела возле матери, слушая, как в ней шевелится ее брат или сестра, а когда тот родился, то прилипла и к Марии, часто сидя вместе с дядей возле Ромеро и рассказывала ему, как быстро бьётся сердце ребёнка и в какой момент он начинает шевелиться. И каждый раз он слушал её с восхищением, с замершим дыханием и улыбался, улыбался, улыбался.