***
В это время Северус тыкал вилкой в овощи и никак не мог доработать свой гениальный план. Он был прост, как пять копеек: нужно было подсунуть Поттеру и его компании бутылку с Амортенцией. Вот все посмеются, когда лучшие друзья начнут признаваться друг другу в любви. Позор их сразу бы разнеся по всей школе. Это была бы лучшая месть. Надо признать, план этот созревал у него давно. Ещё с того самого вечера, когда Поттер поставил его на колени и в прямом, и в переносном смысле. После этого Снегг был ослеплён своей ненавистью. Он обязан был отомстить, это было для него делом чести. И вот оно. Все просто, приворотное зелье, да, эффект недолгий, но, чтобы опозориться на всю школу, им хватит. Он уже придумал, что вольет Амортенцию в огневиски, так явно никто не почует запаха. Вот только как передать её Поттеру. Это оставалось загадкой. В конце концов, можно было сказать, что это передала Лили, но подставлять её не хотелось. Да и мало правдоподобно, что милая и неиспорченная Эванс передаёт такой презент. Значит, нужно что-то придумать.***
Как ни странно, случай подвернулся сам собой. Бродя по окрестностям замка с готовой бутылкой огневиски в сумке, Снегг увидел, что к нему кто-то спешит. Он узнал эту фигуру, однако, это был вовсе не тот, кто ему нужен. Сириус Блэк собственной персоной и в полном одиночестве нагонял его. — Эй, Нюниус, — окликнул его Блэк, — надо поговорить. — Чего тебе? — не глядя на него ответил Снегг. — Там короче, Джеймс попросил тебе подойти, он сказал, что ему надоела вражда с тобой, и он бы хотел на некоторых условиях заключить перемирие. — С чего вдруг? — Ты можешь быть полезен, зачем издеваться над полезным человеком? Лучше шаткий мир, или ты так не считаешь? Снегг молчал, не понимая, в чем подвох. Сириус видел колебания Северуса и добавил в полголоса: — Скажу по секрету, за тебя Лили замолвила словечко, я думаю, что он хочет прекратить эту вражду, чтобы Эванс не разрывалась между вами. Этот аргумент, казалось, убедил Снегга. Немного поколебавшись, он сказал: — Хорошо, веди, но не вздумай меня обмануть. — И в мыслях не было, — улыбнулся Блэк и повёл рукой, как бы приглашая Северуса идти вперёд. Ночной воздух становился прохладнее, они тихо выкрались из замка и шли по мокрой траве, которая звучно шуршала под ногами. — Куда мы идём? — не выдержал Снегг. — Погоди, осталось немного, — шёпотом отозвался Блэк. Они прошли мимо Чёрного озёра, большой кальмар наверняка видел уже десятый сон. Холодало с каждым шагом. Укутавшись потеплее в мантии, ребята ускорили шаг. И вот, наконец, они стояли рядом с Гремучей Ивой. — Тебе туда, — Сириус указал на небольшое углубление около корней. — Но к ней нельзя подойти близко, — резонно возразил Снегг. — Можно, я знаю один секрет, — как-то извернувшись, он нажал какой-то сучок на Иве, и та замерла. — Тебе пора. — Ты не пойдёшь? — Я думаю, Джеймс предпочтёт поговорить наедине, а я останусь на карауле. Нерешительно Снегг скинул сумку, протиснулся в дыру и полез дальше. Проход становился все больше, наконец, он смог выпрямиться в полный рост. — Поттер, ау, Поттер! Но отозвался совсем нечеловеческий голос, это был вой. Громкий, протяжный. Внутри у Снегга все похолодело от страха. Выше по лестнице стоял волк. С ужасающих клыков падала слюна, шерсть с рваными ранами, глаза горели неистовым огнём. И единственное, что ещё оставляло Северуса в живых, то только тот факт, что зверь явно не ждал гостей.***
Поттер подошёл к дереву, около которого с довольной ухмылкой стоял Блэк. — Ты чего светишься, как полная луна? — спросил Джеймс. — Знаешь, кого я туда завёл? — Сириус кивнул на потрепанную сумку Снегга. Поттеру хватило взгляда, чтоб все понять и глаза его округлились: — Бродяга, ты совсем конченый?! — и с этими словами Джеймс бросился ко входу. Он торопился, боялся, что ещё секунда и случится нечто непоправимое. Как раз вовремя Поттер очутился около Снегга. Тот стоял, как вкопанный, а волк готовился к прыжку. Ещё секунда и олень перегородил волку путь, зверь взвыл и пытался набросился. Мгновенье, и появился большой чёрный пёс. Они удерживали волка, который наносил свирепые удары, чувствуя человеческую плоть. Наконец, пёс сумел оттащить волка наверх. Поттер вернул свой естественный облик и глянул на Снегга. Там была рванная рана на боку. Он аккуратно подхватил Северуса и они начали выбираться. Глаза Снегга закатывались. Он потерял много крови, только бы успеть до мадам Помфри. Она не задаст лишних вопросов, она поможет. Наконец, они откинулись на мокрую траву. — Сумка, — прохрипел Снегг. — Что? — не понял Джеймс. — Сумка, там… пузырек, — Северус закашлял. Трясущимися руками Поттер достал маленький пузырёк и стал лить на рану, она начала немного затягиваться, есть шанс дотянуть до медпункта. Джеймс сел на траву и громко выдохнул, на глаза попалась бутылка огневиски, которая выпала из сумки Снегга. Он открыл ее и заломом опустошил почти добрую половину, поморщился и протянул Снеггу. Тот, казалось, не понимал, что ему дают. Он протянул руку и взял бутылку. Сделал несколько глотков, горло обжигало, но от этого становилось легче пережить то, что произошло. Рана переставала ныть. Он отхлебнул ещё и ещё. Передал бутылку вновь Поттеру, тот сделал несколько глотков. Так, по очереди в тишине они просто пили. Пили, как старые добрые друзья, которые давно не виделись, которые понимали друг друга без слов. — Сев, я давно хотел сказать, — Поттер замялся, гортань жгло от огневиски, — я… в общем, прости за все мои выходки и… — Я не злюсь на тебя, — прервал его Снегг, — просто мне кажется, что… — Я люблю тебя, Сев, — выпалил Джеймс на одном дыхании, как будто боялся услышать ответ Снегга. — Что? — как в тумане произнёс Северус. — Я люблю тебя, я никого никогда так не любил, как тебя. Я хочу касаться тебя каждую минуту, хочу, чтоб ты постоянно был рядом, чтоб… — он осекся и нерешительно глянул в чёрные глаза Снегга. В них отражалось небо с тысячами звёзд, но сейчас только его присутствие сделало Поттера самым счастливым на земле. Он готов был летать. Такое чувство лёгкости, как от полёта на метле. Нет, в тысячи раз лучше. Я… — помедлил Снегг, — я тоже люблю тебя, Поттер. Я не знаю, как я терпел тебя, но в тот вечер, ну… ты понимаешь, о чем я, я был счастлив. — Прости, я был груб, мне не стоило, нет, правда, я был пьян, прости, — он осекся, — называй меня просто Джеймс. А, хотя, хочешь, называй, как угодно, только прошу, будь со мной. Сейчас и навсегда, ты согласен? — Я… я не знаю, а как же твои друзья? — Не сейчас, я все решу, просто скажи ты сможешь быть со мной? Сможешь простить мне все? Мы сможем начать все с начала? — Мне надо… — слово «подумать» повисло в воздухе, потому что Джеймс накрыл Снегга своими губами, это был страстный, откровенный поцелуй. Язык вплетался в рот Северуса, тот закрыл глаза. Это невозможно острое чувство нужности и близости пугало и отталкивало одновременно. Но все же что-то сломалось. Он поддался. Поттер навис над Снеггом. В пах упирался его твёрдый член. Возбуждением, казалось, пропитывалось все пространство снаружи и внутри. — Сев, просто поверь мне, я обещаю, — Джеймс не смог договорить, так как снова накрыл его губы своими и впился в них с новой страстью, необузданной, неописуемой словами. Он притянул к себе Северуса одной рукой, вторую положил на его длинный тонкий член и начал медленно водить вниз вверх. В его губы тут же ударил вздох Снегга. Девственный, такого он не слышал ни разу. Сначала тихий, потом громче и громче. И вот он уже извивался под ним. Поттер был и сам уже очень возбуждён. Он расстегнул сначала свой ремень, потом ремень Снегга, ширинки. И вот оба их члена терлись в руке Джеймса, который наращивал темп. Северус стонал и извивался. Он был полностью в его власти. Поттер перебирал его волосы, целовал лицо и шею, попутно попадая в губы, как бы дразня. Полуоткрытые темные глаза, полные желания. Он хочет его. Это очевидно. Быстрее, темп все выше, а с ним и напряжение. Губы их горели, тела хотели все большего. Казалось, сейчас их разорвет на части от любви. Поттер впился в губы Снегга, обвивая шею свободной рукой. — Еще, — простонал Северус. Поттер почти до боли сжал руку и ускорился. Он целовал Северуса и уже не мог остановиться. — Я люблю тебя, — выдохнул Джеймс в губы Северуса и они одновременно кончали. — И я люблю тебя, Джеймс. Снегг лежал под ним, понимая, что впервые занимался любовью.