Езда по обочине

Джеймс в этот вечер был в ударе. Его милая, нежная Лили наконец-то его простила и теперь отжигала с ним в безудержном танце. Казалось, в этот момент Поттер был настолько счастлив, что готов был перевернуть мир. Рядом были лучшие друзья, самая прекрасная девушка на свете, зажигательная вечеринка, качественный крепкий алкоголь. В общем, все, что надо для семнадцатилетнего подростка. В горле пересохло и он попытался протиснуться к бару, потянув за собой Эванс, но та покачала головой, желая остаться на танцполе вместе с подругой Грейс. Джеймс устало оглядел бар, хоть бы увидеть знакомое лицо. Он совсем потерялся в этих головокружительных танцах. Совсем неподалёку Джеймс обнаружил Люпина, который весело о чем-то болтал с Миллером. Поттер поспешил к ним. — Римус, и ты тут! Наш примерный староста все-таки решил присоединиться! — Сохатый блеснул на Люпина подозрительно-шуточным взглядом, — Никак собрался нарушать кучу школьных правил? — Не будь таким занудой, Джеймс, это же так весело — нарушать правила, — пьяно хихикнул Римус и потискал за щеку Поттера. — О, я смотрю, кто-то уже порядком выпил, — задорно отозвался Сохатый, — Райан, приятно, что пришёл, — Джеймс хлопнул Миллера по плечу, — Скоро всех старост соберём, видел у бара Гилберт, а Скотт во всю танцует на втором этаже, — Поттер указал на второй этаж со столиками. Там было довольно темно, и разглядеть танцующих, редко попадающих под светолучи, было практически невозможно. Однако, разноцветные столики с скоростью «Молний» носились по этажу, как сумасшедшие, под безудержный бит из колонок. — Как у них не кружиться голова? — почти себе под нос спросил Миллер, который явно залип на такое буйство красок. — Не знаю, — весело ответил Поттер и потянулся за медовухой, — А вы почему не идёте на танцпол? — А на самом деле? — вдруг вскинул голову Люпин, пытаясь слезть с барного стула. Попытки его, однако, не увенчались успехом. И он тихо сказал: — Наверно, мы пока тут посидим. — А я бы с удовольствием вышел просвежился, стрельнул у Сириуса сигаретку, да балкон был закрыт, придётся выйти отсюда, перекурю на ближайшей лестнице, кто со мной? — задорно спросил Джеймс. — Ооо, нет, прости, дружище, но мы пас, — расплылся в пьяной улыбке Римус. — Да уж, вижу, вижу, — Поттер похлопал друга по плечу, — Ладно, я быстро, если Лили будет спрашивать — скажите, что я ушёл на перекур. После этих слов Джеймс испарился в толпе танцующих. Он медленно пробирался к выходу через влюблённые парочки, для которых начался медляк. Мысленно он немного жалел, что не остался и не позвал Лили танцевать, но ничего, придёт — закажет медленный танец специально для неё. Когда он вышел, двери за ним тут же испарялись и в лицо ударил свежий осенний воздух. Оказывается, шёл дождь. Он стремительно двинулся к лестнице, находу ища палочку, чтобы прикурить. Джеймс так и не научился пользоваться маггловскими зажигалками, которыми обычно прикуривал Сириус, а спичек — так тем более боялся. Однажды Блэк пытался научить его и спичка зажглась у него в руке и оставила сильный ожог. Пришлось тогда накладывать мазь в больничном крыле. Ожог, конечно, спал быстро, но плохие воспоминания никуда не делись. Вдруг он помедлил, услышал всхлип. Джеймс не мог понять откуда он доносится. Сохатый отчаянно прислушался. Кто-то шмыгнул носом. «Может какую-то девчонку отшил парень на вечеринке?» — пронеслась мысль в его голове. Хотя, какое ему собственно до этого дело? Но гриффиндорское благородство пересилило. Джеймс медленно, стараясь ступать, как можно осторожнее, пошёл на звук. Пролёт круглой боковой лестницы. И он заметил фигуру, которая содралась от рыданий. Эта фигура ему была смутно знакомой. В мраке, который стоял на несколько пролетов вверх, разглядеть человека было трудно. Лицо его было обращено к окну. В руках… кажется, пергамент. Поттер постарался приблизиться ещё на ступень, но она резко хрустнула, он еле успел сохранить равновесие и замер с одной поднятой ногой. Лицо человека осветил лунный свет. Перед ним стоял Северус Снегг.

***

— Что ты здесь делаешь? — тихо, но довольно отчётливо процедил Снегг, — Разве у вас не вечеринка? — Я вышел покурить, — просто ответил Джеймс, — А ты… что…? Этот вопрос был явно лишним. Северус лишь блеснул на него яростным взглядом. — Так кури и проваливай, — прервал Джеймса властный голос Снегга. Он вновь отвернулся к окну. Поттер перешагнул ступень и подошёл практически к Снеггу. — Что-то случилось? — в голосе Поттера была непонятная дрожь, которую он сам не мог себе объяснить. — Нет, — глухо ответил Северус. Казалось, что ещё одна секунда, ещё один удар пропустит сердце, и Снегг забьётся в рыданиях. Но нет, он держался, держался из последних сил, не поворачивая к Джеймсу свои опухшие красные глаза. Поттер молча протянул ему бокал с медовухой, который вынес с вечеринки. — Хочешь отравить меня, Поттер? — губы Северуса сомкнулись в усмешке. — Вовсе нет, мне кажется, тебе немного полегчает. — Нет, Поттер, не полегчает, — губы Северуса дрогнули и по щекам потекли слёзы. Хрупкое тело дрожало до костей. Рёбра поднимались, казалось, было видно, как под ними бешено колотится сердце. Чёрные волосы прилипали к щекам. Они были вообще не расчесаны ни разу за неделю. Нос морщился. Руки дрожали, но с силой сжимали все тот же кусок пергамента. Поттер глянул на него. Заметив это, Снегг прижал пергамент к груди. — Вали отсюда! — крикнул он и голос сорвался, лишь хрип остался в воздухе. Позже Джеймс и сам не мог объяснить, что на него нашло. Он развернул к себе Снегга и крепко обнял. Северус сопротивлялся лишь несколько секунд, а после безмолвно повис на руках Джеймса, содрогаясь в рыданиях. Он плакал почти молчаливо. Джеймс не отпускал его, как будто, Снегг вдруг стал для него кем-то абсолютно близким и понятным. Ему было искренне жаль парня с чёрными патлами. Он больше не вызывал отвращения. Скорее тёплые чувства. Джеймс поцеловал его в лоб, почти по-отцовски. Снегг немного дернулся, но остался в объятиях. — Что же с тобой случилось? — тихо одними губами спросил Поттер. — Мать… она… она… — Снегг вновь утонул в рыданиях. Джеймс гладил его по спутанным волосам и не понимал, почему ему так важно успокоить Снегга. — Она в больнице, при смерти, — на выдохе сказал Северус и отстранился, глядя на Поттера. В его взгляде читался испуг. Что Джеймс вот-вот рассмеется над ним или сделает ещё какую-то гадость. Но Снегг наткнулся на искренние, полные сочувствия глаза Поттера. Он смотрел на него с какой-то доброй теплотой. Потом тихо произнёс: — Сочувствую, я могу тебе чем-то помочь? — Нет, не знаю… — Снегг потупил глаза в пол, не выдержав такого взгляда. Джеймс отвернулся и закурил, выдыхая серый дым в окно. Так они и стояли, молча. До того, как Поттер докурил, никто не произнёс ни слова. Джеймс уже развернулся, чтобы уйти, как слабый голос за спиной произнёс: — Помнишь, что ты должен мне желание? Я понял, я хочу прогулку с тобой… — голос Снегга под конец почти растаял в воздухе, — Одну ночь, лишь прогуляться. — Договорились, — не оборачиваясь, твёрдо ответил Поттер и зашагал прочь.