Лучший способ объяснить — это самому сделать.
Люпин догнал друзей уже около входа в замок. — Ты где застрял? — взволнованно спросил Джеймс. — Я кое-что уточнял, мне нужно написать эссе превосходно, — радостно подмигнул Римус. И только взгляд Сириуса оставался напряженным. Он ни на секунду не поверил словам Люпина, но тщательно старался не обращать на счастливое лицо Римуса никакого внимания. Далее следовал урок по Защите от тёмных искусств. Невербальные заклинания неплохо получались у Блэка и Поттера. Они, казалось, играли в своеобразную игру — кто кого переплюнет. За время урока Сириус успел перелететь на другой конец класса, без палочки, разумеется. А Джеймс повиснуть под потолком. Оба смеялись. Их забавляли своего рода такие развлечения. Питер в который раз пытался разоружить Римуса, но Люпин легко отталкивал заклинание, используя щитовые чары. В конце концов, Петтигрю сдался окончательно, отчаянно завыв, как побитая собака. — Я никогда, НИ-КОГ-ДА не осилю это! — кричал Хвост в бессилии. — Успокойся, тебе стоит быть немного более сосредоточенным, — пытался успокоить его Римус, хотя его собственные мысли были далеко от этой комнаты. — Ты не поймёшь, — повторял Питер. Люпину было нечем возразить на эти несуразные выкрики. К его счастью, прозвенел звонок с урока. Ребята быстро начали собираться. Скоро должен был быть обед. — После обеда — древние руны, — тихо проговорил Римус. — А у нас свободное время, — выдохнул Джеймс. Они с Сириусом весело переглянулись. — Займёмся важным делом, — хитро ответил Блэк и подмигнул Поттеру. — А то, — рассмеялся Джеймс. Люпин давно махнул рукой на их шалости. Этих двоих было бесполезно переубеждать или уговаривать. Если они решили учудить очередную пакость — пусть делают. Римус им воспрепятствовать не станет. Они спустились на обед. В зале уже была толпа народу. Друзья быстро нашли свободные места. Заняв свои места, ребята приступили к трапезе. Люпин раскрыл учебник по рунам и тыкал вилкой в тарелку, изредка попадая по листьям салата. Поттер и Блэк с аппетитом накинулись на пирог с говядиной и почками. Петтигрю взял пару пирогов с финиками. К ним подсели Грейс и Лили. Девочки оживленно что-то обсуждали. — Он просто красавчик! — с восхищением в голосе проговорила Грейс Вон. — Да за ним уже таскается полшколы, хочется стать одной из его преданных фанаток? — осадила Эванс подругу. — Обо мне говорите? — улыбнулся Сириус, смахивая крошки пирога. — Ещё чего, — улыбнулась Лили. — Может тогда обо мне? — Джеймс потянулся к руке Эванс, но та ловко её отдернула. — Уж точно не о двух олухах, которые мечтают побывать во всех женских спальнях всех факультетах, — ее улыбка стала очерчивать презрение, отчего лицо Лили становилось уже не столь милым и наивным. — Мы о Леоне, — с придыханием в голосе проговорила Грейс, — он кажется таким нелюдимым, но в душе мне кажется, что он романтик. Люпин чуть не поперхнулся. Он прекрасно знал историю любви Леона и абсолютно понимал, почему парень ни на кого не обращает внимания. Но делиться этим ему не хотелось. «Надо бы предупредить Леона раньше, чем Грейс решится подсунуть ему приворотное зелье», — мелькнуло в голове Римуса. Люпин стал поспешно собираться, не слушая дальнейшие воздыхания Грейс и рассудительные речи Эванс. Поттер и Блэк, казалось, были оскорблены до глубины души, что их так легко с кем-то сравнили, поэтому не заметили, что Люпин двинулся к выходу.***
Римус вбежал в класс как раз вовремя. Ученики рассаживались по партам. Люпин сел рядом с Миллером. Они старались не смотреть друг на друга. Римусу было не по себе от их последнего разговора на уроке по уходу за магическими существами. Молча, раскрыли учебники и стали записать перевод. Полчаса прошли в тишине. Слышался лишь скрип перьев. Неожиданно тёплая ладонь легла на внутреннюю поверхность бёдра Люпина. Во рту пересохло. Он испустил тихий выдох. Неуверенно рука Миллера поглаживала бедро Римуса. По телу разливалось тепло. Лёгкие мурашки прошлись по позвоночнику. Рука Райана резко с силой сжала поверхность бёдра Люпина, от чего тот непроизвольно испустил тяжёлый вздох. К счастью, всех вокруг очень занимали руны, и, казалось, никто не обращал внимание на то, что сейчас творилось под их партой. — Что ты творишь? — тихо сквозь зубы проговорил Римус. — Тебе не нравится? — хитро, почти без смущения, ответил Райан, — может так? Его рука приблизилась к паху Люпина. Римус почувствовал, как его член наливается кровью. Теплая ладонь Миллера коснулась яиц, очертив их, перешла на выпирающий член. Пару рванных движений по нему отдались эхом внизу живота. Тело просило ещё. Но рука Райана соскользнула обратно на бедро. Люпин издал разочарованный вздох. — Ещё, — еле слышно попросил он Райана. Ладонь Миллера аккуратными движениями перекатывала яйца, заставляя Римуса дрожать всем телом. Член будто хотел вырваться из штанов. Когда рука Райана коснулась головки, Люпин невольно изогнулся и поддался навстречу ладони Миллера. Рука скользила по члену вверх-вниз. Плотная ткань брюк не давала ощутить движения в полном объёме. Но Римус уже рвано дышал, отложив перо. Его мысли были сосредоточенны сейчас на действом под партой. Щеки его краснели, по телу бежали предательские мурашки. Ладонь Миллера резко отпрянула, чуть не заставив Римуса взвыть от бессилия. К ним приближалась профессор Батшеда Бабблинг. — Мальчик мой, вам не хорошо? — с волнением в голосе спросила она, — Вы ведь покраснели. Полагаю, у вас поднялась температура. Следуйте в Больничное крыло. Мистер Миллер сопроводите Мистера Люпина. Не хватало нам ещё обмороков на уроке! Она всплеснула руками, давая понять, что не примет никаких возражений. Римус покраснел ещё гуще, скидывая учебники в сумку. Миллер с легкой улыбкой уже собрался и открыл перед Люпином дверь. Римус вышел, но, как только дверь захлопнулась, тихо и отчётливо проговорил: — Какого хера ты творишь? Вместо ответа Райан потянул его за собой. Через пару пролетов им попался пустой класс. Миллер невербальным заклинанием запер дверь. Замок слабо скрипнул. — А ты не хотел сбежать с урока? Мне казалось, что даже мечтал об этом, — Райан подошёл к Люпину почти вплотную. — Я? Что? — в непонимании таращится на него Римус. Миллер скинул сумку на ближайшую парту. Подойдя к Римусу совсем близко, прошептал: — Я хочу тебя. Его губы жадно впились в губы Люпина, прежде чем тот успел что-то понять. Медленно Римус начал отвечать на поцелуй Райана. Руки Миллера вновь заскользили по члену, заставляя его встать за несколько секунд. Аккуратно Райан расстегнул молнию на брюках, отодвинул резинку трусов. Тёплая ладонь заскользила по гладкому члену, слегка оголяя головку. Люпин жадно вдыхал воздух носом, потому что рот его полностью был занят языком Миллера, который изучал каждый миллиметр рта Римуса. Рука скользила по члену медленно. — Быстрее, — почти умолял Люпин, прикрыв глаза. Ему было очень жарко и вместе с тем безумно приятно от прикосновений Райана. Рука вновь соскользнула. Римус в недоумении открыл глаза. Миллер подмигнул и начал целовать шею, слегка покусывая. Через рубашку покрывая грудь и живот Люпина, он спускался все ниже. Римус понимал, что должно произойти, но замер, не в силах пошевелится и сказать «нет». Нежные губы Райана обхватили головку, и Римус издал громкий всхлип. Языком играя по стволу, Миллер все глубже заглатывал член Люпина. Повторяя узоры сосудов, набухавших на члене, губы Райана двигались по стволу, заставляя Римуса почти кричать в тыльную сторону ладони, которой он зажал себе рот. Темп ускорялся и Люпин уже боялся не сдержаться. Его тело двигалось навстречу тёплой гортани. Свободная рука Римуса легла на голову Райана, тихонько подталкивая и заставляя наращивать темп. Губы скользили все быстрее, слюна и смазка смешались, капая на пол. Несколько рванных движений, и Люпин резко убрал голову Миллера, кончив на пол с негромким криком, ибо он не мог больше себя сдерживать. Райан поднялся с легкой улыбкой: — Я бы повторил в библиотеке, — по-заговорщически произнёс он. Люпин лишь хрипло дышал, пытаясь прийти в чувство: — Обязательно. Миллер достал палочку и убрал очищающим заклинанием остатки спермы на полу. Через пару минут, отдышавшись, Римус сказал: — Это было божественно, но, умоляю, не дергай больше меня с урока ради этого. — Я подумаю, — с улыбкой произнёс Райан. Люпин посмотрел на него вдруг абсолютно по-новому. Миллер в его глазах резко стал тем человеком, в котором он нуждался. Ему было с ним хорошо. Не только потому что, что произошло пять минут назад. Он казался ему надёжным. Райан смотрел на него с нежностью и щенячьей преданностью. Римус понимал, что вовсе не хочет разбить этому парню сердце. Наоборот, он бы хотел его защитить. Если бы не одно жирное НО, Римус иногда не мог защитить даже себя. Жаль, Миллер, конечно, об этом никогда не узнаёт. Не хотелось ломать мир этого по-детски наивного паренька, который так некстати влюбился в оборотня, даже не подозревая об этом.***
Настал момент ужина. Люпин присоединился за стол к друзьям, естественно умолчав о случившимся. Ни Райан, ни Римус не хотели, чтоб о них трещала вся школа. Поэтому договорились вести себя, как обычно. Люпин первым вошёл в двери Большого зала. Мародёры уже сидели за столом с самым своим заговорщицким видом. Римус положил на тарелку брокколи и пирог с патокой. — А вы чего не едите? — прищурится он, глядя на друзей. Те побросали, не глядя на тарелки, первое, что было под рукой. Их взгляд был обращён на стол Слизерина. Люпин, недовольно хмыкнул, но начал резать пирог, как вдруг: — Ааа! — раздались крики за соседним столом. Слизеринцы вскакивали один за одним. Они рыжели и покрывались щупальцами. Некоторые, кто не успел притронуться к еде, бежали прочь от своих одногруппников. Зрелище было не для слабонервных. Несколько человек уже склеились щупальцами и не могли оторваться друг от друга. Это явно причиняло неимоверную боль. Другие же приклеивались к столу. Третьи пытались отрубить щупальца, но на том месте, где они их отрубали, появлялись несколько новых. Встал Альбус Дамблдор: — Тииииихо! — его голос прокатился по всему залу, — Старосты, пожалуйста, проводите потерпевших в Больничное крыло. Прошу, не поддаваться панике. Вам всем скоро помогут. Сохатый и Бродяга чуть ли не падали под стол от смеха. Хвост резко перестал смеяться. Лунатик понял почему. К ним спешила профессор Макгонагалл. Ноздри её раздувались, а губы были сжаты в тоненькую ниточку. Никогда она ещё не выглядела настолько устрашающе. — Вы все будете жестоко наказаны! Минус двести очков Гриффиндору! Никогда ещё на моей памяти вы не устраивали подобного спектакля! Это несмешно, мистер Поттер и мистер Блэк! Я ещё напишу ваших родителям! А вы, — она ткнула на Римуса и Питера, — могли бы повлиять на своих друзей, если вам не все равно выгонят ли их из школы! Ещё одна выходка, и я вынуждена буду поставить вопрос о вашем отчислении! После этой тирады лица друзей уже не выглядели столь радостными. — Да ладно, это того стоило, — хлопнул по плечу Сириус Джеймса. Поттер же провожал взглядом Снегга, который весь был покрыт противными щупальцами и будто облит рыжей краской. Почему-то, в этот момент, он встретил несчастный взгляд Северуса, и Джеймсу стало его жаль. — Наверно, — неопределенно кивнул Сохатый Бродяге, — родители меня точно убьют. — Не переживай, старина, отмажемся как-нибудь, — старался не унывать Сириус. Люпин смотрел на них с явной досадой и злостью. Ещё одно наказание просто так. Но почему он никогда не может их вовремя остановить? Пора бы повзрослеть и научиться брать ответственность за свою халатность. С этого дня Римус больше не позволит ни дурацким шуткам, ни откровениям Блэка брать над ним вверх. С этого дня он сам будет вершить собственную жизнь, а не плыть по течению. Этот момент стал последней каплей терпения Люпина.