Северус, я знаю, что ты не сможешь меня простить, но поверь, меньше всего я хотел сделать тебе настолько больно. Я корю себя за этот проступок.
— Коришь?! Вот же придурок, ты мою мать похоронил заживо! Коришь?! Это то слово?! — Северус закричал на всё Больничное крыло. Мадам Помфри высунулась из своего кабинета: — Уже проснулись, мистер Снегг? Прекрасно, но орать в моем отделении абсолютно не обязательно! Вы нарушайте покой моих подопечных! Я выписываю Вас, смотрю, Вы уже прекрасно себя чувствуете. Можете одеваться и идти... Тихо идти, — после короткой паузы добавила она и скрылась в кабинете. Северус наспех оделся, даже не заправив за собой постель, и вышел из Больничного крыла, все ещё держа в руке кусок пергамента. Скрывшись за ближайшим поворотом, он продолжил читать:Обещаю, что, когда ты выпишешься, нас ждёт самая незабываемая прогулка в нашей жизни. А если ты не захочешь - я не стану навязываться. Я просто исчезну из твоей жизни, насколько это будет возможно.
— Ох, лучше тебе никогда больше не попадаться мне на глаза, — медленно, словно змея, выпускающая яд, процедил Северус. После этого он скомкал пергамент и выбросил в ближайшую урну. Пора было заканчивать с этим цирком уродов в его жизни. Однако, при всей внутренней злобе и агрессии, в Снегге оставался банальный страх - снова стать причиной издёвок Поттера и его компании. Он бы пошёл и высказал Джеймсу все, что он думает, может, ударил бы пару раз или даже применил Сектумсемпру. Но внутреннее чутьё подсказывало, что у Поттера трое верных подпевал, которые, вероятно, сделают из него котлету, если только узнают, что тронули их святого Поттера. — Тьфу, — выплюнул на пол Снегг и, закутавшись в мантию, пошёл в родные подземелья, скрипя зубами то ли от холода, то ли от ненависти переполнявшей его до краев.***
Джеймсу не сиделось на месте в этот вечер. Он решил незаметно от друзей навестить своего друга Хагрида. Сказав, что очень устал и хочет спать, он отправился в спальню, накинул мантию-невидимку и незаметно вышел в проем, когда туда зашла Грейс с самым мрачным выражением лица. Быстро преодолев школьные коридоры, Поттер отодвинул тяжелые дубовые двери и вышел. Холодной воздух пробивал нос и заставлял тело дрожать. Джеймс пожалел, что оделся так легко. Он быстро поспешил к хижине на опушке, потирая замёрзшие руки. Добравшись до огромной двери, он тихо постучал. Послышался лай Клыка. — Кого там принесло среди ночи? — проворчал басистый голос за дверью. — Это я, Джеймс. Дверь отворилась, на пороге появился великан, в цветастом переднике, в его густой бороде были крошки, голова медленно оглядывалась из стороны в сторону. Поттер сиганул в дом и скинул мантию-невидимку. — Ох, Джеймс, ну и напугал ты меня, — прохрипел Хагрид. — Чего это тебе не спится? Уж, это, как его, ночь на дворе. Может чаю хочешь? — Да что-то давно не виделись, решил проведать тебя. От чашки чая не откажусь, — Поттер улыбнулся великану, который продолжал смотреть на него в полном недоумении. Наконец, Хагрид видимо собрался с мыслями и поставил чайник на огонь. — Слышал последние новости в «Пророке»? Жуть какая-то происходит. Загадочное убийство этой несчастной… как ее… — Глупости всё это, — отрезал Хагрид, — сделали сенсацию из пустого места и радуются. — А ты не боишься, что всё это и до Хогвартса доберётся? — с вызовом спросил Джеймс. — Пока в школе Дамблдор, я спокоен. Великий он человек - Дамблдор, никогда школу не бросит. Да и злу не пробраться в эти стены, пока, ну сам понимаешь, защита у него такая. Ни одному темному магу через неё не пройти, во как, — закончил великан свою пламенную речь. Поттер спорить не стал. Он отхлебнул горячий чай, осмотрительно отодвинул от себя тарелку с каменными кексами, которые лесничий так любил готовить, однако есть их - означало остаться без зубов. Вечер в маленькой хижине был невероятно уютным. Они болтали с Хагридом о лукотрусах, предстоящем матче с Когтевраном, обсуждали экзамены. Не смотря на всю свою величественность, великан был самым добрым человеком в замке. Он, казалось, не умел обижаться и видеть что-то плохое в людях, умел быть благодарным и открытым к миру. За эти качества Джеймс очень ценил своего друга. С Хагридом было по-настоящему легко. Проболтав несколько часов, лесничий нахмурился и сказал: — Уже за полночь, беги-ка ты спать, Джеймс, завтра на занятия все таки. Они обнялись, Поттер накинул мантию и скрылся в ночи. На душе было тепло и спокойно. Он знал, что в эту ночь ляжет и крепко уснёт, не думая ни о чем. Где-то далеко позади колыхались верхушки деревьев Запретного леса, а где-то в тёмных подземельях Слизеринских спален бешено колотилось сердце беззащитного мальчика по имени Северус Снегг.