В эти времена

– "Король мечтает, и Десница творит". Но что если мечты короля наполнены смертью и разрушениями, предательством и изменой, криками его врагов и запахом их горящей плоти. Что тогда сотворить Деснице? Погребальный костер для его врагов? Или костер для короля? – Вы просите меня совершить измену и убить вашего отца? – Я прошу вас обдумать, где на самом деле находится ваш долг. Как пришлось обдумать мне. – Вы должны были действовать сразу, как только решили, в чем именно заключается ваш главный долг. Вместо того, чтобы сомневаться, тянуть, откладывать, подумал Станнис. Вместо того, чтобы тратить время на соблазнение женщины, помолвленной с твоим кузеном. Станнису не нужно было произносить это вслух, Рейгар прочел это по его лицу. – Я не всегда был мудр, признаю. И силен. Лианна придала мне сил, когда я был особенно слаб и отчаян. Она... – Ваша жена шлет вам свою любовь, – перебил его Станнис. – Она беспокоится о вашей безопасности, опасается, что с вами плохо обращаются в тюрьме. Вы ее помните, верно? Принцессу Элию Дорнийскую? – многозначительно спросил он. – Единственное, зачем я здесь, чтобы проверить, в каком вы состоянии и облегчить ее тревогу за вас. А не для того, чтобы слушать, как ты поешь оды другой женщине. Женщине, которая к тому же была законной женой Станниса. Рейгар не дернулся от этой словесной пощечины. Он не опустил глаза, не отвел взгляд. – Ради твоего лорда-отца, который был настоящим другом моему бедному отцу, который был единственным, кто мог бы предотвратить все, что так ужасно сложилось, если бы был жив, выслушай меня, Станнис. – Я не мой отец, – ответил Станнис. – Да, ты не он, – скорбно ответил Рейгар. – Сомневаюсь, что мой отец одобрил бы ваше поведение, ваши заговоры и интриги, – нахмурился Станнис. – Возможно нет. Но лорд Стеффон Баратеон никогда не отказался бы выслушать другого человека. Даже того, кто лично оскорбил его когда-то. – Вы оскорбили свою жену и моего покойного брата своим поведением с Лианной, не меня, – ответил Станнис, слыша, как эхом отзывается в холодных подземельях скрип его зубов. – Значит ваше негодование и недовольство по отношению ко мне не ваши личные, это вы хотите сказать? – спросил Рейгар. – Это мое негодование, как оно не может быть личным? – ответил Станнис, удивляясь вопросу. К изумлению Станниса, Рейгар рассмеялся. – Роберт был не прав, ты вовсе не непонимающий шуток бо... – внезапно Рейгар замолчал и отвернулся от Станниса. – Непонимающий шуток болван? Скажите это. Роберт много раз это говорил. Рейгар вздохнул. – Твой покойный брат был человек многих талантов, но умения разбираться в людях среди них не было. Как и разборчивости в женщинах, кстати. – Не смейте! – взорвался Станнис. – Не смейте использовать неразборчивость Роберта в связях с женщинами, чтобы оправдать ваше постыдное поведение с женщиной, которая была официально помолвлена с ним. Это вы, женатый человек, предали свою жену. По крайней мере Роберт не был женат. – Я не предавал Элию, в истинном значении этого слова. Вы сами должны это знать. В вашу первую брачную ночь с Лианной должна была быть... – Рейгар не смог заставить себя произнести слово "кровь". – Есть другие предательства, другие способы оскорбить ваши брачные клятвы, – ответил Станнис. Лианна ему это сказала. Мы предавали в своих сердцах, в наших намерениях. Намерениях, которые никогда не были реализованы. Только потому, что именно она сказала нет. – Если бы Лианна не отказала вам, вы забрали бы ее с собой и оставили вашу жену, ваших детей, ваш долг перед народом. Как я теперь могу верить чему-либо, что вы говорите о долге и преданности? Человеку, который собирался бросить все, ради шестнадцатилетней девочки, который сделал бы это, если бы именно этой девочке не хватило здравого смысла сказать "нет"? – продолжил Станнис Рейгар закрыл глаза, его руки сомкнулись на прутьях решетки. Он испустил долгий вздох, прежде чем открыть глаза. – Это справедливый вопрос. Единственный ответ, что я могу дать – что бы ты не думал обо мне, Станнис, будь уверен, что я долго и крепко терзался сомнениями в отношении моего долга. Я через много прошел после Харренхолла, и я больше не стану легкомысленно относиться к моему долгу, после того, как едва не промахнулся. Ты можешь быть в этом уверен. – Я видел, как вы смотрели на Лианну во время пира в честь вашего дня рождения, – сказал Станнис, споря с заверениями Рейгара. – Да, многое прошло с Харренхолла, и все же, казалось, что вы еще там, все еще хотели бы, чтобы это вы выиграли турнир, чтобы вы снова могли короновать Лианну Старк. И вам бы не было дела, что она теперь Лианна Баратеон, замужняя дама, не просто помолвленная. К его чести, Рейгар не дернулся и не отвернулся. Он прямо смотрел в ответ на обвиняющий взгляд Станниса. – Ты никогда не задумывался, как бы могло что-то случиться, Станнис? Что могло бы случиться, если бы все сложилось по-другому. Если бы мы не были теми, кто мы есть, а они не были теми, кто есть они. Конечно же, ты должен был как-нибудь об этом задумываться? Станнис задумывался, что было бы, если бы король не отправил Стеффона Баратеона и его леди-жену за Узкое Море за невестой для Рейгара. – Нет! – резко ответил Станнис. – Бессмысленно думать о том, что никогда не случится. – Нет ничего дурного в том, чтобы просто думать. Если только мы этого не делаем, – тихо сказал Рейгар. Ему следовало немедленно покинуть подземелья. Уйти, прежде чем он не сможет больше противиться желанию стереть это мечтательное, задумчивое выражение с лица Рейгара. Роберт наверняка испытывал то же желание, когда Рейгар проехал мимо него на лошади с венком синих роз, чтобы вручить его Лианне. Как ему удалось сдержаться тогда, Роберту, который никогда не умел сдерживаться? Станнис отвернулся от Рейгара и пошел прочь. Рейгар несколько раз позвал его по имени, но Станнис проигнорировал его. – Мне надо знать, что Эртур и Джон в порядке, - выкрикнул Рейгар. Это привлекло внимание Станниса. Он развернулся к Рейгару, но не подошел ближе. – Охрана отказывается рассказывать мне об Эртуре и Джоне. Где их держат, не причинили ли им вред. Они ни в чем не повинны, кроме того, что были моими верными друзьями. Ты проследишь, чтобы они были в безопасности, Станнис? – попросил Рейгар. – Как бы я не оскорбил тебя, Эртур и Джон не могут платить за мои грехи. Как будто он стал бы несправедливо наказывать людей за грехи других, разозлился Станнис. – Я видел Джона Коннингтона, – напряженно сказал Станнис. – Он мой присягнувший знаменосец, это мой долг проследить, чтобы его не наказывали несправедливо. Джона Коннингтона держат в камере, подобной вашей. Я не видел никаких следов плохого обращения, ни каких следов голода или побоев. Рейгар на секунду испытал облегчение. – Что насчет Эртура? – настороженно спросил он. – Его величество король отказал мне в моей просьбе увидеть сира Эртура Дейна. Сир Эртур – член Королевской Гвардии, сказал он, и следовательно, не забота лорда Штормового Предела, – ответил Станнис. – Но ты теперь не просто лорд Штормовых Земель, ты теперь Десница Короля, – заспорил Рейгар. – Конечно же, ты должен иметь влияние на моего отца. Не так много, как полагается Деснице, подумал Станнис. Лорд Варис все еще нераздельно правил в Королевской Гавани. Именно его слушал король, только его. Станнис во всем был Десницей только по имени. И король отказывал ему в разрешении вернуться в Штормовой Предел, пусть даже ненадолго. Он напряженно вспомнил предупреждение Элии Мартелл. – Это ловушка. Чтобы вы стали пешкой в игре Королевской Гавани, заложником, чтобы лорд Рикард и остальные северные лорды не восстали от имени Рейгара, – сказала принцесса Элия Станнису, в день, когда он прибыл в Королевскую Гавань. Позже, когда пришли вести о том, что Рикард Старк и его люди арестованы по обвинению в предательстве и заговоре с целью восстания, первой мыслью Станниса было: так принцесса Элия была неправа. Мое присутствие в Королевской Гавани не остановило лорда Рикарда. Намного позже, когда он узнал, что люди короля схватили Рикарда Старка недалеко от ворот Штормового Предела, его охватило отчаяние. Это он написал Лианне, сказав, что ее лорд-отец больше не может оставаться в Штормовом Пределе, пока плетет заговоры против короля. Должно быть, Лианна велела ее отцу уезжать, только затем, чтобы люди короля схватили его у самых ворот. Это ты это спланировал, ты и твой король. Ты использовал меня, чтобы схватить моего отца, должно быть так она думала. На ее месте он заподозрил бы то же.