***
— Мне обязательно здесь быть? — тихо спросил Тэхëн, хватаясь за руку Сынмина и боясь потеряться в толпе. — Конечно, иногда кто-то из нас собирает всех омег, работающих здесь, чтобы решить какой-то важный вопрос. Ты тоже работаешь тут, поэтому должен присутствовать. — Я не думал, что в этом месте так много омег, — сказал юноша, осматривая парней и девушек, сидящих в зале. — Не так уж и много, двадцать семь, если учитывать тебя. Он останавливался то и дело, рассматривая помещение, в котором был лишь раз, когда Хосок вëл его в свой кабинет, и предполагая, что это и есть то место, куда ему говорили не спускаться. Сынмину приходилось торопить его, подталкивая и отвлекая от наблюдения, а Тэхëн продолжал вертеть головой, даже когда его усадили на один из красных диванчиков. Это место не показалось ему жутким, и он не понимал, что здесь может быть такого пугающего. Красивые люстры на высоких потолках были, скорее, предметом декорации, чем источником света. Стены были будто покрыты бархатом, из-за чего казались мягкими. Достаточно яркий свет от встроенных в стены ламп не раздражал глаза и помогал получше разглядеть каждый уголок большого зала. — Итак, я собрал вас, чтобы обсудить один важный вопрос, — начал говорить Джин, но прервался, недовольно фыркнув и дождавшись, пока вошедший в зал Чимин сядет. Тэхëн повернул голову, бросив быстрый взгляд на омегу, занявшего место рядом, и, не словив ответного взгляда, вновь обратил внимание на Джина. Чимин облокотился о спинку дивана, положив ногу на ногу и смотря вперëд равнодушным взглядом, который почти все присутствующие здесь назовут высокомерным. — Опоздал, как всегда, — упрекнул его Ким. — Не хотел приходить, — Чимин улыбнулся, чуть прищурив глаза и добавив: — как всегда. — Ладно, продолжим, раз уж все собрались. Популярность «Дома чайных роз» только растëт, и посетителей становится всë больше, нас явно не хватает. — Выводы о том, что омег действительно не хватает можно было делать, если бы они все работали, — произнëс парень, смотря Тэхëну в глаза. — Сюмин, не начинай, — отмахнулся Ким, собираясь продолжить свою речь, подозревая, что сделать это ему не удастся. — Серьёзно, Тэхëн здесь уже пять дней, не пора ли приступить к своим обязанностям? Как думаете? — Он осмотрел присутствующих, и по лицам многих из них было понятно, что они согласны с его словами, несколько человек даже кивнули. Тэхëн покраснел и опустил глаза, желая стать совсем маленьким и незаметным, потому что любопытные и осуждающие взгляды были направлены на него. И в этот момент он почувствовал, как чужая ладонь сжала его руку, покоящуюся на колене, но когда Тэхëн поднял глаза, Чимин всë также не смотрел на него. — Нет, не пора, — произнëс Чимин голосом, отдающим сталью, испепеляя взглядом Сюмина. — Почему? Все мы здесь не за красивые глазки, и он не особенный. — Я начала работать в первый же день, как попала сюда, — сказала девушка, которую Тэхëн видел впервые. — А я во второй, — подхватил какой-то парень. — Я тоже в первый. Чимин бросил убийственный взгляд в сторону каждого из них, будто представляя красочные картинки, в которых заставляет их молчать. Смотреть на довольное расплывающееся в улыбке лицо Сюмина было противно, и Чимин бы с радостью добавил пару синяков, чтобы разнообразить цвет бледной кожи омеги. — Почему он должен быть особенным? — Он ещё слишком юн, ему стоит дать время. — Не так уж юн, здесь все шлюхи, и ты тоже, прекрати строить из себя чистого ангела, — говорил он, глядя на Тэхëна, который пытался отвести взгляд от его хитрых глаз, но не мог. — Кажется, ты хочешь, чтобы я вырвал твой язык. — Эти фразы Чимин почти прорычал, и Тэхëн тихо пискнул, почувствовав, насколько сильно он сжал его руку. — Ты странный, Чимин. — Да, я от тебя тоже не в восторге. — Всë? Выяснили, у кого длиннее? Я могу продолжить? Спасибо. Насчëт Тэхëна — Хосок не отдаëт никаких приказов по поводу Тэ, поэтому не думаю, что это касается всех нас. Итак, нас уже явно не хватает, поэтому я собираюсь требовать у Хосока новеньких омег. — Давно пора было. Если это всë, то мы можем идти? — поинтересовался Чимин, не замечая, как большим пальцем поглаживает тыльную сторону чужой ладони. — Да, просто сообщу Хосоку о том, что нужно проводить набор омег и что вы все согласны с этим. — Да, и про бесполезный товар у него уточни, — произнëс Сюмин, обращаясь к Джину, но не отводя взгляд от Тэхëна. Чимин поднялся с дивана, утаскивая парня за собой, подальше от осуждающих его глаз. Остановившись в коридоре, он повернулся к Тэхëну, который стоял с опущенной головой и смотрел в пол. — Они ненавидят меня, — тихо сказал он. — Нет, они просто завидуют, пять дней здесь их могли не трогать только в период серьёзной болезни, ведь даже течка короче. А ненавидит тебя только Сюмин, он всех ненавидит. — Он назвал меня бесполезным товаром. — Среди нас ты, скорее, экспонат, на который можно смотреть, но нельзя трогать. Для тех, кто не ценит искусство, это значит бесполезный товар. — Проведи меня до комнаты, — попросил Тэхëн несмело, не зная, как реагировать на его слова. — Не думал, что ты когда-то попросишь об этом. Боишься их? — Я не хочу, чтобы меня ненавидели. — Всегда будут два человека: тот, который будет тебя ненавидеть, и тот, кто будет тебя любить, десятки, сотни человек могут тебя ненавидеть, но будет хоть один, кто решит любить. — Кто любит тебя? — Не знаю, проще сказать, кто ненавидит. Пойдëм, я отведу тебя в комнату, потом мне нужно будет отлучиться, вернусь вечером.***
— Господин Чон, вас хочет видеть омега, и он решительно настроен, — привычным деловым тоном произнëс Сонхун, глядя на альфу, сидящего за столом и напряжëнно разглядывающего очередной отчëт. — Скажи, что я занят. — Это бесполезно, — сказал он и хмыкнул, когда дверь сзади тихо скрипнула и на пороге появился омега, который неуверенно переминался с ноги на ногу. — Я же сказал. — Юнги? Что-то случилось? — поинтересовался мужчина, откладывая бумаги на край стола. — Я хотел поговорить, — тихо сказал он и бросил быстрый взгляд на секретаря. — Наедине. — Сонхун, я позову тебя, если понадобишься, можешь идти. — Хосок ненадолго замолчал и, дождавшись, пока омега выйдет, закрыв за собой дверь, продолжил. — О чëм ты хотел поговорить? — Почему вы были со мной прошлой ночью? — Юнги сделал глубокий вздох, набираясь смелости, и приблизился к столу начальника. — Чтобы получить удовольствие, почему же ещë? Это все странные вопросы? У меня очень много работы. — Как вы узнали, в какой я комнате был? Хосок переменился в лице, сделав сосредоточенный вид и задумавшись. Кажется, он понемногу понимал, за какими именно вопросами пришëл омега, но заранее не придумал, что на них ответить. — Почему в ту ночь Джин был с клиентом, который заказал меня? — Юнги, не вижу смысла в том, чтобы ломать комедию, думаю, ты сам всë прекрасно знаешь, раз пришëл ко мне. — Мужчина поднялся с кресла, обходя стол, и подошëл к Юнги почти вплотную. — Нет, не всë. Я не понимаю зачем. — А по-моему, всë очевидно. Я хотел провести ночь с тобой, и я не желал, чтобы на моëм месте был кто-то другой. — Со мной? — прошептал он, опустив голову и попятившись, потому что альфа стоял слишком близко. — Разве тебе не понравилось то, как мы развлекались? — Вы испытаете то же самое, будучи с любым из нас. Почему вы пожелали, чтобы вчера с вами был я? — Я не знаю, Юнги, я давно не испытывал настолько сильное влечение к кому-то, может быть, дело в том, что я провëл с тобой гон. — Но он закончился, господин, я могу приступить к своим обязанностям. — Я освобождаю тебя от них на столько, на сколько ты того пожелаешь. — Я не желаю. — Что ты сказал? — удивлëнно произнëс Хосок, потому что точно не ожидал такого ответа. — Я хочу продолжать свою работы, мне не нужны выходные. — Интересно, — мужчина улыбнулся, смотря на омегу, который не смел поднять головы. — Тебе это нравится, малыш? — Что нравится? — Быть с альфами. — Мужчина приподнял его подбородок, большим пальцем поглаживая гладкую щеку. — Нравится, когда они трахают тебя, ни во что не ставят. Ты в восторге от того, что это может быть любой, кто пожелает. — Нет, это неправда, я не такой. — Юнги запротестовал и замотал головой, пытаясь отвертеться от чужих рук. — Верю, малыш, я хочу кое-что предложить тебе. Хочешь, у тебя будет только один альфа? Тебе не придëтся подписывать договоры и надеяться, что человек, который тебя заказал сегодня, не окажется грубым и толстым стариком. — Кого вы предлагаете? — Конечно, себя, малыш, не хочу, чтобы чудесные ночи с тобой проводил кто-то, кроме меня. Ты можешь подумать, разумеется. — Нет, я не хочу, не хочу быть игрушкой, которую вы сможете выбросить, когда вам надоест. Найдите юного и невинного омегу, господин, — сказал он немного грустно, всë-таки посмотрев в его глаза, и развернулся, делая несколько небольших шагов, чтобы уйти. Хосок не позволил, схватил за запястье, резко дëрнув и прижав омегу к себе. — Я уже нашëл и сейчас предлагаю ему то, о чëм многие мечтают. — Это чужие мечты, господин, не мои, я не хочу зависеть от кого-то настолько сильно. Отпустите. — Нет, — твëрдо сказал Хосок, утыкаясь лицом в его шею и крепче смыкая руки на талии. — Вы мне предлагаете сделку или просто диктуете мои обязанности? Есть ли у меня выбор? — Да, конечно, я не могу тебя его лишить. — Тогда отпустите, я хочу уйти. — Но почему? — спросил Хосок, отстраняясь и отпуская омегу. — Я шлюха, но не подстилка, господин. — Это не твои слова. Как насчëт того, чтобы поступать так, как велит тебе твоë сердце? — Моë сердце не доверяет вам, господин, простите, — тихо сказал Юнги, посмотрев в его глаза и отвернулся, спеша покинуть кабинет и оказаться как можно дальше от альфы. Хосок нахмурился, он не мог подумать, что его предложение отклонят, не представлял, что вообще способен предложить нечто подобное, и он не знал, кого в этой ситуации не понимает больше: себя или Юнги. Неужели проводить ночи с разными альфами, которым будет плевать на то, что чувствует омега, для Мина приятнее, чем быть с одним человеком. Хосок не стар, не груб и не беден, так почему Юнги отказался от него? Ещë Хосок не понимал себя, своего порыва не позволять кому-либо другому прикасаться с омеге, мысли о том, что он будет с кем-то другим, будили в нëм самые негативные эмоции, начиная от гнева и заканчивая тоской. Хосок вздрогнул, когда раздался стук в дверь, и через секунду на пороге появился Джин. Он наклонил голову, изучая Хосока, который почему-то выглядел не так, как обычно. — Всë хорошо? Ты выглядишь каким-то растерянным. — Конечно, что хотел? — Я собрал всех омег и мы сошлись на едином мнении, — сказал негромко Джин, входя в кабинет. — Нам нужен набор, Хосок, омег не хватает катастрофически. — Хорошо, я постараюсь что-то с этим сделать, но ничего не обещаю. Это всë? — Я хотел спросить насчëт Тэхëна. Он не работает, и других омег волнует почему. — Я не думаю, что сейчас от него будет много пользы, навряд ли он сможет обслужить больше одного клиента за ночь, так что, пусть отдохнëт ещë несколько дней. — Хорошо, тогда я пойду. — Джин, завтра приедут врачи на ежемесячный осмотр, осведоми омег. — Конечно, будет сделано. — Джин улыбнулся и направился к двери, но снова остановился, повернувшись к Хосоку, когда тот его позвал, и вопросительно посмотрев на него. — Помнишь вчерашнего клиента? — Ещë бы, такого грубого альфы у меня давно не было, до сих пор на теле синяки, — начал возмущаться Джин, закатывая рукава рубашки на одной руке и показывая мужчине следы. — Он хочет заказать тебя снова, думаю, станет твоим постоянным, - сказал мужчина, замечая грусть, неожиданно появившуюся на красивом лице. - Что такое? — Всë хорошо, — Джин улыбнулся, и Хосок удивился тому, насколько быстро и профессионально изменилось его лицо, лишь глаза по-прежнему были грустными. — Почему я должен отказываться? Он не страшный и платит очень неплохо, так что, конечно, я соглашусь. Известно, в какое время? — Ещë нет, планирует подписать договор сегодня вечером, на часа два, если я не ошибаюсь. — Хорошо, тогда я пойду. Джин поспешил покинуть кабинет, закрывая плотно дверь и недолго стоя возле неë. Он не хотел проводить с этим альфой ещë одну ночь и не любил, когда у него появлялись постоянные клиенты, потому что, как правило, это были извращенцы, которым нравилось мучать только его. Джин никогда не отказывался от предлагаемой ему работы, поэтому и сейчас принял это предложение, хотя так сильно хотелось совершенно иного, например, отдохнуть хоть одну ночь.***
Сынмин сидел у комода, старательно складывая одежду, которую пришлось перевернуть, чтобы найти нужную блузку. Он не слышит, когда дверь в комнату открывается, и упускает момент, когда альфа подкрадывается к нему, поэтому резко поворачивается, чувствуя руки на плечах, и испуганно смотрит на вошедшего. — Чëрт, ты напугал меня, — сказал Сынмин быстро и улыбнулся. — Зачем пришëл? — Неужели я не могу прийти к тебе просто так? У меня появилась свободная минутка, и я решил заскочить к тебе, не рад? — Конечно, рад. — Какие у тебя планы на вечер? — Это не мои планы, — произнëс Сынмин и опустил голову. — Ты когда-то был на крыше «Дома чайных роз»? — Нет, не думаю, что за тот год, что нахожусь здесь, изучил многое. — Я тоже не был, но знаю, как туда попасть. Хочешь? — Не думаю, что у меня получится. — Я попрошу за тебя, поговорю с Джином, Хосок и не узнает о том, что ты не работал сегодня ночью. — Мы нарушаем правила, — сказал омега, от волнения сжав в руках ткань рубашки, которую до этого сложил в аккуратный квадратик. Конечно, он хотел побыть с Хëнджином, он помогал ему хоть на минуту забывать, в каком месте он находится и чем обязан заниматься. — Тебе же нравится их нарушать, малыш. Не отказывайся от свидания со мной, иначе я подумаю, что не нравлюсь тебе. — Эй, не думай так, — возмутился юноша. — Тогда встретимся сегодня ночью, и оденься потеплее, будет холодно. — Хëджин приблизился, чмокнул парня в щëку и ушëл, а Сынмин прижал ладонь к месту, куда его коснулись чужие губы, нежно поглаживая кожу. Он был влюблëн, и он знал, что его любят тоже, Сынмин уверен, что чувства лучше он никогда не испытывал, поэтому, отбросив все страхи, он решил жить одним днëм, с нетерпением ожидая каждой встречи с Хëнджином.***
От беспорядочных мыслей кружилась голова, и всë, что мог Юнги, так это смотреть в одну точку и хмуриться, не замечая никого вокруг себя. Он думал о Хосоке, о его странном предложении, и не мог понять его, слова мужчины были бы уместны, если бы не обращались к Юнги, поэтому весь оставшийся день он мучал себя догадками, оправдывая щедрое предложение мужчины жалостью. — Юнги, — Джин положил ладонь на его плечо, сжимая ощутимо, потому что иначе он на его слова не реагировал. — Ты меня слушал? — Да, конечно. — О чëм ты задумался? — Почему я? — Всë ещë думаешь о Хосоке? — спросил Ким, по-доброму улыбнувшись. — О том, что он предложил, я не верю ему. — Почему? — Кто я, а кто он. Хосок — альфа, о котором мечтает почти каждый омега, а я, — он запнулся, опустив голову и закусив губу. — А я проститутка. Он красив, а я… — И ты красив, — перебил его Джин, положив руку на подбородок и повернув голову парня к себе, смотря в глаза. — Но я ему не ровня, пусть выберет кого-то достойнее. — Значит, ты отказал ему, потому что не уверен в его намерениях, а не потому, что тебя не устраивает его предложение? — Не устраивает? — Юнги тихо засмеялся. — Как оно может не устраивать? Я просто не хочу верить в чудеса, знаю, что наскучу ему скоро, поэтому пусть лучше всë останется таким, каким оно есть. — Сегодня ты одет очень откровенно, малыш, — произнëс Джин, укладывая ладонь на голое колено омеги, а затем поглаживая по бедру и касаясь края джинсовых шорт. — Хочешь уйти с клиентом? — Да, я был только с Хосоком последние четыре дня. Тебя уже заказали? — Да, к сожалению, не хотел бы обслуживать этого клиента снова. — Хочешь, я его обслужу? — Нет, я не желаю, чтобы с тобой кто-то вëл себя так грубо, думаю, он скоро появится. — Я тогда пойду, удачи тебе. — Юнги чмокнул Джина в щëку, оставляя след от блеска для губ на его коже и поспешил удалиться.***
— Чонгук, я сказал тебе, что мне это не интересно. Какого чëрта ты тогда меня сюда тащишь? — возмущался мужчина, следуя за другом и поправляя рукава идеально выглаженного костюма. — Почему ты против похода в подобные заведения? Этот бордель — лучший из всех, что я знаю. — Я не люблю платить за секс. — Ох, мистер Ким любит, когда перед ним раздвигают ноги только из-за его статуса, — Чонгук ухмыльнулся, бросив быстрый взгляд на мужчину, и прошëл мимо охранника. Чонгук знал это место слишком хорошо, поэтому помнил, что, чтобы выйти в главный зал, нужно пройти через длинный коридор с картинами на стенах и с какими-то подсобными комнатами. — Да, именно, так и люблю. — Намджун, поверь мне, омеги здесь, что надо, — сказал Чонгук, похлопав его по плечу и пропустив вперëд, когда перед ними появилась нужная дверь. — Откуда тебе знать, если ты каждый раз, когда сюда приходишь, заказываешь одну и ту же омегу? Не говори, что влюбился. — Не знаю, я хочу, чтобы он принадлежал мне, можешь называть это любовью. — Думаю, современность определяет любовь именно так, — произнëс Намджун, опускаясь на свободный диван и улыбаясь, показывая красивые ямочки на щеках. — В любом случае я не собираюсь заказывать кого-то сегодня, а вот ты подумай, вдруг понравится кто-то. — Не исключаю этого. Что ж, беги к своей шлюшке. Чонгук кивнул ему и ушëл, оглядываясь и пытаясь найти взглядом нужного ему омегу. Чимина нигде не было, и после нескольких минут поисков он заметил его у входа. Омега зашëл с улицы, на ходу расстëгивая тонкую кожаную куртку, и Чонгук словил себя на мысли, что ему интересно, где он мог пропадать так поздно. Он прожигал его взглядом, скользил по идеальной фигуре, представляя, как оглаживает тело, которое трогал уже не раз. Чимину его взгляд показался ощутимым, поэтому ему понадобилось немного времени, чтобы найти Чонгука. Тот смотрел с присущей ему ухмылкой, чуть наклоняя голову, чтобы сделать глоток из бокала, не переводя взгляд. Чимин сделал глубокий вздох, скрывая своë раздражение и направился к нему, едва заметно улыбаясь. — Скучал? — спросил Чонгук, шагнув навстречу, потому что Чимин оставил между ними пару метров. — Скучают по тому, кого любят, Чон. Что забыл здесь? Ищешь шлюху на ночь. — Я уже нашëл еë, — Чонгук встал рядом с ним, протянул руку, погладив по щеке, и хмыкнул, когда Чимин отвернулся, уходя от прикосновения. — Где был? — Тебя не должно это волновать. — Но меня волнует, — прошептал Чонгук ему на ухо, касаясь чувствительной кожи губами. — Поэтому отвечай на мой вопрос. — Искал альфу, ты ведь арендовал меня на неделю, в этих стенах трахаться с ними не могу. Чимин почувствовал, как чужая рука вплелась в его волосы на затылке и сжала у корней, причиняя боль. Пак зашипел тихо и на несколько секунд зажмурился, скривившись, когда вторая рука парня легла на его талию. — Мне плевать, что ты говоришь. Ты будешь моим рано или поздно. — Конечно, буду, если только нарушишь закон, — Чимин сжал запястье альфы, отнимая его руку от своей головы, и немного отстранился, смотря в глаза. Пак опустил взгляд, глядя на губы Чонгука и приблизился к ним, оставляя сантиметр между их лицами. — Омега имеет право выбирать, кому принадлежать, а я собственность «Дома чайных роз», собственность Хосока, мальчик. Чимин усмехнулся и оттолкнул его от себя, смотря высокомерно, так, как на него никто не осмелится смотреть, может быть, отношение Чимина к себе — одна из причин, почему он зацепил его так, как другие омеги не могут. — Так, зачем ты пришëл, если не для того, чтобы заказать кого-то? — Чтобы посмотреть на тебя, знаешь ли, я люблю это делать, и ещë хотел сообщить тебе, что приду сюда ровно через шесть дней. — Когда срок, на который ты меня забронировал, закончится? Избалованный мальчишка. — Который может получить всë, что хочет, и последние пару лет я очень сильно хочу одну определëнную игрушку, и я получу еë, будь уверен. — Будь уверен, что я лучше умру. Чимин развернулся и затерялся в толпе, и сколько бы Чонгук не искал его, найти не смог. Альфу не тревожило то, почему он так жаждет именно этого омегу, он не считал своë желание проблемой и тем более не думал, что не достоин того, чтобы оно исполнилось. Сегодня он пришëл сюда лишь затем, чтобы увидеть Чимина, то, как он злился, потому что Чонгук, хоть и совсем немного, но контролировал его. Чон выполнил цель своего визита и планировал уйти, поэтому отправился на поиски Намджуна. На диване, где он его оставил, Кима не было, и где его искать, парень понятия не имел. Чонгук достал телефон из кармана брюк, сел за барную стойку, собираясь набрать нужный номер, но взгляд зацепился за парня рядом. Он сидел, опустив голову и попивая какой-то коктейль небольшими глотками, выглядя при этом как-то грустно. — Почему один? — спросил Чонгук, откладывая телефон. Джин не спеша повернул голову и его глаза удивлëнно округлились, когда он понял, кто перед ним сидит. — Я часто тебя здесь вижу, только имени не знаю. — Я Джин, — ответил быстро омега. — Я Чон Чонгук. — Он улыбнулся, а омега забавно прищурился, разглядывая его, потому что сейчас человек, о котором он был так наслышан, не выглядел как злодей. — Я знаю. — Правда? — Все здесь знают, и не только здесь. — Так, почему ты один? — Я не один, ожидаю клиента, — ответил Джин, снова грустно опуская голову и рассматривая глянцевую поверхность барной стойки. — Выглядишь невесело. Клиент страшный и старый? — Нет, очень грубый, ни во что меня не ставит. Животное какое-то, тем более, я устал принимать клиентов каждый день. Ладно, Чон Чонгук, было приятно поболтать, но мне пора, нужно найти потеряшку, с которым я проведу эту ночь. — Что ж, удачи.***
Хëнджин крепко держал небольшую ладонь омеги, чтобы он не потерялся в тëмном коридоре, улыбаясь от того, как он спотыкался на лестнице и забавно вкрикивал, поднимаясь. Хëнджин считает, что ему нечего бояться, ведь он бы словил его, даже крепче прижимал к себе, когда шаги Сынмина становились совсем неуверенными. Наконец, Хëнджин толкнул какую-то дверь, и парень заинтересованно поднял голову, рассматривая бесчисленные скопления звëзд. — Тебе нравится? — спрашивает Хëнджин с улыбкой. — Очень, отсюда звëзды будто ближе, — ответил парень, заворожëнно рассматривая ночное небо. — Это ещë не всë, есть кое-что прекраснее. — Он взял его за руку, подводя к ограждению, обнял омегу за талию, не давая подойти слишком близко. — Так прекрасно, — прошептал Сынмин, разглядывая горящий огнями город. Он никогда не рассматривал Сеул, находясь так высоко, никогда его не прижимали к себе ни с целью присвоить, а чтобы защитить, не позволить упасть. — Спасибо тебе, Хëнджин. — За что, любовь моя? — спросил он, нежно поглаживая по животу и также смотря на мерцающие фонарями и вывесками улицы, а у Сынмина сердце замерло от того, как он назвал его. — За то, что показываешь мне мир. До того, как я встретил тебя он казался мне чëрно-белым, ты разукрасил его. — Мы провели слишком мало времени, чтобы я был таким особенным в твоих прекрасных глазах. — Но я же особенный для тебя. — Сынмин отвлëкся от огоньков и звëзд и повернул голову, посмотрев в глаза альфы, которые вмещали намного больше галактик, чем небо над их головами. — Да, потому что я влюбился в тебя до того, как заговорил с тобой. — Почему? — Твоя улыбка, — альфа поднëс его руку к своим губам, целуя тыльную сторону ладони. — Твои поступки, — ещë одно нежное прикосновение мягких пухлых губ. — Твои глаза, твой смех, запах, весь ты, — поцелуи опускаются на костяшки пальцев. — Всë в тебе прекрасно, любовь моя. — Повтори ещë раз, — тихо попросил он. — Любовь моя, — сказал он, улыбнувшись. — Я буду называть так чаще. — Мне так повезло. — Мне повезло больше. — Неправда, такой альфа, как ты, должен достаться достойному омеге. — Уже достался. — Нет, Хëнджин, ты не понимаешь, я же проститутка, сейчас я даже верным тебе не могу быть. — Меня не волнует всë это, пойми. — Какие у тебя планы на меня? — Я хочу провести с тобой всю отведëнную мне жизнь, не будешь же ты вечность здесь работать. — А если, когда мы построим семью, кто-то узнает, что я занимался этим? Над тобой ведь смеяться будут. — Пусть только посмеют, мне плевать на то, что люди подумают и скажут. Сынмин развернулся в кольце чужих рук, положил ладони на его плечи, крепче прижимаясь к горячему телу, способному уберечь его от любого холода. — Хëнджин, я хочу, чтобы… — Что, любовь моя? — поторопил его альфа, когда омега так и не продолжил свою мысль. — Чтобы ты поцеловал меня, — выдохнул он поспешно. — Поцелуй меня, пожалуйста. А Хëнджин эту просьбу был готов ждать вечность, и сейчас был счастлив такому подарку судьбы. Он нежно обхватывает большими ладонями его лицо и осторожно касается своими губами его нежных губ, едва ощутимо и так аккуратно, словно боялся опорочить и причинить боль. Омега в его руках дрожал от волнения и от того, насколько приятно ему сейчас испытывать всë это. Сынмин сам углубил поцелуй, потому что альфа так и не решился. Омега скользнул языком по его губам, пробрался между ними, простонав и вздрогнув, когда встретился с чужим языком. — Давай уйдëм отсюда? — прошептал альфа в чужие губы и открыл глаза, разглядывая красивое лицо омеги, его трепещущие ресницы и опущенные веки. — Ещë немного, я не насладился видом, — ответил Сынмин, часто и шумно дыша и глядя на Хëнджина в ответ. — Ты не понял, давай уйдëм из «Дома чайных роз». — Уйдëм? — Омега нахмурился, пытаясь разгадать, о чëм думает альфа. — Да, так, чтобы не вернуться, построим свою жизнь за пределами этого здания. Ты будешь моим омегой, и я никогда и никому не дам тебя в обиду. — Мы знаем друг друга слишком мало, чтобы строить подобные планы, вдруг вскоре ты передумаешь, а может, я захочу изменить своë решение. Нужно хорошо подумать, чтобы однажды, в один из вечеров, лëжа в одной постели, не понять, что мы чужие друг другу люди. — Тогда давай подождëм один месяц, а потом уйдëм, если никто из нас не передумает, хорошо? — Да. Сынмин часто закивал, не отрывая взгляда от его глаз, а затем крепко обнял за шею, прижимаясь к сильному телу. В этот момент он был так счастлив, что действительно верил в то, что нет ничего невозможного. Не важно, что он говорил, Сынмин уверен, что точно не передумает, потому что с каждым прожитым днëм всю оставшуюся жизнь всë больше хочется разделить только с одним человеком.***
Хосок снова пришëл в главный зал, не имея никакого плана и от этого совершенно не понимая, что он будет делать. Он просто чувствовал, что должен быть здесь, альфа в нëм желал чего-то конкретного, а Хосок только догадывался чего. Мужчина замер, остановившись и смотря вперëд, где Юнги мило беседовал с каким-то альфой, так красиво улыбаясь. Почему-то он чувствовал себя преданным, ему казалось, что всë вокруг неправильно. Юнги не должен улыбаться так кому-то другому, не должен, заправляя светлую прядь за ухо, игриво смотреть на кого-то другого из-под пушистых ресниц. Хосок медленно пошëл к ним, и омега заметил его, когда их разделяло пару шагов, резко выровнялся и сразу стал серьëзным. Владелец в этом зале был редким зрелищем, он не подходил, не мог стать частью той рутины, что каждый вечер и каждую ночь происходит здесь. — Господин Чон, что вы здесь делаете? — Это моë заведение, где хочу, там и хожу, — холодно произнëс он. — Но вы хотели что-то. — Да, нам нужно поговорить. — Я не могу сейчас, у меня клиент, и вы сами подписали договор около двадцати минут назад, внимательно читайте бумаги, которые вам приносят на подпись, — спокойно произнëс Юнги и взял за руку неизвестного альфу рядом. — Идëмте. — Нет, мы поговорим. — Юнги не успел сделать и трëх шагов, как альфа схватил его за запястье и сильно сжал. — Мне больно, отпусти. — Когда бросишь его руку, тогда я и отпущу, — ответил он, бегло взглянув на человека, который рядом с Юнги смотрелся так неправильно. — Хосок, мы уже всë обсудили, решение моë не поменялось, и я не понимаю, почему оно тебя так не устраивает. Найди другую игрушку, здесь их много. — Я не хочу другую. — Прошу прощения, но в чëм проблема? — спросил альфа, привлекая к себе внимание. — В том, что владелец «Дома чайных роз» — дурак и капризный ребëнок, — прошипел Юнги, приблизившись к Хосоку. — Ты дал мне выбор, и я решил оставить всë, как есть, и сейчас хочу работать. А ты ведëшь себя так, будто не даëшь мне выбирать. Так есть ли у меня выбор? — Нет, — уверенно произнëс Хосок, смотря в глаза Юнги таким взглядом, от которого у него кожа покрылась мурашками. — Чимин был прав, ты такой же, как и остальные альфы. — Побольше его слушай. — Хосок встал к нему вплотную, уже не сжимая запястье так сильно, и посмотрел на альфу. — Этот омега мой, поэтому либо выбери другого, либо уходи. — Перестань нести этот бред. С каких пор я стал твоим? — Юнги отпустил чужую руку, упираясь обеими руками в грудь альфы, будучи не в силах его оттолкнуть из-за сильной хватки на своей талии. — Ты всë ещë здесь. Хочешь проблем? — Хосок прищурился, и, недолго подумав, неизвестный альфа ушëл. — Что ты творишь? Отпусти меня сейчас же, — возмущался омега, яростно толкая мужчину в грудь, из-за чего он прижимал его к себе ещë крепче. — Нет. — Ты пугаешь меня, отпусти, пожалуйста. — Почему ты такой непослушный? — зашептал альфа, оставляя короткие поцелуи на открытой шее омеги. — Почему не хочешь быть только моим? — Почему ты хочешь, чтобы я был только твоим? — Я не знаю, мне хорошо, когда так, а когда ты не мой, я с ума схожу. — Мы просто провели наши циклы вместе, на этом всë, точка. Отпусти. — Ты мой, Юнги, хочешь ты этого или нет. — Мужчина немного отстранился, чтобы посмотреть в его глаза. — Я не твой Хосок, и сейчас я пойду за своим клиентом, проведу с ним отведëнный нам час и получу деньги. — Нет, этого не будет. — Почему? — Потому что теперь ты мой. — Это не так. — Правда? Хосок усмехнулся, провëл несколько раз языком по нежной коже шеи омеги, аккуратно царапая зубами, прежде чем прокусить еë и почувствовать солоноватый вкус и металлический запах, перебивающий аромат ландышей. Омега вскрикнул испуганно, привлекая к себе внимание омег и альф находящихся рядом, пытаясь оттолкнуть, но будучи не в силах пошевелиться. Хосок будто бы пил его кровь, хотя на самом деле лишь загонял клыки глубже, уж точно не имея цели оставить метку на несколько недель. Юнги захныкал, а в уголках его глаз собрались слëзы от боли и осознания того, насколько он бессилен перед альфой. Омега оттолкнул его, когда Хосок перестал удерживать его. — Сумасшедший, — произнëс омега сквозь всхлипы, прикладывая ладонь к месту, которое полыхает огнëм острой боли. Юнги взглянул на свою окровавленную руку, затем перевëл ненавистный взгляд на альфу. — Что ты наделал? — Я же сказал, что ты мой. Это, — он кивнул на свежую метку, — гарантия моих слов. — Но ты не спросил меня. — Я спрашивал, ты отвечал отказом, поэтому я не оставил тебе выбора. — Альфа приблизился, остановившись совсем рядом, но не касаясь чужого тела. — Вот теперь у тебя действительно нет права выбора, теперь я могу быть спокойным. — Ненавижу тебя. — Я исправлю это, — сказал мужчина и аккуратно коснулся губами лба омеги, а затем обвëл взглядом привлечëнную сценой публику. — Не отвлекаемся от своих занятий, господа. Альфа ушëл, оставив Юнги стоять посреди зала, где некоторые люди, а тем более работающие здесь омеги, как-то странно косились на него. Он уверен, что уже завтра «Дом чайных роз» будет полон слухов и сплетен, и, наверное, это последнее, что его волновало сейчас. Юнги понимал, что теперь не нужен никому, что не один более-менее порядочный альфа на него не посмотрит. Хосок просто играет, и скоро ему это наскучит, другого варианта развития событий он не рассматривал. Никакой свободы не было, как и выбора, который он сделал, с которым альфа не считался. Если бы только тогда он согласился на его предложение, сейчас не было бы этой метки, отныне ставшей клеймом.***
Тэхëн медленно застëгивал пуговицы на рубашке, часто попадая мимо прорезей для них, из-за чего приходилось опускать голову и сосредотачиваться. Он не любил, когда наступала ночь, часто именно в это время где-то поблизости раздавались стоны, слушать которые уже просто не было сил. Юноша обернулся, почувствовав чужое присутствие за спиной, и нахмурился. Хороших слов от человека перед ним вряд ли было возможно дождаться, поэтому Тэхëн хотел, чтобы он поскорее ушëл. — Тебе что-то нужно? — поторопил юноша, когда Сюмин не сдвинулся с места, а лишь продолжал разглядывать его. — Нет, просто хотел сказать, что беру клиента сегодня, а комната рядом с этой свободна, так что, будь готов. — Он ухмыльнулся, а Тэхëну в ответ захотелось скривиться. — Хорошо, — произнëс Ким и облегчëнно выдохнул, когда тот собрался уходить, оттолкнувшись от дверного косяка. — Стой. — Тэхëн не понял, когда то, о чëм он подумал, слетело с его губ, но Сюмин уже остановился, внимательно глядя на него. — Ты не знаешь, где Чимин? — Знаю, — ответил парень, недолго подумал. — Он внизу, кстати, звал тебя. — Меня? На первый этаж? — Что в этом такого? Не знаю, зачем ты ему понадобился так срочно. — Хочешь сказать, что он ждëт меня на первом в этаже? Это странно. — Как знаешь, моë дело — передать, а идти или нет уже решать тебе. Тэхëн несколько минут ходил по комнате, думая над тем, стоит ли спускаться, он был полон сомнений, вспоминая запреты Чимина, но всë-таки любопытство на пару с желанием увидеть Пака победило и он нерешительно вышел из комнаты. Шаги юноши были всë медленнее и неувереннее по мере того, как он приближался к первому этажу. Лифт он проигнорировал и аккуратно спускался по длинным широким лестницам, держась за перила. Он подошëл к небольшой двери, открывая еë и щурясь от резкой смены света, который стал тусклым. Немного постояв и привыкнув, омега начал медленно спускаться, оглядываясь и пытаясь разглядеть среди альф и омег Чимина. Желание вернуться росло с каждой проведëнной в некомфортной атмосфере зала минутой. Музыка здесь была негромкой, поэтому, проходя мимо людей, Тэхëн мог услышать обрывки каких-то разговоров. Он опустил голову, встретив несколько изучающих взглядов, и через минуту принял решение уйти. Если Чимин его действительно хотел видеть, то поднимется к нему в комнату. Тэхëн обернулся, когда его коснулась чья-то рука пониже талии, и продолжил идти, подобные прикосновения повторились пару раз, прежде чем Тэхëн не остановился, врезавшись в чью-то широкую грудь. Он поднял голову, смотря на мужчину рядом, который был заметно выше него, а затем тут же опустил глаза в пол. — Эй, не бойся, посмотри на меня, — сказал низкий красивый голос, заставив подчиниться против воли. Альфа протянул руку, касаясь подбородка юноши и рассматривая красивое лицо. Омега перед ним был почти крохотным и пах так приятно, хоть и слабо. — Такой прекрасный. Как тебя зовут? — Я… я, — говорил он, заикаясь от подступающей паники. — Тише, реагируешь так, словно я тебя съем. Ты работаешь здесь? — спросил он, на что омега кивнул. — Назови своë имя, и я уйду, обещаю. — Я Тэхëн, — быстро протараторил он. — Ещë увидимся, Тэхëн, я уверен в этом, — Намджун улыбнулся и ушëл, не оборачиваясь, хоть и знал, что сейчас юноша смотрит ему вслед. «Красивый», — крутилось у него в голове, и образ прекрасного омеги продолжал всплывать в его сознании. Совсем юный, наверняка ещë несовершеннолетний юноша смотрел на него с испугом, которого нельзя было найти в глазах ни одной омеги здесь, и его неиспорченность отчего-то цепляла так сильно. — Намджун, ты где ходишь? Я весь зал обошëл? — возмущался Чонгук, подходя к мужчине. — Я просто осматривался. — Понравился кто-то? — Возможно, пошли отсюда. — Да, — Чонгук сделал несколько шагов, но остановился, смотря в сторону. — Подожди меня возле машины, я приду через пять минут. Намджун на его просьбу лишь кивнул и поспешил к выходу, прокручивая в голове имя омеги, которого встретил минуту назад, чтобы не забыть. Чонгук же направился к мужчине, с которым познакомился недавно. Джин заметил его практически сразу, отвлекаясь от альфы, который касался его талии, явно намекая. — Чонгук? — расстерянно произнëс Джин, не понимая, почему снова видит перед собой альфу. — Чонгук? Тот самый Чон Чонгук? — Мужчина отошëл от Сокджина, подойдя к парню. — Знакомы? — спросил Чонгук, пожимая протянутую ладонь. — Нет, не лично, не думаю, что в Сеуле есть человек, который не слышал о вашей семье. — Да, мы довольно известны. — Меня зовут Кан Минхëк, я владею подобным заведением. — О, правда? Не слышал, я загляну к вам на следующей неделе, просто осмотрюсь. — Буду очень рад. — Альфа улыбнулся, а Чонгук скривился и отвернулся, потому что смотреть на то, как человек открыто пресмыкается, было противно. — Я собирался уходить, но увидел этого омегу и передумал, — произнëс Чонгук, переведя взгляд на удивлëнного такими словами Джина. — Да, он мне тоже понравился, договор заключëн, так что планирую хорошо провести время сегодня. — Хочу его. — Чонгук наклонил голову, откровенно рассматривая омегу. — Не думаю, что он понравился тебе настолько, что ты не уступишь его мне. — Именно его? Ну, конечно, это всего лишь омега. — Вот и чудно. Идëм, сладкий. — Чонгук подошëл к Джину, положив руку ему на талию и уводя подальше от альфы. — Как это понимать? — Джин остановился и нахмурился, смотря на Чонгука и дожидаясь рационального объяснения. — Ты же заказываешь только Чимина. — Верно, и я не планирую нарушать эту закономерность. — Тогда что ты ему наплëл? — Ты сказал, что не хотел бы его обслуживать. — Чонгук достал из кармана бумажник, выбирая крупные купюры и протягивая их Джину, который не сразу понял, чего от него хочет парень. — Возьми их, это стоимость двух часов с тобой. Отдохни сегодня. Думаю, можно обойтись без договора, потому что трогать тебя я не собираюсь. — Твоя семья не славится благотворительностью. — Верно, и я ищу выгоду, как правило, сейчас я бескорыстен. — Чонгук сделал шаг вперëд, оказавшись совсем рядом с омегой и сделал глубокий вздох, прикрывая глаза и медленно выдыхая. — Мне понравился твой запах. Что это? — Мелисса. — Прекрасно. Хорошо провести время. Чонгук ухмыльнулся напоследок и снова ушëл, а Сокджин держал в руке деньги, сжимая так, чтобы не потерять, но и не слишком помять. Он не мог понять, что сделал для того, чтобы их заработать, ведь в чистые намерения Чона верилось с трудом. Мелисса. Джин непроизвольно улыбнулся, поглаживая пальцами участок кожи, где природный аромат был особенно сильным, его запах практически никогда не хвалили, хоть он и был довольно редким, поэтому этот комплимент отчего-то особенно запомнился.***
Чимин направлялся к лестнице, когда заметил знакомую фигуру среди альф и омег. Он нахмурился, быстро приближаясь к замеченному им человеку, остановился рядом и схватил за локоть, грубо дëрнув на себя. — Чëрт возьми, что ты здесь забыл? — прошипел Чимин в его лицо. — Я тебя искал, — заикаясь, прошептал юноша. — И я тебе понадобился так срочно, что ты решил спуститься? — Чимин схватил его за обе руки повыше локтей, встряхия и строго смотря на юношу, который дрожал не в силах произнести ни слова. — Пошли отсюда, поговорим в комнате. Пак буквально потащил его за собой, не заботясь о том, что сжимает руку юноши до синяков, он лишь хотел поскорее увести Тэхëна отсюда, несколько минут почитать нотации и снова спрятать от жестокого мира, который начинается здесь, в зале, и конца не имеет. Чимин толкнул Тэхёна в свою комнату, а юноша заметил, что в отличие от предыдущего дня теперь здесь порядок. Тэхëн повернулся быстро и замер, пытаясь дышать ровно и глядя на разъярëнного Чимина. — Скажи мне, ты совсем дурак, да? — говорил Чимин, медленно подходя, радуясь тому, что парень от страха не может сдвинуться с места. — Какое из слов «ни при каких обстоятельствах не спускайся вниз» тебе не понятно? — Мне сказали, что ты меня зовëшь, что ты внизу. — Я бы никогда не позвал тебя туда. Насколько тупым нужно быть, чтобы поверить в это? — сказал Чимин, повысив тон и заметив, как глаза юноши начали слезиться. Тэхëн закусил губу, пытаясь не заплакать, и опустил голову, чтобы подобная слабость была не так очевидна. — Кто тебе сказал, что я звал тебя? — Никто. — Эта тварь, — процедил Чимин, разворачиваясь, чтобы уйти, но Тэхëн обеими руками вцепился в его запястье, не отпуская. — Чимин, пожалуйста, не ходи, не нужно ругаться, всë хорошо ведь. — Но могло быть всë очень плохо. Тебя кто-то рассматривал? Ответь мне честно. — Да. — Кто-то спрашивал твоë имя? — Да, — ответил Тэхëн, помолчав пару секунд. — Ты сказал, как тебя зовут? — спросил Чимин, но Тэхëн не ответил, начиная плакать и торопливо вытирать щëки рукавами рубашки. Чимин сдвинул брови к переносице, смотря на парня с жалостью, подошëл близко, укладывая одну ладонь на затылок и прижимая его голову к своему плечу, второй рукой обнимая за талию. — Чëрт, малыш, нельзя было, — сказал он уже спокойно и даже мягко, чтоб не расстроить ещë больше. — Я не хотел, я испугался и растерялся, не знал, что делать, — практически невнятно произнëс он. — Произойдëт что-то плохое, не нужно было спускаться, ангелочек, нельзя было. — Мне теперь страшно. Тэхëн замолчал, тихо плача, а Чимин чувствовал ладонями и грудью судорожные движения чужого тела, вызванные всхлипами, волнением и испугом. Ему страшно. «Мне теперь тоже,» — так и не было сказано вслух, ибо было чем-то неуместным и требовало бы объяснения. Чимин просто обнимал юношу, прижимая к себе, будто бы желая забрать хоть часть негативных эмоций, что обрушились на него в одно мгновение.