Точка схода

      Слушайте все!       Голос Мандали пробрался в голову, Шинсо закрепился лентой захвата на ветке; едкий туман оседал низко, так что он петлял только сверху, но он остановился, внимая чужим словам.       На нас напали два злодея, но, возможно, что их больше. Незамедлительно направляйтесь в здание, и ни в коем случае не вступайте со злодеями в битву!       Шинсо знал, что что-то не так, как только вдохнул тот туман и увидел распространяющийся огонь. Это не было похоже ни на одну причуду студентов: лес горел синим огнём, поэтому он не мог принадлежать Тодороки. Возможно горький привкус от тумана мог быть как-то связан со спорами Комори, но чтобы создать грибы — ей нужна влага. Это противоречило картине, которая была перед глазами Шинсо. К тому же студенты не стали бы пугать друг друга такими вещами — такая опасная затея не стоила выигрыша в шуточном состязании.       Но как только Шинсо услышал о злодеях, всё встало на свои места.       Как только он услышал о злодеях, им овладел страх — дрожь пробежала от пяток, вверх по позвонку и шее.       Он знал, что поступит вопреки зазвучавшему приказу: он не повернёт назад.       Ему не было страшно за себя.       Эри и Кота не вернулись на базу Кошечек: они отсутствовали вплоть до того момента, когда Шинсо ушёл последним на испытание храбрости. Либо они до сих пор в секретном убежище на той горе, либо они застряли в лесу по пути в дом.       Не было времени возвращаться назад, чтобы сообщить про-героям о детях — огонь хаотичен. Неизвестно, в какую сторону повернёт пламя.       Шинсо метнул ленту в дерево, надеясь, что дети в безопасности.       Мышцы покалывало от напряжения, руки так сильно впивались в ленты и перетирались, что пальцы резались о материал. Шинсо было плевать на возможные шрамы — у него имелась горста побелевших линий от разбитого стекла на спине, и об этих шрамах он не жалел и секунды.       Цепким взглядом он осматривал низ леса, чтобы углядеть хотя бы намёк на силуэты детей, но там было пусто.       Вместо этого взгляд зацепился за баобаб чуть в стороне.       Он близко.       Шинсо прикинул в уме, что примерно к югу в двух километрах от баобаба находится та низкая гора. Теперь он намерен держаться наикратчайшего пути прямо до туда. Если детей там нет — он начнёт снова осматривать местность. Не помешало бы встретить хоть кого-то из студентов, чтобы сообщить о не вернувшихся детях, но пока он продолжал путь, ему никто так и не попался.       Фиолетового тумана в этой области было меньше, но Шинсо перестраховался и уже составил план, как он вернёт детей на базу. Один ребёнок — скорее всего Эри — будет на его спине, а другой — Кота, который поменьше — спереди. Он будет перетаскивать их на себе, а сам будет петлять по высоким деревьям с помощью лент. Горький туман был одной из опасностей, но не единственной. Шинсо не знал, могут ли эти злодеи перемещаться по деревьям, но надеялся, что нет.       Когда он пролетал от одной ветки к другой, ему удалось увидеть на выступе горы силуэт Эри, но прежде, чем он окликнул её, она вздрогнула. Затем послышался голос:       — Эй, пацан, прикольная кепка. Давай меняться на эту дурацкую маску?       Через листву Шинсо заметил Коту; он также пятился назад вслед за Эри.       Все планы Шинсо полетели к чертям.       — Я у них новичок, и мне сказали, что нет времени делать что-то нормальное, поэтому я вынужден ходить с этим отстоем. — Сквозь обманчивое спокойствие в голосе можно было услышать угрозу.       Шинсо натянул ленты захвата изо всех сил, побуждая своё тело лететь.       Большая фигура в чёрном плаще и с накинутым капюшоном на голову сделала шаг вперёд, и в этот момент Эри, дрожа всем телом, выступила перед Котой.       — Уходи! Не подходи к нам! — крикнула она, выставляя руку в сторону, чтобы спрятать Коту за собой.       — Оу, какое милое у тебя личико, девчушка, — пропел злодей обманчиво-ласковым голосом. — Хочешь повеселиться со мной? Тебе понравится, обещаю. — Злодей резко откинул маску с лица. — Я могу показать тебе так много интересного, сладкая.       Желудок Шинсо сжался от намёка злодея.       Безумный оскал блеснул в свете луны. Кота с паническим криком отпрянул назад, ухватившись за одежду Эри и попытавшись потянуть её за собой. Но Эри застыла на месте, и Коте не удалось её расшевелить. Глаза детей в ужасе расширились, когда злодей прыгнул прямо на них. Но Шинсо был быстрее: приземлившись на гору, он кинул ленты захвата в детей и притянул их к себе, тотчас же пряча за своей спиной.       Кулак злодея ударился в том месте, где только что были Эри и Кота. Но даже грохочущий звук камня о камень не перекрыл рычание:       — Какого хуя?! — Злодей медленно повернул голову, а затем на его лице расцвела улыбка. — Оу, что тут у нас? — оскалился он.       Шинсо, едва взглянув на детей, рявкнул им:       — Бегите!       Он надеялся, что дети послушаются и поскорее уйдут. Но они замерли; по лицу Коты скатывались крупные слёзы, и он не отводил отчаянного взгляда со злодея.       — Мама… папа… — прошептал Кота.       Подозрение накатывало медленно; Шинсо всмотрелся внимательнее в злодея. На левой стороне его лица от лба до губы большой шрам пересекал металлический протез в форме глаза, где в центре был красный, искусственный зрачок. Из-за плаща показалась рука — вместо кожи были оголённые бордовые мышцы; они переплетались нитями и наращивались сверху.       Взгляд Шинсо расширился в узнавании. Это был Мускул. Шинсо оцепенел, но сбросил это чувство за миллисекунду, когда позади него раздались всхлипы детей. Он стиснул зубы.       — Мама? Папа? — насмешливо произнёс Мускул. — Они тебе не помогут, малыш.       — Может заткнёшься нахер? — рыкнул Шинсо, настраивая разум на взятие контроля.       — Хм, дай-ка подум-       Шинсо выдохнул в облегчении, когда схватил нить в голове, завладевая чужим сознанием. Но он тут же повалился на колени: голова затрещала болью, виски будто сжало, в глазах отдалась пульсация.       — Тоши?! — Тоненький голос Эри пробрался в уши будто через слой ваты.       Шинсо держал Мускула под контролем, но понимал, что это ненадолго. Ему нужно задержать его здесь.       — Вы оба… Кота… баобаб. — Голос Шинсо перешёл на шёпот не из-за того, что Мускул мог его услышать, а из-за того, что горло сдавило. Каждое слово давалось ему с трудом.       — Что?.. — растерянно сквозь слёзы выдавил Кота.       Шинсо нашёл в себе силы взглянуть на него.       — В лесу небезопасно, но внутри этого дерева безопасно. Это убежище. Спрячьтесь там от злодеев.       — Но как же ты? — хныкнула Эри, её щёки блестели от слёз.       Руки Шинсо упёрлись в землю, спина выгнулась, а от того, как сильно он стискивал кулаки — пальцы царапались о камень. Голова взрывалась чередой петард.       — Я вернусь, Эри. Но я не могу защитить вас обоих, если вы тут.       — Но-       — Если встретите по пути студентов, то идите с ними. Но сейчас — бегите! — рявкнул Шинсо, почти задыхаясь. Кота пошевелился первым и схватил Эри за руку.       — Эри, — сказал Кота тихим голосом. — Эри!       — Я не брошу брата! — крикнула она, вырвав руку из руки Коты.       Отчаяние на Шинсо накатило беспощадной волной. Эри должна уйти. Любым доступным ему способом.       — Эри, — тихо позвал Шинсо, сожалея о том, что будет дальше. — Ответь мне.       — Да, Тоши? — доверительно прошептала она, и Шинсо подавил в себе зачатки совести и стыда, когда схватил нить в голове, завладевая её сознанием.       — Следуй за Котой, — сказал он, не видя лица Эри. Даже если бы он хотел, он ни за что бы не поднял на неё взгляд, зная, что там опустошение. — Кота, когда она очнётся, не дай ей вернуться сюда.       — Шинсо…       — Беги!       Топот двух пар маленьких ног послышался за спиной, и Шинсо овладело облегчение. Спустя полминуты из носа хлынула кровь, но за это время Шинсо заставил себя встать и посмотреть вперёд. В таком состоянии он едва мог поднять руки, он даже не мог взять ленту захвата в ладонь и обездвижить ими Мускула. Все силы, казалось, покинули его.       — Ударь себя в лицо, — сказал Шинсо, и вместе с этим приказом он чуть не потерял контроль над Мускулом. После вспышки боли в голове и помутнения в глазах, Шинсо понял, что приказ не подействовал. Мускул не пошевелился.       Это означало только одно — Шинсо был так ослаблен его сопротивлением, что не мог воздействовать на него причудой.       Это означало, что как только Шинсо отпустит над ним контроль — битвы не избежать.       Он хотел миновать любую стычку со злодеем, но не было гарантии, что если Шинсо сбежит вслед за детьми, Мускул не нагонит его или детей раньше него. Перспектива последнего ужасала.       Шинсо был на грани потери сознания, разум коллапсировал, в уголках глаз клубилась тьма, но кровь из носа потекла ему прямо в рот — привкус железа окрасил язык, — и все чувства вернулись к нему незамедлительно. Взгляд прояснился и, насколько это было возможным, стойка укрепилась.       Шинсо не намерен падать прямо к ногам злодея, он готов вступить в битву не только с Мускулом, но и с собственным телом. Подстёгивая себя изо всех, будто кнутами.       Мускул не доберётся до детей. Шинсо ни за что этого не допустит.       С одним глубоким вдохом Шинсо отпустил контроль над Мускулом, но вместе с этим связь с Эри тоже потерялась. Он надеялся, что Кота не даст Эри вернуться обратно.       — Так-так-так, — напел Мускул и откинул черный плащ с тела. Мышцы заструились по его рукам, багровые нити наращивались поверх голой кожи. Его тело увеличивалось в размерах. — Не тот ли ты парень, чья причуда может овладеть чужим сознанием? А? Не молчи. Потяни время, поверь, оно тебе нужно как нельзя кстати.       Шинсо нахмурился. Он хотел запротестовать, но в этом не было смысла. Если Мускул предлагает ему передышку, он будет идиотом, если откажется и не даст своему телу хотя бы немного восстановиться.       — Это я. И что теперь? — произнёс Шинсо, склонив голову в бок. Он пытался выглядеть непринуждённо, но каждая частичка его тела трепетала.       — Как интересно! — изрыгнул из себя Мускул с оскалом. — Быть первым из них, кто ознакомился с твоей причудой. Думаю, они мне позавидуют, когда узнают.       У Шинсо перехватило дыхание.       — Ты о ком? — сдавленно произнёс он.       — А что мне будет за ответ на твой вопрос? — Мускул щёлкнул челюстью.       — Я не задушу тебя своим оружием, вот что, — рявкнул Шинсо, вцепившись в ленты и раскинув их в стороны в боевой готовности.       — Эй-эй, мы же тянем время, не забыл? Не будь таким опрометчивым, мы ещё успеем сразиться.       — Тогда говори, — процедил Шинсо.       Мускул обнажил зубы. Он замолчал, нервируя Шинсо широкой ухмылкой, но заговорил спустя несколько секунд.       — Одна стайка злодеев приняла меня в свои ряды. Имя им — Лига Злодеев. — Мускул сделал шаг вперёд, тело Шинсо напряглось. — Но знаешь что? Они идиоты. Ищут себе рекрутов среди героев! Вот умора.       Со скоростью несущегося поезда догадки в мыслях пронеслись одна за другой. Взгляд Шинсо омрачился.       — Этот рекрут — я?       — Приказ был ясен — доставить тебя и пацана со взрывами к ним. Но жаль, тебе не повезло — я не следую приказам! — отрезал Мускул и оттолкнулся от земли. Взревев, он кинулся вперёд. Шинсо едва успел увернуться и откатиться. Кулаки Мускула разрушили выступ скалы. — Я пришёл сюда с единственной целью — совершить кровавое убийство!       Мускул повернул голову к Шинсо. Безумие плескалось в одном единственном глазу, а искусственный протез вместо второго глаза лишь усугублял ощущение сумасшествия.       — Я думал, ты хочешь сначала повеселиться с ребёнком? — огрызнулся Шинсо, незаметно схватив пригорошню камней с земли и сжав её в кулаке. Затем он отпрянул, когда Мускул выпрямился.       — Тело сохраняет тепло, гибкость и мягкость ещё три часа после смерти. Но веселее, конечно, когда мне сопротивляются, — улыбнулся Мускул тошнотворной улыбкой. Он делился информацией так, будто говорил о погоде. — Уверен, что с твоей сестричкой было бы весело.       — Ты чёртов психопат, — выплюнул Шинсо в гневе, и Мускул вновь оттолкнулся, толчок его ног о камень прозвучал как выстрел в начале спринта.       Шинсо швырнул в его лицо камни с пылью в надежде ослепить, а ленту закинул Мускулу в голень, чтобы сбить его с ног. Но это было ошибкой. Шинсо не успел увернуться, и массивный кулак угодил ему прямо в живот. Мускул, игнорируя помеху в виде налетевших камней у своего лица, схватил ленту и потянул на себя; Шинсо едва успел избавиться от захватного оружия с шеи, отлетая в гору всем телом. Боль, которую он ощутил, была адской — такого он не получал ни от одного про-героя. Кулаки Тигра были дуновением лёгкого ветерка по сравнению с одним ударом Мускула. Но подскочивший до предела адреналин притуплял боль в теле, и Шинсо надеялся, что этого хватит, чтобы продолжать битву.       Мускул озадачено посмотрел на ленты в руках, а потом потянул их в стороны и разорвал, как обычную бумагу.       Очевидно, что силы были не равны.       — Думаешь, быть психопатом так уж плохо? — усмехнулся Мускул и стремглав подскочил к нему. Шинсо даже не успел встать, как его снова откинуло в гору, и он с грохотом упал на спину. Мускул поставил на его грудь массивную ногу, припечатывая. Весь воздух покинул лёгкие Шинсо при давлении, автоматически он обхватил лодыжку злодея в бессмысленной попытке избавиться от напора. — Поверь, ощущение свободы в разы приятнее, когда знаешь, что ты действительно можешь делать что угодно.       Мускул засмеялся грубым, грохочущим смехом.       План, сформировавшийся в голове Шинсо, мог быть намного лучше. Но для этого нужно было время, но каждое нажатие громадной ноги на его грудь уменьшало шансы на то, чтобы придумать что-то менее опасное. Шинсо едва дышал, но единственное, о чём он мог думать, так это о том, чтобы не дать Мускулу отправиться за детьми.       Когда Айзава сказал, что Шинсо безрассуден, он ему не поверил. Шинсо полагал, что ему далеко до всех остальных. Он может по пальцам двух рук сосчитать, сколько раз он находился в кабинете Исцеляющей Девочки.       Фраза Всемогущего «Плюс-ультра, выйти за пределы!» всегда для Шинсо была просто фразой. Он не воспринимал всерьёз буквальное значение, думая, что это что-то крылатое и метафорическое.       Айзава всегда ругался на одноклассников Шинсо за безрассудность, но Шинсо едва ли был в их числе. Учёба Шинсо была размеренной и вполне спокойной — ему давали цель, и как покладистый студент он выполнял её. Но не с таким порывом, как остальные. Практически каждый студент из 1-А класса стремился улучшить себя как можно скорее, превзойти себя не на один шаг, как делал это Шинсо, а на два-три шага вперёд.       Сейчас Шинсо понимал, почему они так рвались к этому. Если бы он только не спустил всё на самотёк, быть может, он бы смог помахаться с Мускулом в рукопашном бою. Один из уроков Тигра был как раз о том, как потягаться с противниками, подобным Мускулу, который превосходил все физические параметры. Но сейчас Шинсо помнил только один совет от Тигра: «постарайтесь не вступать в бой, где противник намного превосходит вас в силе, росте и комплекции».       Но после этого совета шло что-то ещё, какие-то наставления о том, как сражаться в такой ситуации. Шинсо жалел об упущенной возможности вникнуть в урок Тигра подробнее.       Но он не жалел о том, что все силы пустил на тренировки с Рэгдолл и с Мономой. Исписанная тетрадь с плохими воспоминаниями тому доказательство.       Шинсо не мог победить Мускула силой своих мышц, но у него всё ещё оставалась причуда. Причуда, против которой Мускул успешно сопротивлялся, потому что он был кровожаден, безумен и равнодушен — практически хладнокровен. Рэгдолл рассказывала, что таких людей было единицы, и у таких психопатов блокировка сознания срабатывала автоматически. Шинсо даже не мог представить себе, что столкнётся с этим явлением так скоро.       Но он тренировался все эти дни. И пришло время выйти за пределы собственных возможностей.       — Эй, Мускул, как насчёт игры? — удалось прохрипеть Шинсо; он жадно глотал воздух, ощущая, что задыхается. Пальцы крепче вцепились в чужую ногу, царапая её.       Мускул размял шею с ухмылкой на лице и наклонился.       — Какая игра? — спросил Мускул, и Шинсо поблагодарил всех богов мира, что этот злодей, несмотря на всю свою силу, оказался не самым умным. Шинсо ухватился за его сознание укусом, будто смертоносная змея.       Все теории о защите психики заиграли в голове Шинсо как в ускоренной перемотке. Если Мускул защищает своё сознание, то Шинсо нужно сделать то же самое с собой.       Почему-то в этот раз воспоминаний в голове Шинсо не всплыло. Была лишь кроткая ярость и решимость. Он пытался практиковать блокировку сознания с Мономой, но всегда будто чего-то не хватало. Сейчас Шинсо понял, какой недостающий кусочек мозаики отсутствовал — реальная угроза.       Шинсо диссоциировался, распался на множество кусочков, он не чувствовал запахов, не ощущал боли, а собственное сознание стало пустым.       Шинсо потерялся как личность и уже не был Шинсо. Он был призраком.       В состоянии транса он воспринимал всё, как наблюдатель, сидящий за односторонним зеркалом. Нападки на его сознание не были такими сильными, как в предыдущий раз, но кровь из носа всё равно потекла, скатываясь по губам, щекам, подбородку и шее. Когда Шинсо медленно отцепил одну руку с чужой ноги, чтобы стереть кровь с лица, собственная ладонь показалась ему чужой.       В беглом испуге он тихо выдохнул, вспоминая кто он, а после опустил руку, так и не стерев кровь.       Затем все звуки стихли.       Грани реальности стёрлись.       Зрение сузилось до возвышающегося над ним Мускула.       — Убери ногу с моей груди, — просипел Шинсо.       Мускул повиновался. Теперь он стоял на месте и не двигался.       Шинсо, облокачиваясь о скалу, шатко встал.       Время в этот момент текло медленно и тягуче.       Здесь было всё, и не было ничего.       Шинсо поднял голову, всматриваясь в опустевшее лицо Мускула. Забавно, как бравада Мускула могла легко соскоблиться всего за мгновенье.       — Вырви себе правый глаз, — скомандовал Шинсо совершенно не колеблясь и не задумываясь. Потому что думать было не о чем.       Рука Мускула потянулась к лицу, когда как сознание Шинсо забилось в конвульсиях. Новый поток крови хлынул из носа, но Шинсо проигнорировал это, всматриваясь в то, как толстые пальцы вдавливаются в глазницу. Ногти коснулись мягких тканей глаза и вошли внутрь, и противный звук, сопровождавший разрыв нервов, для Шинсо прозвучал как умиротворённая мелодия.       Герои не убивали, но они выводили злодеев из строя.       Слепой Мускул ни за что не отыщет детей и не навредит им.       Слепой Мускул никогда не посмотрит на Эри плотоядным взглядом.       Слепой Мускул не уйдёт далеко и его схватят. Он понесёт наказание за все свои злодеяния.       Мускул стоял безмолвно, в руке он держал свой глаз, а кровь из глазницы капала вниз на камень.       Кап-кап-кап.       Шинсо ощущал отголоски чужой ярости в своей голове, но сам он был спокойным и расчётливым. Без тени сомнения и без капли страха за свои действия. Он поступил правильно, а если кто скажет, что он не прав — Шинсо готов вмазать этому человеку кулаком в лицо. Это не та ситуация, где Шинсо возьмёт на себя ответственность за то, что нарушил прямой приказ про-героев не ввязываться в битву. Героев здесь нет, но дети нуждались в защите.       Мускул продолжал стоять.       Шинсо провёл плашмя ладонью по своему лицу, начиная от лба и заканчивая подбородком. Кровь растёрлась по коже, создавая багрово-красную маску из корявых мазков.       — Я мог бы приказать тебе убить себя. Но я решил этого не делать, — сказал Шинсо безучастным голосом, но сталь в его глазах искрилась. — Знаешь почему? Потому что быть свободным не значит делать что угодно. Быть свободным значит выбирать, какие поступки совершать, а какие — нет.       Шинсо развернулся и прошаркал к месту в горе, где был спрятан клад Коты. Он отыскал маленький помятый пакет среди камней и положил к себе в карман толстовки.       Шинсо, спотыкаясь, спустился с горы по каменным ступенькам и отдал Мускулу мысленный приказ очнуться. Он успеет убежать.       Но вместе с потерей чужого сознания все чувства нахлынули на Шинсо разом, и от их переизбытка ноги не удержали его вес. Шинсо повалился у подножия горы, и, теряя сознание, его сопровождал ожесточённый рёв Мускула.       Одновременно с этим в голову снова пробился голос Мандали.       Все студенты классов А и Б, от имени учителя Сотриголовы, вам выдаётся разрешение на боевые действия! Повторяю…       ***       — Эй, Мидория, ты чёт какой-то нервный, — протянул Каминари с весельем в голосе, закинув руки за голову.       — Я не люблю фильмы ужасов, — признался Мидория, оглядываясь по сторонам, пока они шли глубже в лес. — Атмосфера здесь такая мрачная. Следовательно, меня сейчас пугает каждый шорох. У студентов параллели такие классные причуды, и я уже придумал, как ими можно испугать…       — Ну, если ты знаешь, чего ожидать, значит можно не бояться?       Где-то чирикнула птица, и Мидория отшатнулся.       — Э-это так не работает, Каминари! — пропищал Мидория, и Каминари рассмеялся. Мидория посмотрел на него с обидой. — Знаешь что, ты тоже выглядишь немного нервно!       Каминари загримасничал.       — Моя нервозность оправдана, потому что мои социальные навыки внезапно меня подвели, и я выставил себя идиотом перед местным зомбаком.       Каминари зарёкся не называть Шинсо по имени. Потому что Шинсо, казалось, избегал называть Каминари по имени. В течение всех дней они прыгали вокруг «эй ты» и «балда» (со стороны Шинсо), «чувак» и «зомби» (со стороны Каминари). Так что Каминари будет продолжать в том же духе, пока не услышит, как его кличут «Денки».       — Ой. Я не думаю, что Шинсо озабочен тем, что ты выставил себя при нём не так, как тебе хотелось бы. Вы же близки, верно?       При невинном вопросе Мидории к щекам Каминари прилил жар.       — Типа того, ага, — булькнул Каминари как раз в тот момент, когда по лесу разнёсся смешанный ор из девичьих и мальчиковых голосов. Мидория вжался в плечо Каминари, и Каминари утешительно похлопал его по спине. — Ну ты чего, приятель. Я вот с фильмов ужасов всегда ржу. Там такая нелепица происходит. Слышал о фильме «Бобры-зомби»?..       Пока они шли, Каминари пересказывал сюжет малобюджетного фильма низкой категории. Это отвлекало не только Мидорию, но и Каминари — он не хотел думать о своём провале перед Шинсо.       — …они кинули собачку в реку, чтобы бобры-зомби отвлеклись на неё, а сами пошли спасаться?! — тревожно спросил Мидория.       — Ну это логично в такой ситуации, разве нет? Их маленький деревянный плот окружили бобры, которые хотели их сожрать.       — Но они кинули собачку!       — Мир жесток, Мидория. Так вот, после этого…       Мидория выглядел хуже прежнего, но, по крайней мере, он был так раздосадован сюжетом фильма, что даже не шелохнулся, когда Шишида выпрыгнул из кустов с Тецутецу на спине.       Каминари заржал, Мидория озадаченно уставился на студентов.       — Вы что, пародируете йети с металлическим рюкзаком? — хохотнул Каминари.       — Мы — робот-медведь, — угрюмо сказал Шишида.       — Очень похоже! — засиял Мидория, как обычно посылая лучи поддержки одним своим видом.       — Просто идите дальше, — недовольно вздохнул Тецутецу и махнул на них рукой.       Они проделали путь в полкилометра, переговариваясь и смеясь, прежде чем Мидория резко остановился, оглядываясь. Каминари уже было хотел спросить, что случилось, но вместо этого вдохнул странный запах. Он зашатался из-за лёгкого головокружения.       — Не дыши! — сказал Мидория и обхватил Каминари одной рукой за спину, а другой под коленями. Рефлекторно Каминари схватился за его шею, затаив дыхание. Ноги Мидории, засиявшие зеленоватыми зигзагами, оттолкнулись. Через мгновение они оказались на одном из деревьев.       Каминари мог бы пожаловаться, что сумел бы и сам с помощью причуды оказаться здесь, но его взглядом завладел лес, горящий ярко-синим пламенем. Мидория поставил его на ноги.       Слушайте все!       Каминари и Мидория озадаченно переглянулись.       На нас напали два злодея, но, возможно, что их больше. Незамедлительно направляйтесь в здание, и ни в коем случае не вступайте со злодеями в битву!       Желудок Каминари сжался.       Каминари огляделся; чуть вдалеке над деревьями струйки дыма от синего огня поднимались в небо, а снизу под ними фиолетовый туман клубился через кусты и охватывал территорию.       — Этот токсичный туман поднимается выше, — сказал Мидория. — Нам нужно-       — Ага, поскакали!       Они направились не назад, а в сторону, где не было опасности вдохнуть ядовитые пары. Каминари отталкивался от одной ветки дерева к другой электричеством, следуя за зеленоватыми всполохами Мидории. Так продолжалось до тех пор, пока туман не исчез с их поля зрения, и они не остановились на соседних ветках одного дерева.       — Ну, возвращаемся на базу? Полукругом, чтобы не нарваться на туман, — предложил Каминари, подозревая, что Мидория отклонит его слова.       Мидория посмотрел вперёд и не ответил, сжав губы в прямую линию. Выражение лица Мидории стало таким сложным, что трудно было разобрать, какая эмоция перекрывает другую. Но ясно было одно, Мидория всерьёз раздумывает над тем, чтобы не идти обратно.       — Ты и твоё геройское сердце, — вздохнул Каминари, покачав головой. — Хорошо. Твоё предложение?       Мидория оглянулся на него, сквозь беспокойство на лице проскакивала решимость.       — Мы можем помочь остальным выбраться из леса, главное, не попасться злодеям и избегать туман. Наверняка кто-то потерял сознание, но, думаю, что Яойорозу быстро сориентировалась и создала маски с фильтром. Когда… когда она… я не помню!       Каминари перескочил к Мидории на ветку и сжал его за плечи.       — Когда она что? — спросил Каминари. Он не выдержит, если Мидория начнёт паниковать. Ему нужен Мидория, чтобы не запаниковать самому. Сердце Каминари постепенно сходило с ума, ещё немного — и оно выскочит из грудной клетки.       — Какими по счёту ушли Яойорозу и Аояма? — спросил Мидория, собравшись.       Каминари воспроизвёл в голове все моменты, когда он и Шинсо стояли у дома, а остальные впереди с про-героями. Он выискивал в памяти очерёдность, с которой уходили в лес по двое студентов.       — Либо третьи, либо четвёртые, — ответил Каминари, и будь проклята дрянная математика, если он ошибся.       Мидория приложил палец к подбородку, забормотав.       — Наш путь — это тропинка-крюк, начинающаяся с левой стороны и заканчивающаяся с правой. Они уже прошли по левой стороне и должны были миновать середину, прежде чем злодеи напали. Если это так, то нам нужно и дальше двигаться вправо, чтобы найти их и взять у Яойорозу маски. И смотри, Каминари, этот туман хаотичен, он уже нас окружает и поднимается выше.       — Хорошо, — заключил Каминари с ухмылкой. — Веди меня, я буду прямо за тобой.       Дрожащая, но решительная улыбка появилась на лице Мидории.       Они проложили наикратчайший путь к предположительному месту, где должны быть Яойорозу и Аояма. Перемещаясь по верху, они не забывали постоянно поглядывать вниз, чтобы найти кого-то из студентов. Им так никто и не встретился.       Всё ещё находясь на возвышении, Мидория и Каминари увидели тропинку. Они осмотрелись по сторонам.       — Что теперь? — дыша через раз, спросил Каминари, когда стало очевидно, что здесь пусто. — Движемся вглубь или повернём назад?       Мидория стёр пот со лба и ещё раз цепким взглядом осмотрел местность с высоты, но прежде, чем он что-либо сказал, в воздухе просвистел громкий отчаянный крик:       — Эри, нет!       Тело Каминари напряглось, взгляд метнулся вглубь леса. Не прошло и секунды, как безмолвно Каминари и Мидория помчались на звук.       Дети были в где-то в лесу.       Какого чёрта они тут забыли?       Оглядываясь на воспоминания, Каминари окрестил себя круглым идиотом, потому что он знал, что дети в лесу, и что они не возвращались обратно на базу. Шинсо увёл Эри от костра, сообщив Каминари о том, что отведёт её к Коте мириться. Испытание храбрости началось без фырканья Коты о «тупых героях» и без Эри, которая его одёргивала. Каминари не придал этому значения, а должен был.       Всегда было так.       Каминари пропускал детали, постоянно, и это заводило его в глупые ситуации. Начиная от банального пропуска скобок в математических примерах, заканчивая тренировками, где наставления учителей влетали в одного ухо, а вылетали из другого.       — Эри, постой! Эри! — Голос Коты был паническим и высоким. Он наверняка разодрал горло. — ЭРИ!       Каминари думал, что по крайней мере его наблюдательность к человеческим отношениям была на высоте, но сегодня он узнал, что это не так. Он забыл о параллельном классе, забыл о том, что слухи — те слухи об Аояме — могут распространятся также быстро, как этот полыхающий ярко-синий огонь.       — Эри! Эри! Очнись! Эри!       От того, как полыхнуло электричество, ветка превратилась в щепки. Каминари рванул вперёд, перегоняя Мидорию, и наконец увидел детей.       Кота, схватив бессознательную Эри под подмышками, изо всех сил тащил её по земле. Ноги Эри лизал фиолетовый туман.       — Мидория, сюда! — крикнул Каминари, проклиная своё электричество, и то, какой вред оно может нанести, если попытается схватить детей. — Ты должен поднять их наверх!       — Понял!       — Помогите! — крикнул Кота, обернувшись на звук их голосов. Он сделал вдох ядовитого тумана и зашатался, выпуская Эри из хватки.       Мидория проскочил, словно вспышка, и сгрёб детей в руки, возвращаясь обратно на ветку дерева. Он уместил Эри спиной к стволу дерева, посадив таким же образом полубессознательного Коту спиной к её груди. Сам он заключил руки по обеим сторонам от них к стволу, чтобы они не упали. Кота слабо упирался руками о ветвь, пытаясь отдышаться. Мидория проверил пульс Эри и кивнул, Каминари выдохнул с облегчением.       — Эй, эй, Кота, — позвал Мидория, и Кота заморгал на него слезящимися глазами. — Всё хорошо, теперь всё хорошо. Мы здесь, Эри здесь.       Каминари прошёл ближе и встал позади Мидории, наклоняясь.       — …инсо…       — Что ты говоришь? — спросил Мидория мягким голосом. — Мы не слышим, повтори для нас, пожалуйста.       — …Шинсо… он один… там… злодей напал на него!.. — Кота закашлялся.       По конечностям Каминари пробежала дрожь.       — Шинсо спасал вас? — спросил Каминари, ощущая, как давление в груди нарастает. Кота кивнул, захлёбываясь слезами.       — Шинсо всё ещё там, — хныкнул Кота. — Мама… папа…       Мидория вытер рукой сопли Коты и погладил его по голове — на ребёнке отсутствовала фирменная красная кепка с золотистыми колючками.       — Помогите ему, — взмолился Кота, подняв голову. — Тот злодей убил моих родителей… Это… Мускул…       Из Мидории вырвался дрожащий вздох.       — Кота, где Шинсо? Ты можешь объяснить, где он находится? — Каминари не хотел давить на Коту, который явно был в шоке и истерике, но он не видел иного выхода. Ему нужно знать направление.       Задыхаясь в слезах, Кота сбивчиво объяснил, как выйти к горе, спрятанной в лесу. Каминари повезло, что он знал, где находится ориентир в виде баобаба, к которому Кота хотел отвести себя и Эри, но в темноте он заблудился и не смог отыскать это дерево. К концу рассказа Эри начала приходить в сознание, постанывая.       Мидория посмотрел на Каминари из-за плеча.       — Я пойду за Шинсо, а ты доставь детей на базу.       — Нет, ты их доставишь, — запротестовал Каминари и коснулся его плеча, посылая разряд искр. Мидория вздрогнул и поджал губы в понимании. — Ты сделаешь это намного быстрее, потому что сможешь перенести Эри и Коту на себе с помощью своей причуды по верху, минуя ядовитый туман снизу.       Мидория колебался всего мгновенье, но кивнул.       — Мускул — злодей с причудой увеличения физической силы, у него нет левого глаза. Будь осторожен.       Каминари кивнул, оттолкнулся от дерева электричеством и помчался. Он достиг баобаба за рекордно-короткие сроки и пролетел мимо него. Каминари знал об убежище в баобабе от Аоямы, потому что он рассказал, что нашёл его случайно, когда прятался там от Тигра и остальных, но Айзава его каким-то образом нашёл. Со стороны Шинсо было умно отправить детей к баобабу. Но сейчас Каминари охватывало облегчение, что дети заблудились и в итоге вышли на него и Мидорию. В ином случае Каминари бы не узнал, что Шинсо застрял вместе со злодеем.       Следующим ориентиром был ручей, который вёл прямо к подножию горы. Каминари отыскал его, радуясь, что движется в правильном направлении. Вдалеке сквозь листву он распознал очертания горы и в этот момент воздух задребезжал от дикого, нечеловеческого рёва. Что-то двигалось на той горе и разрушало всё вокруг себя.       Затем в голову пробрался голос Мандали.       Все студенты классов А и Б, от имени учителя Сотриголовы, вам выдаётся разрешение на боевые действия! Повторяю…       Каминари кинулся вперёд, мелькая вспышками электричества в темноте, словно молнии на ночном небе.       А после Каминари увидел их и остановился на ветке дерева, затаив дыхание.       Шинсо лежал у подножия горы и не двигался. Его лицо было окровавленным, его толстовка задралась, открывая сбоку на животе расцветающий огромный синяк. Грудь плавно двигалась — он живой.       «Живой, живой, живой» — мантрой забилось в голове Каминари.       А выше, на выступе горы, бесновался злодей — Мускул. Красные волокна на его руках и ногах двигались во все стороны, разрушая гору. По сравнению с телом его голова была крохотной, и Каминари бы позабавился его нелепому виду, но внезапно Мускул закричал:       — Я найду тебя! Я НАЙДУ ТЕБЯ, МЕЛКИЙ УЁБОК!       Но Шинсо буквально находился под ним у подножия горы.       Каминари тихонько спрыгнул с дерева в тот момент, когда Мускул снова ударил кулаком о гору, создавая звуки разрушений. Каминари медленно подходил ближе и, прячась у каждого куста, разрабатывал в голове план.       Но все планы полетели к чертям, когда Мускул спонтанно спрыгнул вниз, оглядываясь, а в десяти метрах от него находился бессознательный Шинсо, который бы никак не смог себя защитить.       — Эй ты, громила! — крикнул Каминари, отвлекая его внимание.       Мускул повернул голову к Каминари — вместо левого глаза блеснул металлический протез, а там, где должен быть правый глаз — зияла дыра, из которой сочилась кровь.       Он слеп? Ответ к Каминари пришёл быстро.       Мускул ухмыльнулся окровавленными зубами.       — Мой оппонент, видимо, сбежал, подумав, что лишил меня зрения, но я вижу твой силуэт через протез, — усмехнулся Мускул. — Подойди ближе, птенчик, и я убью тебя вместо него!       — Ой, ну раз видишь меня, то сам подойди, идиотище! — Каминари запружинил всполохами электричества, отталкиваясь от земли, и метнулся влево, не оставляя возможности Мускулу обнаружить Шинсо в другой стороне. Мускул отреагировал поворотом головы, ухмыляясь шире. — Или что, силёнок не хватит меня поймать? Кстати, рожа у тебя уродливая! И почему у тебя такая малюсенькая голова? НЕПРОПОРЦИОНАЛЬНО КАПЕЦ! ФУ!       Вместо ответа Мускул, укрепив ноги волокнами, оттолкнулся и прыгнул, летя к Каминари, как массивное ядро, змеясь волокнами по всему телу. Он был огромен, неприлично огромен, будто в нём уместилось три Тигра. Но Каминари знал, что делать — он последовал примеру Мускула, отзеркалив его движения, но решил не лететь прямо к нему, а чуть выше над ним. Кулак Мускула рассёк воздух, его голова — уязвимое место, которое не усеивалось волокнами, — вздёрнулась вверх лишь для того, чтобы Каминари вцепился в неё изо всех, резко крутанувшись и поместив свои ноги на плечи Мускула.       А затем миллион триста вольт прошлись через голову Мускула по всему телу — он зашёлся в судорогах, крича, из металлического глазного протеза хлынули струйки дыма, а в месте его соединения с кожей хлынула кровь.       Мускул упал с грохотом, Каминари откатился от него и, почти впадая в режим «дурачка», услышал тихий стон. От страха Каминари хлопнул себя по щекам. Но затем он с облегчением обнаружил, что стон не принадлежал Мускулу — тот совсем не двигался. Взгляд метнулся вперёд, послышался ещё один стон. Шинсо приходил в сознание и шевелил рукой. Каминари ещё раз хлопнул себя по щекам и моргнул, отчаянно приказывая своему телу не делать его в этот момент тупицей. Каминари сделал дрожащий шаг по направлению к Шинсо и быстро задышал, захлёбываясь воздухом. Остатки электричества потрескивали на теле Мускула, запах жаренной плоти отрезвил Каминари, и он смог сделать ещё один шаг. А потом ещё и ещё. И каждый шаг был уверенней предыдущего.       Не зря Каминари все эти дни работал над контролем электричества с батареей высокой ёмкости. У него впервые получилось выдать такой объём электричества и не впасть в этот дурацкий режим.       Последние несколько шагов Каминари пробежал, а затем упал на колени рядом с Шинсо.       — Эй, алё, приём-приём, ты слышишь меня? — Каминари коснулся щеки Шинсо, наклоняясь к нему. — Ответь мне! Ау! Хитоши!       Шинсо шевельнул рукой и слабо схватил Каминари за ладонь.       — От твоих криков болит голова. — Шинсо не открыл глаза, но его хриплый голос заласкал слух Каминари. Теплота его ладони перевернула что-то в животе Каминари.       — Я даже не кричу! — полушипя ответил Каминари, потому что он идиот, который не может сказать, как он рад, что Шинсо очнулся. В разных местах засохшая кровь на лице Шинсо была гладкой, но как только он сморщился, всё превратилось в паутинку.       — Прекрати орать, — буркнул Шинсо и приоткрыл глаза. И, чёрт возьми, Каминари всегда знал, какое у Шинсо симпатичное лицо, но его глаза. Каминари готов был начать петь дифирамбы о его лунных зрачках, но он пресёк эту мысль, когда Шинсо спросил: — Ты не видел тут пародию на сырую котлету?       Из Каминари вырвался ошеломлённый смешок.       — Думаю, теперь это котлета глубокой прожарки. — Каминари пододвинулся и открыл обзор на лежащего Мускула — его тело потеряло объём, показывая его истинную форму без причуды. — Ты можешь встать? — спросил Каминари и нежно потрогал Шинсо за голову свободной рукой, не выпуская вторую из чужой хватки, пока Шинсо смотрел на злодея. — Ты ранен не только носом, у тебя шишка на затылке…       Взгляд Шинсо медленно вернулся к Каминари, а затем он просто заморгал на него в лёгкой растерянности.       — О боже, — выдохнул Каминари, как только заметил это, и принялся интенсивнее ощупывать голову Шинсо. Фиолетовые пряди были слипшимися от крови, но её было немного. — Ты слишком сильно ударился? Вроде нет, я не вижу, чтобы кровища из тебя хлестала… Э-э, в любом случае нам нужно-       — Ты пришёл за мной. — Рука Шинсо крепче обхватила ладонь Каминари, большой палец поглаживал кожу. Каминари расплылся в улыбке.       — О, да! Ну конечно-       — Ты спас меня.       — Оу, постой-постой! Ты хочешь меня отблагодарить?       — Спасибо, — прошелестел Шинсо.       — Я же сказал «постой»! — с досадой хныкнул Каминари. Он склонился над Шинсо. На данный момент они одни (злодей не считается, разумно решил мозг Каминари, злодей в отрубе), на периферии зрения нет толпы отвлекающих студентов. Шинсо рядом, побитый, окровавленный и дезориентированный, и Каминари вообще его чуть не потерял. Застенчивая улыбка появилась на лице Каминари, и, прежде чем уверенность не покинула его тело, он выпалил на одном дыхании: — Ты сходишь со мной на свидание?       Шинсо посмотрел на него нечитаемым взглядом, и Каминари уже решил, что лучше бы земле разверзнуться и поглотить его целиком. Но затем Каминари заметил — даже сквозь всю эту кровищу на лице Шинсо, — как на нетронутой части его щеки пробился оттенок розового на бледной коже.       — Спроси меня ещё раз, когда мне не будет казаться, что я во сне, — прохрипел Шинсо, слегка усмехаясь.       Это не было «да», но и не было «нет».       Каминари засиял, из макушки вырвалось несколько искр. Он спросит, обязательно спросит!       — Договорились.       Нос Шинсо сморщился.       — Ты давишь на затылок слишком сильно. — пояснил Шинсо, и Каминари убрал руку с его головы, сожалея о потере зарыться в мягкие, слегка влажные от крови, волосы. (Кровь лишняя в этом уравнении, несомненно, подумал Каминари). — Я смогу встать, но…       Шинсо замолчал.       — Я понесу тебя!       — Не зазнавайся, — пробормотал Шинсо.       — Ты не такой уж и толстый.       Каминари помог Шинсо встать, а затем перекинул его руку через своё плечо, обхватив его за талию для поддержки, и они пошаркали. У Шинсо не было переломов или открытых ран, но он был изрядно потрёпан и ослаблен, потеряв кровь.       Каминари постоянно оглядывался на Мускула, пока Шинсо потихоньку приходил в себя, спотыкаясь о собственные ноги. Когда Мускула стало не видать, Шинсо вздрогнул, будто его осенило.       — Нам нужно к баобабу… там Эри, Кота…       — Всё в порядке, они с Мидорией, — успокоил Каминари, поглаживая бок Шинсо. — Мы нашли детей, потому что Кота кричал и звал Эри. Эри, кажется, убегала от Коты, но попала в тот ядовитый туман.       — Вот дурочка, — мягко произнёс Шинсо, качая головой. — Надеюсь, они уже в безопасности.       — Думаю, если мы все получили сообщение от Мандали, где нам дали разрешение на боевые действия, то Мидория их успешно доставил на базу. Мы тоже должны возвращаться.       Шинсо резко повернул голову и серьёзно посмотрел на Каминари.       — На нас напала Лига Злодеев. Мы должны найти Бакуго. Они… они пришли за мной и Бакуго. Мускул сказал, что они ищут себе рекрутов.       У Каминари сбилось дыхание, и от того, какая мысль забилась у него в голове, в груди стало туго.       Всё было логично и очевидно. Каминари зачастую предугадывал мотивы людей, он хорошо разбирался в том, кто кому друг и почему. Он знал, почему Кода, Токоями и Шоджи — самая тихая компания в их классе, — всегда держалась вместе. Нечеловеческий вид объединял их воедино, и Каминари не нужно было уточнять у них, чтобы знать наверняка, что раньше в школе над ними издевались. Каминари не знал статистики, но готов был поспорить, что примерно половина злодеев принадлежали именно к таким группам — притеснённым в прошлом. Причуду Шинсо окрестили злодейской, и Каминари помнил, как в кошачьем кафе Шинсо обмолвился о том, что знает язык жестов из-за отца, который не хотел, чтобы он говорил. Не трудно было представить, как его задирали остальные люди.       Каминари стало плохо от того, что он подозревал истинный мотив Лиги Злодеев. Они искали себе рекрутов, полагая, что надавить на Шинсо исходя из его причуды и предполагаемого прошлого будет легко. С Бакуго было сложнее провести такую параллель, но Каминари решил, что он им нужен из-за спортивного фестиваля, после которого интернет заполонили статьи о том, что Бакуго скорее ведёт себя как злодей, а не герой.       — Дай минутку, — сказал Каминари, немного сбавив общий темп ходьбы.       Сейчас было бы логично не идти обратно, а найти кого-то из студентов и держаться вместе, ища Бакуго. Зная порывы Бакуго начистить кому-нибудь рожу и громко орать, его нужно предупредить о мотивах Лиги, заставить его вести себя тихо и не высовываться. (Вряд ли получится, на фоне подумал Каминари). А что насчёт Шинсо — Каминари не уверен, что остатков электричества хватит на его защиту, если злодеи рыщут где-то поблизости. Численное преимущество было бы кстати. Каминари убеждён, что ещё не все добрались до безопасного места. Отсюда до тропинки-крюка было недалеко, и если держаться её, то точно на кого-то можно выйти. Каминари надеялся, что не на злодеев.       — Хорошо, — выдохнул Каминари и осознал, что всё это время не дышал. Он похлопал Шинсо по окровавленной щеке и решительно заявил: — Собери сопли в кулак и заставь своё тело двигаться, я ошибся в том, что ты не толстый, и я передвигаю тебя с большим трудом. Нам нужно найти тебе палку, что-то типа трости, как у Исцеляющей Девочки, понял? — в ответ на это Шинсо со смешком кивнул. А затем Каминари осенило, и он добавил: — Я доставлю тебя до баобаба!       — Нет, — отрезал Шинсо, — я не оставлю тебя одного. А если ты кинешь меня там — я всё равно пойду за тобой.       Воодушевление Каминари ушло, вместо этого в нём посеялось сомнение, но взгляд Шинсо был слишком тяжёлым — он не шутил.       — Хорошо, движемся вместе, — согласился Каминари со вздохом, и Шинсо кивнул. — И я знаю, как нам быть с воздухом, где сейчас летает всякая дрянь.       Каминари довёл их до ручья. Он посадил Шинсо на пень и приказал ему смотреть в оба, а сам принялся выдирать подходящую ветку у рядом растущего куста. Кинув ветку-трость на колени Шинсо, Каминари сел на землю у его ног с острым камнем в руке. Он принялся раздирать себе штанины; ткань стала износившейся из-за воздействия электричества, так что натянув её и почиркав по ней камнем, она с лёгкостью разорвалась. Каминари обмакнул кусок ткани в ручье и после принялся избавлять лицо Шинсо от крови. Шинсо молчал, дышал через раз, то открывал, то закрывал глаза, будто пытался вырваться из дремоты. Когда Каминари закончил с ним, он принялся за остальное: два оставшихся куска ткани он также окунул в ручей и немного помял, избавляя от лишней воды.       Влажные куски ткани, повязанные на их лицах, защитят от перегрева и летающих крупных частиц в воздухе, но ядовитый туман в любом случае нужно избегать. Импровизированные маски были не самым лучшим решением, но самым доступным.       Несмотря на то, что Шинсо шаркал, опираясь на палку, Каминари всё равно его поддерживал, обогнув его тело рукой и перекинув одну из его рук себе на плечи.       Они шли, и впереди их поджидала неизвестность.