Есть ли путь домой?: 2. Словно комета, сошедшая с орбиты

      Зуко знал, что было всего два варианта развития событий, приведших к появлению плаката. Либо Джао выжил и написал отчет, либо дядя, получив письмо Зуко, сообщил обо всем, куда следует.       И он знал, что более вероятно.       Когда Бато выбросил Джао за борт, тот был тяжело ранен и без сознания. Шансы, что капитан выжил, были ничтожно малы.       Глупо было думать, что этого не произойдет. Пусть дядя Айро — чаеманьячный старик, но он еще и бывший великий генерал, военный, верный своей присяге и стране.       Зуко почти смирился с тем, что уже не является частью этой страны — это стало реальностью с тех самых пор, как его изгнали. Так что дядя просто указал Народу Огня на истину, разоблачив племянника-предателя.       Но это было так больно. ***       Первым делом Хакода посмотрел на мачту, хотя и сомневался, что у Зуко хватит сил на неё забраться. И действительно, мальчика там не было.       В других помещениях корабля Покорителей Огня, к сожалению, тоже не наблюдалось (если бы год назад кто-нибудь сказал Хакоде, что он будет так думать, то этот «кто-нибудь» со стопроцентной вероятностью получил бы в зубы).       Шеф решил проверить трюм — на самом деле он подумал о нём в последнюю очередь, ведь, если Зуко хотел спрятаться там, ему не надо было сначала подниматься на палубу. Но кто знает, как именно работает голова Зуко? Точно не Хакода.       Поэтому он начал спускаться вниз по крутому трапу, на ходу размышляя о том, что скажет мальчику, когда его найдет. Мужчина примерял ситуацию на своих детей, но Катара и Сокка никогда не разыскивались Народом Огня (на самом деле Катара разыскивалась, но это было совсем другое, о чём Хакода сейчас не хотел думать), но если бы это было так и его детей объявили предателями просто за то, что они сопротивлялись неадекватным военным, спасая свою жизнь…       Хакоде было неприятно даже гипотетически размышлять на эту тему, но если все же, то… он бы гордился своими детьми. Так он бы им и сказал.       Сейчас он гордился Зуко (еще одна вещь, о которой год назад Хакода и не помышлял), но сомневался, что мальчику будет приятно это услышать. Не от него, во всяком случае. Может быть, от Токло. Подростки, по опыту Хакоды (в том числе личному) были скорей склонны прислушиваться к мнению других подростков, а не взрослых.       Шеф со вздохом спрыгнул с последних ступеней лестницы и пошел к штабелю ящиков в дальнем углу трюма. ***       Зуко насупился, когда услышал, как кто -то приближается. Если человек хочет побыть один, то почему обязательно найдется кто-нибудь, кто этому помешает?       Он прижался спиной к ящику, у которого сидел, и подтянул колени к груди, тоскливо надеясь, что пришедший, кто бы это ни был — похоже, шеф Хакода, судя по шагам — просто возьмет то, за чем он спустился и уйдет. Неужели Вселенная не может расщедриться хотя бы на такую крошечную милость?       Не может. ***       Хакода почти сразу заметил выглядывающий из-за ящиков высокий, украшенный косичками конский хвост.       Ага, вот и мы.       Вождь шагнул в небольшой зазор между ящиками, куда спрятался Зуко, и даже умудрился сесть. Хорошо, что дома он приобрел большую практику по втискиванию в игрушечные снежные крепости.       Зуко заметно напрягся, но продолжал смотреть в пол. Хакода вздохнул, разглядывая съежившегося перед ним фигурку. Мужчина молчал, предоставляя мальчику право заговорить первым, но первыми его словами были совсем не те, которые ожидал услышать Хакода.       — Мама тоже была предательницей, — Зуко нахмурился и сжал лежащие на коленях руки в кулаки. Хакода не знал, что на это ответить, поэтому промолчал.       — Я… я думаю, я всегда знал, что мама сделала что-то… Азула сказала мне, но тогда я не поверил, потому что Азула всегда врет…       Хакода медленно кивнул, но он был в замешательстве — трудно представить, чтобы жена Повелителя Огня была предательницей.       Но теперь, мысленно оглядываясь назад, Хакода сообразил, что никогда не слышал про жену Повелителя Огня. Не то, чтобы частная жизнь Озая часто всплывала в разговорах. Даже с Зуко.       — Но… теперь я думаю, что она говорила правду, — медленно продолжил Зуко. — Мой дедушка Азулон умер в ту же ночь, когда мама исчезла. Целители понятия не имели, что с ним случилось и никто не отвечал на мои вопросы о маме — всё это было как-то связано одно с другим.       Хакода вспомнил, как до них дошли новости о новом Повелителе Огня — в то время Южное Племя только начало переговоры с Царством Земли. Идея о военном союзе возникла в свете непрекращающейся осады стен Ба Синг Се и участившихся рейдов Флота Огня у восточного побережья Царства.       Зуко поднял голову:       — Дядя вернулся домой через пару недель после того, как мама… пропала. Он остался во дворце, а когда от… когда меня изгнали, он отправился со мной.- Хакода слегка кивнул, давая понять, что слушает. Зуко отвернулся, его рот скривился в горькой гримасе:       — Наверное, он устал возиться со мной… и захотел вернуться домой или просто… — мальчик потер глаза: — Никто другой не мог сообщить о том, что случилось.       Сердце Хакода дрогнуло. Он ожидал, что Зуко будет расстроен из-за ограничений, которые накладывает на него плакат о розыске или возмущен несправедливостью обвинения, а вместо этого он боялся, что его опять предала его семья.       — Ты думаешь, твой дядя поступил бы так с тобой? — спросил он, надеясь, что Зуко скажет «нет». Хакода никогда не встречался с генералом Айро и хотел надеяться, что… ну, просто хотел надеяться… но он не собирался обнадеживать ребенка. В конце концов, Зуко знал своего дядю.       Зуко глубоко вздохнул. Он выглядел беспомощным. Последнее слово, каким бы вождь Хакода описал их неукротимого принца.       — Я не знаю, — тихо сказал мальчик. ***       — Ты думаешь, твой дядя поступил бы так с тобой? — спросил вождь Хакода, как будто Зуко знал ответ на это вопрос.       Откуда он мог знать, что сделает или не сделает дядя? Королевская семья Огня славилась непредсказуемостью.       Втянув полную грудь воздуха, Зуко уставился на ящик перед собой, стараясь не встречаться взглядом с Хакодой.       — Я не знаю.       Он чувствовал, что вождь смотрит на него, возможно ожидая продолжения или более подробного объяснения. Что ему сказать?       —Я не думал, что он так сделает, но моя семья никогда не поступает так, как я думаю, она поступит, — рука Зуко дернулась к лицу, но он сдержал её. — Отказаться от осады из-за смерти сына — это одно, но я сомневаюсь, что дядя будет сочувствовать предателю только потому, что он его племянник.       Зуко провел ладонью по лицу, пытаясь заставить слезы перестать течь, а голос — срываться. Хакода пододвинулся ближе и сказал:       — Послушай, я не знаю твоего дядю, поэтому мне сложно судить, но я читал его письмо тебе и он не показался мне человеком, который предал бы тебя. Скорей, он искренне переживал за тебя и хотел, чтобы ты был в безопасности.       — Но тогда как…       — Всё рассказать мог один из выживших солдат Джао, — Шеф говорил так спокойно и уверенно, что Зуко почувствовал себя глупцом. — Мы не знаем, откуда им стало известно о том, что случилось, и ты не должен зацикливаться на этом и сходить с ума, думая «а что, если». Мы подождем, чтобы всё узнать прямо у твоего дяди.       Зуко сглотнул и нерешительно кивнул. Точно. Дум-Дум. Надо было самому подумать.       — Но… я теперь преступник… я не могу оставаться с вами…       — Ты не один такой разыскиваемый, — Хакода улыбнулся. — После инцидента с Джао почти вся наша команда в розыске… кроме Кустаа… бедняжка, он наверное, чувствует себя обделенным! Всё будет хорошо — граждане Царства Земли нас не выдадут, а мы не выдадим тебя!       Зуко всё еще чувствовал себя несчастным, но он смог слабо улыбнуться:       — Правда? — неуверенно спросил он.       — Правда. ***       Хакода надеялся, что ему удалось успокоить Зуко. Перед тем, как выйти, мальчик попросил дать ему пару минут побыть в одиночестве. Вождь согласился и передал эту просьбу остальному экипажу (столпившемуся у спуска в трюм). Команда неохотно подчинилась и разошлась, но Токло и Джин отыгрались, едва не задушив Зуко в объятьях, стоило тому переступить порог каюты.       Зуко недовольно забурчал, но не сумел скрыть улыбку, обнимая друзей в ответ.