Друг

      Он «нападает» на меня сразу, ещё в прихожей. Я едва успеваю дотянуться до замка, чтобы запереть входную дверь. Филипп на ходу скидывает ботинки и куртку, хватает меня и тащит в спальню.       А я никак не могу привыкнуть к этой его торопливости. Накрыла стол, хотела предложить сначала немного выпить за ужином. Но, видимо, на трезвую голову ему нравится больше. - Я так соскучился, – шепчет мне в шею, раздевая.       Если что, мы виделись сегодня с утра.       Филипп очень быстро меня обнажает, а сам нависает сверху, полностью одетый. Я тяну руки к пуговицам на его чёрной рубашке, но он отстраняется, выдыхая: - Я сам.       С одной стороны, мне это понятно. Он любуется женским телом, чувствует свою власть. Но с другой – я уже сгораю от желания и ожидания. И он привык к такому сексу, потому что каждый раз женщина с ним была новая. А в первый раз все друг к другу снисходительнее.       Мне такой «сценарий» развития близости не нравится, а потому повторяю попытку перетянуть хоть немного действия на себя: - Я так этого хочу, ты даже себе не представляешь.       К моему удивлению, он сразу сдаётся. Нужно было всего лишь сказать. Если бы все проблемы решались так легко...       Не медлю, помогаю ему избавиться от одежды. Чувствую через брюки его горячий напряжённый член и возбуждаюсь ещё сильнее. Эта любовь к молодым парням меня однозначно погубит.       Он резко ставит меня в коленно-локтевую и вдруг смягчается. Входит медленно, стараясь не сделать больно. Всё, как в тумане, смешанные чувства. Филипп даёт мне время привыкнуть к наполненности и только потом продолжает плавные движения. Одновременно нежно поглаживает пальцами спину, целует шею, прикусывает. Ускоряется. Стоны уже невозможно сдерживать. Да и зачем? Я обессиленно падаю грудью на подушки. Филипп успевает подставить руки, чтобы не придавить меня.       В голове ровно ничего, напряжение в ногах постепенно разливается, сердцебиение замедляется, проступившая влага испаряется с кожи.       Киркоров заботливо вытирает салфеткой с моей спины сперму и падает рядом. - Это так восхитительно, – немного отдышавшись, он начинает диалог. – Привет, кстати.       Я хохочу, чувствуя себя лет на двадцать моложе. Осознаю, что очень хочу всего этого, несмотря на возраст. - Что конкретно восхитительно? – спрашиваю, улыбаясь. – Секс?       Он заметно задумывается, несколько секунд поправляет мои взмокшие волосы. - Не совсем, – ответ всё-таки «озаряет» его кудрявую голову. – Восхитительно быть с тобой. Каждый раз, как в первый. - Это ненадолго, – спускаю его «с небес на землю». – Каждый раз будет всё то же, только старше. И тебе надоест. - Как тебе с Болдиным? – с чего-то он решает поставить в пример мой крайний брак. - Нет, тут вообще другая история, – чуть ли не закатываю глаза. - Какая? – его моя театральность не останавливает. - Мы заблядовались, не успев друг другу надоесть, – хочу, чтобы он понял, что я уже терпела измены и изменяла сама. – Я уняла твоё любопытство? - Да, – Филипп касается холодными губами моей щеки и шепчет: – Ещё один вопрос можно?       Я одобрительно киваю, уже заранее остерегаясь того, что он надумал задать. - Когда ты с ним разведёшься?       На мгновение теряюсь. Понимаю, к чему он ведёт, но не хочу самой себе в этом признаваться.       Для меня этот роман, если честно, больше игра. Мы любим друг друга, но это только сейчас. Жизнь научила меня тому, что нежные чувства рано или поздно заставляют обжечься и разочароваться. - А в этом есть какая-то нужда? – стараюсь затянуть с этим, чтобы избежать предложения от Киркорова. - Я сплю с чужой женой, а хотелось бы со своей, – он лучезарно улыбается, совсем не зная того, что творится сейчас у меня на душе. - Ты серьёзно? – играю удивление, пытаясь не выдать смятения и страха. - В нашей квартире скоро закончится ремонт. Хочется переехать туда, во всех смыслах, семьёй.       Порываюсь сказать, что ни кольца, ни предложения ещё нет, но понимаю, что, озвучив данную идею, уже завтра всё это получу, и процесс ускорится.       Хочу я снова замуж или не хочу – ещё не решила. От ответа меня спасает трель телефона. «Срываюсь» на этот звук в чём мать родила. - Алло! - Привет, Алла, – это Володя. – Поздравляю! Час назад ты стала бабушкой! - Ура! Как Кристина? Когда выписка? Как назвали сына? Почему сразу не позвонили? – растерянно сыплю вопросами. - Кристина в порядке, сейчас отдыхает. Из Лондона просто тяжело связаться, вот сейчас выбрался, – Вова ответственно отвечает на всё. – С именем ещё не решили, но нам нравится Никита. Выписка двадцать четвёртого. Прилетишь? - Прилечу, – мне уже не терпится увидеть внука, как это ни странно. – На кого похож? Рыжий? - Алл, так сразу и не скажешь, на кого он похож. Вроде, рыжий.       Не скрываю радости на этот счёт и улыбаюсь так широко, насколько это возможно. Филипп уже приоделся и вышел узнать, почему я так долго. - Ладно, созвонимся ещё, Володь! Держи меня в курсе. Пока!       Кладу трубку и мысленно «перевариваю» свой новый статус. Поднимаю глаза в зеркало. Вспоминаю, что совершенно обнажена. - Да, Никитка, бабка у тебя ненормальная! – вся эта ситуация такая дурацкая, что я даже ненадолго забываю про Филиппа.       Но он, конечно, о себе напоминает: - Кристина родила? - Ага, – с моего лица всё ещё не сходит идиотская улыбка. – Дай оденусь. - А мне ты больше так нравишься, – Киркоров флиртует, перехватывает меня в дверном проёме. - Мммм, – я делаю вид, что заинтересована. – Но я не совсем нудистка. Можно хотя бы халатик накину? - Только если без сорочки, – он «торгуется», держа меня за бёдра. - Ты сейчас заигрываешь с бабушкой, – я «ныряю» ему под руку и иду в спальню за одеждой. - Бабушка – это роль, а не возраст, – он парирует. - У меня и то, и то имеется, – я накидываю на себя кружевной халат и прохожу на кухню. – Тут уже всё остыло, придётся греть. - Я и холодное поем, – Филипп явно проголодался. - Ну уж нет. Я погрею, мясо надо есть горячим. А то скажешь, что невкусно. - У тебя не может быть невкусно, – болгарин уже не впервые остаётся у меня, потому привык к домашней еде. - Не льсти, – улыбаюсь, – это Люся готовила. - По твоему рецепту же, – Филя настойчиво старается сделать комплимент. - Ииии снова мимо, – я уже смеюсь. – Но я обещаю в следующий раз что-нибудь сообразить сама. - Ты летишь в Лондон? – он переводит тему, садясь за стол, на котором остались только холодные закуски и фрукты, пока я «химичу» над плитой. - Да. Полетишь со мной? – за пару дней без него я не заскучаю, но всё равно предлагаю. - У меня тут несколько корпоративов намечаются... – мнётся. – А ты рассказала Кристине о нас? - Пока нет, – впадаю в неловкость от того, что мне это только предстоит. - Не хочу косых взглядов, понимаешь... – Филипп слегка грустнеет. – Но, если что, я не боюсь осуждения. И кто бы что ни сказал, я тебя люблю, и мне всё равно на их мнение. - Почему-то мнение Кристины для тебя имеет значение, – вижу несостыковку слов и действий. - Потому что она твоя дочь, – Киркоров объясняется. – Не хочу, чтобы ваши отношения как-то страдали из-за нас.       В душе я надеюсь на понимание со стороны Кристины, но не уверена до конца в её положительной оценке.       Возвращаю на стол горячее и сажусь напротив Филиппа. Он заворожённо смотрит на мою растерянность. Я не осуждаю его нежелание лететь в Англию со мной, но всё равно ищу поддержки в карих глазах. Филипп опускает взгляд в тарелку, начинает есть и вдруг останавливается: - Алл... – я даже вздрагиваю, – если ты думаешь, что я ультимативно хочу твоего развода с Болдиным, ты ошибаешься. Это только твоё решение. И я буду ждать. И любить, независимо от официальности наших отношений. - Спасибо, – несмотря на то, что ему всё равно, вопрос развода очень меня «загрузил». – Ешь давай.       Прилетаю в Лондон в восемь часов утра по местному. По просьбе Володи, меня встречает его друг и везёт сначала на квартиру, которую арендовали молодые родители. Я хотела разместиться в отеле, но Кристина наотрез отказалась, потому что я прилетела всего лишь на полтора дня, и она хочет моего присутствия.       Выписка только через четыре часа. Это время я трачу на душ и сон, ведь в самолёте всё никак не научусь расслабляться.       Я хочу запечатлеть момент первой встречи с новым членом семьи, поэтому достаю из чемодана камеру и выезжаю к родильному дому всё с тем же Вовиным другом.       По дороге испытываю мандраж и радость. Со мной такое происходит впервые, поэтому переживаю это чувство, перекатываю внутри каждую его краску. Мысленно сравниваю с выходом на новую сцену, но это совершенно не релевантное сопоставление. Просто целиком другая эмоция.       Ждём. Народа не так много. Пара друзей да я. Удивлена, что Миколас не прилетел. Всё-таки первый внук.       Родители с люлькой-переноской в руках выходят из выписной комнаты. Все стараются радоваться негромко, чтобы не напугать малыша. Мне вдруг становится жарко, но не от солнечной тёплой погоды – от волнения. Смотрю на мальчишку. Похож на Володю. И на меня, конечно же. Приходит в голову, что он, как лучик. Предлагаю назвать Рэем, но молодёжь ни в какую. Ну, Никита, так Никита.       Поговорить с Кристиной я решаюсь только за несколько часов до отъезда в аэропорт. И это даётся очень трудно – весь предыдущий день я «обкатывала» роль бабушки, а теперь вдруг такое.       Зову дочь на разговор на кухню. Комнатка, кстати такая же, как в советских хрущёвках – квадратов шесть, несмотря на то, что сама квартира довольно большая. Сразу видно, что культура домашней еды в Европе развита не так, как у нас.       Кристина встаёт у окна, облокотившись на подоконник – после родов ей всё ещё тяжело долго стоять без опоры. Под таким углом освещения вижу, как сильно она похудела. - На этих английских яйцах ты ребёнка не выкормишь, – начинаю с нотаций. – Надо есть творог каждый день, мясо, бананчики... А вообще, долго здесь не сидите, возвращайтесь в Москву. У нас со здоровой едой попроще. Люську к вам отправлю, а то у неё сейчас переменная занятость.       Про желательный рацион Кристина, конечно же, слышит не впервые, а потому пропускает мимо ушей всё, кроме новости про Люсю: - А что не так с Люсей? Она же столько лет у тебя работает. - Это как раз то, о чём я хотела с тобой поговорить, – запал пропал, но обратной дороги нет. – Я буду разводиться с Женей. - Это твоё дело, – Кристина даже немного выдыхает, – я никогда не лезла в ваши отношения. - Но есть ещё новость, – зачем-то тяну эту повисшую интригу и заставляю дочь волноваться, хоть ей и нельзя. – У меня в жизни новый мужчина. - И кто же он? – Кристина странно заинтересовалась, раньше бы она закатила глаза и ушла. - Филипп. - Какой? - В моём окружении только один Филипп, – произношу с осторожностью, потому что с Киркоровым она знакома ещё с подросткового возраста. - Мам, ты серьёзно? – её большие голубые глаза становятся ещё больше.       Утвердительно киваю и задерживаю дыхание в ожидании реакции. - Это прекрасно, мам! – Кристина «расплывается» в улыбке. - Но он моложе меня на восемнадцать лет! – я пытаюсь понять, насколько её эмоция не натянутая. - И что? – умилительно вскидывает светлые брови. - Но это же безумие! – продолжаю причитать. - Любовь и должна быть безумной. Разве нет? – Кристина кладёт руку мне на плечо и ободряюще похлопывает. – Главное, чтобы любовь была.       Я очень рада, что дочь меня поддержала. Но задумываюсь: любовь ли это или очередное влечение, которое скоро пройдёт.