***
— Проникнуть на охраняемую территорию и начать рыть там ямы? Ты в своём уме, Шерлок? — бушевал Майкрофт, спрятав руки в карманы и с раздражением глядя на спокойно завтракающую компанию за столом, что включала в себя Джона, Шерлока и Джеймса(!). Сам он ничего не ел со вчерашнего дня, и живот то и дело урчал, требуя прервать разгрузочный день. — Это безопасно, мистер Холмс! Мы всё просчитали! — заверил его Бромфилд-младший, хрустя горячим тостом с утиным паштетом. Майкрофт закатил глаза, отвернувшись от троицы, и взглянул на своё отражение. Да… выглядит он озабоченным и усталым… — Джеймс прав, — с набитым ртом и не отрываясь от газеты, подтвердил Шерлок. Майкрофт в ответ прицокнул языком, сам теперь не радуясь новому другу брата. Сначала он был, конечно, совершенно счастлив, услышав, что такой компьютерный гений (и так нужный кадр правительству), как Джеймс, стал помогать вести дела Шерлоку… но сейчас мужчина всё больше понимал, что, если что-то пойдёт не так, эти двое и мир погубить нечаянно смогут. Тяжело вздохнув и выдохнув, он повернулся обратно в сторону троицы. — А что вы думаете, доктор Ватсон? — с натянутой улыбкой и лживой приветливостью, больше смахивающей на брезгливость, спросил Майкрофт, посмотрев на Джона. — Что я злоупотребляю добротой Молли, — отозвался мистер Ватсон, посмотрев на Майкрофта и попивая кофе. — Или Вы про выдуманный сундук с сокровищами? — Он не выдуманный, — тут же осёк друга Шерлок. — В том файле было сказано: «гипотетически» находится у реки Ли, — спокойно произнёс Джон, переводя взгляд на детектива. — Но все факты указывают, что он там, мы же это уже обсуждали! — захлопывая страницы газеты, возмутился Шерлок. Майкрофт возвёл глаза к потолку, вертя в руках зонтик. — Я думал, у нас будет настоящее дело, когда ты попросил оставить Рози у Молли! — А оно и настоящее! — Да ну! А кто нарисовал с Джеймсом пиратскую карту? — На такую жалобу Шерлок, фыркнув, насупился. — Это твоя очередная блажь, Шерлок! Поиграть в пиратов! — Да не играю я в пиратов! — громко прервал доктора Ватсона Шерлок. Джеймс в это время осторожно посмотрел на Майкрофта и негромко добавил, встречаясь с ним взглядом, пока Джон и Шерлок продолжали спорить за его спиной: — Мы правда всё проверили, мистер Холмс. Сокровища точно там, — проговорил юноша. Майкрофт хмыкнул. Наивная молодость этого юнца забавляла, а буйно вьющиеся и отчего-то сегодня помытые чистые волосы напоминали прической сестринские. Мистер «бессердечный», вспомнив о ней решил, что неплохо было доложить мисс Бромфилд, что удумала сия честная компания, а поэтому, заглянув во внутренний карман пиджака, поспешил достать телефон, попутно проговорив. — Я Вам верю, Джеймс, но мне не нравится, что вы хотите пробраться на охраняемую федеральными властями землю, — просмотрел пару уведомлений от Стивена. — Доктор Ватсон, — добавил Майкрофт, прерывая ругань Джона и Шерлока и продолжая просматривать рапорт от помощника. — Я надеюсь на Ваше благоразумие, — добавил мужчина, произнеся последнее слово по слогам. — Уходи уже! — недовольно поторопил его Шерлок, и Майкрофт, одарив младшего брата гаденькой улыбкой, покинул Бейкер-стрит, попутно открывая пустой диалог в сообщениях с мисс Бромфилд. Её номер было нетрудно достать, как-никак её искала сама «Британия».***
— Подъедем ровно к двенадцати, мисс, — произнёс Уильям, кивая на виднеющееся в недалеке поместье, к которому они подъезжали. — Мы пунктуальнее часов, — усмехнулась девушка, глядя на высвечивающееся время в машине. «Ровно: 11:55, значит в Лондоне — 12:55», — автоматически подумала блондинка, вспоминая отчизну. Девушка улыбнулась. В кои-то веки они не опаздывают, но тут из небольшой сумочки, лежавшей на пустом сидении рядом с Шарлоттой, раздалась шум вибрации. Мисс Бромфилд, вздохнув, потянулась к ней и достала телефон. Кто же захотел нарушить её умиротворенный покой? Сообщение было кратким, информативным, отправленным с незнакомого номера, но довольно ясно было, кто отправитель.«Здравствуйте. Джеймс и Шерлок собираются рыть ямы на охраняемой территории. Слежу за ситуацией.»
Шарлотта улыбнулась. Конечно, ей не понравилось, так сказать, содержание «послания», но было забавно, что сам мистер Холмс отчитывается ей, как «мамочке», за проказы младших братьев. Она, чуть выпрямившись и расположив телефон в руках более удобно, напечатала:«Доброе утро, мистер Холмс. Благодарю за сообщение. Я Вам доверяю. Надеюсь, Вы не позволите им "заиграться".»
Ответ пришёл почти что сразу.«Постараюсь сделать, что смогу, но не более.»
Девушка чуть надула губки. И как этот джентльмен смог через простое СМС передать ей сухость и надменность общения? Задумавшись об этом, а потом побольше набрав в грудь воздуха и медленно выдохнув, она напечатала ещё:«Ваша забота умиляет. Я Вам не говорила?»
Это была, безусловно, своего рода провокация, больно ей хотелось растормошить этого мистера «бессердечного» хоть на что-то. Она не совсем понимала, зачем ей это. Но, наверное, полагала Шарлотта, ей хотелось найти побольше доказательств, что этот странный джентльмен ничем не отличается от остальных мужчин. В конце концов, кто он такой, чтобы так долго держать оборону? Нет, она сможет убедить саму себя, что он такой же, как все они, которые лишь при первой встрече взглядом раздевают её. Ответа не последовало. Даже последнее сообщение не было просмотренным! «Ну и ладно. Ну и пусть!» — поджав губы, подумала девушка, выходя из чата и блокируя телефон. В конце концов, у него наверняка есть дела куда важнее, чем переписываться с её персоной. Он ведь целой страной, как Эндрю говорит, управляет. Машина плавно подъехала к очаровательному и громадному поместью, явно существующему не первое столетие. Других, может, и потрясло бы такое величественное, громоздкое место обитания одной лишь семьи, но Шарлотта, выросшая в поместье, хоть и поменьше, не была удивлена. За годы работы она видела и посказочнее. У дома уже стоял обслуживающий персонал: старенький низенький толстоватый дворецкий, не менее пожилая горничная и две более молодые её помощницы. Когда машина остановилась, дворецкий поспешил любезно открыть дверь и с улыбкой протянул девушке зонтик, не в силах его поддерживать над ней в силу почтенного возраста. — Grazie! — ответила улыбкой Шарлотта, выходя из машины и поправляя чуть задравшуюся немного выше колен клетчатую юбку со скульптурными оборками по низу. — Buongiorno, signorina Bromfield!— произнёс вышедший из поместья, бесспорно, красивый мужчина с очаровательнейшей улыбкой от уха до уха. — Барон… Фарнезе, видимо? — улыбнулась ему девушка, боковым зрением видя, как Уильям, покинув машину, достает из неё их багаж. — Можно просто Армандо! — продолжал улыбаться мужчина и вместо того, чтобы пожать протянутую руку блондинки, заключил её ладони в обе свои и, поднеся к губам, оставил поцелуй. Шарлотта не смогла сдержать усмешки, и её бровки подскочили вверх. — Рад, очень рад! — добавил мужчина, отпуская её руку и с улыбкой глядя ей в лицо. На вид они были ровесниками. Но, боже, какой же чудный у него был акцент! — Но давайте в дом! А то на улице сыро, — добавил он, заводя гостей в большой и светлый особняк. — Как вы добрались? Устали? — спрашивал мужчина, пока Шарлотта, войдя в поместье, пронырливым взглядом осматривала «местность». — Замечательно, благодарю, — произнесла девушка, ухмыльнувшись и увидев на стене знакомую картину. — Франческо Фоски. «Путешественники в зимнем пейзаже под грозовым небом», — заключила девушка. — Я помню эту картину, — добавила англичанка, кивнув на полотно и переведя взгляд на мужчину. — Она была на аукционе в Лондоне, лет пять назад. — Да, мой подарок papà на 80-летие, — улыбнулся барон. — Papà любил пейзажную живопись. В нашем кабинетике даже работа Джузеппе Де Ниттиса висит, «Извержение Везувия», 1872 год, — добавил мужчина и, заметив сразу же заблестевшие глаза собеседницы, прибавил: — Её я не продам, и не думайте! Шарлотта ответила усмешкой. Вслед за хозяйкой в холле показался Уильям, сразу же обращая внимание молодого барона на свою персону. — Ах! Точно… Мой дворецкий Гуидо отведёт вас в комнату, signorin Бромфилд, чтобы вы оставили там вещи, и покажет вашу, — и, взглянув на маленького и старенького дворецкого, произнёс, но уже на итальянском: — Amico mio, accompagnate il gentiluomo nella camera degli ospiti e mostrategli la sua! — Sissignore, — чуть наклонил голову старичок. — Он не знает английского, зато отлично поёт Te amo! Шарлотта усмехнулась, чуть покачивая головой. — А вы, signorina, знаете итальянский? — поинтересовался мужчина, жестом приглашая её пройти за собой. — К сожалению, нет. Мне подвластны только мой родной английский, мурлыкающий французский и каркающий немецкий, — произнесла девушка, поднимаясь по деревянной лестнице рядом с хозяином дома. — Красивые языки, но наш лучше! — усмехнулся Армандо. — Как скажете, — ухмыльнулась девушка. Через минуту они очутились в просторной гостиной, где на одной из стен висели пять миниатюр, за которыми, собственно, и приехала мисс Бромфилд. — Что скажете? — поинтересовался барон, заложив руку за руку, пока девушка, хмурясь, всматривалась в одну из картин. — Мне понадобится три-пять дней, чтобы установить их подлинность, и, если вы точно собираетесь их продавать, то немного подчистить их… — задумчиво заключила Шарлотта. — Нет-нет, я их точно продаю, — произнёс мужчина, переключая внимание блондинки с картин на себя. Девушка чуть изогнула бровь в вопросе. — Нет, они, конечно, чудесные, шедевры и так далее, но это папино наследие, а я хочу создать своё. — Собираетесь сменить коллекцию? — Да, и интерьер поменять, тут слишком пыльно, знаете ли! — жестикулируя, заявил Армандо. — Ну а ещё весной состоится отличный аукцион в Бельгии, где выставят три картины Гогена. — Замените «малых голландцев» на постимпрессионизм, — ухмыльнулась девушка. — Именно, signorina! — улыбнулся мужчина.***
Через час с небольшим в отведенной для неё специализированной комнате мисс Бромфилд, стоя над большим столом, с ювелирной аккуратностью избавлялась от рамки второй из пяти картин, что ей предстояло досконально проверить на подлинность и отреставрировать по мере возможности. Любезно принесённые хозяйские колонки с аппаратурой играли её плейлист, а именно: «Heal» — Tom Odell (slowed down). И девушка мурлыкала знакомый мотив нежной мелодии. В кармане завибрировало. Шарлотта вздрогнула, выпрямляясь, по вибрации понимая, что это СМС, а не звонок. Отошла от стола и, сняв перчатки, со вздохом достала из кармана юбки смартфон. Усмехнулась, увидев отправителя, и, подойдя к столику в дальнем углу около одинокого кресла, взяла с того стакан воды, что в мастерской, на самом деле, было совершенно непозволительной роскошью, а вдруг что(!), отпила из него, разблокировывая телефон.«Прошу не применять ко мне впредь подобных эпитетов и настаиваю на деловой форме общения.»
Губы девушки поразила веселая заигрывающая улыбка.«Значит, Вы всё-таки не против общения?»
Напечатав, подзуживала его блондинка, находясь в сотнях километрах от чиновника.«Ограничимся помощью друг другу в получении сведений о братьях.»
Шарлотта фыркнула, усаживаясь в кресле и перекинув ногу на ногу. «Ограничимся помощью друг другу в получении сведений о братьях», — надув щеки и качая головой, спародировала девушка. — Хватит с Вас, сэ-э-э-эр, подколов в Вашу броню надо бы подсластить… — прибавила Шарлотта, принявшись писать очередной ответ.«Шерлоку повезло со старшим братом.»
«Крайне остроумно.»
«Это не сарказм.»
Просмотрено, но не отвечено.
Девушка прикусила нижнюю губу и, поставив уже пустой бокал с водой на стол, вздохнула и набрала номер «непреступной бастилии». — И где же Ваша хваленая дедукция? Не смогли различить похвалу от сарказма, — произнесла она вместо приветствия. В ответ по ту стороны трубки донесся обречённый усталый вздох, отчего девушка кашлянула, мешая смеху сорваться с её губ. — Какая погода в Лондоне? — Зачем Вы звоните? — По прогнозу первый снег на этой неделе должен пойти. — Я работаю. — Неправда, Вы через миг ответили на мой звонок, — в ответ очередной вздох. — Да бросьте, Майкрофт. Поговорите со мной! Мы могли бы стать если не друзьями, так хорошими знакомыми! — Сам факт, что Вы думаете о чём-то подобном, ужасает. — Девушка на это рассмеялась, откидывая голову на спинку кресла. — Я ответил Вам случайно, когда печатал Вам ответ, — добавил с раздражением политик после того, как её смех утих. — И что было в ответе? — Что я занят и не хочу продолжать попусту тратить своё время. — У-у…! Вся Италия от Вашего холода замёрзла. — Позвоните брату, если Вам не с кем поговорить, — пробурчали в ответ. — Которому? Тому, что сейчас, надо полагать, планирует рыть ямы, или тому, что кокетничает с новой секретаршей? — Любому. — Но я уже говорю, и мне, к слову, нравится. — Молчание. — И Вам тоже. — Не стоит делать выводы за меня. — Почему? — Потому что они ошибочные. — Но вы продолжаете говорить со мной. — Я продолжаю говорить с Вами только потому, что не в моих правилах напрямую оскорблять человека, как любит делать мой дорогой брат. Ну и… — он осекся, а девушка разом встрепенулась. — И…? — В ответ тишина. — А… Вам что-то нужно от меня, верно? Боже, как Вы предсказуемы… — Вы сказали, что Вы у меня в долгу. — Да, и? — Опять пауза. — Майкрофт, я не умею читать мысли, я не рассмеюсь, что бы Вы ни сказали, обещаю. — Почему Вы должны рассмеяться? — Ну не знаю, от Вас я могу ожидать чего угодно. — Нет. Не нужно смеяться, дело о переговорах с Кореей. — Кореей? — сначала не поняв, чуть нахмурилась блондинка. — У Вашего брата будет встреча с их министром по внутренним финансам южной Кореи, через три недели, я хочу, чтобы Вы не пошли вместе с ним на этот ужин. — Этот тип — большая зануда! Год назад я из кожи вон лезла, чтобы помочь Эндрю! Кстати, тогда всё получилось… Без меня ему не справиться, Вы же зна… — она не договорила. — Вы это наверняка знаете. Зачем Вам тогда... чтобы из-за меня Эндрю провалил эти переговоры? — Я не буду Вам раскрывать планы M6, — донеслось в ответ. — Так есть план! — Да. Нам нужно, чтобы Ваш славный брат провалил эту сделку, и это ускорит процесс. — Так свяжитесь с самим Эндрю, — немного издевательским тоном напоминая о его похожей ранее фразе, произнесла блондинка. — Нам не нужно, чтобы в дело вмешивался кто-то из политики, кроме нас самих, — произнёс голос Майкрофта Холмса. — М… а мне, значит, можно. В ответ опять молчание. — Я хочу знать больше, — продолжила Шарлотта, уже привыкшая к такой манере вести диалог. — Уверяю, Вам этого не нужно. — Я хочу убедиться, что… — но Майкрофт договорил за ней. — Карьере Вашего брата ничего не грозит, обещаю Вам. Шарлота вздохнула, прикусив нижнюю губу. — А вы проследите, чтобы Джеймс, так сказать, «рыл ямы» только под Вашим наблюдением? На другой стороне фыркнули. — Я и так слежу за ними! Я не могу как мама утка за утятами бегать, тем более для этого есть доктор Ватсон. — Ну, Майкрофт, прошу вас, — настойчиво попросила девушка, называя мужчину по имени. После мгновения затишья ей в ответ донеслось: — Будь по Вашему, если этот разговор поскорее закончится. — Мысленно жму Вам руку. — Не стоит. — Стоит, — усмехнулась она. — И ещё… — добавила девушка, улыбнувшись, глядя на свет лампы, что освещал картины на столе в специально занавешенной тёмной комнате. — Это правда был не сарказм. Вы отличный брат, мистер Холмс, хорошего дня, — и, не дожидаясь ответа, Шарлотта прервала звонок.***
Тем временем в Диогене Майкрофт продолжал держать телефон в руке у уха. И гадая про себя, как это ей опять получилось оставить его в замешательстве. Наконец отняв устройство от уха и легонько постучав им по мягкому подлокотнику кресла, мужчина поморщился. Это всё была какая-то большая несуразная нелепица. Он не понимал, почему она продолжает с ним общаться. Ведь любовный интерес он отклонял: мисс Бромфилд и так богата и достаточно влиятельна, чтобы видеть в нём, так сказать, «цель». Но тогда зачем? И почему её не отгоняет его холодность, отстранённость и явное демонстративное пренебрежение? Это всё было ему непонятно. А поэтому раздражало, ведь именно он, Майкрофт, всегда всё понимал, и сам нередко вводил людей в замешательство, а тут… Он убрал телефон в карман и вздохнул, потирая переносицу. Мисс Бромфилд была права. Он был в кои-то веки свободен. Мужчина не помнил, когда такое было последний раз, наверное, очень-очень давно. Три встречи, что шли подряд, отменились, все планы шли своим чередом, не требуя его вмешательства, даже уведомления от Стивена не приходили. Да в конце концов, Шерлок так и не покидал Бейкер-стрит! А он сказал ей, что занят. Но сейчас чувствовал так часто мучащее Шерлока чувство скуки и одиночества? Для него это понятие, «одиночество», было размыто. И, если честно, он не видел в нём ничего плохого. И он привык, что ему, человеку, стоящему высоко в умственном отношении, одиночество доставляет двоякую выгоду: ну во-первых, оставаться наедине с таким же умным человеком, как он (то есть с самим собой), и, во-вторых, не быть с другими. Эту последнюю выгоду он всегда оценивал высоко, когда осознавал, сколько принуждения, тягости и даже опасности влекло за собою каждое новое знакомство. И знакомство с мисс Бромфилд казалось именно таковым. Она была утомляющей рыбкой. Но тогда зачем он сразу же не завершил с ней разговор, когда случайно ответил на звонок? И почему от её слов о том, что он является «хорошим братом», ему стало так не по себе? Наверное, потому что его никто до этого за это не хвалил. Нет-нет, ему не нужна была похвала, похвала нужна дуракам и слабакам, а он ни тем ни другим не является! Но всё же странное, тонкое и, к его разочарованию, необъяснимое, еле теплое чувство от этих, казалось бы, простых слов будоражило черствую душу. Телефон завибрировал. Майкрофт, хмыкнув, достал его, сразу же заметив уведомление о новом сообщении от мисс Бромфилд. Немного поколебался, но потом открыл, увидев присланную женщиной фотографию одну из миниатюр, из-за которых она покинула Лондон. На ней был изображён простой сюжет: молодая дама только что оделась и забавляется с собачкой, которая на задних лапках старается заслужить протянутый ей сахар; позади служанка перекладывает перины. Резкие краски не лишены приятности. Особенно запоминается зелёная бархатная кофточка дамы рядом с пятнышком голубой юбки служанки. И подпись: «Франс ван Мирис Старший. Утро молодой дамы. Ок. 1659/60».***
Позже, закончив со всеми пятью рамками и приняв приглашение хозяина дома на ужин, девушка, поднявшись в отведённую ей гостевую спальню на третьем этаже, привела себя в порядок, и, переодевшись в более парадный для ужина образ (бордовое шелковое платье от ZIMMERMAN), спустилась в столовую. Там её ждал чудный ужин на две персоны и уже фривольно сидящий на своём месте хозяин дома. — Lei e ' bellissima, signorina Bromfield, — всплеснул руками мужчина, вставая при её появлении, и, любезно обходя стол, отодвинул перед девушкой стул. — Нужно переводить, — игриво шепнул ей Армандо, помогая ей усесться. — Благодарю, но это и так понятно! — усмехнулась, глядя на него, Шарлотта. — Как продвигается работа? — возвращаясь на своё место, поинтересовался итальянец. — Всё идёт своим чередом, — произнесла девушка, не желая посвящать его в скучные и мелкие детали её профессии. Ведь не каждый поймёт, как можно снимать рамки с пяти картин на протяжении нескольких часов. — Вы пробовали Вителло Тоннато? — Да, разумеется! — укладывая толстую салфетку на колени, произнесла девушка. — Мой повар, отлично её готовит! На закуску у нас будет панини, а на десерт — Панна-котта! — объявил, улыбаясь своей очаровательной улыбкой, мужчина. — Звучит, конечно, вкусно, но едва ли я осилю всё! — ухмыльнулась девушка, поправляя кудрявую прическу. — Осилите, bellezza, осилите! — заключил мужчина. — Как скажете, Армандо! — ответила девушка. — А как Вам дом? — видимо, не на минуту не желая замедлять темп разговора, спросил итальянец. — О, замечательный и роскошный! Вам повезло унаследовать его! — заверила его девушка, зная, как такие личности, как барон, обожают комплименты и чрезмерную похвалу. — Да, но, как поговаривал мой papà, — с ростом богатства и роскоши растут и заботы, — с некоторой меланхолией произнёс итальянец. — Большие дома сложно обслуживать, — кивнула девушка, молодой барон чуть вскинул удивлённую бровь, поражаясь её осведомленности в данном вопросе. — Так уже мой papà говорил, — ответила на удивленный взгляд улыбкой блондинка, делая небрежный глоток из своего бокала. — Я из хорошей семьи, Армандо, аристократической семьи, — добавила Шарлотта. — Так вы nobildonna! Дворянка по-вашему! — весело-радостно воскликнул мужчина, и от такой эмоциональной реакции Шарлотта поперхнулась вином и с улыбкой взглянула на собеседника. — Да, можно и так сказать, — утирая губы салфеткой, произнесла девушка. — По крайне мере, по папиной линии. — У Вас в Англии тоже большой дом? — Да, семейное поместье, — кивнула Шарлотта. — Чуть поменьше Вашего и чуть помрачнее, — добавила она с усмешкой. — У меня в Вашей стране есть пара друзей, так что я частенько наведывался в Лондон до смерти papà, — поведал Армандо. — Фамильные дома у Вас сырые и холодные! — закивал итальянец, вспоминая. — Ну и Ваш станет сырым, если должным образом за ним не следить, а о холоде… — Девушка улыбнулась. — У нас просто различно понятие этого слова. Барон заливисто рассмеялся и постучал по своему опустевшему до прихода Шарлотты бокалу, прося одну из молодых горничных пополнить его содержимое. — Зато кухня у вас отличная! Пастуший пирог, м… А за Трайфл с лимонным кремом и свежими ягодами я былой раз и работу Джузеппе Де Ниттиса продать могу! — закрывая глаза и качая головой, актёрствовал мужчина. — Ну а я вашу кухню люблю больше своей, — поддерживая веселый тон собеседника, произнесла девушка. — Особенно пасту, на днях её готовила. — Nobildonna сама себе готовит? Не часто такое встретишь! — опять удивился барон Фарнезе. — А почему нет! С моей диетой бессмысленно заводить постоянного повара, да и в разъездах я частенько бываю, — кокетливо пожала плечами девушка. — Вы себе никогда не готовите? — Нет-нет, я совсем неуч в кулинарии, но вот мой кузен, о! Он делает лучший в своём роде Тирамису с сыром маскарпоне! Пальчики оближешь! — вновь гримасничал мужчина. — Тогда мне стоит познакомиться с Вашим кузеном! — Он Вам не понравится! Он толстый, лысый и не такой красивый и молодой, как я! — прижав руку к груди, заявил с несползающей с лица улыбкой итальянец. Шарлотта искренне рассмеялась, позволяя кому-то из прислуги поставить перед ней тарелку с закуской. — О! Барон! Вы меня насмешили! — Кто сумел насмешить красивую женщину — покорил мир! — обольстительно смотрел на девушку Армандо. О да, ей нравился этот итальянский мачо! — А сколько Вам лет, если не секрет? — поинтересовалась мисс Бромфилд, когда часть панини с тарелки исчезла, а в их разговоре повисла пауза. — Двадцать девять, — поправляя аккуратно и явно не за пять минут уложенные угольные волосы, произнёс мужчина, вольно оседая на спинку стула. — А signorin? — А вы как думаете? — в флиртующей форме чуть наклонила голову блондинка. Если так и дальше пойдёт, эта поездка стоила всех тех усилий, что она предприняла для её свершения. — Ну… я бы сказал двадцать пять, — оценивающим и игривым взглядом оценил её внешний вид хозяин дома. — Но мистер Льюиз вряд ли бы послал на оценку подобных шедевров неопытную девушку, поэтому скажу, что двадцать шесть! Шарлотта хихикнула. — В который раз убеждаюсь, что итальянцы умеют флиртовать с женщинами лучше всех в мире! — Я угадал? — Нет! — усмехнулась девушка. — Я старше Вас на год, Армандо! — призналась англичанка, и мужчина театрально закатил глаза к потолку и прижал руку к сердцу, откидывая голову назад. — А выглядите, будто младше меня на десять! — Прекратите! Вы вводите меня в краску! — смеясь, проговорила блондинка.***
Уже в своей спальне, скинув со своих плеч платье от господина Зиммермана и напевая выдуманную ей же мелодию, девушка расслабилась, рухнув на мягкую высокую кровать в одном белье и туфлях. Она была разгорячена после разговора с прекрасным бароном, ну что уж там говорить, и после пары бокалов отменного вина… Шарлотта бы, наверное, отдалась ему сегодня, но какая тогда из неё леди! Да и в принципе какие-никакие у неё есть… Нет, она, разумеется, позволит случиться этой интрижке, но позже, к концу её пребывания в поместье. Так сказать, сладкое на десерт! — Ну какой у него акцент! — на глубоком выдохе улыбнулась своим фантазиям девушка, вспоминая его громкий, сладкий баритон, проводя подушечками пальцев от челюсти по шее и к ключицам и в наслаждении от собственных касаний чуть прикрывая глаза. В мыслях тут же всплыл звук его смеха и играющих с ней блестящих тёмных глаз. Девушка опустила свои прикосновения к самой себе ниже, в тень между маленьких грудей, глубоко вдыхая запах комнаты и вспоминая аромат одеколона молодого барона: пряный и немного жгучий. Как дорогой алкогольный коктейль. Обводя границу бюстгальтера, вспоминала его чрезмерные комплименты и лесть. Он сам был редкой и дорогой пряностью. Отлично подходя на роль мимолетного ухажера, сулившего ей несколько приятных ночей. «Кто сумел насмешить красивую женщину — покорил мир!» Вспомнились его слова, и девушка улыбнулась, вместе с ними разум напомнил и о взгляде, что говорил не хуже слов о намерениях его хозяина. Нет, она бы не смогла, да и не хотела бы продлевать отношения с этим мужчиной. От пряностей быстро устаёшь. Их можно съесть пару раз, но на каждодневной основе — вряд ли. Одна рука продолжила обводить кружево лифчика, а другая скользнула к впалому животу, что всегда для неё был самым слабым местом её обороны для чужих и собственных прикосновений. Шарлотта зажмурилась, слегка улыбаясь. Если бы барон вошёл сейчас в её спальню, то она бы отдалась ему безвозмездно прямо тут и сейчас на этой мягкой кровати в этом большом красивом поместье. Лесть, комплименты мужчины в её голове и алкоголь в крови подталкивали на определённые действия, и вот, когда первая из её ручек чуть сжала маленькую грудь под тканью бюстгальтера, а вторая спустилась к низу живота, в голове что-то щёлкнуло, переключив внимание и мысли совсем на другого мужчину.«— Это было лишним.
— Что лишним?
— Рука.
— Не любите прикосновения?
— Не люблю».
Шарлотта замерла. И как её пьяные, разгоряченные пикантным ужином мысли сумели прийти от горячего итальянца к стареющему с залысиной политику? Но разум сам напомнил его странный, неприятный и полный досады взгляд, когда она впервые взяла его под руку, поправила шарф, и ещё тот, похожий на первый взгляд, когда она положила руку на две его, костяные и замершие… Те глаза буквально говорили: «Это наяву? Как она смеет ко мне прикасаться?» А ещё казался столь удивлённым, что прямо сейчас ей мысленно захотелось чуть большего. Например, в последнюю их встречу… продолжать касаться его замерших в замке рук, полностью спуститься с кресла перед ним на пол, расположиться около его ног. Интересно, как бы он на неё тогда смотрел, что бы чувствовал, расширились бы его зрачки и что бы он сделал? Шарлотта моргнула, убирая руки от собственного тела, и протерла ими лицо, не боясь за сохранность макияжа. "Что за глупости. Это уж слишком". Убрав руки с лица, подумала девушка, отчего-то представив его, нависшем над ней и смотрящим на неё своими странными холодными, безжизненными глазами, представила его губы, оставляющие обжигающие поцелуи на её шее, щеках, губах… — Нет! Это уж слишком! — прихлопнула по кровати девушка, вставая с неё и идя в прилегающую к спальне ванную комнату. Надо принять душ, смыть с себя хоть и воображаемые его прикосновения и лечь спать. Завтра ей нужно начать работу с пятью великими полотнами.