Оптимизм

Ночью мы разъехались по домам. Поэтому проснулась я у себя дома, снова не выспавшись, но хорошо проведя вчерашний день, не считая похода в полицию, хотя без похода в полицию не было бы замечательного вечера в компании друзей и родных. Я умылась и прошла на кухню. Родители уже были там. — Нам надо поговорить. — сказал папа. — Насчёт чего? — спросила я. — Насчёт твоего поведения. Да, вчера мы не стали тебя ругать, но не забывай о том, что наше терпение может закончиться. — серьёзно сказала мама. — Отправите меня в исправительную школу? Как год назад? — усмехнулась я, вспоминая, что оттуда меня выгнали со словами: «Дьявол в человеческом обличии!». — Только меня туда больше не возьмут, а исправительная школа на три города увы, одна. — я, изображая досаду, поджала плечи. — Не лезь на рожон, хорошо? — спросили они. Я подняла руки вверх в знак согласия. — Ладно-ладно, я могу нормально позавтракать? — спросила я. — И ещё, теперь мы тебя будет подвозить в школу и по возможности забирать из неё. — сказал папа. — Это ещё зачем? — спросила я, поперхнувшись чаем. — У вас в школе распяли человека на стене туалета! — воскликнула мама. — Это его наркоманские друзья. — отмахнулась я, в надежде, что они успокоятся. — И тем не менее! — одновременно воскликнули родители. — Я вас поняла. — коротко ответила я. — Мы надеемся. — сказал папа. — Я тебя сегодня подвезу. Я выдохнула, надеясь, что это единичный случай, и они перебесятся. — Хорошо. Через двадцать минут я буду готова. — сказала я, нервно сжимая ложку. Трапезничали мы в тишине. После завтрака я быстро собралась, написала ребятам, что меня сегодня подвезут, и они могут меня не ждать возле школы, так как я окажусь там значительно раньше, нежели они. Я села в машину, включив громкий трек, чтобы папа вспомнил, почему он когда-то отказался ездить со мной. Я увидела, как он выдохнул, прежде чем зайти в машину, что заставило меня усмехнуться. — Что у вас первое? — спросил папа. — Без понятия, история или… Да без разницы. — я закрыла глаза, закрыла бы и уши, ведь я, как и папа, ненавижу громкую музыку. Но нужно потерпеть. Немного. Более мы не разговаривали. Только папа спросил о том, как Мэд, получив ответ: «Завалился пьяным в дом к врачу, который «лечит» его от «алкогольной зависимости». Изрезал его шмотки. Выпустил его муравьиную ферму по дому. И ушёл восвояси». Мэд не зависимый. Врача к нему припихнули родители после его первой пьянки. Врач, поняв, что Мэд на контакт идти не хочет, просто отпускал его, отдавая ему деньги, которые платят его родители. Мэд их подкладывает им в кошельки обратно. Ни копейки не берёт. Зависимый их бы уже пропил. — Он будто с цепи сорвался. — сказал папа. Я ничего не ответила. Он был прав. Пай-мальчик сорвался в один миг, когда мы подговорили его сбежать на речку. Тогда всё полетело к чертям: грамоты, заслуги, будущее, которое он загубил, когда на ужине с представителями какого-то престижного университета его стошнило на платье жены представителя этого самого университета. Может, он когда-нибудь об этом пожалеет, будет винить нас в том, что мы его испортили, но факт остаётся фактом: ему сейчас хорошо, а что будет потом — меня не интересует. Мы сами несём ответственность за свою чёртову жизнь. Мы не заставляли его общаться с нами. Не заставляли блевать на платье какой-то фифы. Он сам себе хозяин. Мы просто второстепенные персонажи, которых он выбрал в свою жизнь. На нашем месте могли бы быть дети дамочки с облёванным платьем и её мужа-представителя университета. — Мы приехали. — сказал папа, выключая музыку и наслаждаясь тишиной. — Хорошо. — сказала я. — Пока, пап! — я вышла из машины, благодаря Бога за то, что я не оглохла. Проследив за тем, что папа уехал, я закурила сигарету у школы, ожидая своих друзей. — Вы знаете, что курить вредно для здоровья? — спросил мужчина, представившийся вчера следователем. — Нет. Не знала. Я же живу на планете незнаек, идиотов и тупиц! Которые не могут прочитать на пачке: «КУРЕНИЕ ВРЕДНО ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ!». Следователь замялся. — Вы следователь или неумелый психолог? — спросила я, вспоминая психолога в исправительной школе, которого ученики заперли на крыше. — Признаться, это моё первое дело. — тихо сказал следователь, в надежде, что я не услышу. — Оно и понятно, в такую дыру даже следователя нормального не отправят. — усмехнулась я. — Напишите в протоколе, что его убили наркоманы, которым он задолжал. Хватит искать здесь что-то необычное. Это не мегаполис. Это город с населением пять тысяч человек. — А если это не они? — спросил он. — Надеетесь на серийника? — спросила я. — Что вы… — Надеетесь. — улыбнулась я, докуривая сигарету. — Дайте угадаю, когда вы первый раз взяли оружие в руки, то расплакались?.. По глазам вижу, что угадала. Хотите выпендриться, раскрыв серийку. Тогда вы не в том городе. Здесь тихо. Одно убийство в пять лет. — Я не надеюсь. — твёрдо сказал Шен. — Шен, послушайте… — начала я. — Я Шон. — Мне всё равно, как и на то, на что вы надеетесь. Для чего вы вообще ко мне подошли? — спросила я. — В комнате убитого мы нашли ваши фотографии, наклеенные на зеркало. — сказал Шон. — Вы состояли в отношениях? Меня чуть не вырвало. — Упаси. Меня больше смущает то, что у этого ненормального на зеркале делали мои фотки? — Он был влюблён в вас. — сказал следователь. — Значит, он умер несчастным. — сказала я, вспоминая, как в пятом классе он мне подарил большого плюшевого слона, которого я присмотрела в магазине. Стоил он заоблачно. Оказывается, тогда он разбил свою копилку, чтобы купить этого слона. В седьмом он предложил мне встречаться. Я отказала. Чёрт. В то время он и начал употреблять. Сэм, надо же быть таким идиотом. — Больше никаких вопросов? — спросила я. — Больше никаких. — сказал следователь. — Всего доброго. — И вам не хворать. — улыбнулась я, радуясь тому, что он освобождает от своего общества. — Что хотел Шон? — спросили ребята, подбежав ко мне. — Оказывается, Сэму я была небезразлична. — я подняла брови и выдохнула. — Ты не знала? — спросила Мэй. — Я что, мысли читать умею? — спросила я. — Да он же от твоего безразличия и начал употреблять. — сказал Мэд. — Я так понимаю, все знали! Кроме меня! — разозлилась я. — Ты серьёзно этого не замечала? — спросил Карл. — Не замечала. — ответила я. — Я тоже не замечал. — сказал Том. — Ты не заметил огромного пятна у себя на футболке сегодня! А чувства ты тем более не заметишь. — усмехнулся Мэд. — Немногие заметят чувства другого человека. — сказала Мэй и грустно посмотрела на Мэда. Мэй вообще стоит дать награду «Самая трусливая влюблённая девчонка». Каждый день видеть парня, в которого влюблена, и не говорить ему об этом, я бы с ума сошла. — Я после уроков зайду к Гарри. — сказала я. — Там недавно книжные новинки завезли, посмотрю, может что-нибудь интересное. Вам что-нибудь прихватить? — спросила я. — Там вышла книга о музыкантах нашего времени, если будет, купишь? Я тебе деньги завтра занесу. — сказал Мэд. — Мне журнал о футболе. — сказал Том. — 908 часть. Должны завести. — У меня нет денег. Зарплата только через пару недель. Поэтому ничего не надо. — сказал Карл. Естественно, я не собиралась оставить Карла без книги, о которой он твердил уже несколько недель. Что-то про художественное искусство. Вроде, «Как современное искусство отражается на нас». — А ты, Мэй? — спросила я. — Комикс. Любой. Только не про космонавтику. Там ужасные иллюстрации. — сказала Мэй. Я кивнула. — Пора. Директор нам сейчас взбучку устроит, если мы опять опоздаем. — сказал Том. — Историю директор вести будет? — спросила Мэй. — Мэй. Он её последние года четыре ведёт. — рассмеялись мы. — Ну, извините, что я забываю, что он директор. Он из своего кабинета раз в год выходит, я уже его лицо забыла. — закатила глаза Мэй. — Давненько мы у директора не были, видимо, да, Мэй? — спросила я. — Хочешь это исправить? — улыбнулся Карл. — Да нет, пока. Родители сказали не лезть на рожон. В знак уважения недельку можно и потерпеть. Ладно, идём, а то серьёзно нам всем влетит. Мы зашли в школу. — Да не бойтесь вы, не сожгу я ваши сумки. Я тогда реактивы перепутал на химии! — сказал Том нашим одноклассницам, в чьи сумки нечаянно кинул реактивы в прошлом году. — Ты точно нечаянно их кинул? — усмехнулся Карл. — Увы, но да, нечаянно. — вздохнул Том. — Если бы это было специально, то мишенью были бы их лица. Я усмехнулась. Том. Не сказала бы, что он сильно чем-то может выделиться среди нас или среди планеты. Но есть в нём что-то запоминающееся. — Заходите в класс. — сказал директор, подойдя к нам. — Опять этот следователь. — раздражённо бросил в его сторону. — Что он пытается найти? — спросила Мэй. — Улики, которые уже затоптали, наверное. — махнул рукой директор. — Лишь бы ушёл. Ходит-бродит, а толкового ничего сказать не может. Кто убил? Не знает. Есть зацепки? Нет. — А вскрытие? — спросила я. — Его зарезали, только потом распяли. Вот и всё вскрытие. Ну, ещё в его организме нашли лошадиную дозу наркотиков, но, что удивительно, умер он не от них. — сказал директор. Не сказать, что я была фанатом истории, но директор проводил урок очень интересно. Его ораторские качества нашли своё пристанище в преподавательском ремесле. — Увидимся с вами на следующем уроке! — улыбнулся директор и вышел из класса. — Всего доброго! — прокричали мы в ответ. Остальной день прошёл спокойно, за исключением того, что горе-следователь узнал о том, что убийца правша и не особо высокого роста. Его это несказанно обрадовало, пока он не узнал, что под эти критерии подходит почти весь город, даже он сам. Попрощавшись с ребятами и договорившись о том, что мы созвонимся в семь вечера, я пошла в книжный магазин к Гарри. По дороге я встретила тех самых полицейских, которые нас вчера задержали. Тот хмурый снова посмотрел на меня, как на злейшего врага, ну а я снова усмехнулась ему в лицо. — Гарри! Привет! — я зашла в книжную лавку. Гарри вылез из-под прилавка. — Привет, золотце! — улыбнулся Гарри. Гарри. Очень приятный мужчина лет сорока, а, может, и пятидесяти, владеет книжной лавкой, перешедшей ему по наследству от бабушки. В детстве он часто приносил мне разные книжки с картинками, давал почитать, а потом я приносила их обратно, соответственно с книгами я обращалась как с самой дорогой вещью в своей жизни. — Что тебя интересует? — спросил он, не переставая лучезарно улыбаться. — Так… Для начала комиксы. Любые. Штуки три. Только не про космонавтику. Журнал про футбол 908 выпуск. Если завезли, то книга про современных музыкантов. Книга «Как современное искусство отражается на нас». И две новых части «Чар Тьмы». — сказала я. Гарри принёс все книги. Я выложила на стол все деньги, которые у меня были. Гарри пересчитал. — Мишель, извини, меня конечно, но тут не хватает. Если уберёшь книгу про современное искусство, то хватит. — смутился Гарри. Нет. Я не могу оставить Карла без книги, о которой он бредит долгое время. — Убери «Чары Тьмы», обе части, хватит? — спросила я. Пока обойдусь без книг, прочитаю в другой раз, как заработаю. — Да, ровно. — улыбнулся Гарри. Я сложила книги в сумку. — Слышал про убийство Сэма? — спросила я. Гарри кивнул. — Ужас, бедный мальчик. — вздохнул Гарри. — Он употреблял. — сказала я, как бы намекая на то, что его смерть была ожидаема. — Все мы не без греха. — вздохнул Гарри. — Никто не заслуживает того, чтоб его убили, да причём так жестоко. — Может, ты и прав. — задумалась я. — Что у тебя нового? — спросила я, облокотившись на прилавок. — Пока не могу тебе прямо сказать, но есть кое-что новое. — улыбнулся Гарри. — Не вмешиваюсь. — я подняла руки вверх. Гарри благодарно улыбнулся. — Здесь почитаешь или… — спросил Гарри. — Нет, это книги ребятам. — улыбнулась я. — Дай угадаю, Мэй — комиксы. Мэду — про музыкантов, Тому — журнал про футбол, а Карлу книга об искусстве. — прищурил глаза Гарри. — В точку. — улыбнулась я. Я увидела, что он хотел спросить о том, почему я не взяла ничего себе, но по моему взгляду понял, что лучше не спрашивать. — Ладно, Гарри, спасибо тебе за книги и за скидку в двадцать процентов, но мне пора. Мне ещё нужно успеть добежать до школы, пока за мной не приехал папа. Удачи тебе! — улыбнулась я. — И тебе удачи! — он помахал рукой мне вслед. Теперь дело за малым. Добежать за две минуты до школы, потому что папа написал, что подъезжает. — Мишель! — крикнул папа из машины. — Ты как там оказалась? — спросил папа. «Да твою ж…» — подумала я. Я медленно развернулась и натянула улыбку. — Я была в книжном, пап. — улыбнулась я. — Так мы могли вместе заехать. — сказал папа. Я люблю проводить время с папой, но не в книжном. Я выбираю книги очень быстро, а папа на каждую книгу тратит полчаса своего внимания, прежде, чем купить. — Да я быстренько забежала. — я села в машину. Папа прищурился, как бы спрашивая: «Ты что, не хочешь провести со мной время?». На что я таким же прищуром ответила: «Конечно». Мы оба знали, что я шутила, поэтому уже через несколько секунд мы звонко смеялись. — Я надеюсь, ты не будешь включать этот громкий ужас? — спросил папа, смотря на радио. — Буду. — ответила я и включила рок на всю громкость, мысленно моля о том, чтобы доехать до дома как можно быстрее.