Оптимизм

Улицы опустели. То и верно, никто не ожидал смерти человека, который считался самым защищённым среди всех жителей. Поэтому, когда рано утром новость о смерти мэра разнеслась по всему городу, люди испугались. Мэд ещё вчера говорил о том, что улицы опустели, но люди ещё были в своём немногочисленном количестве. Теперь же на улице кроме нескольких подростков, которые готовились к балу, никого не было. Ни маленьких детей, играющих в футбол, ни старушек, рассказывающих сплетни, ни торопящихся взрослых. Только безмятежные подростки, которым ровно на смерть, но не всё равно на предстоящий бал, который никто не отменил. Это было безрассудством, но правая рука мэра бал решил не отменять, за что Шон покрыл его бранью на трёх иностранных языках, которые знал. Конечно, покрыл у себя в голове, а вслух сказал только: — Я вас понял. На балу будет усилена охрана. Никто не будет без присмотра. Я позабочусь об этом. — не дожидаясь ответа, он вылетел из мэрии, больше похожей на доисторический дом в европейском стиле. После того, как Шон допросил нас (как тех, кто общался с мэром незадолго до его смерти), его подозрения пали на директора школы. Однако, камеры видеонаблюдения говорили о том, что мэр поговорил с директором и вышел из школы. Ушёл в сторону богатого района, хотя сам, наперекор мнению о том, что мэр богатый человек, жил в бедном. Своего рода мазохист, ведь деньги у него были немаленькие. Директор же сидел в своём кабинете до конца дня, а затем ушёл домой. Эта версия отсеялась. Один вопрос: «Какого хрена мэр пошёл в богатый район?» Туда он носа не совал, к сведению. Версий у Шона по-прежнему не было. Убийство без следов. Идеальная точность удара ножом в сердце, а затем издевательства над мёртвым телом, распятие. От бессилия Шон уже был готов обвинить себя в серии убийств. Ведь после смерти мэра никто теперь не сомневался в том, что спокойной жизни пришёл конец, пришёл убийца. Только подростков новость о смерти мэра особо не смутила. Предстоящая пьянка их интересовала гораздо больше. И наша дружная компания не была исключением. — Миллера жалко, конечно. Неплохой был мужик. — сказала я, обливая платье искусственной кровью. — Да, нетипичный, я бы сказал. Ты знала, что он женился на одной и той же женщине девять раз. И каждый раз спустя год разводился. — будто научный факт привёл Том. — Наверное, они любили друг друга. — задумалась Мэй. — Или мучали. — сказала я. Я посмотрела на время. — Чёрт, уже час ночи. Надо спать ложиться, если мы не хотим на балу выглядеть, как будто мы зомби. — усмехнулась я. — Неплохой костюм на бал. — сказал Мэд, выбрасывая окурок в окно. Мы рассмеялись, расползаясь по комнате. Через пятнадцать минут ребята уже спали кто где. Мэд на подоконнике, укрываясь своей курткой, Мэй со мной на кровати, Том развалился на полу, а Карл в кресле-качалке. Я им уже давно не предлагаю спать в гостевых комнатах, ведь они всё равно откажутся и лягут на свои излюбленные места, на которых уснули как-то пьяными несколько лет назад.

***

— Подъём! — крикнула я на всю комнату, включая музыку в жанре «тяжёлый металл» на магнитофоне. — Мишель! — крикнул Мэд, закрывая уши. Он был фанатом металла, но утром его не был готов слушать. — Подъём! Уже 12:38! — перекрикивая музыку, сказала я. — Сколько? — подскочила Мэй. — Мероприятие начнётся чуть меньше, чем через три часа. — спокойным голосом сказала я, отпивая чай из кружки. — Ты не могла нас раньше разбудить? — спросил Том, выключая магнитофон. — Я не бессмертная. В прошлый раз ты во сне подумал, что я бандитка, и сломал мне нос. — напомнила я. Мэй усмехнулась. — Держи. — я кинула ей полотенце. — Ты первая, иди. — Мэй медленным шагом поплелась в ванную комнату. Вскоре и ребята получили полотенца и ждали свою очередь, а я тем временем готовила завтрак. Через какие-то полтора часа все закончили водные процедуры. — Начало через полтора часа. Это я для Мэй. — сказала я, указывая девушке на платье, висящее на дверце шкафа. — Сейчас мы позавтракаем, вернее, вы позавтракаете, а я пообедаю. — усмехнулась я. — Затем будете наводить марафет. — Мне хватит пяти минут, чтобы собраться. — сказал Карл, кидая в чай кусочки льда. — Тебе хватит, а Мэду нет. — я посмотрела на парня, который поднимался наверх. Наверняка решил проверить, всё ли нормально с его костюмом. Мэй открыла какую-то соцсеть в своём телефоне. — О нет! Утро испорчено. Катрина Мэддис выставила историю с надписью: «Что лучше надеть?» — Мэй театрально вздохнула. — Напиши, что тыкву на голову. Ей идеально подойдёт. — усмехнулась я. — У неё и так тыква вместо головы. — сказал Мэд, спускаясь. — Ну как костюм? Есть, пить не просит? — улыбнулся Карл. — Смешно, Карл. — с напускной серьёзностью сказал Мэд. — Покажи, что Катрина решила нацепить. А то, не дай бог, ещё в одинаковом придём. — я повернула телефон к себе. — Том… — я отдала телефон парню. Том посмотрел в экран и поперхнулся чаем. — Как она узнала цветовую гамму моего костюма? — воскликнул он, резко вставая из-за стола. — Ты так и не выбрал пару. — Не успел. — коротко сказал он. — Не отходи от меня, если не хочешь, чтобы Мэддис рассказала тебе о «самом трендовом пиджаке для парней в этом году». — сказала я. — Ты ей не помешаешь. — усмехнулся Мэд. — По крайней мере, она не станет к нему подходить, пока я рядом. — сказала я. — Том, только начало бала продержись, пока я буду ведущей. Стой рядом с Карлом. Карл? Ты же тоже без пары? — спросила я. Карл кивнул. — Вот и замечательно! — я улыбнулась, представляя расстроенное лицо Мэддис. — Пусть с Мэдди тусуется. — На вечеринке точно доберётся. — с ехидной улыбкой на лице сказала Мэй. Том нахмурился. — Пить в компании Катрины, лучше убейте. — Не-еет, кто на матче размажет «Зайцев» по полю? — насмешливо спросила я. Том усмехнулся. — Последняя игра в этом городе… — прошептал он. — Но не последняя в твоей жизни. Так что нечего париться. Пригласи меня через лет так двенадцать на свою игру в качестве капитана сборной страны. — улыбнулась я. Том рассмеялся. — Не волнуйся, Мишель, приглашу. — угрожающе-насмешливым тоном сказал Том. Справившись с едой, мы начали собираться. Вернее, я, Том и Карл собрались за двадцать минут, а Мэд и Мэй — около часа. — Я, конечно, всё понимаю, но бал начнётся через двадцать пять минут! — крикнула я им. Никто не отозвался. — Да твою ж… — я поднялась наверх к себе в комнату. Резко открыв дверь, я увидела целующуюся пару. — Прекрасно! — только и сказала я, громко хлопнув дверью. — Что случилось? — спросил Карл, видя моё рассерженное лицо. — Они лобызаются на втором этаже. Идём, не будем их ждать. — я быстро обулась и вылетела из дома. Том и Карл выбежали за мной. — Держи. — Том протянул мне пачку сигарет и зажигалку. — Успокойся… — Они целовались на втором этаже? — всё ещё не веря, спросил Карл. — Целуются аккуратно и нежно, а они лобызались! — зло крикнула я, распугав всех птиц, мирно сидящих на заборе. Том выдохнул. — Что тебя так разозлило? — аккуратно спросил Том. — Ты знаешь, что стало с его девушками… — прошептала я. — Я не для того спасла её, чтобы опять это повторилось. Конечно, все помнили безжизненное тело Мэй, валяющееся в собственной крови, которая буквально лилась из вен. И я прекрасно помню, как оказывала первую помощь, пока Карл вызывал скорую. — Пусть делают, что хотят, — я отряхнулась и пошла к дому. — Скажу им пару ласковых. Только я хотела открыть входную дверь, как на меня вылетела Мэй. — Мишель, мы можем поговорить? — спросила она. — Можем, — скрипя зубами, ответила я. Мы отошли в сторону, пока Карл и Том разговаривали с Мэдом. — Говори. У тебя минута, отвечу, если мне не наскучит твоя речь о соплях и слюнях, которые ты пускаешь на него. — Мишель. Мы с ним сошлись на том, что наши отношения будут свободными. — тихо сказала Мэй. — Насколько же ты себя не уважаешь… — прошептала я. — Ты готова с ним быть на этих условиях, понимая, насколько тебе будет больно, когда он найдёт новую девчонку. Кто ты? — на глазах Мэй появились слёзы, значит в моём голосе она почувствовала нотки отвращения. — Ты очень близка для меня, Мэй. И я не буду говорить о том, что если ты ко мне придёшь, то я не помогу тебе. Я всегда буду помогать тебе — ты это знаешь. Но не думай, что я не буду напоминать тебе об этом. — я слегка толкнула её в плечо и подошла к Мэду. Откинув окурок в сторону, встала на носочки, чтобы говорить ему прямо в ухо, чтобы никто не услышал, но по лицам Тома и Карла я поняла, что они всё услышали. Мэд внимательно следил за тем, как я приближаюсь. — Слушай сюда, — прошипела я. — Если из её глаз упадёт хоть одна слезинка по поводу тебя — можешь попрощаться с нашей дружбой. Одно плохое слово в её сторону — тебе несдобровать. Увижу хоть одну девицу рядом с тобой — вырву ей волосы, а тебе — кое-что другое. Понял? — я схватила его за волосы на затылке и потянула на себя. — Essayez de ne pas foirer devant elle. — я резко отпустила его затылок, отчего он пошатнулся. Мэд долго смотрел на меня каким-то незнакомым взглядом, затем усмехнулся своим мыслям и отошёл в сторону. — Всё? Накудахтались? — устало спросил Карл. — Да. Конфликт исчерпан. — сказала я, выходя за ограду дома. — Что вы сказали Мэду? — шёпотом спросила я у Карла и Тома. — Тоже самое, что и ты, только более жёстко. — сказал Том. — Понятно, — усмехнулась я. — Надеюсь, не придётся выполнять свои обещания, данные несколько минут назад. Парни согласно кивнули и двинулись в сторону учебного заведения. По дороге в школу никто из нас не произнёс и слова. В школе мы оказались за пару минут до начала. — Вот вы где! — к нам подбежал директор. — Вот, Мишель, к тексту небольшие вправки, сначала будет речь, посвящённая мэру. — сказал он, протягивая изменённый сценарий. Я кивнула. — Тогда проходите. — он улыбнулся нам натянутой улыбкой, а затем скрылся в толпе подростков. — Замечу, что учеников гораздо меньше, чем должно было быть. — подметил Том. — Меньше народа — больше кислорода. — махнула рукой я и вышла на сцену. — Я рада вас приветствовать на ежегодном осеннем балу! — я натянула улыбку, в ответ все заулюлюкали. — Для начала я бы хотела сказать пару слов о Дэне Миллере. — я переменила свою натянутую улыбку с весёлой на грустную. — Все знают, что мэр был хорошим человеком, помогал нуждающимся, открыл ветеринарную клинику (ага, с заоблачными ценами на лечение), провёл ремонт в школе (интересно где?), давайте же поднимем бокалы за него, за его доброе сердце, надеемся, что там, — я посмотрела наверх. — он обретёт спокойствие. Все разом подняли бокалы сока и, не чокаясь, опустошили содержимое. Краем глаза я заметила Катрину Мэддис, которая подошла к Тому и начала что-то говорить ему, да так назойливо, что маячащий сзади Карл не мог её оттолкнуть Я ещё долго несла какую-то чушь про праздник на сцене, затем объявила танцы и начало конкурса на Короля и Королеву бала, короны которым сама и вырезала. Вот теперь я уже отчётливо слышала, что заливает Катрина Тому. — Давай поучаствуем в конкурсе? Я уверена, мы выиграем! — улыбалась девушка. — Вообще-то… — пытался подать признаки жизни Карл, отвлекая девушку от Тома. — Тебе не нужно к подруге? Картина усмехнулась. — Ты такой смешной, — она взъерошила волосы Карла. — Она и без меня справится. — девушка указала на подругу, которая целовалась с каким-то парнем. Карл уже потерял всякую надежду от неё отвязаться, как увидел меня, решительно идущую к ним. — Катрина, — начала я, подойдя впритык к ней. — Видишь копов? — спросила я. Катрина боязливо посмотрела на полицейских, охраняющих мероприятие, и кивнула. Я достала из её декольте пакетик с порошком. Катрина потянулась ко мне, чтобы его забрать. — Ой, — усмехнулась я. — Как жаль, ведь сейчас копы узнают о том, что в наших рядах затесалась наркоманка. — Молчи… — прошипела Катрина. — Тогда пошла вон. — усмешка на моём лице превратилась в злой оскал. — Том… — она умоляющие посмотрела на спортсмена. — Это не моё, клянусь. — Мне фиолетово, чья эта дрянь, просто, пошла вон, пока мы не сдали тебя копам. — твёрдо сказал Том. Катрина грустно посмотрела на парня и ушла в сторону своей подруги. — Хоть что-то хорошее. — улыбнулась я. — Как ты узнала про наркотики у неё в декольте? — спросил Карл, всё ещё удивляясь моему разговору с девушкой. — У неё платье из слишком тонкого материала. Пакетик просвечивает. А что там было, оставалось только догадываться, но я попытала удачу и, как видно, не прогадала. — Каждый раз удивляюсь тебе всё больше и больше… — вздохнул Карл. Я усмехнулась. — Белый танец… — прошептала я, видя, как Мэд выводит Мэй в центр зала. — Пойду выпью. — сказал Карл, направляясь к подросткам, которые незаметно разливали алкоголь. Не знаю, видела ли охрана в виде полицейских, но иногда мне казалось, что им плевать, убьют, не убьют, всё равно. Лишь бы отстреляться. Чего не скажешь о Шоне. Он следил за главным залом, иногда ходил проверять немногочисленные открытые школьные кабинеты, проверял туалеты — как мужские, так и женские — под недовольные визги девушек. Но алкоголь, спрятанный в коробках из-под сока пока что никто не увидел. — Мне захвати. — сказала я вслед парню. — Что думаешь по поводу убийств? — резко спросил Том, когда мы остались наедине. — Думаю, что скоро люди начнут бежать из города. — грустно усмехнулась я, смотря на танцующих подростков. — Как они все могут быть связаны? Кроме наркоманов. Как связаны те, мне понятно. Но Гарри и мэр? Каким образом? — не унимался Том. — Этого даже Шон, по всей видимости, не знает. — пожала плечами я. — Распятие — необычный способ убийства. Вернее, сначала удар ножом в сердце, а затем распятие… — Религиозный убийца? — спросил Том. — Или помешанный. — сказала я. — В нашем городе много верующих. — сказал он, указывая на свой крестик на цепочке. — Верно. Но не каждый способен убить. — подметила я. Том согласно кивнул. Ещё минут тридцать мы перебирали версии тех, кто мог совершить убийства, но так и не пришли к одному человеку, а потом к нам присоединился Карл, но сразу ушёл, сказав: — Больные, на весёлом мероприятии убийства обсуждают. — он покрутил пальцем у виска. Время близилось к завершению танцев, поэтому на сцену вышел директор, чтобы объявить Короля и Королеву бала. — Можем расходиться, ничего интересного. — сказала я. — Давай послушаем, может кто-то новый. — попросил Том. — Да. Каждый раз новый парень. Только девушка одна и та же. — закатила глаза я, слушая речь о том, что Королём стал незнакомый для меня парень, а Королевой — всеми обожаемая Мэдди, которая организовывает у себя вечеринку. Ради приличия я похлопала ей вслед. — Я же говорила. — усмехнулась я. — Я надеялся на Мэда с Мэй. — грустно сказал Том. — Мэй рассказывала, что мечтает получить эту картонную корону вместе с Мэдом. Это последний год в школе, а они её так и не получили. — Получат в колледже. — коротко сказала я. — Жизнь не кончается на этом. Тем более я эту корону делала абы как, потому что знала, кому она достанется. Тут к нам подошли Мэй, Мэд и Карл. Первая грустно глядела на картонную корону в руках Мэдди. — Я плюнула на корону, когда делала её. — сказала я, успокаивая своими словами Мэй. Девушка улыбнулась. — Думаю, делать здесь больше нечего. Пойдём к Мэдди тогда? — спросил Мэд, приглашая рукой. — Да, думаю, что про школу на каникулы можно забыть. — улыбнулась я. Мы вышли из школы и направились в район состоятельных людей, бизнесменов, врачей дорогостоящих клиник, депутатов, которых было всего три. На улице моросил мелкий дождь. — Освежает. — улыбнулась я. — Дождь после небольшого алкогольного опьянения самое то. — закрыв глаза, улыбнулся Карл, наслаждаясь прохладой воздуха. Шли мы минут так пятнадцать, по пути нам встречались машины, на которых прямо с танцев к дому Мэдди ехали подростки. Немногие решили идти пешком в тёмное время суток. Этими немногими были только мы. — Чего бояться? — спросила я. — Не будет же убийца каждый день убивать. Ребята грустно усмехнулись, но, увидев дом девушки, получившей корону, которая держалась на моей слюне, воодушевились. В нос ударил сигаретный дым, ведь никто в доме даже не удосужился открыть окна. Я подошла к окну на втором этаже и открыла его, чтобы подышать воздухом. Решив, что проветривать помещение нужно, я решила окно не закрывать. — Выпьем весь алкоголь в доме Мэдди! — улыбнулся Карл, зайдя в дом. — Выпьем! — улыбнулась Мэй, обнимая Мэда. Я решила забить на парочку, выпив. Но ещё минут так двадцать я разговаривала с совершенно незнакомыми для меня людьми, которые втянули меня в разговор. Оказалось, что это мои одноклассники, которые на полгода уезжали в другую страну по обмену и приехали только несколько дней назад. Отвязавшись от разговора о менталитете Германии, я подошла к столу с алкоголем, и только налила себе стопку, как раздался крик: — Мэдди! — по голосу я сразу же поняла, что это Катрина. Мэддис, ты и здесь меня достала. Отовсюду послышались вздохи, всхлипы, крики подростков, которые даже будучи пьяными хорошо осознавали увиденное: — Мэдди убили! — Медли мертва! — Теперь и не нажраться. — Карл что-ли? Да ну нет… Я вздохнула, покрутила стопку с алкоголем в руке, анализируя виски, словно пыталась угадать сорт. Не хотелось мне сейчас идти и видеть испуганные до смерти лица людей и труп девушки, которая ещё час назад улыбалась во все тридцать два, держа в руках корону из дешёвого картона. — Ну, как говорится, помянем. — сказала я, опрокинув стопку. Да уж, я погорячилась, когда сказала, что убийца часто убивать не будет. Я увидела в толпе своих друзей. Мэй дрожала в руках Мэда, который её крепко обнимал, хотя сам слегка трясся. Том и Карл бросали на друг друга испуганные взгляды. Увидела Катрину, которая была сама на себя не похожа: заплаканное лицо, потерянный взгляд, который казался повзрослевшим, более осознанным, растрёпанные светлые кудри, кровь на руках, потому что она единственная не побоялась прикоснуться к телу навсегда покинувшей этот мир подруги. Время остановилось для каждого. Уже через какие-то шесть минут (я засекла) к дому подъехали патрульные машины во главе с Шоном. Ночь обещала быть длинной. «Не будет же убийца каждый день убивать». Или будет?