Звёзды бросает в карман Там не хватит на всех места В поле крадётся туман Молчаливый и бесчестный Созвездие отрезок — МКСЗ
15 октября 2004 года. Пятница. 5 месяцев до выпускного экзамена В залитой солнечным светом просторной кухне мерно раздавался звякающий звук столовых приборов и голос диктора из утреннего выпуска новостей. Чета Яно завтракала за общим столом. — Шинори, ты только посмотри, что творится Отец помимо завтрака, по своему обыкновению, поглощал новости сразу из двух источников. Перед ним лежала газета, а глаза были устремлены в экран. — Этой ночью в специальном районе Шибуя на пересечении Вакукен и Хаоши произошла крупная авария. Виновниками послужила банда несовершеннолетних байкеров, которые на большой скорости не справились с управлением, в результате чего произошло столкновение с грузовым автобусом. Погибло шесть человек, двое в тяжелом состоянии, сообщает пресс-служба полиции. Уже ведется предварительное следствие — Какой ужас… Это буквально в трех улицах от нас, — Шинори Яно покачала головой. — Дети думают это все развлечение. Хотя какие они дети… Убийцы, — мужчина отложил вилку в сторону. — Каору, не ходи пожалуйста одна по возможности. И по ночам старайся не гулять — Па, но ведь такое могло и днем произойти. Какая разница, от всего не спрячешься. Но я буду осторожна — И все равно настаиваю. Мне так спокойнее будет. Слышала, к нам пару недель назад привезли сына Оонаяши-сан? Тоже любитель погонять. Но теперь-то за руль точно не сядет, мать ему все мозги прокапала — Максимум, что со мной будет — падение с велика, да и то надо постараться. Ладно, мне уже пора бежать, — чмокнув родителей на прощание, Каору схватила сумку, стянула с вешалки шарф и выпорхнула из дома.***
Октябрьская погода уже успела потрепать жителям Токио нервишки. Теплое солнце, сменяющееся ветром и дождями совершенно сбивало с толку в выборе верхней одежды. Но по-крайней мере эти три дня достаточно было теплой кофты и шарфа. Одному Кейске, кажется, было по боку. Куртка его униформы, видимо, была на все случаи жизни, раз ему достаточно было лишь накинуть ее сверху. Перепрошивка мозгов черноволосого суетливого гопника продолжалась уже две недели. К удивлению как ученика, так и учителя — успехи все же были. После второго занятия они пришли к выводу, что по возможности им лучше делать уроки вместе. По программе их классы шли вровень, а большинство предметов вели одни и те же учителя. К слову их радости тоже не было предела, когда один из самых проблемных студентов стал приходить в школу подготовленным по всем фронтам. Особенно ошеломлена была Нагакура сенсей. Но опустим тот факт, что некоторые задания Кейске по злому умыслу, но искренне раскаиваясь, просто списывал у своей репетиторши. Вертя в руках ненавистные очки, Баджи в компании новых друзей возвращался домой. — … и ей значит отвечаю «это прямой угол, значит там неверно». Видели бы вы глаза бабульки! Я был хорош, — Кейске бодрячком вышагивал и размахивал руками, рассказывая о своих успехах. — Мне даже Мицуя на этот раз не помогал, я сам допер! Каору с Чифую смотрели на горделивое ликование темноволосого и оба были за него рады. Чифую, конечно, до сих пор не был в курсе истинных причин его стремления к академическим познаниям, но расспрашивать не пытался. А Каору наблюдала за успехами парня со стороны учителя и была довольна плодами своего труда. — Ты смотри, а то вдруг однажды настолько прокачаешься, что учителя инсульт хватит от твоего интеллекта, Баджи-сан — Не ерничай, а то по голове дам! — Так, никакого насилия! — Каору втиснулась между ребятами, хлопая обоих по крепким лбам. — Ты ж сказала… — Это в целях воспит… — Яно осеклась, едва ее взгляд устремился вперед. Навстречу им шел смуглый синеволосый, слегка сутулый парень. Тадаши Дайки, одноклассник девочки. Чифую и Кейске тоже узнали его, он был среди тех, кто в первый день их знакомства напал на Мацуно. Заметив идущих ребят, Тадаши едва не раскрыл рот от удивления. Мигом выпрямив спину, он нарочито гордо зашагал вперед, делая вид, что ничего не происходит, и вообще они не знакомы. Правда, его безбожно выдавало то, что он исподтишка пялился на троицу. Кейске поймал на себе недоуменный взгляд и уже хотел выкрикнуть, какие у цветастого проблемы, но почувствовав руку девочки, сжимающей его плечо, удержался. Раньше он, наверное, сразу же полез бы драться, но в этот раз не хотелось выглядеть задирой перед подругой. Несмотря на то, что она была в курсе, что этот тип заслуживает. Когда Дайки поспешил скрыться за поворотом, свастоны переглянулись. — Ну и ссыкло, — вместе выпалили они, хлопая друг друга по ладоням. Каору была приятно удивлена, что мальчики не полезли в драку, но что-то во взгляде Дайки было нехорошим и странным. Она все еще помнила, как он ни с того ни с сего решил докопаться до нее в школе, когда увидел, что они с Кейске сидели на перемене вместе. Сейчас то, как мимолетная злоба промелькнула в его глазах, как исказилось смуглое лицо — пугало. Что-то подсказывало, будто его навязчивая попытка допроса может повториться. Но мысли Каору прервал голос Баджи: — Яно-чан, кстати говоря. У нас собрание уже сегодня. В восемь в храме Мусаши, пойдешь с нами? — Оо, супер! Конечно пойду — Я предупрежу Майки. Ты главное стой рядом с Эмой — это его сестра, и молчи, тогда ни у кого не возникнет лишних вопросов. Не вздумай чего-нибудь ляпнуть — Да ладно тебе, когда такое было вообще… — И все равно, просто смотри — Ладно-ладно, — подняв ладошки в жесте «сдаюсь», протянула Яно. — Как это все волнительно! — Тебе-то чего волноваться? Это Чифую должен на нервах быть, он член банды и идет в первый раз, — Кейске взглянул на товарища. Блондин насупился и серьезно нахмурил брови, напуская на себя грозный вид и всеми силами пытаясь показать, что он готов на все сто. Правда, от Каору не скрылось то, как слегка подрагивали его кулаки. Девочка засмеялась и легонько хлопнула его по спине. — Брось, Чифую-кун, все пройдет отлично! Не волнуйся — Я не волнуюсь, я в этом… Предвкушении, во — Ага, а лапки трясутся… Чифую недовольно фыркнул, но даже такая словесная поддержка его немного успокоила. Когда до дома мальчишек оставалось всего ничего, Каору осенило. — Слушайте, а храм Мусаши — это же почти рядом с моим домом. Может от меня и пойдем? Чтобы вы не тащились через пол района сначала за мной, а потом туда. — А что, звучит неплохо, — улыбнулся Кейске. — Тогда мы только заскочим форму забрать, и двинемся Мацуно тоже был согласен, так что уже через пятнадцать минут они втроем при параде стояли на автобусной остановке. Родители Каору все еще были на работе, встретил их лишь витающий в воздухе запах обеда, приготовленного мамой, и зеленого чая. Чифую еще ни разу не довелось бывать в гостях у подруги, поэтому он беззастенчиво рассматривал обстановку дома. Как и Кейске впервые — мальчика тоже привлекли фотографии на стенах. — Я сейчас сделаю чай и сладенького принесу, поднимайтесь, первая дверь Ребята прошли наверх по дубовой винтовой лестнице, которая слегка поскрипывала. Оба они страшно боялись, что могут ее сломать. Баджи за все время занятий еще ни разу не был в комнате репетиторши. Каждый раз они то с ходу плюхались на кухню, потому что было мало времени, то сначала поедали сладости там же. Обитель Каору, казалось, была отражением ее характера. Пастельно зеленые стены, белая мебель — все на вид было аккуратно, но тут и там можно было заметить следы буйной натуры. Запасная школьная форма на стуле, переполненное мятыми листками мусорное ведерко, носок с зайцем под столом — все это придавало комнате уют и некую живость. Хозяйка вернулась быстро, удерживая в руках поднос с тарелкой данго, двумя чашками чая и одной с кофе, она вывернула ногу и пяткой закрыла дверь. От вида сладостей Чифую просиял. Мальчики устроились на полу рядом с ее кроватью, не решаясь портить сложную композицию из маленьких подушек и навлекать на себя девчачий гнев. — Так вот почему ты всегда все успеваешь. Кофеин, — Кейске уставился на чашку с ароматным напитком. — Нет, я просто пунктуальная и собранная, — прыснула в ответ девочка, слегка отпивая кофе — Я-яно-чан, ничего себе у тебя коллекция, — едва сдерживая восторженный вздох, проговорил Чифую. Его взгляд уперся в небольшой стеллаж, заставленный томиками манги, среди которой были редкие выпуски, которые издавались лишь в журналах. Мацуно, уплетая данго, водил пальцем по корешкам книжек. — Мовно пофмотрю? — с набитым ртом спросил он. Каору кивнула. Блондин принялся увлеченно рыться на полках. Оказывается, вкус в манге у них был очень похож. Девочка начинала нравиться ему все больше и больше. — Это же «Стальной алхимик»! Тут все выпуски, которые вышли, вот это да! О, а это что? Поднимая голову, мальчик заметил приклеенный над рабочим столом листок с аккуратно выведенной надписью «План обучения». — Уу, выглядит впечатляюще. И ты прям расписание придумала? Как успехи? Каору вспомнила, как после первого их с Кейске занятия она всю ночь просидела, составляя программу обучения для чайников, пытаясь учесть нюансы и пробелы в знаниях своего подопечного. — Кейске-кун, конечно, тот еще балбес, но очень старается, — Яно развернулась, глядя на брюнета, которому явно не по душе такое определение, но поспешила пресечь недовольство. — До экзамена почти полгода, у тебя все получится. Сам Кейске в свою очередь застыл со смешанными чувствами. Ну вот, опять она включает этот режим раздражителя, а затем говорит что-то такое, после чего возмущаться уже невозможно. Раздражало ли его и это — понять было сложно. Единственное, что можно было сказать наверняка — последняя фраза ему пришлась по душе. Слегка раскрасневшийся парень поспешил опустошить свою чашку, не желая показывать своей смущенной радости. Если так посмотреть, то пожалуй никто и никогда так не говорил о его способностях. Даже друзья, которые хоть и поддерживали его, но все же были убеждены, что учеба — не его конек, а потому лишь утешали его фразами по типу «Не все так плохо» или «Не нужно знать физику, чтобы бить морды врагам». Сейчас в него впервые кто-то верит. — О, совсем забыла. Я же так и не узнала, что вообще из себя ваша банда представляет. Как она вообще появилась? — Каору прервала раздумья Кейске. — Когда мы были детьми, я и мои друзья, Мицуя, Дракен, Майки, Па-чин и...Казутора часто собирались и ввязывались в драки с другими ребятами, что уже были в бандах. Почти всегда они были старше нас, но сильнее — никогда. У Майки уже тогда была высшая и благородная цель, создать эпоху уличных банд, золотое время для таких, как мы. Но ценности у нас получше будут, не то что у придурков, которые переходят все границы и становятся преступниками — Как пафосно, — протянула Каору, заслушавшись. — А то, — обнажил клыки парень. — Как-нибудь фотку со дня основания покажу, я там такой красавец! — А сейчас вы чем занимаетесь? — Следим за подконтрольной территорией, чтобы всякие отбитые не лезли. Вызываем на битвы тех, кто представляет угрозу, выбираемся погонять на байках по городу и просто кайфуем от того, что проводим время вместе Каору смотрела, с какой теплотой и гордостью он рассказывает о своих товарищах и как блестят его карие глаза, и невольно погрузилась в эту странную атмосферу. Сейчас у нее дома сидят два представителя этого мира. Два слегка беспардонных гопника, которым иногда надо было язык с мылом вымыть, но все же — они были такими непосредственными и… добрыми. Пожалуй да, если это слово применимо для тех, у кого кулаки постоянно чешутся. Эти двое будто ломали все стереотипы — они ни разу не обошлись с ней грубо, хоть и не были истинными джентельменами, и в ее присутствии старались вести себя сдержанно. — Каору-чан, а ты уже придумала, как мы уходить будем? Твои родители вряд одобрят, если мы втроем на ночь глядя пойдем непонятно куда — Ой, точно… — поджав под себя ноги и почесав лоб, девочка задумалась. — Я могла бы сказать, что ухожу к подруге на ночевку, они никогда не были против этого. Вы выйдете пораньше и подождете, я соберу вещи и присоединюсь — План надежный, как швейцарские часы, — с легкой издевкой улыбнулся Баджи. — Ой, ну тебя, все нормально будет На том и порешили. До восьми оставалось чуть больше часа. Как раз скоро должны были вернуться родители, поэтому ребята принялись собираться, обозначив местом встречи парк, где как-то встретились и провожали Яно домой. После ухода мальчиков прошло едва ли десять минут как хозяева дома вернулись. Каору уже успела для видимости собрать небольшой рюкзак с вещами. Встречая родителей на первом этаже, она с трудом сдерживала волнение — хорошо врать так и не научилась. — Ух, чувствую со следующей недели нас ждет полнейший завал, — вешая пальто на крючок, пробубнил отец семейства. — Ты тоже только вернулась, Каору? — оглядывая увесистую сумку дочери, спросила мама. — Нет, я вообще собиралась к Сакуре на ночевку пойти Коичи почесал усы. — Все хорошо? Ты раньше как-то заранее предупреждала, а не уходила, ставя перед фактом Пристальный взгляд папы был своеобразной пыткой в этот момент. От волнения в животе будто что-то туго сплелось. Для хорошего вранья нужно минимум слов, иначе все на лице будет написано. — Да все нормально, с чего ты взял… — И все же, я думаю сейчас не то время, чтобы по темноте ходить. Может лучше перенести ваши посиделки? Господи, что же это такое… План, надежный как швейцарские часы, трещал по швам. — Па, ты новостей насмотрелся с утра? Там чего только не показывают, и вообще каждый день что-то случается, не сидеть же мне дома целыми днями — Это глупости по-твоему? Люди погибли! — отец хмуро свел брови. Он явно был серьезен и недоволен. — Кума, тебе стоит послушать отца, нам с ним так спокойнее будет. Не думай, что это какое-то наказание, мы просто о тебе беспокоимся — Да и не думала даже, просто ну это уже слишком, мам! Ну я же ни разу вам не давала повода в себе сомневаться, за что вы так? — Слишком? Разве мы с мамой хоть когда-то запрещали куда-то ходить? — Нет, но… — Но почему тогда тебе так сложно впервые выполнить одну единственную просьбу? Все, вижу тебя не переубедить, поэтому властью данной мне, как твоему отцу, я говорю, что сегодня ты посидишь дома Каору закусила губу от отчаяния. Она не нашлась, что ответить. Не нашлась, что возразить. Больше всего она сейчас боялась поднять глаза, в которых с легкостью можно было прочесть стыд и обиду. Стыд за неудачную попытку обмана и обиду — за то же самое, но еще и за родителей вдовесок. Разумеется, она прекрасно понимала, что они ее любят, волнуются и все такое, но порой именно папа перегибает палку. Да, ее действительно никогда не наказывали, потому что и без того хорошо воспитали, но девочка считала, что такая забота иногда будто душит. — Не думай, что я слишком строг, но это решение окончательно. Позвони Сакуре и скажи, что ты побудешь дома Мама, шумно выдохнув, посмотрела на дочь и потрепала ее по голове. Каору решила, что говорить что-то еще бесполезно. Отец выглядит усталым и портить ему настроение еще больше не самая лучшая идея. Девочка развернулась и молча отправилась в свою комнату. Злобно бросив рюкзак на пол, она чуть не захныкала от несправедливости. Ну как же так? Просто потому что какие-то идиоты устроили вчера аварию, а папа очень мнительный ей теперь надо страдать? Каору не хотела себе признаваться, что будь это и правда ночевка у подружки, она бы с легкостью это пережила и нашла бы чем заняться, но сейчас — это была ее чуть ли не первая попытка вырваться из этих мягких рукавиц. И они же опять мешали. Яно помнила, как неловко ей было в младшей школе, когда все дети были достаточно самостоятельными, чтобы добираться в одиночку, а ее приводил и забирал с уроков отец. А чего только стоил эпизод с ее первым ухажером, который едва увидев грозный вид Коичи, побелел и чуть не помер с несчастной коробочкой конфет… С затуманенными глазами незадачливая беглянка достала телефон и набрала Кейске. Буквально через пару гудков он взял трубку. — Ну как оно? Ты идешь? — Нет, сегодня без меня, не прокатило, — она всеми силами пыталась сделать тон голоса обычным. — Что, даже через окно не убежать? Заметят? — Кейске по ту сторону, кажется, был слегка обеспокоен, участливо предлагая другие варианты и шикая на Чифую, который где-то там выкрикивал что-то типа «Ну давай говори, что? Что?». — Нет, в другой раз как-нибудь, удачи вам. Скажи Чифую, чтобы сильно не переживал, хорошо? Пока Кейске не успел и пяти копеек вставить, как собеседница положила трубку. Она явно была расстроена, хоть и пыталась показать, что это не так, уж в этом он точно был уверен. Делать нечего, мальчики пошли на место сбора вдвоем. Храм Мусаши находился на окраине района Шибуя в нескольких кварталах от дома Яно, его со всех сторон окружал большой парк, больше походивший на лес, но чтобы заблудиться там надо было быть совсем дурачком. Когда Кейске и Чиф оказались на месте, отряды еще только собирались. В полном составе были разве что лидеры и главы отрядов. Долго ждать не пришлось: ровно в восемь вся Тосва стояла как на плацу. Светлые волосы и полы плаща Майки развевались на ветру. Глава стоял перед подчиненными и серьезно смотрел куда-то сквозь них, но через пару секунд вдруг воскликнул: — Мы с вами давно не собирались, поэтому сегодня у нас на повестке много чего. Представление новых членов отрядов, обсуждение вопросов о недавнем столкновении с бандой Инацума, послушаем доклад отряда разведки и Мицуи. Далее все проходило как обычно. Кейске стоял перед своим отрядом и напряженно слушал Майки. Чифую представился перед всеми, держась достойно настоящего гопника, он показал себя таким, каким Баджи увидел его впервые — дерзким и бойким. Капитан испытывал некую гордость за него: как за подчиненного, так и за друга. После представления еще четверых человек, присоединившихся к отрядам Улыбашки и Па-чина, Майки продолжил. — Как вы наверняка уже в курсе, пару недель назад на наших ребят напал отряд из одиннадцати человек, которые представились как Инацума. Второму отряду было поручено узнать о них, об их мотивах и целях. Мицуя, расскажи, что вы узнали. Светловолосый командир вышел вперед и развернулся ко всем. — Инацума появилась не больше года назад, численность ее около 55 человек. Насколько известно, они собраны в пять отрядов по 11 человек, в основном старшеклассники. Номинальный глава — Оонаяши Набуя. Номинальный, потому что этот парень — абсолютно несерьезный сынок каких-то больших шишек, вообще не способный управлять. За ним точно стоит кто-то, кто вертит всем этим за него. Помимо Оонаяши нам известны имена еще трех членов Инацумы — Осанай Нобутака, Кенпачи Аяно и Ханма Шуджи. Первые двое — лидеры передовых отрядов, сами по себе довольно сильны и опасны, о третьем мы знаем лишь то, что он выносливый как черт. У Осаная — на лбу огромный диагональный шрам, а Кенпачи носит дреды. Как выглядит Ханма мы пока не знаем. Мотивы Инацумы очень просты: разгром более влиятельных банд, которых они считают слабее, они поднимают собственный статус и авторитет. Сейчас их цель — мы. Это все, что удалось выяснить. Закончив речь, Мицуя прошел к своему отряду. По толпе прошла волна перешептываний. — Итак, если кто-то из вас вдруг столкнется с ними — не смейте проиграть. Они имеют наглость поджидать всем отрядом, поэтому будьте бдительны и по возможности не разделяйтесь. И если представится шанс — выясняйте о них как можно больше, чтобы найти слабые места. Майки махнул рукой. — На этом все, все свободны, командиры отрядов — останьтесь. Толпа черных фигур постепенно рассасывалась, шепотки переросли в открытые обсуждения ситуации. Атмосфера в банде слегка накалилась. Однако накал этот был скорее азартным. Крупных стычек и битв давненько не было, у многих уже чесались кулаки, а тут как нельзя кстати появились какие-то выскочки. Чифую помахал на прощание своему командиру, поспешив отправиться домой. Пока основатели дожидались Майки, который отошел о чем-то поговорить с Эмой, Дракен с беззлобной ухмылкой ткнул Баджи локтем: — А что, твоя дама сердца испугалась и передумала приходить? — Какая еще дама сердца? — неожиданно резко бросил Кейске, однако поспешил увести все в шутку. — Лысую голову застудил? Дракен лишь рассмеялся и хлопнул Баджи, который сейчас был похож на злобного кота, по спине. Вскоре к отряду основателей вернулся и Манджиро. — Не хотел говорить при всех, но вам — обязан. Не нравится мне все это. Возможно, вы думаете, что ничего нового не происходит, но предчувствие у меня странное. Я считаю, что отрядам надо действовать быстрее, чем Инацума предпримет следующий шаг. Мицуя, ты и твои ребята отлично сработали. Но нам все еще необходимо выяснить, кто реально заправляет всем этим. Это касается всех, но сделать это надо незаметно. Мы должны быть готовы их разгромить. Следите за своими ребятами. В случае схватки — только победа. Рад был всех видеть, теперь по домам. Отряд основателей разошелся. Кейске глянул на время и решил, что в этот раз лучше добраться домой на байке и просто припарковать где-нибудь в укромном месте, а уже потом перегнать в додзё Сано. Автобусы все равно уже не ходят, а на своих двоих добираться совершенно не хотелось. Усевшись на мотоцикл и навалившись всем телом к рулю, Кейске выкрутил газ и рванул на проезжую часть, постепенно набирая скорость. Улицы были не так оживлены, тем более в этой спокойной (по меркам Токио) части района. Голова парня была забита мыслями о странном беспокойстве Майки и его возможных причинах. Он почти не замечал хлеставшего ветра и того, что разогнался сильнее обычного. Повороты и машины стали лишь размытыми пятнами. «...но предчувствие у меня странное». Вся компания знала, что когда Майки так говорит, значит основания есть. Еще не было такого, чтобы его сомнения были беспочвенны, а его «Чуйка Непобедимого Майки» осечек не давала. Кейске свернул в спальные кварталы и заехал на знакомую улицу, неожиданно для себя различая среди размытых пятен света — один. Затормозив, он понял, что оказался практически перед домом репетиторши. Во всех окнах не было света, кроме одного единственного на втором этаже. Если не подводила память, это было окно в ее комнату. Баджи вспомнил, каким печальным ему показался голос девочки по телефону. Странно, что она так расстроилась из-за такого пустяка. «Пустяка ли?» Возможно и так, но что если для нее это был шанс свежего воздуха глотнуть? Он конечно сталкивался с ее родителями несколько раз, и оба показались очень хорошими, но что если это лишь фасад? Баджи знал в этом толк, долгие годы наблюдая «чудесные» метаморфозы, происходившие с его мамой, когда они появлялись на людях. Баджи стоял, уставившись в ее окно, несколько минут, не задумываясь, что может крипово выглядеть со стороны. Отвратительно — чувствовать себя запертым. Это парень знал наверняка. Странное ощущение не давало ему покоя. Кажется это… Сочувствие? Да, видимо именно оно. Неожиданно, Кейске поймал себя на мысли о том, что было бы неплохо что-то сделать в этой ситуации. — А почему бы и да? — парень уже доставал мобильный из кармана куртки. — Черт, сел… Ладно, можно и подручными средствами. Слезая с мотоцикла, Баджи схватил первый подвернувшийся под руку камешек — не такой большой, чтобы повредить стекло, но не слишком мелкий. Хорошо прицелившись, он метко запустил его прямо в окно, где мелькала знакомая тень. Второй раз кидаться не пришлось. Буквально через несколько секунд наружу высунулась светлая голова с двумя косичками. Окно второго этажа выходило не во внутренний двор, а на переулок между двумя домами, где и припарковался Свастон. Каору огляделась по сторонам, Кейске присвистнул, привлекая ее внимание. — Ты чего тут делаешь? — в пол голоса спросила она. Яно смерила взглядом ночного гостя, зацепив внимание на байке. Кажется, он прямиком с собрания. — Что-то случилось? — Да нет, я просто подумал… Ну… Если ты не смогла сегодня прийти, я мог бы выполнить вторую часть нашего договора. По телефону показалось, что ты очень расстроилась, — Баджи зубасто улыбнулся, похлопав по сидению своего транспорта. Несмотря на то, что солнце зашло давным давно, оставив городу лишь свет от его же жизнедеятельности, разглядеть удивленное лицо Каору было нетрудно. — Серьезно?! — не сдержавшись, воскликнула светловолосая и тут же прикрыла рот руками, надеясь, что никого не разбудила. — Ну ясен х… хрен, — Кейске сложил руки на груди. — Если Рапунцель не боится отлучиться из башни на часок, то сможет полетать — Пфф, — «Рапунцель» закусила губу, но все же задумалась. Родители давно легли спать, вставать им завтра рано. Да и ключи у нее есть, можно тихонько уйти и вернуться. Ничего же страшного не случится? — Стой где стоишь! Я мигом! Каору скрылась в своей комнате, а Баджи остался в ожидании. Она несколько секунд стояла в ступоре, не в силах поверить, что за ней реально среди ночи приехал друг-гопник и зовет кататься. Сердце колотилось. Но не от страха, а скорее от волнения. Все-таки ей ни разу в жизни не доводилось сбегать из дома втихушку, такое она испытывала впервые. Решительно собрав мысли в кучу, она переоделась в удобные и теплые джинсы, светло-зеленый свитер и повязала на пояс сумку-бананку. Уже готовясь выскользнуть из комнаты как ниндзя, Каору вдруг метнулась обратно к кровати, покидала под покрывало подушек, создавая собственный спящий макет. Довольная своей работой, девочка на носочках спустилась на первый этаж и направилась в прихожую. Обувшись, беглянка схватила любимый шарф, но на секунду замялась. Ночью наверняка холодно, а этот дебич стоит там в одной своей форме. Неужели не мерзнет? «Лишним не будет» — подумала Каору и стянула с вешалки второй шарф. Без единого скрипа и шороха, она успешно выбралась на улицу и побежала к заждавшемуся другу. — Уу, да ты прям молния, — съязвил гопник. Ее «мигом» оказалось равным десяти минутам. — Ой, ну тебя… Как ты вообще додумался до такого? — Что, никогда из дома не сбегала? — ночной гость осклабился. — Наверное, я просто представляю, каково тебе было Каору слегка опешила, не ожидая подобного ответа. — Эм… Спасибо… Кстати, это тебе, — Яно протянула Кейске мягкий и пушистый голубой шарф. — Не май месяц на дворе, а ты прям на простуду напрашиваешься Парень удивленно вскинул брови от подобного проявления заботы. Девочка, увидев, что друг не особо торопится укутываться, решила действовать сама и ловко повязала шарф, закрыв рот и нос Кейске. Сквозь пушистую ткань были видны лишь кошачьи глаза, полные наигранного недовольства. Не став ничего возражать, Баджи молча усадил Каору на сидение и сам забрался на место спереди. Неужели Чифую было удобно «нажопником» кататься? Парень отдал пассажирке единственный шлем, который последний раз надевал, когда был совсем мелким. До этого он просто болтался прицепленным за ремешки к багажнику. Каору кое-как застегнула его и покрепче обвила Кейске руками. — Готова? Только если что, не кричи под ухом Баджи включил зажигание и плавно выжал сцепление, довольно мягко трогаясь с места. Где-то за спиной ойкнула пассажирка, покрепче сжав ткань его куртки. Аккуратно выезжая на оживленную дорогу, Кейске начал набирать скорость. На улице было невероятно светло. Витрины магазинов и фасады кафе были увешаны красивыми гирляндами и лампочками, свет неоновых вывесок рябил в глазах. Первые пару минут Каору сидела, зажмурившись, но когда привыкла к скорости и свисту ветра в ушах — разлепила глаза. Район Шибуя предстал совершенно в новых красках. Ей было видно все довольно четко, образы не смазывались перед глазами и не кружилась голова, но то, как быстро они проносились — впечатляло. Баджи такая езда непривычна. Он был сосредоточен на том, чтобы сильно не разгоняться (хотя порой так и хотелось) и не пугать свою пассажирку. Мысленно он для себя отмечал, что следит за движениями ее рук. Она крепко обвила его со спины, и когда маленькие пальчики сжимались сильнее, он понимал, что скорость слишком велика и тормозил. А когда голова, лежащая у него на спине расслаблялась и хватка ослабевала это означало, что ей комфортно. — Держись, сейчас будет поворот, — крикнул ей Кейске. Легко маневрируя между неторопливых машин, он слегка наклонил байк и плавно развернулся. Мотоцикл инертно вернулся в прежнее положение, заставляя Каору чувствовать, будто все ее органы сначала поднялись выше, а потом вернулись обратно. Подобные ощущения возникают, когда ты сильно раскачиваешься на качелях: будто летишь, но все внутренности при этом подпрыгивают. В один момент Баджи почувствовал, что она расслабилась как-то слишком сильно и слегка от него отпрянула. Что-то внутри ёкнуло, когда он понял, что она отпустила одну руку. Кейске посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, как Яно вскинула руку наверх, будто пытаясь до чего-то дотянуться, что-то ухватить. Беглым взглядом смотрит наверх на растянутые через дорогу красные бумажные фонарики. И улыбается. — Кейске-кун, это просто… А-а-а, — не утруждаясь подбирать слова, она просто взвизгнула. Ему и раньше доводилось видеть, как она смеется, радуется. Каору была из тех людей, чьи эмоции сразу же отражаются на лице, но именно эта улыбка была какой-то другой. Особенной. Она улыбалась новым обострившимся ощущениям, новому обличию Токио, и… ему? В какой-то момент у него возникло странное желание удержать ее за руку, которая все еще хваталась за него, чтобы она не дай Ками никак не сорвалась и не упала. Но отрываться от руля и вести одной рукой было нельзя, поэтому он удержался, бросив лишь: — Эй, осторожнее, лучше держись как следует Баджи немного удивлен, что для подобных вспышек радости понадобилось так мало. Удивлен, но несказанно доволен, что от ее грусти не осталось и следа. Правда теперь их равноценный обмен уже не казался таковым. Получалось, что она будет несколько раз в неделю лепить из него подобие успешного ученика, а он — просто проведет ее на экскурсию в логово банды и покатает по городу. Как-то не очень равноценно звучит, думал парень. Тут ему в голову пришла мысль: — Хочешь, отвезу тебя в одно из своих любимых мест? Это недалеко, — прокричал он через плечо. Каору подняла на него голову. В таком положении «нажопника» ей пришлось немного наклониться вперед, из-за чего ее голова была у него примерно рядом с его лопатками. — Давай! Развернувшись, они направились в противоположном направлении и вскоре пересекли район Шибуя, оказавшись в Минато. На небольшом холме, даже в темноте можно было разглядеть отражения огромных фонарей в море. Они подъезжали к порту. — Радужный мост? Это твое любимое место? — спросила Каору, когда мотоцикл остановился возле промзоны, недалеко от въезда на мост. — Не совсем, мы еще не пришли Оставив байк на общей парковке, Кейске рукой поманил спутницу к какому-то серому зданию, судя по всему бывшему заброшенным портовым складом. Но больше Каору удивилась, когда они стали пробираться на крышу по не очень внушающей доверие старой пожарной лестнице. Оказавшись на хорошо продуваемой морскими ветрами крыше, Яно не смогла сдержать восторженного вздоха. — Это как… — машинально она схватила кончик его развевающегося шарфа. Парень повернул на нее голову и чуть улыбнулся. Она так смешно раскрыла рот и выпучила глаза. Радужные огни моста прорезали ночную темноту. Он был таким огромным! Казалось, что до него рукой подать, но это было далеко не так. Из-за светового шума Токио на небе не было ни одной звезды, но одной луны было достаточно, чтобы дополнить эту картину. — Я была здесь кучу раз проездом, но и представить не могла, что это может быть вот так… Красотища! Девочка все еще держала его за кончик шарфа, как будто за веревочку или ошейник. Они стояли несколько минут, смотрели на переливы огней и просто молчали. Первой паузу нарушила Каору. — Спасибо большое, Кейске-кун, — широко улыбнувшись, Яно повернула голову. Баджи от внезапно нахлынувшего смущения взъерошил отросшие черные волосы. — Да че там… Пустяки… Раз с собранием не фортануло, то хотя бы это я мог сделать. Ему было ужасно непривычно, чтобы кто-то благодарил его за такие мелочи. Зарывшись носом в шарф, который пришелся как нельзя кстати, он пробубнил: — А чего на твоих родителей нашло? Не похоже, что они очень строгие. Хотя если честно батю я твоего иногда побаиваюсь… Баджи вспомнил, как однажды во время одного из их с Каору занятий, Коичи Яно отпустил какую-то шутку и сам так сильно над нею смеялся, что в порыве хлопнул его по спине. Да так, что почти душу из него выбил. Все-таки было в нем что-то… медвежье. — Да знаешь… Не подумай только, что я все за уши притянула, но иногда они слишком сильно меня опекают. Сегодня меня не пустили, потому что папа увидел с утра в новостях какую-то аварию. Порой это так мешает и раздражает, честное слово. Они с мамой бывают невыносимо мнительными, это несправедливо. Я ни разу в жизни не давала им повода как-то сомневаться во мне, но им кажется, что раз я единственный ребенок, они должны с меня пылинки сдувать — Ха, тебя поэтому к гопниками так тянет? Ручки на запретное чешутся, — Баджи хихикнул. — Может ты еще и куришь втихушку? Каору резко покраснела, а Кейске не успел и ойкнуть, как крепко получил по голове ребром маленькой ладошки. — Эй, я пошутил! — парень выставил руки вперед в примирительном жесте. — Извини, я не хотел обижать. Мне маленько не просто такое понять, но я прекрасно знаю, что такое запреты и каково жить запертым в чужих страхах, а потому не осуждаю твоих мотивов, у тебя свои причины и они имеют вес. Это единственное, что важно Кейске задумался. С одной стороны он мог представить, что она имеет ввиду, но с другой — они были будто противоположностями одного целого. Ее душит опека, а его — равнодушие. Хах, даже смешно. Будь это возможно, Кейске бы с радостью поменялся с ней местами. Но его образ жизни вряд ли пришелся бы по душе таким родителям, как у нее. Хотя… Тут ничего нового. Яно повесила голову, рассматривая носки своих кроссовок и будто пытаясь переварить услышанное. «...каково жить запертым в чужих страхах» — Знаешь, я еще пару недель назад задумалась над этим, но все стеснялась спросить… — Чего? — Если не захочешь, можешь не отвечать, я все понимаю, — Каору на секунду замялась. — Ты ведь не всю правду рассказал, когда устроил перед моим папой то представление с перевоплощением в ботаника-задрота? — Ты о чем?.. — Ну, ты говорил, что поддерживаешь образ, чтобы мама не волновалась. Но неужели все прям так серьезно? Она очень строгая? Кейске как-то рефлекторно сжался. Не очень резко, но все же достаточно импульсивно, что не укрылось от взгляда девочки. Он мало кому доверял. Были люди, которые ему нравились и просто были симпатичны, были те, кого он уважал, но отдельной кастой всегда были друзья. А заводить их, честно признаться, Баджи чертовски любил. Если сказать кому-нибудь в Тосве, что капитан первого отряда довольно дружелюбный малый — могут принять за идиота и послать в известном направлении. Эта обладательница светлых кос по какой-то причине стала одной из тех, с кем Кейске хотел дружить. По всем представлениям общества они и так выглядели как старые школьные подружки. Бывали друг у друга в гостях, знают родителей друг друга, ходят вместе домой, вместе едят что-то вкусное и вредное, спорят. Кейске мысленно расставлял галочки в этом воображаемом списке. Но в нем чего-то не хватало. Настоящие друзья обычно в курсе всех секретов, всех тайн. У них почти все сходится, кроме этого. «Ладно, была ни была, - про себя бросил он, набирая в легкие воздух». — Я детстве… Ну, не так давно на самом деле, много чего натворил. Дрался почти постоянно, домой приходил обычно к ночи, и однажды чуть в полицию не загремел, — уголок губ слегка задрожал, когда он вспомнил о Шиничиро Сано. — Мой друг детства сейчас в колонии для несовершеннолетних, я с тех пор много чего переосмыслил. Понял, как сильно мама переживала, поэтому решил, что больше ее расстраивать не буду. Это тяжело, просто жуть. Оставить банду не могу, они мое все. Но жить на два фронта, один из которых самый ненавистный — очень тяготит. — Кейске… — Да и вообще, — перебил он. — Если от этого всем будет комфортно, я не против иногда бывать задротом — А что насчет тебя? Тебе что, комфортно? Ты из-за этого так рвешься в старшую школу? — Да. Маман никогда прямо не говорила, но думаю, ей было бы приятно знать, что сын нормально учится в нормальной школе, — ответил он, игнорируя первую часть вопроса. — Она увидит, как я стараюсь, и когда все получится, она… — Кейске осекся, ловя себя на том, что может сказать лишнего. — Э-э, ну… Будет рада. Да, я уверен! С одной стороны, парень понимал, что глупо вываливать все о себе сразу же. Хотя бы потому что ей совершенно точно не стоит знать, что он причастен к гибели человека. Пока. Может быть, когда-нибудь, как-нибудь она узнает, но только когда он сам решит, что время подходящее. А сейчас… — Дай мизинчик, — неожиданно проговорила она, вытягивая Баджи из раздумий. — Что? — Мизинчик, — Каору легко и аккуратно схватила его за руку, переплетая их мизинцы. — Вот так. Кейске с видом морского котика стоял, смотрел на их руки и не понимал, что она затеяла. — Торжественно клянусь, что мы вместе поступим в крутую школу, Кейске Баджи Каору подняла на него свои большие зеленые глаза и улыбнулась. Почему-то стало так тепло…***
Когда время стремительно перевалило за полночь, ребята решили, что пора укатывать восвояси. Каору была страшно довольна, но страх обнаружения ее побега все еще сидел где-то глубоко внутри. Выбрав самый короткий путь, Баджи доставил своего «нажопника» домой в целости и сохранности даже быстрее, чем он рассчитывал. Убедившись, что она добралась точно до комнаты — он поехал обратно. Дорога заняла от силы минут пятнадцать. Кейске не увидел ни одного горящего окна на своем этаже. «Наверное сразу же легла спать, как с работы пришла» Рёко Баджи работала в коммерческом банке и довольно часто брала подработку в ночную смену в колл-центре там же. В необходимости этого Кейске всегда сомневался, ведь зарабатывала она неплохо. Несмотря на то, что его отец ушел из семьи так рано, что парень его даже не помнил, на удивление долгов он им не оставил. Просто в один момент исчез. Поэтому непонятно, отчего мама так нагружала себя работой. Остановившись примерно в ста метрах, Баджи припарковался аж через четыре подъезда от нужного. Достав небольшой рюкзак, что предусмотрительно взял с собой, он выудил оттуда домашнюю футболку и пока переодевался, на ходу придумывал себе алиби. Легенда была слабоватой, но вроде достаточно убедительной. Сегодня выходной, он сделал уроки и пошел в гости к Чифу, который живет в этом же доме двумя этажами ниже, играть в настолки. Не уследил за временем, забыл позвонить. Ничего криминального. Когда он поднялся на свой этаж, сразу же отметил, что дверь в квартиру не заперта. Темный глубокий коридор слегка освещал свет из кухни, во всем остальном доме было хоть глаз выколи. — Я дома, — на автомате бросил в темноту мальчик, разуваясь. Ответа не последовало. Он мог расслышать лишь тихий монотонный голос диктора и глухие стуки ножа о деревянную разделочную доску. Еще не спит? Странно Слегка с опаской раскрывая сёдзи на кухню, Кейске прошел внутрь. Но даже голоса не успел подать. — Где ты был? — не отрываясь от нарезки овощей спросила Баджи-сан. — Зашел после школы к Чифую, он на втором этаже живет Женщина шумно выдохнула и протянула: — Наверное, вы были так заняты, что ты даже не потрудился поставить маму в известность — Прости, мам. Мы в настолки играли, я как-то… Э-м, во времени потерялся, — он старался придать голосу как можно больше беспечности, но и не делать вид, будто ему плевать. У Рёко вдруг резко выпал нож из рук и с громким стуком ударился о столешницу. На миг повисла тишина. Казалось, даже телевизор сам по себе зазвучал тише. — Сынок, напомни, сколько тебе лет? — Пятнадцать… — Ты считаешь, что в этом возрасте разумно тратить свободное время на это? Ты в детстве не наигрался? О, нет. Я твои игры помню очень хорошо. Неужели не хватило? — Но я… — Твои оценки далеко не идеальные, а ты просто уходишь… играть? Не говорю о том, что в последнее время ты странно себя ведешь, — строгий голос матери резал по ушам. От этого тона в животе будто что-то сплелось в тугой узел и похолодело. Щеки стремительно начинали гореть. — Ты забываешь про свои обязанности. Почему мне сегодня пришлось идти в магазин самой? Ты знал, что я вернусь поздно. Тоже во времени потерялся? — Мам, я же… Я ходил вчера. Все купил по списку. Ты ведь не говорила, что чего-то не хватает Голос Кейске был ровным, но глаза бегали из стороны в сторону. — А спросить — язык отвалится?! За долю секунды он сто раз пожалел о том, что ляпнул. Маме в одно мгновение сорвало крышу. И без того высокий голос стал еще тоньше и выше, переходя в слегка рваный фальцет. — Ведешь себя просто отвратительно! Тебе совсем плевать, что мать пашет на двух работах и устает?! Чего ты добиваешься? Хочешь с ума меня свести, чтобы я поседела в тридцать восемь Рёко-сан уже не сдерживалась и срывалась на крик. Кейске будто прирос к полу и был не в силах сдвинуться с места. Его голова сейчас взорвется от прилива крови и панических мыслей. Пожалуйста перестань, успокойся, пожалуйста Мама нервным и неровным шагом металась из одного конца кухни в другой, рассыпаясь в обвинениях. О том, какой он неблагодарный ребенок, ни проявляет уважения и ни капельки не любит. Но это же не правда, мам. Это неправда… Для Кейске это было не ново, однако он так и не смог понять, как нормально реагировать в таких ситуациях, и что важнее — как их предсказать. Неловко дернувшись в сторону и отступая назад, он привлек ее внимание. Рёко на секунду замерла, смотря на сына широко распахнутыми, но почти безумными глазами — из них вот-вот хлынут слезы. Сердце мальчика пропустило удар. Только не это. Только не надо плакать, мам. Не проронив больше ни слова, Баджи-сан развернулась и скрылась в темноте оставшейся части дома. Прямо напротив кухни была ее спальня. Самого Кейске трясло крупной дрожью. Он не мог найти в себе сил не то что пошевелиться — нормально дышать. Из комнаты слышался тихий, но почти истерический плач. Это вызвало огромную волну страха, вперемешку с отвращением. Как же это… стыдно. Почему он не мог просто подобрать слова как следует, ведь большего не требовалось. Больше ничего не нужно было. Просто. Хорошо. Соврать. Соврать убедительно и просто извиниться. Почему этому было так тяжело научиться? — Ты такой же… Абсолютно такой же… Совсем как он… — раздавалось из глубины дома. Так тихо, но оглушающе резко. Кейске не понимает. Откуда в такой момент у него взялась воля, чтобы сделать шаг. Откуда взялась решимость выйти из этой несчастной кухни. Но вот он уже в ее комнате, сидит рядом на ее кровати. Рёко закрыла лицо бледными тонкими ладонями. — Такой непослушный, такой бесполезный… Они просидели так около пятнадцати минут. Неожиданно мама подняла голову и не поворачиваясь, тихо, но вкрадчиво прошептала: — Сосредоточься на учебе. Пожалуйста, закончи школу, хорошо? — Обещ… Кейске на полуслове будто выбило весь дух. Мама вдруг резко и сильно… обняла его. Обвив шею сына руками, Баджи-сан медленно поглаживала его по спине. Это так… Холодно. Так странно. И очень неприятно. Мальчик не мог понять, почему. Его нечасто обнимали в принципе, особенно таким образом. Ему хотелось — хотелось, чтобы обнимали. Чтобы от радости, резким порывом. От восторга и в самый неожиданный момент. Или просто медленно и нежно. Но не так. Вскоре Рёко-сан успокоилась, но так и осталась лежать в кровати. Кейске аккуратно выпутался из ее объятий и вернулся на кухню. Из маленькой кастрюли уже почти выкипела вся вода, на столе остались недорезанные овощи. На ватных ногах Баджи подошел к плите, отключив огонь. — «…У нас в гостях была Натори Юко, увидимся ровно через неделю!» Руки Кейске все еще безбожно тряслись. «Надо закончить ужин...» Странная апатия захлестнула его. С головы до кончиков пальцев. Сфокусировать мысли на чем-то одном не получалось. Но единственное, что постоянно мелькало у него в голове, это два голоса: «Бесполезный» «У тебя все получится» До выпускного экзамена осталось пять месяцев.