Самое сильное

По дороге в закат Есть долина одна, Где убитые спят, И больная луна там танцует смешно Танец, дикий как бред, Тех, кто умер давно, вызывая на свет Канцлер Ги, "Песня о мертвой долине" Сэр Амори де Сен Клер вскочил с кровати, не успев толком проснуться - сказалась привычка к мгновенному действию в случае опасности. Он не сразу понял, что за звук разбудил его, поэтому звук любезно повторился. Скрежет, словно что-то тяжёлое волокут по полу. Ещё раз. Стон, крик, ещё крик. Дверь распахнулась, судя по всему, от удара ногой и перед тамплиером предстал его оруженосец. Джослин был крепким, отменно спокойным и здоровым молодцом, уже не первый год сопровождавшим своего господина. Умный, сметливый и ловкий малец к тому же обладал ямочками на щеках, которые находили очаровательными представительницы слабого пола от пяти и до пятидесяти пяти лет. Тем разительнее выглядела перемена, происшедшая с ним, пока его хозяин мирно спал. Волосы молодого человека стояли дыбом, а лицо было искажено ужасом. Он попытался что-то сказать, но голос не шёл. В широко раскрытых глазах плясало безумие. - Джослин! Джослин! Проклятье, nom de Deiu, очнись, сопляк! - Сен Клер высвободил из судорожно сжатой руки паренька окровавленный меч и прислонил его (меч, а не оруженосца, хотя и оруженосца прислонить бы не помешало), к стене. - Выыыы… - оруженосец честно пытался что-то сказать, но получалось плохо. Он глубоко вздохнул и попробовал ещё раз, - - Тттттааааа….Оооонннн…. - Черт бы побрал этих впечатлительных маменьких сынков! - храмовник оправдал поговорки о членах своего ордена и грязно выругался, помянув оруженосца, собак, свиней, замок, барона и пленников в противоестественном родстве. - Джослин, успокойся и говори толком. Что произошло? - Гогогосподин… - наконец, прыгающие губы парня справились с первым словом. Он согнулся, упер руки в колени, попытался перевести дух - и его стошнило прямо под ноги сэру Амори. Тот понял, что ситуация далеко-таки не штатная. Никогда ещё никто из его отряда не осмеливался вести себя подобным образом, да вроде и причин для такого не было. Он запер дверь, и невзирая на шум, доносившийся снаружи, сел и стал ждать, пока несчастный придет в себя. Тот прокашлялся, снял с пояса флягу и трясущимися руками открыл крышку, не с первой попытки, разумеется. Промочив горло глотком вина, оруженосец, наконец, немного успокоился. - Господин, я прошу прощения! - он упал на колени перед рыцарем, едва не в собственную блевотину. - Вы не представляете, что там случилось. - Где это - там? - с любопытством спросил Амори. - Татататамммммм , - оруженосец опять начал заикаться, досадливо тряхнул головой и продолжил - внизу, в главной зале, когда мы несли тело этого несчастного, Томаса из Рокикингемммма. Он был мертвым, я точно знаю. Храмовник только рукой махнул. Джослин вроде и говорил связно, но ясности от этого не прибавлялось. - Мы положили его на повозку во дворе, накрыли и ушли. Как вы и велели, поужинали и легли спать. Перед рассветом меня разбудил Клеман, как раз к моей страже. Я вышел во двор, там вешали этого болвана Стивена, он орал так, что хоть святых выноси. И вдруг я вижу - бегут те, кому поручили его… словом, закончить с ним. И орут, не хуже того бедолаги! Я никак не мог понять, что с ними, спросил, а они только руками машут. Вдруг - бац - Стивен, живехонек! Бежит эдак-то странно, как бы семенит, лицо и не разглядеть, а голова повернута, ровно у висельника и конец веревки за ним тянется, ни дать, ни взять, змеиный хвост, Господи, спаси и сохрани! - оруженосец торопливо перекрестился. - Не тяни, мерзавец! Отчего ты влетел сюда, словно в зад ужаленный? Что происходит снаружи? - Сен Клер был относительно терпеливым человеком, но сейчас ему хотелось скорее разобраться в происходящем и терпение его было на исходе. -Так вот, господин, он сперва проковылял мимо меня, а потом вдруг развернулся, и я увидел его лицо. Господи, никогда ещё я не видел ничего подобного! Белое, рыхлое, как тесто, глаза словно слепые, и вроде принюхивается. Я ему говорю, мол, так и так, Стивен, что с тобой, дружище? А он эдак вдруг подобрался - и ко мне. Вроде и не быстро, а мне страшновато стало. Ну, думаю, спятил, бедолага, шутка ли, веревка оборвалась, когда вешали. Это ж прямо из преисподней выдернули, тут любой с ума сойдёт! В общем, я попятился, а он все ближе. И тут мимо меня просвистел арбалетный болт, видать, кто-то из ребят в него стрельнул. А он как ни в чем ни бывало, дальше идёт, не пошатнулся даже. В самую грудь ему вонзилось, а он же в одной рубашке, и на той - ни пятна. Потом смотрю - ещё одна стрела у него в животе торчит, никак стрельнули сразу после арбалета, а все так же - шагает, как шёл. Я - бегом оттуда, но он за мной. Потом я добежал до входа в главное здание, а этот за мной, я было дверь закрыл, так он ее руками ломать начал! Я побежал вверх по лестнице, к вашим покоям, и тут, видно, на шум кто-то снизу из караульной вышел, и не разобравшись, в чем дело, дверь открыл. И сразу Стивен, или что он теперь такое, его трепать начал, чисто собака зайца. Я услышал крик, потом ещё. Там же люди были, и наши, и барона. Повезло, что никто меня не приметил, и я с лестницы видел, как он... Оно грызло и расшвыривало все, до чего могло дотянуться. Кровь во все стороны брызжет, в тварь эту кинжалами тычут, дротиками, топорами - а всё без толку, дьявол его забери. Господин, - оруженосец поднял на тамплиера совершенно несчастные глаза, - вы видели меня в бою, никогда я не боялся ничего, не гнушался ранеными, спокойно смотрел на самые страшные травмы и увечья, но ничего страшнее мне видеть не доводилось. На мое счастье, один из людей барона, Кривой Жиль, кажется, умудрился достать страхолюда топором и перерубить ему хребет. Тот сразу же упал и все, не двигался более. Зато зашевелились другие. Те, кого чудище не порвало в клочья или не оторвало им голову, начали вставать. Не мертвые и не живые, лица бледные, отекшие, глаза как слепые. И пошли на Жиля, тот и мяукнуть не успел, как мигом оказался погребён под горой тел. Я едва успел убежать, но куда нам теперь…. - он умолк, выдохшись и справедливо рассудив, что решение будет за господином. Перед Сен Клером стоял нелегкий выбор. Никто не смог бы поверить в ту бессмыслицу, которую наговорил оруженосец. Но при этом рассказ его звучал связно, логично - и нереально. - Кто ещё жив внизу? - наконец спросил рыцарь. - Не знаю, господин, но вот что я вам скажу - этих тварей очень сложно убить, они почти неуязвимы, разве что хребтину перерубить. И если так пойдет и дальше, в смысле, они будут всех живых превращать в себе подобных, то очень скоро в замке останутся только чудовища. - Ты прав. - Тамплиер в задумчивости расхаживал по комнате. Со двора доносились крики, в коридоре пока было вроде тихо. Впрочем, им все равно нужно отсюда выбираться побыстрее. Тем более, после вчерашнего разговора с бароном, храмовник чувствовал настоятельную потребность в разговоре с сэром Осбертом. "Проклятье, вот было же у меня чувство, что вся эта идиотская затея с захватом пленников плохо кончится. Но кто бы мог подумать, что такое может случиться?". - Джослин, собери поскорее все, что может нам пригодиться, - он оглядел скудное убранство комнаты. В силу принадлежности к ордену храма, или же просто по природной склонности, Сен Клер терпеть не мог излишней роскоши, предпочитая практичность во всем, касающемся повседневной жизни. Исключением являлись всякие богатые попоны для коней, позолоченные уздечки и прочее. Это было для него необходимым злом, к примеру на турнирах, в которых ему, разумеется, нельзя было участвовать, но как, говорил один восточный мудрец, "уж если очень хочется, и никто не узнает, то исключаем исключенное". В комнате, отведенной тамплиеру бароном, были стол и стул, простая кровать под неким подобием балдахина, очаг, подставка для факела, и некоторое количество оружия. Торопливо одеваясь, Сен Клер заставил Джослина помочь ему натянуть доспех, получше защититься самому и захватить все оружие, которое они смогут унести. - Так, мальчишка, вспоминай, что ещё может нам помочь? Я так понимаю, что твари не боятся распятия и молитв? - Да, господин, многие из тех, кто был внизу, пытались защититься крестом и молитвою, однако ж это не к чему не привело. - И сейчас день, то есть, они не боятся света, что идёт вразрез со всем, что положено добропорядочным бесам. Хм… - Сен Клер потёр жуткий шрам на щеке. - Осмелюсь предложить, господин мой, ещё один способ. - Говори, Джослин. - Когда я был ребенком, моя досточтимая бабка, Фрида, да упокоится она со святыми… - Короче, парень, черт бы побрал твою бабку и все ее потомство! - в бешенстве крикнул рыцарь, заслышав шум уже и в коридоре. - Да, простите, сэр, так вот, она рассказывала мне сказки, в которых с нечистой силой сражались золотым и серебряным оружием. Может, попробуем проверить, так ли оно? - Боюсь, хотим мы того или нет, а проверять все равно придётся. - Сен Клер сорвал с шеи массивную золотую цепь (нелепая и неудобная цацка, а поди ж ты, пригодилась), и взял ее поудобнее. - Что ж, попробуем! Они открыли дверь и выглянули наружу. В полумраке коридора сначала не было заметно ничего особенного, но тут оруженосец услышал звук, который указал им на истинное положение вещей - к воинам, тихо чавкая, приближалась одна из тварей. При жизни это был один из наёмников, высокий и очень толстый мужчина, по прозвищу Филь Кабан. Сейчас же он, хоть и был покрыт кровью из многочисленных ран, и не слишком уверенно опирался на правую ногу, подрубленную под коленом, довольно резво ковылял к ним, сладострастно заурчав при виде того, что он считал поздним завтраком (или ранним обедом). - Джослин, прикрой меня! - храмовник привычным жестом задвинул оруженосца себе за спину и раскрутил золотую цепь. Та явно не произвела на Филя особенного впечатления, и он продолжил свою чудовищную охоту. Когда до храмовника оставалось не больше трёх футов, тот внезапно качнулся вперёд, и с быстротой и ловкостью гадюки, стеганул тварь цепью. Филь и бровью не повел, замахнулся, чтоб поймать добычу, рыцарь пригнулся, и монстр промахнулся, что его вовсе не обескуражило. Было видно, что он обладает терпением скалы и готов продолжать это упражнение до тех пор, пока жертва не устанет или совершит ошибку. Так они какое-то время потоптались по кругу, все уменьшавшемуся в диаметре, пока в коридоре не появились ещё несколько тварей. Их вид был пострашнее, один щеголял отрубленной рукой, чудом державшийся на коже и обрывках кольчуги, другой измерял путь за собой собственными кишками, путавшимися у него в ногах, отчего он поминутно спотыкался. Третий лишился носа, что сильно затрудняло его опознание. - Итак, мальчишка, байки твоей бабки были сплошной чепухой, - в перерыве между двумя выпадами выдохнул храмовник. - На то они и байки. А что существенного могли предложить вы? - Огрызнулся оруженосец, ловко отрубая голову замешкавшейся безносой твари , - надо же, как нос меняет человека! Никогда не подумал бы, что это Рябой Жак! - Не болтай попусту, а вспоминай, - пропыхтел Сен Клер, кончиком топора доставая шею толстого Филя, отчего тот лениво попятился, недалеко, впрочем. - Господин, мне кажется, что в сказке ещё говорилось, мол, серебро лучше. Может, попробуем? - Куда ж мы денемся, nom de Deiu!? - тварь со вспоротым животом никак не отступала, - Погоди-ка… - тамплиер отскочил назад, насколько ему позволяла ширина коридора, и хлестнул чудовище цепью, стараясь держать его на расстоянии. - Прикрой меня! - он бросился вперёд, взял меч рукой в перчатке за острие и ткнул его оголовьем прямо в лоб Кабану. Раздалось шипение, и урчание монстра перешло в рев. Его лоб украсился аккуратным ожогом - что, если учесть некоторые особенности его внешности, уже никак не повлияло на красоту Филя. - Ах ты ж черт, чтоб тебя ! - Джослин отмахнулся от очередной твари, на этот раз - с клонящейся на плечо головой. - Ну как, господин, помогло? Ему стало сильно хуже? - Сейчас все брошу и побегу выяснять, хуже ли этой гадине! - тамплиер шипел от натуги, но удерживал Кабана на расстоянии меча. - Вроде помогло, но не отпугнуло, просто, видимо, это их сильнее ранит. Надеюсь,что в аду, куда ты непременно попадешь за свою дурость, твоя покойная бабка крепко приложит тебя скалкой! Это ж надо - вспомнить всякие глупости, но забыть самую очевидную вещь! - Это какую жеееее?!....- оруженосец взвизгнул, едва не упав на колени, но устоял-таки. - Ах ты ж гад ползучий! - он отрубил очередную руку, пытавшуюся схватить его за ногу. - Огонь, дуралей ты безмозглый!. Во всех сказках и побасенках чудовища боятся огня! Поминутно отвлекаясь на недружелюбных бывших соратников, Сен Клер и Джослин умудрились высечь-таки огонь, и зажечь висящий на стене факел. Филь завороженно уставился в сторону огня, недовольно заворчал и отшатнулся. - Действует! - в восторге воскликнул оруженосец, от радости не замечая приблизившуюся к нему очередную тварь, жаждущую излишне близкого знакомства. - Господин, вы гений, это сработало! Ай! - он почувствовал, что его схватили за руку и не глядя, отмахнулся мечом. - Живо, Джослин, высеки огонь, подожги, что можешь и попробуем добраться до темницы. - До темницы? - оруженосец подумал, что ослышался. Сен Клер нетерпеливо выдохнул. Они подожгли ещё два факела и размахивая ими, побежали по коридору, то и дело натыкаясь на куски трупов, а то и на чудищ жадно пожирающих своих бывших союзников. Людей в гарнизоне было довольно много, уж никак не менее сорока человек, а тут были ещё и отряды храмовника, сэра де Баже, пленники. Рыцарь и оруженосец выскочили во двор, миновали второе внутреннее строение, и сейчас спускались по узкой и темной лестнице в одну из угловых башен. - Джослин, гляди в оба. Я попытаюсь найти ключи от темницы сэра Осберта и его спятившего оруженосца. - Но зачем они вам? - недоумевал парень. - Кто, болван, ключи? Ты считаешь, что я должен руками ломать дверь, подобно этим тварям?! - Да нет же, господин, пленники. Этот рыцарь и как его там, Хамон? - Этот паршивый прихвостень Дика да-и-нет - единственный, кто знает, что тут происходит, - с неохотой признался Сен Клер. Ключи, по закону подлости, никак не находились, и храмовник с оруженосцем были вынуждены сбивать замок. Хорошо ещё, что пленников заперли в обычной бывшей караульной, с хлипкими дверями, а не в подземных темницах в западной части замка. Барон явно считал, что за одну ночь Осберт и Хамон никуда не денутся. - Сэр, простите, он-то к этому как причастен? - Долго рассказывать, да и не поймёшь ты ни черта. Прикрой меня лучше пока и помолчи. Им повезло - хотя простукивание небольших конурок, в которых барон запирал не слишком сговорчивых узников, не дало никакого результата, внизу было относительно тихо. Пока оруженосец внимательно следил, не появились ли новые твари, храмовник услышал какие-то странные звуки из-за угла. Они успели отшатнуться, когда мимо них пробежало одно из чудищ, шарахнувшись от огня, а потом возобновились звуки, похожие на тихое пение. - Это точно тот сумасшедший, господин! - Делай что велено, дурья твоя башка, чтоб тебя живьём в ад уволокли ! Замешкаешься - первый попадешь на обед к этой дряни. Сен Клер отпер камеру, маленькую и узкую. Пленники были связаны, но, на его и своё счастье, приковать их к стене то ли не успели, то ли поленились. Сэр Осберт с нескрываемым удивлением всмотрелся в лицо вошедшего, щурясь от огня. Хамон же довольно громко пел одну из своих безумных песен: Тараканы уходят спать Подсчитывая потери Бурые пятна на потолке Полоска света под дверью Душное утро, нечего есть Тени на стенах резче И кто-то ходит в соседней комнате Передвигая вещи Кто-то ходит в соседней комнате Позвякивая ключами Оставляя повсюду свои Жирные отпечатки Может быть, это борцы за всё? Может — смотрители трещин? Кто там ходит в соседней комнате Передвигая вещи? То ли просто расчётный час То ли конец истории То ли они проверяют капканы То ли метят мою территорию Потрескивает, раскаляясь, очаг Пощёлкивают клещи Зачем они ходят в соседней комнате Передвигая вещи? (И. Лагутенко, "Передвигая вещи") Утро выдалось довольно хлопотливым, и времени на то, чтоб поразмыслить над происходящем, у сэра Амори не было. Но сейчас он почувствовал, как холодок пробежал по телу. Почему-то песня шута отозвалась в нем как бы не сильнее, чем схватка с ожившими мертвецами. "Возможно потому, что я привык к сражениям и воспринимаю их обыденно, в отличии от всей этой дикой колдовской мути?". - Осберт! Позор своего сословия, что здесь, черт тебя подери, происходит? - А что происходит? - ухмыльнулся рыцарь, довольный тем фактом, что его слова приняли-таки всерьез. - Ты обещал нам, что эта вещь находится в надёжном месте. Видимо, его надёжность столь велика, что сейчас по всему замку бегает толпа упырей, которая увеличивается с каждой секундой! Ты хоть понимаешь, что если мы не сдержим эту заразу, нам всем крышка? - О чем ты говоришь? - недоуменно переспросил рыцарь, выгнув шею под очень неудобным углом, чтоб заглянуть храмовнику в лицо. Даже Хамон заткнулся и внимательно вслушивался в разговор. - Перестань изображать идиота! - сердито сплюнул Амори. - Кто-то или что-то поднимает мертвецов, а те убивают ещё и ещё. Мы едва сюда прорвались, и, если ты немедленно не расскажешь мне, как это остановить, я клянусь, что приволоку сюда парочку тварей и закрою дверь. Вам сразу найдется, чем заняться, правда, ненадолго. Так что? - Храмовник, я клянусь тебе собственной честью, я не понимаю, что произошло. Мы тут с ночи, до сих пор ни одна свинья не принесла нам еды или воды, и все, что я слышал за сегодня, так это песни моего болвана. Развяжи нас, и я попробую помочь. - У меня вариантов не особенно много, - досадливо молвил Сен Клер и принялся разрезать веревки, связывающие рыцаря и его оруженосца. Хамон утвердительно закивал, всем своим видом изображая готовность помочь. - Шут! - мрачно обратился к нему тамплиер, - Чтоб я от тебя никаких более песен не слышал. Уж коли ты не можешь иначе, так помолчи, или просто мычи, как немые. - Что же это делается в мире, что же это сделалось с людьми? ("Не покадай", "Песня принцессы")- тихонько прошептал Хамон. Храмовник мрачно поморщился, но промолчал. - Так, вот что. Джослин, отдай сэру Осберту свой факел, и зажги себе другой. Эти твари боятся огня, но будут бежать за тобой, пока могут тебя почуять. - Почему же они не вбежали за вами сюда? - Во дворе ещё есть живые люди. -- храмовник поморщился - Проклятье, надо бы узнать, что там с Этьеном и бароном. - Забудь о бароне. - Осклабился Осберт, потирая запястья, занемевшие за время его заключения. - Он, верно, давно сбежал, или отсиживается где-то. А возможно, что он и есть причина всего произошедшего. - Это исключено. Сомневаюсь, чтоб барон так поступил бы, не предупредив своих соратников. И зачем ему убивать собственных людей? Нет, ле Дюк, здесь что-то не так. Твоя дьявольская игрушка сработала сама, при этом убив массу народу. Как, интересно, ты собираешься все это исправлять? Ты понимаешь, что произойдет, если эти твари выйдут за стены крепости? Да Господь со стенами, а если они доберутся до нас?! Сэр Осберт побледнел. Он не успел увидеть, что именно произошло во дворе замка, но по выражениям лиц людей, которые считались отчаянными смельчакам даже среди своих недругов, понял, что шутки кончились. Они вышли в двор, вооруженные факелами и щитами, найденными в темнице. Рыцарь и шут отчаянно моргали и щурились на дневной свет, поэтому не сразу сообразили, что залитый кровью и заваленный телами и кусками трупов двор - это то же самое место, так мирно выглядевшее вчера. Несколько набросившихся упырей довершили жуткое впечатление. Одного храмлвник отогнал огнем, другому отрубил голову Джослин, остальные разбежались, но держались недалеко. Осберт забрал длинный кинжал у одного из погибших стражников. - Полюбовался? Давай, говори уже, где эта чертова побрякушка, пока мы тут все не начали жрать друг друга! - Где девушка? - Осберт мало-помалу пришел в себя. - Какая девушка? Черт, Хамон, а ты куда собрался? Как ребенок, nom de Deiu! Осберт, успокой своего сбрендившего оруженосца! - Он пошел за лютней. Отпусти с ним своего оруженосца, пусть защищает его. Неизвестно ещё, что случится, если его убьют. - Почему? Ты серьезно намереваешься следовать своему первоначальному плану? Пойми же, куриные твои мозги, нам сейчас нужен твой талисман, или как там его… - Амулет, - подсказал рыцарь, задыхаясь - все время беседы он удерживал пытающегося сбежать шута. - Амулет твой, запихать бы тебе его туда, где солнце не светит, он нам нужен, чтоб прекратить этот кровавый кошмар! - Хамон, стоять! Господи, парень, да помоги же мне! - шут брыкался и порывался сбежать, еле удалось уговорить его, что за лютней он сможет вернуться позже. - Сен Клер, я тебя уже спрашивал, где та послушница, которую ты так лапал в лесу? Черноволосая, в плаще иоаннитов? - Зачем тебе... - Тамплиер осекся на полуслове. - Ну конечно! Мы не обыскивали её. Какой в этом смысл? Что с тех послушников вообще можно взять?! Ещё и девушка. Да, сэр Осберт, ты меня удивил. Джослин, ты уже все тут высмотрел и вынюхал, пройдоха. Куда заперли девчонку? - Осмелюсь доложить, господин, она в западной башне. - Отлично, значит, отправимся туда. Ты умеешь пользоваться этим своим амулетом, надеюсь? - Не прекращая расспросов, он перешел на бег. Осберту оставалось только последовать его примеру. - Умею, только дай мне до добраться, - пропыхтел рыцарь. Они быстро добежали до западной башни, но на входе в неё резко остановились, пораженные страшным зрелищем, открывшимся им. Прислонившись спиною к башне, там сидел барон Жеро, одна нога его кровоточила, левая рука ниже локтя вообще отсутствовала, от смерти де Макона отделял только импровизированный жгут, явно намотанный впопыхах. В правой руке гигант сжимал секиру, лицо его было густо залито кровью, но хищный оскал не сходил с него даже сейчас. Вокруг него лежало по крайней мере, пять трупов - стража, пленники и наемники, у всех были отрублены головы. Услышав топот ног, Жеро открыл глаза и зло ухмыльнулся. - Однако, господа, как мило с вашей стороныыыыы…. составить мне компанию… Да, славная будет компания по дороге в ад, ха-ха.. А, и ты здесь, гнусный ублюдок?! - он повернул голову к Осберту. - Полюбуйся делом рук своих, дерьмо собачье. Какой же я дурак, что не запытал тебя до смерти ещё вчера! - Клянусь, я не понимаю, что могло случиться! Принцип действия амулета совершенно иной! Я понимаю, что произошло не больше чем ты, де Макон! - Это уже неважно… Нужно смываться отсюда, и как можно скорей. Тут есть подземный ход, я покажу его вам, если вы дотащите меня туда. - Что с твоей рукой, Жеро? - спросил храмовник, беспокойно оглядываясь. Полдень уже миновал, и он не без оснований беспокоился, что с наступлением ночи твари станут только активней. Да и запас факелов у них был ограничен. - Этот сопляк Герард совсем спятил. Когда одна из этих тварей укусила меня, он отхватил мне руку, хорошо, хоть перетянул жгутом сначала. Черт его знает, может, он был прав. Один из упырей выгрыз ему кадык, и после смерти он встал, с явной целью перекусить своим хозяином. Вон он, валяется, как и другие. - Мы обязательно заберём тебя, но если сейчас не подняться и не найти амулет, нам всем не поздоровится. Осберт спрятал его в вещах девчонки послушницы, которую ты хотел отдать стражникам в качестве утешительного приза. - Я догадался, - мерзко осклабился барон, - поэтому и шел сюда, да и не один. Тварей там видимо-невидимо, и все злые, как осы. Видимо, чуют, кто ими управляет, маленькая грязная ведьма. Ты сентиментальный идиот, Сен Клер, какого дьявола ты не позволил мне в первый же день отдать ее на развлечение моим ребятам ? Чего ты хотел от нее получить, старый развратник?! Мало тебе было Эвелины? - Жеро, - тамплиер скрипнул зубами - сейчас не время и не место выяснять отношения, но я клянусь тебе святой Богородицей, ещё одно слово - и я упокою тебя лично. Хамон, останься ним. Сэр ле Дюк, прошу вас, - с наигранной вежливостью обратился он к рыцарю, с любопытством прислушивающемуся к перепалке. - Извольте сопровождать меня наверх, к прекрасной даме, пока вы тут со страху не наложили в штаны! Джослин, ты останешься здесь, приглядывать за этим бесноватым полудурком. И за его светлостью бароном, который такими темпами вскорости лишится своего болтливого языка! - он с раздражением потянул за собой Осберта. - Господин, - спохватился Джослин, - она на третьем этаже, в комнате, окна которой выходят внутрь замка. Храмовник кивнул и они с рыцарем скрылись в башне. Мрачные прогнозы барона на толпу мертвецов не оправдались. Они бежали по ступенькам, поминутно останавливаясь, прислушиваясь, собирая факелы со стен. Но вот на третьем этаже возникла неожиданная сложность - двери комнат были заперты, девушка не отзывалась ни на крики, ни на стук. Наконец, храмовнику послышался слабый шорох, словно кто-то осторожно подходит к двери, чтоб сразу же отпрянуть и не выдать своего присутствия. "Кто там ходит в соседней комнате, передвигая вещи?" - вспоминать ему мрачная песня шута. - Доминика! - в сотый раз крикнул Осберт, стуча по двери. - Открой, Доминика! Это я, Осберт! Пожалуйста, отвори дверь, девушка! Мы хотим помочь тебе! Доминика!!! Во имя нашей дружбы! - Дружбы? - удивленно приподнял левую бровь храмовник, - Какая у тебя, сэр рыцарь, к чертовой матери, "дружба" с послушницей? Тебе мало светских дам? - А тебя это так огорчает? - ответно огрызнулся тот, - Не хочется быть пятидесятым в очереди после самого барона и его свиты, перед любимым волкодавом де Макона? Сен Клер, неожиданно для самого себя, рассвирепел и неизвестно ещё,чем бы кончилась эта дурацкая перебранка, если б одна из дверей внезапно не отворилась и на обоих рыцарей уставилась недоумевающая и перепуганная девушка. Доминика весь день просидела в комнате, не слишком понимая, что происходит снаружи, но по крикам и обрывкам увиденного с балкончика догадываясь, что ситуация в замке совершенно вышла из-под контроля. Ей не в новинку были трупы, но никогда ещё не доводилось послушнице видеть, как заведомо смертельно ранненый человек встаёт и идёт, как ни в чем не бывало. Вкупе с ее религиозными убеждениями, весь жизненный опыт подсказывал молодой женщине, что происходящее дико, нелепо, неправильно и совершенно невозможно. Она пыталась было выглянуть в коридор, но грохот и скрежет, перемежающийся предсмертными стонами и ругательствами, доносящиеся снизу, слишком напугали ее. Нечего было и думать о том, чтоб спуститься с балкона на разорваных простынях (девушка проверяла и такой вариант действий) - во дворе, наполненном упырями, она не продержалась бы и дюжины минут. Доминика была практичным человеком по своей натуре, но как любая женщина ее возраста, все ещё питала некие иллюзии, в особенности касаемо определенных людей. Поэтому голос сэра Осберта, услышанный ей за дверью, привёл девушку в восторг. "Он пришёл!", - подумалось ей почти помимо ее воли, - "Он нашел способ освободиться, чтоб спасти меня! Сколь сладостно осознавать это!". Каким же было ее удивление (и в немалой степени разочарование), когда рыцарь, наскоро поздоровавшись и пробормотав что-то вроде "О, хорошо, что вы в порядке, сударыня...", ринулся мимо нее в комнату и начал как одержимый выворачивать содержимое ее сумки. Тамплиер зашёл вслед за сэром Осбертом в комнату, втолкнув туда же девушку и внимательно осмотрев обстановку. Беспорядок в помещении и разорванная на полосы простыня не ускользнули от его цепкого взгляда. Он обернулся к Доминике, и прежде,чем она сумела хоть что-то сказать, произнёс: - Вы целы, сударыня? Вы не ранены? Понимаете ли вы, что происходит? - Я цела, благодарю за заботу, - сухо ответила девушка, недоумевая, с чего это храмовнику вдруг печься о ее здоровье. - -Но я не понимаю,что произошло. Почему во дворе кровавое побоище и что сэру Осберту понадобилось в моей сумке? В этот момент рыцарь взвыл в гневе и досаде и швырнул сумку на пол. Девушка испуганно подобрала ее и начала собирать рассыпавшиеся оттуда травы и бинты. - Его здесь нет! - рыцарь обхватил себя за плечи и забегал по комнате. - Говори, несчастная, где он? Кто взял его из твоей сумки?! Или, - он подошёл к испуганной послушнице вплотную, - это твоих рук дело? Что ты сделала с амулетом, чертовка? Откуда ты знаешь о нём? - с каждым предложением он встряхивал девушку, да так,что у нее клацали зубы. - -Ты давала его кому-то? Кому? Неужели этот пройдоха дурил нам голову все это время? Отвечай немедленно! Сен Клер плечом отпихнул ополоумевшего от ярости и страха Осберта от девушки и встал напротив него. - Ты с ума сошел? Одумайся, она же не понимает, о чем ты говоришь! Хороший же ты рыцарь, Осберт, обвиняешь более слабого в том, в чем виновен сам. - он обернулся к послушнице и заговорил с ней более спокойным тоном, - Сударыня, вы должны вспомнить. Было ли в вашей сумке что-то, чего вы туда не клали? Доминика была бледна, но в глазах ее зажглась злость и решимость. - Нет! Там не было ничего необычного! И объясните мне наконец, чего вы оба от меня хотите?! - Сэр Осберт подсунул в вашу сумку некий амулет, обладающий могущественной силой. Он рассчитывал, что вас, как женщину, не будут обыскивать и его расчет оправдался. Но сейчас амулет кто-то нашел и использовал в кошмарных целях. В результате действий этого человека, в замке резвится целая стая оживших мертвецов, черти бы их всех забрали, да так оно скоро и будет, боюсь только, что вместе с нами. - Господи помилуй! - Доминика прижала ладонь ко рту. - Барон ранен, его люди перебиты и страшно подумать, что произойдет, если эта зараза вырвется наружу. Нам надо забрать амулет и снять проклятие. У нас очень мало времени. Девушка, заклинаю вас всем, что вам дорого, где клятая безделушка? - он всё-таки сорвался на крик. - Я… я не знаю. Я не помню... - пролепетала перепуганная девушка. - Вспоминайте, сударыня. - Сен Клер взял себя в руки. - Давайте, вот вы были здесь, в комнате, так? - он почти силой усадил ее на койку и сам сел рядом, крепко держа ее за руки. - Что произошло потом? - Я… дайте подумать…. Тут крутилась эта несчастная женщина. - Айлуфа? Сбрендившая служанка и подстилка барона? - Ддда, наверное, она. Такая седая, с куклой. - Она, конечно она, больше некому. И что? Она брала вашу сумку? - По-моему, да. Я была так растеряна всем, что случилось, что не обратила внимание, что она там брала. - Ясно. - Из сэра Амори будто выпустили воздух. Он отпустил руки девушки и на пару секунд уставился в одну точку, пытаясь сосредоточится на происходящем. - Она жива? Вы знаете, где она? - Я сомневаюсь в том, что мои знания нам помогут. И вряд ли она смогла бы выжить в том кровавом мессиве, что творится там, снаружи. - Храмовник, негодяй, делай хоть что-то!!! - Осберт был вне себя от злости. - Заткнись и дай подумать, капризная баба! Это я не вам, леди! - тамплиер яростно повернулся к рыцарю, смерив того полным презрения взглядом. - С амулетом или без, от нас будет больше толку в убежище барона, чем здесь. - Но сэр, почему? - не поняла Доминика. Она немного пришла в себя и страшилась встречи с тем, кто находился во дворе замка. - Потому, что тут нет пищи и воды. Или мы тут будем питаться забежавшими крысами, и пить свою же мочу, либо перейдем на людоедство. Рано или поздно нам придется высунуться, а к тому времени уже все население замка будет общаться рычанием и жрать друг друга. Нет, девушка, мы выйдем и попробуем найти Айлуфу. Или амулет, что предпочтительнее. Собирайтесь, сударыня. Здесь нас ничто больше не держит. Пока послушница поспешно паковала в сумку все, что до того оттуда выбросил ополоумевший сэр Осберт, тот отвёл Сен Клера в угол и, глядя на него в упор, спросил храмовника, зачем ему тащить с собой Доминику. - Ну и болван же ты, ле Дюк, прости Господи! - Вздохнул тамплиер - Вот скажи, ты умеешь врачевать раны? И я не особо. Ты швырял барахло из сумки этой девочки, не озаботившись даже взглянуть, что ты там разбрасываешь. А меж тем, у нее перевязочные материалы, лечебные травы и бальзамы. Ты можешь быть уверен в том, что твою шкуру не продырявит очередной демон? Вот именно. К тому же, имея дело с тварями, охочими до человеческого мяса, никогда не повредит запастись людьми, могущими отвлечь оных тварей. - От понимающей ухмылки на лице рыцаря, тамплиеру стало противно, но он не показал этого ни словом, ни делом, ибо превосходно понимал, что дрязги им сейчас ни к чему. Маленький отряд, запасшийся факелами, медленно продвигался по ступенькам. Смеркалось, и причудливые тени, ложившиеся на стены и пляшущие в коридорах, замедляли их, создавая ложные тревоги и пугая их возможностью пропустить настоящую опасность. Одну тварь, бывшую, судя по одежде, женщиной из прислуги замка, убил сэр Осберт. Вторую тамплиер втолкнул в ту же комнату, откуда она появилась, и запер там, ещё и толстой скамьей для надёжности подпёр. Они собирали все факелы, какие могли найти, так что к выходу Доминика несла очень солидную вязанку. На свежем воздухе дышалось гораздо легче, хоть и было прохладно. Возле выхода из башни мало что переменилось. Накатывающая тьма вселяла панику и усталость. Не слышно было блеянья животных, перекрикиваний часовых и громкого хохота из караульной. Замок погрузился в хаос и кровавый кошмар. Изредка доносилось приглушённые рычания или вопли. Очевидно, что оставшиеся люди дорого продавали свою жизнь, но и ясно было, что долго это не продлится. Барон лежал с закрытыми глазами, прикрытый грязным и окровавленным плащем кого-то из убитых. Он был бледен и явно без сознания, но дышал. Хамон тренькал на обожаемой лютне - "Принёс-таки, паршивец!" - проворчал хозяин шута, а Джослин внимательно оглядывался по сторонам. Рядом валялись ещё три твари, указывая на то, что без дела оруженосцы не сидели. Увидев выходящих из башни, паренёк просиял было, но тут же сообразил, хорошо зная своего господина, что радость несколько преждевременна. - Господин? - неуверенно обратился он к тамплиеру. - Отстань, мальчишка, не до тебя нынче. Живо, поднимаем барона. Хамон! Оставь свою дурацкую бряцалку и помоги моему оруженосцу! Девушка, - обратился он к Доминике, которая при свете факелов пыталась разглядеть, как именно ранен хозяин замка, - прости, я забыл твое имя. Мы должны во что бы то ни стало сохранить жизнь де Макону. Только он знает, где находится убежище,в котором можно укрыться от этих тварей! Приведи его в чувство, чтоб он мог сказать нам, куда идти. - Ладно - голос Доминики слегка дрожал, как и руки, но она быстро справилась и подсунула здоровяку под нос флакон, заставивший его замычать и дёрнуть головой. - Мммм… чёртовы ублюдки, вы не слишком торопились. - простонал барон, осознав, что все ещё лежит в неудобной позе, а раны его страшно болят. - По вашим кислым рожам я понимаю, что драгоценная фитюлька уплыла из-под носа, так, Сен Клер? - Все так, но сейчас не время предаваться унынию… - И вы там решили предаться разврату, что ли?! Ублюдки без чести и совести, я тут едва не удостоился аудиенции самой жирной из этих тварей, хорошо ещё, что твой оруженосец, тамплиер ты проклятый, исполняет свои обязанности как должно, в отличии от тебя!! Да, вы и впрямь там за бабу кости кидали, как я погляжу! - в изумлении прошипел де Макон, заметив Доминику. - И судя по тому, что эта чертова девка тоже здесь, так и не выявили победителя!! - Жеро, ты просто кладезь шуток. - Кисло отметил тамплиер - Мы с удовольствием их и дальше выслушаем, в твоём убежище. Живо, хватайте этот щит- приказал он шуту и оруженосцу. Огромный вогнутый норманнский щит каплевидной формы, валялся без дела недалеко от входа. Очевидно, с его помощью пытались остановить атаку тварей. Если судить по тому, что владелец щита лежал тут же, и был весьма мертв, безуспешно. С большими предосторожностями, насколько было можно при создавшихся обстоятельствах, раненого положили на импровизированные носилки и понесли. В кольчуге, при оружии, по неудобным лестницам, путь занял никак не меньше двух часов. Конечно, беглецов сильно замедляла необходимость то и дело осматриваться, оглядываться а то и отбиваться от особо назойливых чудищ, непременно жаждавших личного общения. Сен Клер украдкой наблюдал за девушкой. Та, к его лёгкому удивлению и неясной радости, держалась достойно. Она четко исполняла приказы, не пыталась излишне драматизировать ситуацию, не падала в обморок, а наоборот, всеми силами старалась если не помочь, то уж точно не помешать остальным. Джослин, Хамон и Осберт пыхтели под тяжкой ношей, храмовник вел маленький отряд в том направлении, куда указывал барон. Жеро был бледен, как призрак, тяжело дышал и временами ругался самыми скверными словами, но при этом точно указывал направление. Многое из того, что им довелось увидеть по дороге, они предпочли бы забыть. Кровь, обломки оружия, какой-то утвари. Откуда-то доносился истошный лай. Вспомнив о любимых собаках де Макона, Сен Клер поежился, представляя себе их незавидную участь. "Хотя" подумал он, "возможно, псы сейчас жируют, получая удовольствия от неожиданно обильной трапезы. Интересно, а не ожидают ли нас чудища в виде адских гончих?". Самым же страшным и в то же время, вызывающим жалость, была серая кобыла. Он вышла из стойла неуверенным шагом, волоча за собой окровавленные внутренности. Доминика всхлипнула и отвернулась. - Хамон, бесы тебя забери, куда..?! - Джослин злился, так как шут, по обыкновению, не предупредив, бросил край щита и подошёл к несчастной лошади. - Запугали коня вольной волей - Хамон погладил кобылу по гриве, вытаскивая кинжал. Та тихонько, жалобно заржала. Шут молниеносно перерезал ей горло и едва успел отскочить, когда бьющееся в агонии животное начало падать. - Не пускали коня в чисто поле. Я не знал до сих пор, что на свете, где-то есть конь простор и конь ветер (Андрей, "Кони")- он ухватился рукой за край щита, одновременно плечом вытирая щеку. - Чего остановились? Прибавьте ходу! - рявкнул Сен Клер. Паэнгард не был особенно большим замком, но к вящему удивлению тамплиера, они давно миновали все знакомые ему строения, а конца и края пути не было. Сумерки почти закончились, и тварей стало попадаться больше. Убить их всех не было ни времени, ни возможности, а факелы отпугивали чудовищ ненадолго, поэтому, в очередной раз оглянувшись, Сен Клер со злостью сообразил, что за ними тянется длинный "хвост" из голодных тварей, рычащих, визжащих и стремящихся к близкому знакомству. Он был так заворожен открывшимся ему зрелищем, что внезапно споткнулся о что-то и едва не упал. Змеиное шипение под ногами несколько сбило его с толку, но приглядевшись, он понял, что это было куда опаснее змеи. Плюясь от ненависти, протягивая к нему руки и шипя, перед ним лежала Айлуфа. Голова ее была развернута назад, что создавало впечатление сломанной куклы. Одна нога волочилась за ней по земле, второй не было. Судя по тому, что ползла она как ящерица, упираясь лишь руками, ее позвоночник был перебит - при жизни или после смерти, было уже непонятно. Самым страшным были ее открытые глаза. Безумные в жизни, в посмертии они стали беловатого оттенка, при этом цепко вглядывались в Сен Клера. Вытянутые руки пытались схватить его за ногу, а из разверстого рта капала слюна . Отряд замедлил скорость и оруженосец, шатавшийся от усталости, разглядел наконец, во что так всматривается его господин. - Мадонна! - вскрикнул Джослин, от ужаса едва не уронив барона. Осберт грязно выругался, Доминика перекрестилась, а шут, по обыкновению, пропел что-то странное, вроде "Ты ведь ночью не святую деву звал.. " (Канцлер Ги, "Дикая охота") Почувствовав остановку, де Макон приоткрыл глаза. - Чего вы вылупились, олухи? Дьявол, тут темно, как у сарацина в… а, вон оно что. Краса моя неземная, чем дальше, тем краше. На звук голоса своего бывшего хозяина, Айлуфа ощерилась и мерзко взвыла. Это, и остановка отряда произвело неожиданный эффект - твари за ними, находившиеся до того в некотором удалении, благодаря факелам, ответили на вой и качнулись ближе. И ещё ближе. Тамплиер понял, в какую передрягу они угодили, сплюнул и громко крикнул: - Все ко мне! Стать кругом барона, живо! Девушка, внутрь! Факелы наизготовку! Как говорил мой старый прецептор, "ничего не кончено, пока мы живы". Не выходить из круга, иначе вас завалят и сожрут! Они прекрасно понимали, что шансов против такой толпы у них мало и готовы были дорого продать свои жизни. Но едва первые твари, смыкая ряды, надвинулись на беглецов, издалека послышался чей-то весёлый голос: - Сен Клер, ты как всегда, один развлекаешься! Это не по-товарищески! - Этьен! Nom de Deiu, старый плут, как ты здесь оказался? - храмовник отразил очередной удар, привычно оглядывая свой отряд. Все были более-менее целы, Хамон помогал подняться Джослину, которого одна из тварей - в темноте их совсем уж сложно было опознать - уронила-таки наземь, едва не закусив им при этом. Осберт с видимым удовольствием раздавил кованым сапогом грудную клетку бывшей служанки барона и Айлуфа, наконец, затихла. - Джослин! Живо, бестолочь, обыщи старуху! Только осторожно, чтоб и тебя не покусали. - Слушаюсь, господин. - Оруженосец, с видимой неохотой, пошарил руками по телу старухи, старательно избегая дотрагиваться на йоту более необходимого. - Нет, господин, тут ничего нет, - выпрямился он минуту спустя, - либо цацка ушла, либо забрал кто раньше. Они находились под небольшой аркой, недалеко от входа в дальние кладовые замка. Этьен пробился к ним, расшвыривая на своем пути чудищ, и тыча тем в морды факелом. За ним, как оказалось, было ещё несколько человек - Сен Клер умудрился опознать Симона-заику, Николаса и молодого Андрэ. Оруженосец де Баже, Клеман, как-то странно семенил за господином. Его поддерживала худенькая фигурка, в которой тамплиер с изумлением узнал дочку Томаса Рокингемского. Приглядевшись, он сообразил, что девушка обнимала навалившегося на нее парня за пояс, а в другой руке у нее была латная перчатка. С другой стороны Клеману помогала пухленькая и невысокая служанка, пыхтевшая от натуги. Отряды слились, что немного облегчило их продвижение. - Далеко ещё? - едва ли не в ухо закричал тамплиеру де Баже, стараясь не промахнуться и попасть случайно по живому человеку. - Не знаю - так же криком ответил Сен Клер, пинком откидывая очередную тварь в темноту, где ее с распростёртыми объятиями приняли свои. - Как ты выбрался? - Почти случайно.. Назад, собаки! - рыцарь едва отдернул Мабель от особо ретивой твари. - Леди, вы спятили, как же вы мне все… дороги, что ли? Куда вас несёт… то есть, аккуратно, тут ступенька! - Ну ты истинный рыцарь, Этьен! - не смог удержаться от смеха храмовник. - Зря смеёшься, Сен Клер. Девчонка-то боевая, как она угостила ту тварь, которая попробовала на зуб Клемана, той перчаткой! Так и несёт ее с собой, как оружие. Смехота, а всё же, я не ожидал от обычной дамочки такой прыти. - Де Баже, поганец ты эдакий, я рад тебя видеть, хоть ты и не заслуживаешь спасения. - Барон говорил негромко, но его было слышно. - Взаимно, барон. - Шутовски отсалютовал ему рыцарь. Твари ненадолго отстали, ошеломленные отчаянным отпором. Однако было ясно, что это временно, и вот-вот последует новая атака. - Так, Жеро, изволь напрячь мозги и думай скорее, нам жизненно необходимо попасть в твое убежище, иначе скоро мы превратимся в ужин. Долго ли ещё до него? - Людоеда людоед приглашает на обед. На обед попасть не худо, но отнюдь не в виде блюда! (Самуил Маршак)- Хамон, как всегда, был удивительно красноречив. - Первый раз, когда этот болван сказал что-то к месту! - наигранно восхитился барон. - Ты прав, Амори. - В его голосе, несмотря на слабость, послышались стальные нотки. - Речь идёт о моем убежище. - он выделил слово "моем". - И коль уж оно мое, я решаю, кто туда попадет. Так вот, господа, в моем убежище мне не нужны капризные барышни, как и придурковатые шуты. Осберта я, так уж и быть, возьму с собой, как и вас, Сен Клер и Этьен, а больше не поместится. - Ты мне угрожаешь, Жеро? - тихим голосом храмовника, казалось, можно было резать камни. - Помни о том,что амулет может быть где угодно. Айлуфа погибла, а это значит, что он валяется где-то в замке. Мы донесли тебя сюда, мы и войдём с тобой в убежище. Все, кто сможет туда дойти. Ещё одна угроза - и ты останешься здесь, в прекрасном обществе, искать чёртову побрякушку. Очень, знаешь ли, неудобно ползать на раздробленном колене, шаря по земле одной рукой! Бледное в свете факела, лицо здоровяка исказилось от злости и осознания собственного бессилия. Мабель, только сейчас заметившая сэра Осберта, радостно пискнула и повернулась было к нему. Тот же напряжённо вглядывался в лицо барона, словно пытаясь прочитать по нему дорогу в убежище. - Обнаглел ты, соратничек, как я погляжу. Мало тебе того, что ты убил мою сестру, ты весь мой род, как я вижу, готов истребить. Что ж, давай, я и так уже почти покойник. Но помни, после смерти я встану, как и те, кто так жарко дышит нам в спины. И приду к тебе, Амори, знай, в любом случае. - Де Макон - лицо храмовника казалось неподвижной глыбой льда, на которой двумя светлыми промельками выделялись глаза. - Давай просто спустимся в твое убежище, ладно? Мы донесем тебя, я клянусь. Главное, дорогу нам укажи, а уж кто дойдет, тот дойдет. Барон скрипнул зубами, когда его понесли дальше. Так, отгоняя особенно настырных тварей, спускаясь все ниже и ниже, спугивая летучих мышей и крыс, они дошли до самой нижней галереи в западной части замка. Здесь, насколько помнил Амори, редко кто бывал. Ходили слухи, что именно в этих коридорах де Макон держал тюрьмы и пыточные для особенно важных узников, о которых после никто не слышал. Впрочем, до недавнего времени, сам тамплиер считал эти слухи пустыми россказнями. Стены коридора влажно поблескивали при свете факелов. Воздух пах сыростью и плесенью, идти было трудно. "Черт, и огня маловато осталось" подумал храмовник. "Ещё несколько факелов - и мы очутимся в обществе чудищ в темноте". Хамон и Джослин, вместе с Андрэ и Симоном, несли барона. Бланш помогала, а скорее, мешала, своей госпоже, задыхаясь от быстрой ходьбы. Мабель и Доминика поддерживали раненого Клемана, за ними брел Николас, который дико озирался по сторонам и что-то бормотал себе под нос, иногда глупо хихикая. "Не иначе, парень тронулся умом", мрачно подумал сэр Этьен, "надо от него избавиться поскорее, хоть и жаль, а ну как он озвереет и пойдет всех резать направо и налево". Сам он, вместе с Осбертом, шел в хвосте маленького отряда. Сен Клер, шедший впереди, первым увидел вход в убежище. В осклизлых стенах появился темный провал, и тамплиер не сразу сообразил, что это дверь. Окованная железом, тяжёлая, явно запирающаяся на несколько засовов. - Стой! - скомандовал он, повернувшись. Он легонько встряхнул барона, который, казалось, впал в забытьё. - Жеро! Это оно? Твое убежище? - Да… - вяло, словно каждая губа весила по фунту, ответил здоровяк. Капли холодного пота блестели на его лице, и видно было, что он с трудом хватает ртом воздух. - Де Макон! - сэр Осберт подскочил к ним, начал тормошить барона, но было ясно, что это бесполезно - тот еле раскрыл глаза и слегка шевельнул серыми губами. - Джослин, вина! - оруженосец подал храмовнику флягу, тот влил пару глотков в рот раненого, но все вылилось обратно. - Поздно. - Булькнул барон - Амори, наклонись ко мне. - Речь де Макона замедлилась. Оттолкнув тамплиера, сэр Осберт приник ухом к лицу барона, но тот, насколько мог, оттолкнул его. - Пошел вон! За шкуру свою трясешься, падаль? - Прошипел де Макон, которому ярость, казалось, придала сил. - Хватит! - Жалобно сказала Мабель и все изумлённо уставились на неё. - Сэр рыцарь, - она умоляюще смотрела на Осберта, и тот невольно подбоченился, пытаясь произвести на девушку лучшее впечатление. - Умоляю вас, барон, помогите нам. Как войти в ваше убежище? - Глупая девка. Отойдите все, иначе я так и подохну, ничего не сообщив. Я уже вижу, - продолжал он слабеющим голосом, и явно заговариваясь, - врата ада. Сам Сатана выйдет поприветствовать меня! Как тут темно! Зажгите факелы, болваны! Побольше факелов! Людей на стены замка! Держать строй! Они повсюду! Огня, дайте ещё огня! - Он заметался, ловя ртом воздух, потом будто прислушиваясь, приподнялся на руках держащих его, дернулся всем телом и затих. Затрещал и погас очередной факел, Джослин, тяжело вздохнув, зажёг следующий. Тени, страшные тени плясали на стенах, напоминая путником о том, что ждало их наверху, рыскало, вынюхивало и выслушивало, в любой момент готовое атаковать. В наступившей тишине раздался громкий, безумный смех Николаса. Очевидно, страшная смерть хозяина окончательно помутила его, и так не слишком ясный, рассудок. - Ха-ха-ха, наконец-то он сдох, собака эдакая! Скоро и он встанет, и этот дурень Клеман, и девки, а вы так и будете стоять перед запертой дверью, пока не рассыплетесь в прах. Славно, славно выглядит конец света! Повсюду будут твари! Еда! Много вкусной еды! Человеческая плоть… такая мягкая, сочная… - он, шатаясь и размахивая факелом, поплелся куда-то в тоннель, не заботясь о безопасности и выкрикивая какие-то бессвязные слова. Очень скоро тьма поглотила его, а эхо скрыло крики и шум шагов. Оставшиеся осенили себя крёстным знамением, аккуратно опустили щит и барона наземь и накрыли его лицо плащом. Сэр Этьен и Джослин попытались открыть дверь, но она не поддавалась. После нескольких бесплодных совместных попыток надавить всем вместе, стало ясно, что открыть её силой не удастся. - Может, мы сможем ее как-нибудь снять с петель? - робко подала голос Доминика. - Бесполезно, девушка. Я уже осмотрел петли, они новые и в отличном состоянии. Барон прекрасно следил за своим убежищем. - Интересно - послушница обняла себя руками за плечи, в тоннеле было холодно, - зачем оно ему вообще понадобилось? Он надеялся переждать в нем осаду? - Ты не слишком много о нем знаешь, так ведь? - Мрачно улыбнулся тамплиер. - Барон не доверял никому, даже своим самым преданным слугам. Он панически боялся, что в один далеко не прекрасный момент, они восстанут и прикончат своего жестокого господина. Ты же видела решетки в тоннеле. Сюда попадали разные люди, но никто не ушёл отсюда по своей воле. Де Макон, упокой Господи его душу, имел каменное сердце, и не считался ни с какими законами. - И ты помогал ему в этом! Ты такой же, даже хуже, ибо знал, но не остановил его! Господи, спаси и помилуй, Господи! - Она отшатнулась от тамплиера и отойдя в сторонку, принялась горячо молиться. Все стояли и ждали неизвестно чего, слышны были только тихие вздохи Клемана. Оруженосец сэра Этьена выглядел неважно. Хозяин бегло осмотрел его и не нашел особых повреждений, кроме следа укуса на щеке и шишки на голове, где того случайно задела латной рукавицей Мабель. Но при этом, молодой и здоровый мужчина шатался, с трудом дышал и не мог ответить ни на один вопрос. При свете факела Мабель вдруг заметила,что лицо его приобрело тот же неестественно белый цвет, как и лица тех, кто уже перестал быть людьми. Из горла несчастного оруженосца послышался тихий стон, переходящий в рык. Он внезапно оттолкнул поддерживающего его Андрэ в сторону, и крикнул что-то вроде "Назад!!!". Де Баже первым сообразил, что происходит. Он оттолкнул Мабель так, чтоб оказаться между ней и Клеманом. Дальше все произошло очень быстро. Тело бедолаги сотрясла дрожь, он зашатался, потом, резко остановился, оглядел всех белым взглядом уже нечеловеческих очей. Внезапно он сделал глубокий выпад вперед. Схватив не успевшего увернуться Симона, несчастный мигом перегрыз ошеломленному воину глотку. Пока он с жутким чавканьем поедал своего бывшего соратника, сэр Этьен одним быстрым движением снёс Клеману голову. Увидев все происходящее, Доминика завизжала и бросилась бежать, но на ее счастье, была поймана Хамоном, который крепко схватил девушку за руки, прижав ее голову к своей груди и быстро зашептал ей какую-то песню, Сен Клер разобрал только "Спи мой разум, мой малютка, ты ведь так устал…."(Фредди Адра). Она недолго вырывалась. Сэр Осберт без толку колотил по запертой двери кулаком, а сам храмовник уже собирался было что-то сказать - да слова так и остались на его устах. - Господин… - потрясённо прошептал Джослин, проследив его взгляд. В углу, сдернув плащ, медленно поднимался барон Жеро де Макон. Он встал во весь свой немалый рост, не слишком уверенно качаясь, и с утробным урчанием начал подходить к оставшимся в живых беглецам, перегородив собой узкий коридор. - Конец, друзья, хватайте арбалеты! - громко запел шут, задвигая дрожащую девушку себе за спину. - Мне кажется, закончились веселье! - По моему, нам придется петь куплеты! - неожиданно для себя самого подпел Хамону тамплиер, поднимая меч, - На глубине сырого подземелья! - И мне знаком таинственный оскал! - Этьен жутко врал мелодию, но зато помнил слова, - Надежды быть не может, как и шанса! (Канцлер Ги, "Великий инквизитор") - Боже мой, боже всемогущий, иже си на небеси, да святится имя твое.. - шептала Доминика. - Да прииде царствие твое… - Мабель упала, угодив в лужу крови, и теперь , при помощи Бланш, онемевшей от страха, пытаясь очистить от нее что-то, что она держала в тот момент. - Яко на земле.. Яко на земле… Яко… Я больше не могу! - ее шепот не заглушал песни, топота сапог бывшего барона, ругательств слуг и молитв послушницы. - Ну пожалуйста, добрый Боженька, пусть откроется эта несчастная дверь! Пусть мы будем внутри, в безопасности. Умоляю, Господи! Обещаю быть послушной, не марать бумагу и во всем слушаться мужа, если я до него доживу, конечно. - Мужайтесь, леди - выдавила из себя служанка, обнимая свою госпожу. - Она горячо молилась о том же, что и Мабель. Неосознанно служанка стиснула руки девушки, коснувшись скользкого от крови рукава. - Боже, всемогущий и всеблагой, не дай нам сгинуть здесь, спаси мою невинную госпожу! - Бланш боялась открыть глаза. Шлёп. Грузный де Макон переминается с ноги на ногу по полу. Шлёп. Капли, падающие где-то вдалеке. Писк и шуршание крыс. Свистящее дыхание, когда поющие, наконец, замолчали. Скрип, даже не слишком громкий. Дверь отворилась.