Leurs yeux sont morts
Из мёртвых губ, подъяв
et leurs lèvres sont molles,
недвижный взор,
Et l’on entend à peine leurs paroles.
Они вели беззвучный разговор;
Dans le vieux parc
И в тишине аллей
solitaire et glacé
обледенелых
Deux spectres ont
Взывали к прошлому две
évoqué le passé.
тени белых:
Некоторые рвутся жить вечно, идут за неизмеримой силой ради своих личных целей и довольно часто наслаждаются данной им властью, пренебрегают ей, убивая слабых, и иногда, хоть и неумело, но используют в пользу, а не во вред. Такие одарённые принимают бессмертие, как своего друга и трепетно относятся к нему, потому что без него они бы были никем. Другие же хотят найти одинокое утешение в своём конце, не справляясь с временем и то что она принесла, и по этому та вторая и малая половина желает пасть от руки своего создателя, покончить с собой и наконец обрести покой. «Боги тоже бессмертны». Поговаривают, будто бы однажды человек посмеялся над несчастьем небес или же возжелал получить запретный плод времени, этого никто не знает, но то, что возродилось от этой смертной зависти и надменности, не смахивает даже на ядовитую шуточку от Бога, скорее же на его праведный гнев. — Сато Айя, 19 лет, родилась... — поверхностно проходя глазами по знакомому тексту, заговорил Мори. Он хорошо ознакомился с содержанием документов и сейчас только делал вид, изредка отрывая свой взгляд от бумаги, что открыл эту папку впервые. Детские забавы в его возрасте — или маразм или движение скуки. — Твои родители в разводе, отец — Сато Тетсуо, имеет свою долю на сеть ресторанов в Сицилии, а мать — Чоу Шинджу, менеджер по продажам, которого сейчас отправили в Германию на дополнительные курсы. Есть старшая сестра — Сато Хана, кровная только по отцу. Не выдалась никакими навыками торговца, но в сфере науки преуспела. Молодой учитель физики, да? — после завершения своего рассказала Мори занял свою излюбленную позу: поставил локти на стол, сложив пальцы домиком, и выжидающе, как хищник в засаде, посмотрел на гостью. Аморен уныло уставилась на белые документы с мыслью, — «Айя тот ещё фрукт, на самом деле, но благодаря ей я жила спокойно несколько лет. Родители с ней не общаются, а сестра и вовсе не желает видеть,» — расстояние позволяло разглядеть только чистый лист с маленькими чёрными линиями. —…да, всё верно, — не про её жизнь рассказывали, ни отца, ни матери, ни старших или младших. Было бы неплохо, если всё, что сейчас сказал этот мужчина было правдой, ведь прекрасно знать, что у тебя есть хоть кто-то. Рене не сразу, но заметила, как на неё смотрит Мисье Огай. Он будто кот, что загнал мышь в угол, хитрый и довольный взгляд, белые когти, точнее перчатки. Странно, ведь обычно выбирают чёрный, а белые же носят врачи или доктора. У врачей хотя бы своя этика, а перед ней однозначно не благородный человек простого склада ума, он мафиози, руководящий в ночи самым крупным портовым городом Японии. Определено, это место досталось ему не за красивые глаза и не за доблестные подвиги в операционной. — Но, Месье, у меня назрел вопросик, — Рене потёрла свои веки ладонями и, глубоко вздохнув, полностью растворилась в обивке кресла. — Как моя семья относится к нашей встрече? Что вы хотите получить от неë? Или, может, от меня? Мори ожидал услышать подобное и уже было решил ответить, но его перебила нетерпеливая девушка, которой надоело прожигать дырки в потолке, подавлять зевоту и сидеть с малознакомыми ей людьми. Любой человек в здравом уме не стал бы расслабляться, а попытался сбежать несмотря на крики маленькой белокурой девочки и летящие вслед скальпели. — Угрожать благополучием моих родных, чтобы получить выгодный взаимообмен? К сожалению ничем помочь не могу, — такой ответ не входил в планы Мори. Жизнь её семьи стоит на кону, а она говорит, что ничем помощь не может? Интересная реакция. — А кто просил о помощи? Я предлагаю сотрудничество, — просто протянул он, сохраняя самообладание. Его первоначальная задача построить с этим адвокатом дружеские отношения, дабы легче было работать. Шантаж всего лишь рычаг в его схеме. Маленькая пружинка взаимодействия. — Вы мне информацию, а я вам безопасность. Могу поспорить, что спокойно вам не удалось поспать эти несколько дней.— Значит, Сато Айя теперь Китамура Хироми?
Как меня нашли?
Повисла тишина. Рене хотелось съязвить, бросить колкую шутку: «А вам, похоже, всю жизнь не спится, Мисье Огай.», но с другой стороны он был прав. Ей нужна была точка опоры, та невидимая стена, что позволит закрывать глаза по ночам, хотя бы на какое-то время. Но на мафию полагаться нельзя. На другую мафию, хорошую, ведь плохая уже преследует еë. Рене покосилась на него, можно было увидеть по глазам, как в её голове прокручиваются шестерёнки. «Этот молодой человек, скорее всего, хотел сначала обработать меня; втереться в доверие и даже сделать так, чтобы я прониклась к нему симпатией, хотя возможно я ошибаюсь. Не стоит делать поспешных выводов, — полностью расслабила плечи и положила локти на ручки кресла. Показывать волнение, значит, кормить уверенность противника. — Не могу принять его доброту и радушие за чистую монету, но выбора у меня нет, он показал что в одиночку мне не сбить след.» — Вы пьёте чай по утрам? — перевела взгляд на мерцающие огни Йокогамы, принимая решение остаться на краю обрыва и ни прыгать, ни отвергать свой шанс. — Иногда, — ответил Мори не понимая концепцию развития диалога. — Я вот постоянно, и эта привычка сыграла против меня. Я, конечно, предполагала, что мои противники когда-то сделают свой ход. Фальшивое алиби, изменение в дате на камерах наблюдения, внезапно появившиеся документы, однозначно меняющие дело в корень, но чтобы убрать меня и моего наставника с шахматной доски — на такое могут решиться только бесстрашные люди. Точнее люди из мафии или как-то связанные с ней, — её глаза теперь задержались на облаках и на их мирном передвижении, а после недолгой тишины она обречённо подытожила, — и по этому мне нужна помощь со стороны. Я в довольно опасной ситуации, а если меня вычислят, так же легко, как и вы, то боюсь, что это наша последняя встреча. — Это решаемо, ведь мы заключим контракт, если вы, конечно, согласитесь на сотрудничество, — хотел было уверить в своей серьёзности к данному делу, но в итоге получил невидимую пощёчину. — При малейшей ошибке документ станет недействительным. — А, я понимаю к чему вы клоните, но хочу заверить.. — Заверить в чём? Что сегодня вы мне предложите безопасность, а завтра воткнёте нож в спину? Шишки криминального общества связаны между собой красной нитью и каждый знает друг друга в лицо. «Друг или враг какая разница? Мы там где выгода больше.» Возможно, после нашего дружеского сотрудничества, вы отдадите меня своему старому другу. Ну, по крайней мере, я не знаю в каких вы отношениях с директором приморской компании. Обычно такие как вы любят посмеяться над слабостью других, особенно наслаждаться их смятением. «Шишки?» — Мори на секунду потупил взгляд. — Сколько в вас недоверия…и чего же вы хотите? Если сейчас вы захотели выставить меня подлым человеком, то у вас это получилось, и, знаете, это немного обидно, — Мори прищурил один глаз, будто бы правда был ранен. «Не в бровь, а в глаз.» Рене не сдержала ухмылки, смакуя лёгкий привкус небольшой победы. — Хм, чего хочу я...вот это хороший вопрос. Было бы неплохо получить ту самую безопасность, которую вы предлагали ранее. Защита от внешних угроз, — Мори уставился на серьёзные и строгие глаза девушки, смотрящие в окно, и чей тон мог бы показаться грубым или же очень взрослым. — Однако, в обмен на информацию, что была уничтожена и стёрта? Какая нелепость. Даже бы я не обратилась к себе за сотрудничеством. — Но то, что мне нужно осталось у вас в голове. Или отшибло память? — ответил мужчина с заторможенностью. Медленно растягивая предложения. — Без доказательств мои слова не имеют цену. Я могу и солгать, — тем же тоном, уклончиво, сказала Рене, встречая оценивающий взгляд мужчины. Мори был озадачен. Она прощупывает его и он это понимает. — Представьте, к лицам дорогих вам людей представлен пистолет, стали вы бы врать? — резко выдал Мори, в голосе и глазах промелькнула угроза. Теперь уже его загнали в угол и последнее, что ему осталось, — это знакомое запугивание. Или как видела это Аморен — бросаться на противника с клыками и когтями. Но ей нечего было терять. «Какой серьёзный~Такие люди, как он, которые ради достижения своей цели имеют все способы и умело пользуются ими, они поразительны. Интересно всегда было наблюдать за упëртыми, за лидерами,» — подумала, подавляя горькую ухмылку. — «В мафии мой случай очень распространён. Когда нужно подавить конкурентов, врагов или недоброжелателей, всегда найдётся человек, пострадавший от столкновения с ними. Такие люди очень полезны. Этот господин думает, что раз я бежала в другую сторону, то выбора у меня нет, моя жизнь на волоске от смерти и я сделаю всё что угодно, чтобы объединить силы с ним. Я беззащитна и страх одолевает меня, жертва, а не партнёр. Со мной не будет выгодной сделки, только если в одни ворота.» — Допустим, что я верю в ваши добрые помыслы и расскажу всё что знаю, вскрою все свои карты, — вяло и сонно отвечает, взмахивая рукой, как бы отбрасывая его угрозу. У настоящей Айи Сато защемило бы сердце от таких слов, но не от фальшивки, что сдалась только из-за нежелания зарабатывать себе на шею ещё больше проблем. — Но перед этим хочу поставить цену — полное покровительство. Возникнут подозрения, насчёт того, что вы укрываете простого человека, никак не связанного с вами кровными узами или мафией, но если я войду в вашу организацию как полноправный член, то у каждого будет преимущество. Вы наблюдаете за мной, а я за вами. Вам сотрудник, информация, а мне работа и возможность прожить чуть дольше эту интересную жизнь. Брови Мори выгнулись. — Вы, являясь талантливым адвокатом, думаете, что если выложите мне всю информацию, то станете бесполезной и я избавлюсь от вас, но если вы предложите мне что-то ещё – останетесь в живых? — будто бы заучивая, приговаривал Мори. Его поражает эта беседа, казалось бы обычного беглеца в законе и того кто предлагает кров. Он думал, что её самооценка и достижения сыграют ему на руку, но как оказалось — нет. «Талантливый» всего лишь слово и под ним скрывается только интерес к простым жизням людей. Рене может выкладываться на полную, но её не волнует победа или поражение. Для неё важен лишь процесс расследования и к какому концу оно приведёт. Она не адвокат, а читатель, перелистывающий самые тяжёлые моменты сломленных героев, которых схватил за горло главный злодей — закон. — Помимо меня есть ещё сотни адвокатов. Ну и как иначе? Никак. Вот именно! Использованную вещь выкидывают, и очень редко она может пригодиться во второй раз. Я, в какой-то степени, реалистка и смотрю на простые вещи с недоверием. — Вы страдаете паранойей, — понял Мори. Еле слышно прозвучал короткий смешок из уст Рене. Элис вздрогнула. Девочка всё это время рисовала и совершенно не вникала в суть их разговора, а когда услышала что-то очень знакомое, что звучало в её ушах уже продолжительное время, то отвлеклась. — Опять тебе смешно? — упрекнула она, останавливая чёрный мелок на глазах нарисованного человечка. — Ринтаро, мне кажется или тётя двинулась головой. — Такое случается с несчастными людьми, — с кривой улыбкой сказал он, с нежностью смотря на светловолосую девочку, что не удостоила его и взгляда. — Элис-чан, не хочет перекусить? — Нет, — мотнула головой и вновь сгорбилась над листом, — сначала дорисую… — Ладно, скажи, когда проголодаешься, — вздохнул Мори. Перевëл взгляд на адвоката. — Мне нужно две или три недели, — мягко оповестила Рена, — чтобы заново собрать нашу мозайку. — Одна, — спокойно сказал Мори. — Три, — стойко выдвинула, вцепившись с ним взглядами. Где-то оголился провод и зашипел, накаляя атмосферу, искры засверкали между ними. — Одна неделя и три дня. — Три недели и три дня. — Одна неделя и четыре дня. — Я занималась этим делом более четырёх месяцев, Месье, уважайте мой труд! Три недели и четыре дня. — Две…три недели. — По рукам! — радостно хлопнув в ладошки, подпрыгнула с места. — Как закончу собирать пазл в своей голове, то обязательно свяжусь с вами, Месье. Поклонилась. Мори внимательно разглядывал еë макушку пару секунд, а потом выдвинул: — Месье. В Японии так не говорят. Несколько раз ты так ко мне обратилась. — Простите мою оплошность, мистер Огай? Я наверное перепутала, понимаете японский всё ещё сложен для меня, — виновато улыбнулась, желая поскорее развернуться и, сверкая пятками, покинуть кабинет. Конечно, все эти три недели она будет заниматься своими делами и только вечерами вспоминать о своём задании. На телефоне всё же кое-что сохранилось благодаря приложению «заметки» и «галерея», а так же чутьё Аморен подсказало ей сохранить в памяти кое-какие детали. Несколько дней упорного труда и ещё два дня проверки на ошибки и всё. Буквально пару дней, но хочется оттянуть это время и проверить насколько японская мафия умеет держать слово. — Ты куда-то спешишь? — задал вопрос Мори, вставая со стула. — Мне нужны все твои карты, чтобы оставить тебя в живых и нанять на работу. Я не хочу потратить время своих людей зря. И своё тоже. — Не слишком ли рано вскрывать мои козыри? — Аванс. Будем считать это авансом. Свой вклад в нашу сделку я уже дал. Три недели защиты. Рене с досадой закусила губу, сомневаясь в решение обнажать свой туз. С одной стороны это стоит сделать, чтобы укрепить свою позицию, а с другой — не ясно каким боком ей это выйдет. Нужно показать, что помимо информации, которой она обладает, есть что-то ещё, что поспособствует её членству в преступной организации. Взгляд, полный подозрения пал на фигуру мужчины. Да и что ему мешает прямо сейчас пытать её и всё вытянуть? «Его методы, как босса преступной группировки, странные… Он хочет, чтобы его или наш «враг» ослабил бдительность и успокоился насчёт своих грязных секретов. А потом, через какое-то время, Мори нанесёт ему визит и сдует его как ничтожный листик. Ну, это уже будет с моей помощью, ведь я по идее сюжета нашепчу на ушко Месье Огаю о всех грехах нашего врага... Директор Ли и его компания потенциальный конкурент в продвижении бизнеса Портовой Мафии, а значит, «враг моего врага мой друг»? Доверия достоин? Или нет...» Но Аморен было ясно, что Мори Огай жестокий игрок со своей логикой и стратегиями. Долгими стратегиями. Тщательными. Мало кто способен выжидать момента, люди обычно нетерпеливы. — Мне уже думается, что всё это было ложью, — предположил Мори, смотря на замеревшую девушку, что впала в астрал. — В тебе нет ничего особенного? Я мог бы просто тебя спрятать, а не давать полное покровительство. — Вы ставите под сомнение мои слова? — брови съехались к переносице, выражая неподдельное раздражение. Почему когда говоришь полную околесицу тебе верят, а как правду, то принимают её за ложь? Это проклятие хорошего лжеца чертовски раздражает. Рене подтянула рукава, скрепила пальцы, вытягивая руки вперёд до хруста. Мори вздрогнул. Она же не думает сейчас на кулаках объяснять ему, что тот ошибся в своих интуитивных доводах? После небольшой разминки поставила ладони друг напротив друга. — Смотрите внимательно, показываю один раз. Между пальцами, словно вода, протекало напряжение и просачивалось сквозь лёгкие мелкими вибрациями, плавя воздух вокруг. Мори заметил эту энергию сразу же и даже подумал, что возможно сейчас в её руках появится пламя или молния, но нет. Рене соединила ладони в не громком хлопке, накопив достаточную энергию для небольшого звукового выплеска. В ушах появился тихий звон и, казалось бы, ничего не произошло, но, в секунду сомнения, незаметно начало трескаться стекло на окнах. Йокогама разваливалась на кусочки, как в страшном сне. Элис первая услышала потрескивания и обернулась, тут же вскрикивая. Мужчина бездумно закрыл собой девочку, прекрасно понимая, что их не затронет. Осколки каскадом полетели вниз на тротуар. Он отбросил всё своё хладнокровие только из-за одного крика. Лёгкая паника ударила в его разум, пока Элис прибывала в неясном ей ужасе. Она держала руки над головой, закрываясь от всего мира. Отрывисто послышались первые сигнальные гудки автомобилей, которых настигла участь быть изуродованными инородным телом с неба. — Слышали когда-нибудь про сирен?Русалки, что заманивают своим пением моряков? У меня есть что-то общее с ними, но звуковые колебания, которые я создаю, или могут оглушить человека или довести до потери сознания. Я буду полезна для тех ситуаций, когда лишние жертвы ни к чему. Расчистить дорогу, если вдруг гражданские будут мешать мафии. Я часто проворачивала этот приём в зале суда, чтобы ускорить процесс. Другая сторона даже не слышала вопросы судьи, поэтому мои проценты выигрышных дел такие высокие. —...вот как, — Мори присел и протянул руки к дрожащей Элис, сжимая её хрупкое тело в своих осторожных объятьях. Он часто моргал, отходя от шока, ничего не понимая. Совершенно его разум опустел и пришла слабая ноющая боль. Из ниоткуда. Это было похоже на взрыв и они были в эпицентре. — Ринтаро, мне больно, — прошептала девочка, дрожа. Мори было нетрудно догадаться где сейчас она испытывает недомогание. Элис крепко сжала свою голову, будто бы сейчас она взорвётся, но с этой болью пришло и полное отсутствие слуха. Она этого даже не поняла и тихо бормотала «больно, мне больно», думая, что её игнорируют, но, сколько бы он не старался докричаться до неё, она ничего не слышала. Через какое-то время без того маленькое тело стало ещё крошечнее в его руках и с какой-то секунды легче. Настал черёд Элис потерять сознание. Рене поспешила к девочке, опускаясь на колени и проверяя лоб, глаза и уши Элис. Она была в не меньшем шоке, ведь не ожидала что Элис так себя поведёт. Аморен старалась контролировать всё, обойтись без травм или жертв, но не смогла. На ней не было кольца, что удерживало силу. Конфисковали всë, кроме одежды, в целях безопасности для босса и гладкой встречи. — Впервые вижу такую реакцию, но примерно через полчаса она придёт в себя, можете не волноваться...Она слаба здоровьем или восприимчива к звукам? Может быть психологическая травма? Золотистая голова девочки упала на плечо мужчины, а после того, как Мори почувствовал её мирное сопение, он успокоился и поднял глаза на Рене. — В присутствии Элис я запрещаю тебе использовать свою способность, — сказал он хладнокровно, будто и ничего не произошло, — И твои личные вещи в 132 кабинете, этот этаж. Я приду после того, как отнесу её в спальню. Ты можешь потеряться в коридорах, — он медленно поднялся, не отпуская Элис. «Вы показали мне свою слабость. Так не осторожны,» — Мори стоял к ней спиной и не мог увидеть улыбку, что расцвела еë на лице. — Поняла, — Аморен поспешно подошла к дверям, чтобы открыть их и пропустить мистера Огая и его дочь. — Буду ждать вас, но не могу гарантировать, что не найду выход сама. Они разошлись по разным сторонам пустого коридора. Девушка шла, думая о том что её уже во второй раз усыпили и обобрали. Чувства бушующие в ней были отнюдь не радужными, но легко подавляющими. — Понимаю телефон, но кольцо и жвачку зачем было забирать? — надула щёки, хмурясь и оглядываясь по сторонам. 128, 129, 130, 131 и 132! Дверь была открыта, Рене зашла без препятствий. Стеллажи с оружием, лимоны в ящиках, а в прозрачных пакетах лежали чьи-то личные вещи. Рене поняла это, когда приблизилась к ним и увидела имена и фамилии. Поиски своей заняли не так уж много времени и вскоре задний карман и телефон воссоединились, пара жвачек отправилась в рот. Только на последнюю вещь она долго смотрела, не решаясь вытащить. Скрипящие чувства в груди грызли и подбирались к сознанию. Рене могла потерять ценную для себя вещь, которая к слову очень тонкой работы и возможно вообще единственная в своём роде, что способно удерживать еë силу. Кольцо, на самом деле, подобие перстня, но вместо вставки из драгоценного камня, на верхушке вырисовывалась серебряная фигура паука, а если быть точнее, то чёрной вдовы на чьём брюшке скромно мерцал сапфир в неуклюжей форме песочных часов, а лапки охватывали палец. Лазурный цвет камня отлично сочетается с серебром, передавая всю ту элегантность и изящество эпохи в котором и родилось. Ценное в более трёх смыслах этого слова. Оно — наследие от человека, которого Рене не знала, но по рассказам была знакома. Голубенький камень, что блистал в кольце, раньше был его брошью, которую он носил, когда не умел сдерживать свой дар, что был идентичен способности Аморен. Одна сверхспособность, один камень, но разные носители и эпохи. Подобное пробивает до дрожи. Связь. Тяжело вздохнув, как бы с облегчением, она надела кольцо на безымянный палец левой руки, горько усмехаясь этому чувству найденной вещи. Аморен однажды уже теряла его, а после возвращения почти не выпускала из поля зрения. Гравировка на перстне простая и примитивная — «Veuve», что означает на французском «Вдова», а ношение на безымянном пальце левой руки раньше ассоциировалось с вдовством, потерей любимого. В её случае любимых. Это скорее насмешливый, нежели сентиментальный подарок от её***
Рене взяла свой блокнот с верхней полки книжного шкафа. Неуклюже подошла к окну, перелистывая потрёпанные страницы старой книжонки. Она вытащила ручку из-за уха и села на подоконник открытого окна. Уже была поздняя ночь, но сон так и не брал. И вина лежала вовсе не на её плечах, а на мимолетном чувстве, которое не было описано в момент возникновения. Мелким подчерком на французский манер, выводя каждую завитушку, начала писать следующее: Голубой цвет глаз, конечно, не редок, но именно его глаза мне показались очень знакомыми. Моя интуиция никогда меня не подводила и я думаю, мне стоит прислушиваться к проверенному мне чувству. Я должна понять кто он такой и кого он мне напоминает. Перелистнула страничку и написала пару заметок на этот вечер и на следующие. Найти информацию про всех членов Портовой Мафии, особенно про лидера и его верных псов, (надеюсь они есть, а то так не интересно) если удастся, то и про парня из лифта. После короткого инструктажа сегодняшнего дня Аморен окунулась в мир интернета, в поисках чего-то стоящего, розыски там или просто упоминание инцидентов связанных с Портовой мафией. В любом случае ей стоит узнать с кем придётся работать, помимо новой няни в пафосной шляпке.Акутагава Рюноскэ.
Разыскивается.
— Ха, двух зайцев одним выстрелом.