Настораживало всё в ней.
— Тогда...Кхм, — высокий тон голоса выдал его растерянность и, прочистив горло, мужчина сказал обыкновенно просто. — Узнай где находится флешка и избавься от парня. Заглянув напоследок в фиалковые глаза Мори, девушка скрыла свою мимолетную мысль, опуская взгляд в пол. Грустный отблеск был спрятан за светло-русыми ресницами. — Вы так просто сдаётесь? «Лучше умру» не совсем подходит тому, кто ищет мести, — как ни в чем не бывало, бросила она. Перед ней слабый человека, он даже не может собладать со своим ослабевшии голосом. «Мученик» подходил ему больше, чем убийца. Отвратительно. Юноша вздрогнул. — Что...что тебе известно? Аморен тепло улыбнулась. Она узнала многое за эти пару дней и его история её очень заинтересовала. Да и Мори не хотел отбивать у неё этот талант собирать информацию и поэтому разрешил самостоятельно навести справки. — Ваша сестра — Ямамото Тсукико погибла от рук мафии два года назад и это вас очень травмировало. А ещё мне известно в каких отношениях были вы с вашими родителями. Младших детей для них не существовало и на похороны они не явились. Ну и конечно они не попытались даже узнать, что случилось или помочь с их то влиянием. Клан якудз, верно? —..да. — Вы, нуждающиеся в любви своих непутёвых родителей, были выброшены за порог, как кучка мусора, после того, как старший сын взял главенство. Не хотели соперничать с братом, тем самым его не признавали, как главу, и сестра последовала за вами, но как только вы потеряли его заботу, поддержку, то оказались на улице. Без охраны, без защиты, но с той же фамилией. Вы действительно не осознавали в какой ситуации оказались или не хотели замечать свои проблемы, надеясь, что всё само собой рассосётся? Её слова звучали слишком непринуждённо, мягко, чтобы можно было их прировнять к «яду». Она будто бы поила гостя сладким чаем, зная, что у того диабет. — Как думаете, ваша сестра хотела бы для вас такой жизни? Где вы на волоске между жизнью и смертью, не в силах изменить хоть что-то и.. «Я планировал подобраться ближе к брату, через Портовую Мафию, но всё так обернулось...они должны были быть в моих руках, а не я в их, » — подумал Ямамото, ощущая как колени подрагивают. — Чего хочет твой босс? — резко спросил он, удивляясь своему тону и затыкая её. Поднял глаза на фигуру, что стояла у низов лестницы с белой палкой за спиной. Может, ниндзя? — Флешка, — потребовала Рене, морща нос. Понемногу уже надоедало всё это. — Флешка – мой билет в мафию? — Не совсем, но да, — улыбнулась, делая несколько шагов вперёд. — Обнаружилось, что именно ты создаёшь эти чудовищно опасные вирусы, притворяясь обычным офисным планктоном. Пешкой. Но тебе всё так же страшно перед лицом мафии, как бы ты не старался выпустить когти...Сделай для моего босса не менее мощный вирус. Стань нашей опорой, Ямамото, и мы поможем тебе, — она устала разговаривать уважительно, но смотрела на резкую перемену в своей речи, как на попытку расположить этого человека к себе поближе. С нажимом, но в то же время аккуратно. Девушка, притягивающая ему руку помощи, так тепла и спокойна. Она, её глаза вселяют доверие и хочется протянуть руку в ответ, ухватиться и встать на ноги. Поднять с колен только потому, что в него вселили надежду, что не всё потеряно, что он нужен, он важен и его способности имеют для кого-то ценность. — Я, — парень запнулся, смущённо опуская глаза. Мисс Адвокат стояла на расстоянии вытянутой руки. От неё веяло нежно-сладким запахом лилий. — Знал, что за мной рано или поздно придут и, поэтому, спрятал чип от флешки в собственную кожу. Нельзя было даже потерять из виду что-то подобное... — Куда? Аморен недооценила его. Очевидно, что нельзя спрятать вещь в своём же теле так, чтобы даже после смерти, когда будут вскрывать труп, патологоанатом не обнаружил что-то постороннее, но всунуть маленькую пластинку под кожный покров за такое короткое время — меньше чем за 4 часа до того, как он был пойман — и не оставить следов это, по крайней мере, невозможно. Особенно, когда чип был спрятан на самом видном месте, в мочке уха. — Вы невероятны, — нервно усмехнулась, доставая из-за спины свою трость. Рене давно уже отвыкла от тяжести за спиной. Она, в своё время, носила за плечами меч и лук со стрелами, но ей ещё не доводилось иметь дело с подобием глефы или, как она говорила, копьё-палка. Взяла за основание и прокрутила только одну сторону, в мгновение, со свистом высунулся длинный кинжал, который, как оказалось позже, можно тоже вытащить. Чуя был не менее удивлён этому открытию. Ямамото запаниковал, когда сверкнуло лезвие кинжала. — Послушай, я лучше сам. Швы очень... — Доверься мне, — утешала Китамура и поставила трость у стены, рядом с пленником. — Стой!.. Его голос сорвался, пропал где-то в истоках. Юноша не знал от страха это или от истощения. Парня морили голодом несколько дней, про него забыли на несколько дней. Ему хотелось хоть что-то сказать, закричать, когда по шее потекла кровь. Слёзы прыснули из глаз. — Пытки не всегда должны быть кровавыми и жестокими, согласен? — говорила Рене, удовлетворённо прощупывая в мягкой коже, которую отрезала, небольшую пластинку. Ненужную кожу бросила на пол, а окровавленную пластину засунула в маленький прозрачный пакетик, специально подготовленый, ведь Рене всё продумывает наперёд, каждый шаг. — Для меня лучшая пытка – психологическая. Тебе внушают надежду, а после забирают её. Вера в лучшее рассыпается и утекает сквозь пальцы, как песок. Ну как тебе ощущение беспомощности и ничтожности? Уверена, очень нравится. «Мой напарник ощущал тоже самое, верно? Я, скорее всего, чего-то не понимаю, ведь ещё не получила чувство насыщения. Хм, что бы сделал Чуя? Переломал бы ноги? Втоптал его в стену одним ударом? Он ведь занимался пытками так ведь? Делал всë медленно, наслаждаясь каждым мгновением, или быстрая и жестокая расправа больше в его стиле?» Ямамото смотрел в глаза своей «благодетельницы» и не видел в них ничего кроме тьмы и жуткого холода, не менее жуткой была её клыкастая белая улыбка, точно как у хищника. Да и сам парень ощущал страх, схожий с тем, когда стоишь перед диким и одичалым, голодным и безжалостным существом. Именно существом, ведь точного названия Ямамото не был в силах дать, но знал, если дëрнется — ему конец. — Что ты так смотришь, будто дьявола увидел? — Ямамото содрагался всём телом под бархатным голосом. Теперь она смотрела так, что душа холодела. Пронизывающе, иследуя каждый уголок его души. Японец даже подумал, что она видит его насквозь и, кажется, все его мысли произносятся в слух. — La chasse au renard a échoué, tu dois être triste, — юноша не представлял, что означает всë это, но последние слово она произнесла так, будто бы проклинала его, — N'est-ce pas, chasseur? Рене прокрутила кинжал в ладони, хватаясь покрепче, и поднесла кончик к животу юноши. Опять это мерзкое чувство дежавю и Китамура даже не осознала, как еë губы шептали только на французском чуть ранее. —...как-то Арно мне сказал: «Если прольется кровь или твои люди умрут неестественным путём, то их смерть будет лежать только на твоей совести.» Тот рыжий парень является моим напарником, а я с давних времён верна тем, кто со мной хорошо обращается. Я не привязываюсь к смертным людям, но несу ответственность за общение с ними. Слёзы застыли, лицо Ямамото исказилось в гримасе боли, когда холодная сталь вошла в его живот, так резко, что парень забыл как дышать. Хлынула кровь. Ямамото ничего не слышал, ритм сердца звенел в ушах так громко, что уши онемели. Окровавленный кинжал в мгновение ока вонзился в плечо. Только приглушённый хрип мог вырваться из его горла. Что-то очень противное поползло изнутри и ко рту подступил металический вкус. Он не мог кричать. — Кх.. Пот прошибает каждый участок кожи. Слишком страшно, больно, ужасно, отвратительно. Это всё правда случается с ним? — Я забрала твой голос, уж прости, но шум не очень люблю, особенно, когда орут, — она сделала шаг назад, в отвращение лицезрея, как он отплевывается и кашляет кровью. Взгляд затуманился из-за слёз, хотелось рыдать во всё горло. Ямамото не знал что делать. Он был готов на всё лишь бы не чувствовать боль. — Что случилось? Больно тебе? Уж прости, — вытерла кинжал об штаны лёгкими движениями, так просто, будто бы делает это каждый день. Взяла трость, что стояла с боку от пленника, и всунула кинжал обратно. Убрала глефу за спину, в специальный кожаный чехол. Его можно было носить и на спине и на поясе, как меч, были отдельные ремни на бëдрах — они предназначены только для съёмных кинжалов глефы. Аморен нравилось удобство после корсетов, стягивающих талию и внутренности, тонких платьев, что оттачивали каждый рельеф тела, опошляя каждый участок кожи. В открытых и тонких платьях она ощущала себя готовым мясом для мерзавцем, но каким было их удивление, когда они становились её ужином? — Да и ещё кое-что...всегда будет кто-то лучше тебя, тот кто сможет скопировать твоё изобретение и улучшить. Так наивно поверить мне, — лёгкий смех, доносящийся из неё, был прекрасен. Он пропитан чем-то очень заразительным и коварным. — В следующей жизни не делай ошибок, глупый человек, — попрощалась, дружелюбно отсалютовав двумя пальцами от виска, а после развернулась и ушла. — Никто не может быть лучше меня, — пробормотал юноша, засыпая.***
Было ранее утро и, поэтому, когда Аморен зашла в кабинет босса, чтобы занести плоды своего первого задания из раздела «пытка над человеком», Мори решил её ненадолго задержать, ради совместного завтрака, ну и ему было интересно как всё прошло... Хиро не обрадовалась его любопытству, но согласилась. «Дьявол, дай мне сил вытерпеть сюсюканье босса с его дочерью... Нет, Элис называет его педофил-извращенец, а он еë — женой. Куда я попала?»