Зеркало в ночь перед Рождеством

— Пацаны, а как вы смотрите на рождественские гадания? — Сквозь пальцы. Нам не нужно гадать на суженого. И правда, зачем Серёже гадать на суженого? У него есть в сердце суженый. Один, который с ним не будет. А других гаданий он не припомнит — наверно, есть какие-нибудь. На благополучие. Но его они не особо интересовали. У него всё есть. Кроме суженого, но он и это переживёт, пока есть возможность просто с ним здороваться. Ему достаточно. Он справится и он сильный. Но Горох не унимался и всё хотел погадать. Они что, в Древней Руси? Там гадание на Рождество — обязательный и важный обряд. Для женщин. Хотя он и против гендерных стереотипов. Но опять-таки: они гадали на суженого, и он не помнит, гадал ли кто-нибудь на невесту. А он не раскрывал друзьям, что он как раз по первой части. Удивительно, что в этом мире до сих пор нужно скрываться, а не просто жить. — Есть же, наверно, гадания для мужчин. — Я смотрел, но не нашёл. — Артём, ты-то куда? — Почему нет? Нужно же как-то развлекаться. — Гадания — это не развлечение. — Ты категоричен и остался где-то в язычестве. Возможно. Но что делать, нужно брать роль зануды сегодня на себя. Правда, идей у его друзей не было. И от этого было немного легче, но Горох и Заяц не сдавались — от этого сложнее. — Давайте погадаем с зеркалом? — Поясни. — Смотри. До полуночи приготовьте среднее по величине зеркало и несколько еловых веток. Перед тем как ложиться спать, положите зеркало под кровать, разложите вокруг него еловые ветки. На зеркале напишите имя того человека, о котором думаете, или самое сокровенное желание. Проснувшись утром, посмотрите на зеркало. Если надпись на зеркале исчезнет — желание обязательно сбудется, а если писали имя жениха, то вас в скором времени ждет замужество; останется — желание не исполнится, а человек, на которого загадывали, никогда не будет с вами вместе; будет наполовину стертой — вы очень быстро сыграете свадьбу, но так же быстро и разведетесь. — Но это опять направлено на вторую половину. — Но и про желание тут есть. Тем более, каждый же отдельно будет этим заниматься. — У нас двухъярусная кровать. — А я живу с Гаусом. — Ты под него зеркало класть будешь? Серёжа не соглашается на эти гадания. Это всё от лукавого. По крайней мере, он так говорит ребятам. Не будет он гадать, посмотрит только, будет ли этим страдать Макс. В Рождественский вечер Шевелев переживает. И переживает не из-за того, что скоро съёмки или что нужно заплатить коммуналку. А переживает из-за глупости: он переживает из-за гадания. Он сказал ребятам, что гадать — нет, не его. Что он с ними не соберётся у Гороха для этих приколов с зеркалами. Только он с ними не соберётся, потому что собирался и так гадать без них. Тоже на зеркале. Но по-другому. Более рисково. И, возможно, это закончится нехорошо, но он всё равно рискнёт. До ночи остаётся совсем немного. Серёжа осматривает квартиру. Никого нет. За окном почти полночь. Он зашторивает окна, ставит зеркало в удобном положении, ищет свечи, тряпку и зажигалку. Прости Господи, чем он занимается. Нужно вспомнить, как там говорилось. В пустой темной комнате напротив зеркала зажигается свеча. Серёжа осторожно берёт свечу, купленную в храме. Да, он даже туда сходил, ради сие действия. Интересно, а считается ли это богохульством, если церковь считает, что гадания — это от Сатаны? Уже неважно. Он зажигает свечу и ставит её в подсвечник рядом с зеркалом. Перед этим посмотрев в него. Девушка садится напротив зеркала и просит: «Суженый, ряженый, приди ко мне ужинать». Он, конечно, не девушка, но ситуации это не меняет. Произнеся данную фразу, он на секунду закрывает глаза и делает выдох. В тёмной комнате колышется огонь свечи. Как только в зеркале появился силуэт, у девушки есть не больше минуты, чтобы рассмотреть своего суженого. Серёжа ждёт. Глядит огромными, полными надежды глазами. В зеркале появляется силуэт. Сначала он размытый и совершенно неясный, так что Серёже приходиться прищурить глаза и наклониться ближе. Глаза напротив смотрят на него. Смотрят внимательно и томно. Демонический взгляд. Голова чуть опущена, будто пытается соединиться с Серёжей взглядом. Он пытается рассмотреть остальной силуэт, хотя бы отдалённо запомнить. Он судорожно бегает глазами по зеркалу. Но у него практически не получается зацепиться взглядом за силуэт. Он размытый, и только глаза виднеются ясно. Серёжа вздрагивает. После этого она должна громко крикнуть «Чур сего места» и вытереть зеркало заранее приготовленной тканью. — Чур сего места! Чур! Серёжа судорожно протирает зеркало, игнорируя дрожь по телу. Трясёт его так сильно и так быстро, что он не замечает, что силуэт в зеркале не исчез. Он быстро тушит свечу и бежит в ванну, не замечая, что образ суженного стоит в его прихожей. После гадания ткань обязательно нужно сжечь. Серёжа забегает в ванну, даже не включая свет, на ощупью находит зажигалку и поджигает ткань, кидая её на дно ванны. Ему страшно. И до боли любопытно. Сможет ли он вспомнить, кого он там увидел. Он снова щёлкает зажигалкой, где-то тут были свечи, остались от девочек. Ищет их при небольшом свечении огня и зажигает. Свет включать не хочется, поэтому он ставит одну перед зеркалом, а другую — на один из углов ванны. Включает воду, моет лицо, протирая его руками так, будто хочет смыть с себя увиденное и пережитое. Когда он поднимает взгляд на зеркало, его снова охватывает дрожь. Образ с зеркала снова на него смотрит. Возбужденным и томным взглядом. Серёжа смотрит в зеркало огромными, испуганными глазами, ведь он совершенно не рассчитывал, что образ будет перемещаться из зеркала в зеркало и что образ будет приближаться к нему вплотную. Он не ожидал, что почувствует горячее дыхание рядом со своим ухом. И не ожидал услышать: — А говорил, что не будешь гадать. Господи. Серёжа думал, что сошёл с ума, но в итоге смотрит в глаза Максу через зеркало. Тот же демонический взгляд. У Шевелева мурашки. — Как давно ты здесь? — С самого начала. Снова горячий воздух обжигает ухо. Губы Макса настолько близко, что Серёже становится жарко. Макс кладёт руки на его талию, продолжая обжигать ухо своим дыханием. После чего не сдерживается и прикусывает завиток. — Почему так рано вернулся? Шевелев продолжает сохранять самообладание, но с каждым движением Зайца это становится всё труднее. Заяц водит по его талии руками, переключаясь на переднюю часть живота, осторожно, чуть приподнимая футболку и сразу же отпуская её после того, как касается горячей кожи. — Мы решили, что без тебя будет не то. Ухо Серёжи уже не подвергается нежным издевательствам, ведь Макс переключается на шею. Осторожно проведя кончиком носа по всей длине шеи, Заяц оставляет на ней лёгкий поцелуй. Шевелев переводит взгляд на зеркало. В полумраке ванной Заяц, стоящий за его спиной, запустил руки под его футболку и рисует необъяснимые узоры, водя пальцами по его торсу. Тяжело. Заяц снова целует его в шею. Но в этот раз по-другому. Первый. Осторожный и нежный. Играючи. Второй. Чуть напористее. Прикусив кожу Шевелева, от чего тот издаёт негромкий стон. Третий. Глубокий. Будто французский поцелуй. Макс кусается, проводит языком, зализывая рану, чтобы повторить действие снова. Серёжа закинул голову на его плечо и уже не пытается сохранять никакое самообладание. У него полуприкрыты глаза, тяжело поднимается грудь и ему не хватает воздуха. А Макс не теряет времени. Он уже обвёл руками весь торс Шевелева, меняя траекторию, опуская руки вниз, доходя на места, где начинаются брюки. Запуская руку, он оттягивает резинку нижнего белья, но ничего не предпринимает. Дразнится. Проводит рукой по возбужденной плоти сквозь ткань. Серёжа снова издаёт тихий стон. Прикусывая губу, лишь бы не сорваться. Макс только ухмыляется этой картине. Наслаждаясь. Снова проводит рукой через ткань, поднимаясь вверх. Расстёгивает пуговицы на брюках Шевелева. Приспускает нижнее бельё, снова проводя по возбуждённому органу. Серёжа снова стонет, уже в голос, прижимаясь лицом в изгиб чужой шеи. Макс поворачивается к Серёже, яростно пытаясь поймать его губы. Целует их самозабвенно, будто это и правда поцелуй с Демоном. Демоническая сторона Макса настолько сильна, что, целуя Серёжу, он продолжает водить руками по разгорячённой плоти. Он очерчивает руками каждую вену, периодически меняет темп с быстрого на медленный, дразнит парня, иногда даже убирает руки, на что получает недовольный выдох в поцелуй, после чего сразу возвращается к начатому. Макс последний раз проводит по члену, осторожно, но с небольшим нажимом, очерчивая вены. Серёжа откидывает голову на плечо Макса, кончая, со сорвавшимся: — Оуе.