— Пап, мы с тобой друзья?
— Друзья
— И мы всегда будем вместе?
— Симба, сейчас я расскажу тебе то что однажды мой отец рассказал мне. Посмотри на звезды. Великие короли прошлого смотрят на нас с этих звёзд.
— Правда?
— Правда. И если тебе будет плохо, ты вспомни что эти короли всегда помогут тебе. И я в том числе.
Гарри проснулся от ослепительного света и застонал. Свет усилил его головную боль. Он повернулся на бок и зарылся головой в подушку. Парень почувствовал, что начинает засыпать, но знакомый голос велел ему проснуться. — Гарри, ты не спишь? Он поднял голову с подушки. Профессор Поттер стоял рядом с его кроватью. Именно тогда все, что произошло, вернулось к нему…видение смерти Римуса, дементоры и воспоминание о смерти его родителей. Гарри откинул голову на подушку, его взгляд был устремлен в пространство. Он только что видел, как умерли его родители, и вот Джеймс Поттер стоит рядом с ним. Джеймс Поттер, который не хочет иметь с ним ничего общего. Он чувствует себя таким оцепенелым. — Гарри? — Джеймс коснулся его плеч. — Гарри, посмотри на меня. — настойчиво сказал он. Гарри посмотрел на него затуманенными, мертвыми глазами. Джеймс чуть не съежился. — Что ты видел? — тихо спросил он сам себя. Он вздохнул и сжал плечи Гарри, прежде чем медленно убрать руку. Он чувствовал себя неловко. Он не знал, что делать. Должен ли он уйти или должен остаться? Он неловко переступил с ноги на ногу. Слишком отвлекшись, он быстро позволил своим мыслям вернуться к прошлой ночи, к двум событиям, которые усилили и без того безудержную путаницу в его голове. Первым событием было произнесение небольшого слова, которое он никогда не предполагал, что когда-либо будет использовано по отношению к нему самому с тех пор, как умер его Гарри. Что-то в слове «папа», произнесенном устами его сына, заставило его сердце на мгновение остановиться, заставив мальчика, лежащего на кровати, предстать в новом свете. Это крошечное слово почти мгновенно вызвало теплое чувство глубоко в его груди и прилив покровительства. Внезапная потребность защитить этого мальчика от всего. А потом этим утром произошло одно происшествие. Гарри слег с лихорадкой, после длительного воздействия дементоров или чего-то в этом роде. Поппи дала указания не шуметь, пока она помогала другому студенту. Джеймс отказался позволить кому-либо другому выполнять эту работу, удивив самого себя. Он был уверен, что поймал улыбку Дамблдора, но проигнорировал ее. Он не мог удержаться, чтобы не смотреть на мальчика все это время, чувствуя, как тонкое тело и голова с мягкими волосами удобно прижимаются к нему, когда он вливал зелье в горло. И теперь одна только мысль о том, что Гарри снова назовет его «папой», пробудила в нем те чувства, которые были прошлой ночью, теплое чувство, собственничество и чувство, что это, в некотором роде, был ЕГО ребенок и больше ничей. Джеймс чуть не рассмеялся при этой мысли. Никого, кроме Лили, и альтернативного видения себя и Лили. Джеймс быстро отвлекся от своих мыслей и с удивлением увидел, что сидит на кровати Гарри, держа его за руку. Подросток все еще казался в этом туманном состоянии. Его мысли вернулись к прошлой ночи. Прошлой ночью у него случился припадок, когда он увидел Гарри, лежащего на земле в окружении более десяти дементоров, один из которых наклонил его голову для поцелуя. Джеймс возвращался после того, как высадил Римуса у Визжащей Хижины. Римус едва успел добраться до хижины, как превратился в оборотня. Сириус отвез Элизу домой, так что именно Джеймсу пришлось иметь дело с наполовину превратившимся волком. После того, как он отвел Лунатика в хижину, он вошел внутрь, чтобы сообщить Альбусу. Это было в том, что он видел Гарри. Он уже держал палочку наготове для любых дементоров, которые могли бы встать у него на пути, и это тоже было хорошо, иначе он не успел бы вовремя остановить этого дементора от поцелуя Гарри. После того, как он потащил Гарри в лазарет, он взорвался на Альбуса за то, что тот забыл сказать Гарри, что комендантский час в восемь, потому что дементоры тогда были в коридорах. Он отчетливо помнил каждое слово, которое кричал Альбусу.Флешбек
— …Кто-нибудь рассказывал Гарри о дементорах?! Или вы все просто предположили, что в любом другом долбаном мире по ночам в коридорах бродят дементоры?! ИЛИ ты просто предположил, что Гарри автоматически знал, что они уходят после восьми каждый вечер?! КАК КТО-ТО МОГ ЕМУ НЕ СКАЗАТЬ?! — Успокойся, Джеймс. Мне жаль говорить, что эта мысль не приходила мне в голову. Дементоры находятся в замке с 1984 года, я только что привык к тому, что они здесь, что эта мысль покинула мой разум. — ТЫ ПРАВ! Не могу поверить, что ему НИКТО не сказал. — Ты тоже ему не сказал, Джеймс. Это было последнее, что сказал Альбус, что заставило его закрыть свой рот. Это была правда, Джеймс тоже не сообщил Гарри. Он был так же виновен, как и любой другой человек.Конец флешбека
Джеймс встал и подошел к окну, выходившему на озеро. Почему жизнь не может быть легкой? Почему это должно становиться все труднее и труднее с каждым днем? — Джей-Джеймс? Джеймс повернулся и посмотрел на кровать напротив Гарри. Он взглянул на Гарри и увидел, что тот погрузился в беспокойный сон. Он подошел к Римусу. — Привет, Ремус, как ты себя чувствуешь? Он застонал. — Как будто на меня приземлился гиппогриф. Может быть, это мог быть грифон. С этими когтями они, безусловно, причинили бы больше вреда. Как Элиза? — спросил он хриплым голосом. — В последний раз я видел, что с ней все в порядке. Расстроена из-за тети, конечно, но все в порядке. Тебе следует спросить Сириуса. Это он отвез ее домой. - Где Сириус? Джеймс пожал плечами. — Скорее всего, завтракает. Хотя уже должен закончить. Римус поднял голову и уставился на фигуру на кровати напротив него. — Что случилось с Гарри? — спросил он. Джеймс вздохнул. — Он вчера поздно вечером вышел… Лицо Римуса побледнело. — Пожалуйста, скажи мне, что я не… — Нет, Римус! — быстро сказал Джеймс, чтобы выбросить эту мысль из головы Римуса. — Это не имеет к тебе никакого отношения. Это были дементоры. К счастью, я добрался до Гарри до того, как они его поцеловали. Он проснулся не так давно, но, казалось, ничего не замечал. Сейчас он спит. Римус повернул голову, чтобы получше разглядеть Джеймса. — Что случилось? — Я уже рассказал тебе, что произошло. — растерянно сказал Джеймс. Римус покачал головой. — Нет, не это. Случилось кое-что еще. Я могу сказать. Что-то сильно повлияло на тебя. Я могу сказать, что ты все еще думаешь об этом. — Билл сходит с ума. Альбус все еще расследует, что с ним случилось, и Биллу не нравится тот факт, что мы что-то скрываем от него, и он знает, что это так. — сказал Джеймс, стараясь не отвечать Римусу. — Джеймс, ты знаешь, что я не это имею в виду. — сказал Римус. Джеймс вздохнул и кивнул. Он сел в кресло рядом с кроватью Люпина. -Я знаю. — Он провел рукой по волосам. Римус терпеливо ждал. — Он назвал меня «папа». Ремус моргнул. — Что? — Он был не совсем в своем уме, но… — Не договорив он покачал головой, чтобы избавиться от эмоций и обдумать свои слова. — Но прошло много времени, и я думал, что у меня больше никогда не будет шанса услышать это слово снова. — Ты никогда не думал, что снова услышишь это слово из ЕГО уст. — уточнил Римус. Джеймс ничего не сказал, подтверждая то, что Римус знал как правду. Гарри, назвавший Джеймса «папой», открыл ему глаза. Вернее или нет, Джеймс знал, что это открыло ему глаза, Римус не знал, но с этого момента могут произойти две возможности. Джеймс либо пытался отдалиться от Гарри как можно дальше, чтобы уберечься от эмоциональных проблем, либо становился ближе, отпуская прошлое.***
Несколько дней спустя Гарри сидел в классе, снова не обращая внимания на то, что происходило вокруг него. Гермиона и Невилл заметили в нем перемену, но каждый раз, когда они пытались понять, в чем дело, Гарри просто замыкался в себе. Он уходил, не сказав ни слова. Хотя, в любом случае, он не очень-то много говорил с тех пор, как вернулся из лазарета. Это встревожило Гермиону и Невилла. После урока Гарри сразу же вышел из класса. Это было то, что заметили два его друга. Гарри медленно выходил из комнаты на всех остальных уроках, но от ПАПЫ он уходил как можно быстрее, оставляя Гермиону и Невилла бежать за ним. Однако сегодня Гермиона и Невилл остались в стороне, желая поговорить с профессором. Гермиона не знала почему, но Невилл настоял, чтобы они обратились с этой проблемой к профессору Поттеру. После того, как класс покинул последний студент, они направились к учительскому столу, где профессор Поттер сидел за своим столом и что-то писал на листе бумаги. — Про-профессор П-Поттер, сэр? — Невилл заикался, нервничая в присутствии взрослого. Профессор поднял глаза. — Да, Невилл? Несмотря на то, что он спросил Невилла, ответила Гермиона. — Это касается Гарри. Мы беспокоимся, сэр. В последнее время он сам на себя не похож. Это привлекло его внимание. Он заметил, что Гарри странно ведет себя в классе, и пропустил довольно много обедов в Большом зале. Не то чтобы Джеймс следил за ним с беспокойством. Это было просто что-то, что он случайно заметил…или так он сказал себе. — Как так? — Он все равно спросил. — В последнее время он очень тихий, почти не разговаривает. Он пропускал обеды в Большом зале. На самом деле он очень хорошо справляется со своей домашней работой. Он игнорирует нас большую часть времени. Он на самом деле не участвует на занятиях. Он отвечает на вопрос только тогда, когда его вызывают, и ответы очень просты, состоящие из одного или двух слов. Мы с Невиллом очень беспокоимся о нем, сэр. Мы не знаем, что делать. Когда мы пытаемся спросить его, в чем дело, он просто отключается. Ничего не скажет и ничего не сделает. Он не отвечает на наши вопросы. — сказала Гермиона, начиная нервничать. — Он, кажется, с головой уходит в свои мысли, помимо того, что не участвует. Он всегда уходит один, чтобы учиться и делать домашнее задание, но его не бывает несколько часов подряд. Иногда он даже не возвращается на ночь. Мы с Невиллом решили, что он не пользуется библиотекой, потому что мы там проверили, но мы не знаем, куда он ходит. Я имею в виду, может быть, время от времени Гарри забывал о времени и понимал, что не может быть в коридоре так поздно, и оставался там, где он есть, но… Подождите, Гарри знает о дементорах? — спросила Гермиона, наконец-то переведя дыхание. Джеймс собирался ответить, но Невилл опередил его. — Да. Я сказал ему. — Что? Когда? — Джеймс спросил. Невилл неловко заерзал на ногах. — В… в первый школьный день, сэр. В первый день в школе? Гарри знал о дементорах и все равно вышел поздно вечером. Почему? Что случилось той ночью? А теперь его странное поведение. Что с ним не так? Джеймс чувствовал, что ему следовало бы в отчаянии рвать на себе волосы. Он оглянулся на двух встревоженных студентов и кивнул. — Спасибо, что обратили на это мое внимание. Я поговорю с ним. Скажите ему, чтобы он был в моем кабинете сразу после ужина или, если возможно, ближе к концу ужина. — сказал он. Они кивнули. — Спасибо, сэр. — сказала Гермиона. — Можно нам получить пропуск на наш следующий урок? Джеймс кивнул и выписал им пропуск. Когда они ушли, он откинулся на спинку стула. Что-то определенно произошло той ночью, и он вытащит то, что произошло. Но как? Ему нужна была помощь. Джеймс подошел к камину и бросил туда порошок. — Сириус, приди. Ты мне понадобишься. Он отступил в сторону, когда Сириус вошел. — Что тебе нужно? — Он спросил. Джеймс открыл рот, чтобы объяснить, но потом остановился. Сириус был не тем человеком, которого следовало звать на помощь. Да, он смог бы успокоить Джеймса и быть рядом для эмоциональной поддержки, если это необходимо, но он не сможет сказать ему, что делать, что говорить, как только Гарри приедет сюда. Он поднял палец. — Подожди Он повернулся обратно к камину и снова бросил порошок, на этот раз обращаясь к Римусу. Римус, прости, что отвлекаю тебя, когда тебе нужно отдохнуть, но ты мне тоже нужен. Это касается Гарри. Римус сразу же вышел из камина, выглядя усталым. — А как насчет Гарри? — спросил он, как только вошел. Джеймс провел их в свои личные комнаты и сел на диван. — Что-то случилось той ночью… — Он начал объяснять все, что рассказали ему Гермиона и Невилл, и свои собственные наблюдения. — И я не знаю, что делать. Я не знаю, что сказать, чтобы заставить Гарри открыться. — Когда ты собираешься с ним поговорить? — спросил Люпин. — После ужина. — Джеймс ответил.***
Гарри направился в кабинет профессора Поттера, не чувствуя ничего, кроме онемения в груди. Чувство, с которым он хорошо познакомился за последние несколько дней. Его шаги эхом отдавались в пустом коридоре. Это была его вина. Римусу не следовало умирать. Гарри должен был быть там. Если бы он не был глуп, то не пошел бы в Отдел тайн. Сириус не умер бы. Гарри не попал бы сюда. Римус не подумал бы, что он умер. Римус был бы все еще жив. Если бы Гарри был там, он мог бы что-нибудь сделать. Он видел, как встал Хвост, но не мог предупредить его. Не смог предупредить Римуса. Римус не должен был умирать! К несчастью для него, он добрался до класса в рекордно короткое время. Он вообще не хотел видеть профессора Поттера. Он изо всех сил старался избегать его, особенно когда Гарри вспомнил слово, которым он назвал профессора в тот вечер: папа. Как он может быть таким глупым? Профессор, должно быть, думает, что Гарри сейчас пытается заменить его мертвого сына. Он открыл дверь и вошел в комнату. Не колеблясь, Гарри пересек комнату и поднялся по лестнице в кабинет профессора. Он постучал в дверь после минутного колебания, на мгновение подумав, что может уйти и притвориться, что никогда не получал сообщения о встрече с профессором Поттером, но если он не покончит с этим сейчас, профессор попытается загнать его в угол. Это означает, что Гарри придется видеться с ним чаще, чем нет. — Войдите, — он сделал паузу на секунду, и голос отца окатил его уколом вины. Если бы он не пошел в Отдел Тайн, если бы он не попал сюда, его отец был бы счастливее, счастлив, что память о его умершей жене и сыне все еще осталась в прошлом. Если бы Гарри не попал сюда, воспоминания о жене и сыне не так часто посещали бы его мысли. Итак, много плохого произошло из-за того, что Гарри не послушал Гермиону и пошел в Отдел тайн. Гарри открыл дверь и вошел внутрь, убедившись, что дверь за ним закрыта. Джеймс был удивлен, увидев его. — Гарри! Он не понял, что ужин почти закончился. На самом деле, это не должно было закончиться. — Ужин уже почти закончился? Гарри ничего не сказал, но Джеймс и не думал, что он скажет. Бросив быстрый взгляд на время, Джеймс обнаружил, что был прав. Ужин только начался. Он печально вздохнул, когда понял, что его так… Гарри ел не так много, как следовало бы. Джеймс встряхнул свои мысли. Он встал со стула. — Пойдемте со мной, мистер Поттер, в мои личные покои. Он направился к потайной двери в боковой части кабинета. Он толкнул дверь и позволил Гарри войти раньше него. Сириус и Римус сидели на диване, тихо разговаривали и ели ланч. Они подняли головы, когда эти двое вошли, и положили свои вилки. Когда Гарри увидел их, он попятился прямо на Джеймса и нервно отвел взгляд. Джеймс закрыл дверь и запер ее. Несмотря ни на что, он узнает, что произошло той ночью прямо сейчас. Гарри не убегает от него. Он обошел бледного мальчика. — Давай, садись, Гарри. — тихо сказал он, заметив тонкую грань, на которой теперь стоял. Одно неверное движение, одно неверное слово, и Гарри сломается. Когда люди ломаются, они проливаются, но Джеймс использовал бы это только в качестве последнего средства. Гарри покачал головой и попятился к двери, закрыв глаза. Его лицо, казалось, было искажено болью. — Гарри? — обеспокоенно спросил Сириус. Гарри закусил губу. Эти трое мертвы в его мире. Они Мертвы!И как только Гарри выполнит свою задачу, он уйдет, чтобы никогда больше их не видеть. НИКОГДА! Он развернулся и попытался открыть дверь, но она была заперта. — ОТКРОЙ ДВЕРЬ! ОТКРОЙ ДВЕРЬ! ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ! — закричал он в панике. Ему нужно было выбраться оттуда. Он ни за что не застрял бы в комнате, полной мертвых людей. — Гарри, я…нам просто нужно знать, что произошло той ночью. — сказал Джеймс так тихо, как только мог. — Лили, забирай Гарри и уходи! Это Он! ИДИ! БЕГИ! Я его задержу!» — Иди, Лили, пожалуйста. Я люблю тебя. Защити Гарри. — Пришло время умереть, Джеймс Поттер — Авада Кедавра — ДЖЕЙМС! — Гарри, успокойся. — сказал Сириус. — Поговори с нами, пожалуйста. — Ну же, ты можешь придумать что-нибудь получше! Струя света ударила ему прямо в грудь. — СИРИУС! — Ты ничего не можешь сделать, Гарри… — Схватите его, спасите его, он только что прошел! — Ты ничего не можешь сделать, Гарри…ничего… Он ушел. — Ребят, позвольте мне попытаться достучаться до него. Гарри почувствовал, как чье-то присутствие приблизилось к нему на шаг. — Гарри, ты в порядке? Хвост вонзил руку в живот Римуса, отчего серебро оторвалось от его руки. Его серебряная рука теперь была внутри Люпина, убивая его, как яд. — РИМУС! — Римус. Останься, пожалуйста, Римус. — Пожалуйста, дядя Лунатик. Ты мне нужен. Римус посмотрел на солнце сквозь разбитый потолок и испустил последний вздох. Его руки упали по бокам, а глаза закрылись против его воли. Его голова склонилась набок. Последнее, что Гарри увидел, было тело Римуса, лишенное жизни. Гарри посмотрел на Римуса с заплаканным лицом. Он даже не осознавал, что плачет. Он покачал головой и обхватил себя руками, чтобы успокоиться. Это была его вина. Они обвинили бы его в смерти Римуса. Они имели на это полное право. Он не может им сказать. Он не может! Скорее всего, они обвиняют его в смерти родителей, в смерти Сириуса, но, пожалуйста, ради Мерлина, он не сможет вынести, чтобы они обвинили его и в смерти Римуса тоже. — Гарри, детеныш, поговори со мной. Скажи нам, что случилось. — мягко сказал Римус. Он сказал это. Он сказал это. Он сказал «детеныш». Римус называл его «детеныш». Гарри оперся на дверь для поддержки и соскользнул на землю в слезах. Его Римус называл его так перед смертью. — Я знаю, мой детеныш. Я знаю. — Мое время почти истекло, детеныш. — Я люблю тебя, детеныш. — С…прости, детеныш, но я…я должен. Он почувствовал, как руки обхватили его и успокаивающе обняли. Чувствуя эмоциональную слабость, Гарри склонился в объятиях, впервые оплакивая все потери, через которые он прошел, но больше всего-потерю трех человек, которые были с ним сейчас. — Мне очень жаль, Римус. Мне действительно очень жаль. Я должен…должен был быть там. Я не…не… — Он рыдал, уткнувшись Римусу в грудь. — Дядя Лунатик — Он болезненно застонал. Джеймс и Сириус наблюдали за происходящим, чувствуя беспокойство и тревогу глубоко в груди. Они не осмеливались подойти ближе. Гарри нужно было побыть одному. Римус укачивал его и шептал на ухо утешительные слова. Он посмотрел на них с той же заботой и беспокойством, которые чувствовали все они. Джеймс повернулся спиной к зрелищу. Он смотрел на пламя в своем камине с этим жгучим чувством внутри. Это он должен был утешать Гарри. Джеймс покачал головой. Он не имел права так себя чувствовать. Луни был ближе к Гарри, чем Джеймс или Сириус. Это Римус должен был правильно поступить, чтобы утешить Гарри. Он почувствовал, как чья-то рука опустилась ему на плечи. Он поднял глаза и увидел, что Сириус озабоченно смотрит на него. — Джеймс, Сириус. — прошептал Ремус, привлекая их внимание. Джеймс обернулся. — Я думаю, Гарри плакал, пока не заснул. Джеймс посмотрел вниз и заметил, что глаза Гарри закрыты и он глубоко дышит. — Давай положим его на мою кровать. Мы допросим его завтра…или когда он проснется. Римус легко поднял Гарри и последовал за Джеймсом в его спальню. Сириус снова сел на диван и стал ждать, когда они вернутся. Джеймс закрыл за собой дверь спальни и вздохнул. Он последовал за Римусом обратно к дивану и удобно устроился на мягких подушках. — Я этого не ожидал, — устало сказал Он. — Кто это сделал? — Сириус спросил. «Как он себя чувствует? Пока сплю спокойно — Ответил Римус. — Он еще какое-то время не проснется. Он эмоционально устал. — Он повернулся к Джеймсу. — Мы с Сириусом останемся на ночь, если ты тоже хочешь. Джеймс кивнул. — Спасибо, друзья. — Должен сказать, что теперь мне действительно любопытно. — сказал Сириус. — Реакция Гарри просто доказывает, что в ту ночь произошло нечто, о чем стоит знать — Что-то ужасное. — поправил Джеймс. Двое других согласились с ним, торжественно кивнув. В ту ночь они почти не спали.