•••
Тэхён поглядывает временами на спящего Чонгука и, видимо, спящего на нем ребенка. В машине очень тепло, он еле держится в пальто, благодаря все и вся, что оно хотя бы натуральное, ведь в куртке могло бы быть похуже. Толкаясь в пробке, он старается подгазовывать мягко, чтобы не разбудить. А сам запрещает и запрещает себе думать обо всем, но натыкаясь взглядом на торчащую из одеяла небольшую макушку это делать все сложнее. Через двадцать минут пути, Бэкхён под взглядом Тэхёна поворачивается на другую щечку и смотрит в лицо мужчины. — Вы красивый, — шепчет мальчонка, ластясь к своему взрослому поближе, но любопытными глазками изучая Тэхёна в ответ. Тэхён лишь усмехается и кивает. "Это у них семейное" — И машина у вас очень красивая! — Почему ты думаешь, что машина моя? — Тэхён цепляется за интерес ребенка, чтобы немного поддержать с ним диалог. Он не горазд общаться с детьми, от слова совсем. Но есть подозрения, что если его не занять, он может разбудить Чонгука. — Папа не забирал меня на машине. На автобусе только! Тэхён, уперевшись в очередной багажник машины, оборачивается на ребенка и понимающе кивает. От слов мальчика почему-то тянет улыбаться — а еще внезапно Тэхёна осеняет мысль, что это создание знает Чонгука очень и очень долго. Тэхён тоже бы так хотел, чтобы никаких тайн. Знаете, чтобы в один прекрасный день, когда самым сложным выбором было блюдо на ужин, не оказалось никаких детей, которым лет пять. — Часто он тебя забирал? — Да, между выходными точно! На выходных иногда тоже, — мальчик улыбается, прижимаясь еще сильнее к плечу Чонгука. Шестеренки в голове работают быстро. Чонгуку двадцать один, а ребенок разговаривает вполне осознанно — ему лет пять? То есть Чонгуку было шестнадцать. Вздохнув, Тэхён сам себе кивает. С натяжкой, но сходится. — Ты же не будешь обижаться из-за того, что в этот раз он долго не приезжал? — Тэхён сглатывает, следующее слово почему-то тяжело произнести. — Папа тяжело заболел и не мог. — Но он же приехал. Хотя другие мне не верили. Без него грустно было... Мальчишка садится ровнее на Чонгуке, отчего по тому сползает одеяло. Он ловит его своими маленькими, еще не очень ловкими руками и старается поправить, совсем не понимая, что из-за него оно и сползает. Тэхён улыбается и аккуратно помогает ему укрыть грудь Чонгука загнутым уголком, который не сползет. — Почему папа такой горячий? Нужно его раскрыть? Ему же жарко? — Маленькие ладошки ложатся на впалые щеки Чонгука, едва ли закрывая их полностью. Он не будит его, не тормошит, лишь наблюдает с плохо скрытым обожанием в глазах. Тэхён очень далек от семейных дел, но почему-то ему кажется, что обычные дети так не смотрят на своих родителей да и ведут себя громче, капризнее. Этот ребенок будет копия взрослого, осознанного человека, только в маленьком тельце присыпанным сверху наивностью. — Ему холодно. А горячий он, потому что его организм борется с болячками, понимаешь? В последний раз глянув на них, Тэхён газует.•••
На парковке Чонгук не просыпается от остановки, поэтому Тэхён обходит машину и открывает с его стороны дверь. Он ставит ребенка на пол и плотнее укутывает Чонгука, готовя его к подъему на руках, пока шепотом просит ребенка зацепиться за штанину и ни в кое случае не отпускать. Поощряя его, Тэхён дает ключи от машины, указав на кнопочку, которой та закрывается. Бэкхён согласно кивает и цепляется небольшими ладонями за бедро мужчины. Подхватив Чонгука, Тэхён достает его из машины и несет к лифту, пока ребенок послушно делает все, что ему велено. Он озирается в кабине и жмется ближе к Киму, видимо, признав в нем какую-никакую защиту. — Куда мы едем? — К нам домой, — легко проговаривает Тэхён, лишь потом поняв, что ребенок ведь наверняка не знает, что Чонгук живет с ним и почему он должен. — Папа живет здесь? — Недавно он переехал жить в мою квартиру. Но там очень много места, тебе точно хватит и останется еще много. — А зачем папа переехал к тебе? — Мы соулмейты и нашли друг друга, поэтому должны жить вместе. Прижав покрепче Чонгука, Тэхён опускает мельком взгляд вниз, чтобы понять, что чувствует ребенок. Он вообще знает, что такое соулмейты? Но тот молчит, опустив взгляд в пол. Скинув с себя обувь, Тэхён проносит Чонгука в глубь квартиры и укладывает спиной на диван. Даже сквозь одежду чувствуется, что тот горит. Бэкхён мнется где-то у порога. Обернувшись, Тэхён замечает, что мальчонка снял обувь, как и полагается в любом доме, но топчется на месте, не проходя в глубь. — Всё хорошо, — окинув Чонгука взглядом, Тэхён выпрямляется и идет к ребенку, стягивая с него шапочку и помогая снять куртку. — Чувствуй себя свободно, но будь осторожен. — Я ничего не сломаю, обещаю! — Нет-нет, — Тэхён улыбается, сидя на корточках перед Бэкхёном и рассматривая его личико. В детском доме он казался сонным и уставшим, но сейчас во взгляде появилось больше искорок, хотя он кажется очень встревоженным. Наверное, внутри себя переживает и борется с любопытством, но последнее немного прорывается. — Просто не поранься, не упади и не урони на себя что-то. Я не переживаю, что ты сломаешь что-то. Понимаешь? — Ты очень добрый, — малыш улыбается и кивает несколько раз. Почему-то Тэхёну подумалось, что он хотел бы обнять мужчину, но не делает этого. Дети же вообще тактильные, да? Этот вот не очень. Тэхён всё больше сомневается в том, что он ребенок... — Ладно, Хённи, — Тэхён будто пробует на вкус мягкое обращение и кивает. Не слишком приторно, но мило. — Пойдем, поможем твоему папе. Малыш хватается за протянутую ему руку и топает следом за мужчиной: Тэхён нарочно делает маленькие шаги и медленно, но ребенок все равно едва успевает за ним. Он даже не особо смотрит по сторонам, лишь на спящего Чонгука. — Сними с него ботинки, справишься? — Да! Даже не следя за ним, Тэхён снимает аккуратно с юноши шапку и куртку. Он уверен, что ребенок будет крайне осторожен. Следом они укрывают Чонгука теплым пледом, а Тэхён ставит рядом капельницу с заранее сделанным Юнги раствором. Он уже очень ловко и спокойно подключает ее, хотя буквально несколько дней назад, что у него, что у Чонгука почти произошла истерика. Бэкхён следит за его действиями молча, не капризничая и ничего даже не прося. Просто сидит молчаливо в ногах Чонгука и наблюдает. Закончив с капельницей, Тэхён отправляется на кухню и ставит чайник, параллельно заказывая им на ужин вкусной еды. Он замечает, как Бэкхён аккуратно вытягивается между Чонгуком и спинкой дивана, обнимает того поперек талии и рассматривает всё вокруг него. Снова молча, без вопросов, истерик. Он ведет себя в разы старше своих лет. Хоть это и хорошо — Тэхён бы не выдержал сейчас громкого и ноющего создания — становится не по себе, стоит представить, что должно происходить с ребенком, чтобы он вел себя так. Но хуже от того, что это ребенок дорогого человека, которого, если так подумать, Тэхён авансом уже любит. Чонгук приходит в себя к ужину, ровно в тот момент, когда Тэхён поднимает за подмышки Бэкхёна на стул и достает пару контейнеров, показывая ребенку как выложить еду на тарелки. Мальчик с интересом и немного смущенной улыбкой выкладывает всё, очень старается и едва ли не пыхтит. Он не кажется заплаканным или сильно расстроенным. Очевидно, спокойствие и сила Тэхёна влияют и на него, не дают провалиться в плохие чувства. Чонгуку даже становится немного обидно — он, значит, потерял сознание, а по нему никто и не поплакал. Дожили. Спустив ребенка на пол, Тэхён вручает ему одну большую тарелку и посылает к дивану. На этот раз Бэкхён и правда пыхтит, настолько сосредотачиваясь на мясе в тарелке и том, чтобы его не рассыпать, что даже не замечает уже не спящего и севшего Чонгука. Лишь поставив блюдо на стол, он поднимает взгляд и случайно замечает родителя. Тут же улыбается ярко и бежит своими небольшими ножками во внезапно больших носках — Чонгук успевает заметить, что они завязаны на голени узелком, но в ширь все равно хорошо велики. Сердце само собой теплеет в сотни раз сильнее от Тэхёна и его заботы. — Привет, — Бэкхён замирает у дивана, не решаясь лезть к Чонгуку с объятиями. Но старший закатывает глаза и раскидывает руки в стороны, едва ли чувствуя движение под кожей от капельницы. Мило улыбнувшись, ребенок все-таки забирается на диван и обнимает его, давая взрослому устроить его удобнее в кольце рук. — Проснулся? — Тэхён выглядывает из кухни и улыбается уголками губ, замечая семейную идиллию. Чонгук смотрит на его улыбку и понимает — идиллия будет если только Тэхён сядет рядом и обнимет его. — Как температура? — Мужчина походит к ним, привычным уже движением касаясь лба юноши и кивая. — Это ты мне скажи, — улыбаясь, тянет Чонгук. У него руки трясутся от слабости, но впервые в своей жизни он ощущает себя настолько счастливым. — Думаю что-то около тридцати семи. Никаких больше поездок с мокрой головой. — Боюсь, ребенок у меня только один и ехать больше не к кому. Тэхён усмехается и оставляет их одних, до этого быстро потрепав младшего по волосам. — Сейчас будем ужинать, и я крайне рекомендую вам выбрать мультик. — Выбрать мультик? — Будто услышав команду, Бэкхён отрывается от груди Чонгука и заинтересованным взглядом смотрит на Тэхёна, но тот лишь подмигивает. — Тебе понравится здесь жить, — усмехается Чонгук.•••
Тэхён будто ожидал, что у Чонгука есть ребенок. Никак иначе Чон не может объяснить происходящего. Хотя ладно, Тэхён прекрасно умеет притворяться и скрывать эмоции, но даже страшно подумать о том, что его широкая, предназначающаяся ребенку, улыбка может быть фальшивой. Никто даже подумать бы не смел, что такой человек, как Тэхён, на пару секунд способен привязаться к небольшому и еще абсолютно не понимающему мир созданию. В новостях напишите — так засмеют, скажут, что крыша у автора статьи-то уехала. Вот и Чонгук, весь ужин на диване наблюдающий за каким-то чужим, незнакомым ему Тэхёном, думает то же самое. Всё, у него тоже крыша уже того, забирайте. Как можно поверить глазам, которые наблюдают, как Ким нашел маленькую тарелочку отдельно для Бэкхёна, как отрезает и кладет совсем маленькие кусочки от всего, чтобы малыш попробовал и сказал, что захочет поесть — а остатки кладет в свою тарелку. В какой-то момент, Чонгук даже убеждает себя, что у него просто галлюцинации. Наверняка валяется в постели с капельницей, одной ногой на небесах и видит картину мечты: любимый человек и его малыш ладят, будто знают и обожают друг друга. Даже ревностно становится. Не сводя глаз с Бэкхёна, который прижался к боку Тэхёна и просит дать ему еще попробовать "вот то!" мясо, потому что с первого раза не понял, Чонгук пытается хоть раз вспомнить, чтобы за свою коротенькую жизнь Бэкхён не боялся кого-то из взрослых, кто не Чонгук и не Чимин. И не вспоминает. Потому что в автобусе, в магазине, в кафе — стоит подойти чужому, ребенок тут же жался к родителю и прятался от них. Он упускает момент, когда Тэхён упаковал тарелку Бэкхёну и отпустил того кушать. Из мыслей Чонгук выныривает, когда малыш подсаживается уже под его бок, прямо на одеяло, в которое закутан старший, и смотрит в глаза своими такими огромными на совсем крохотном личике глазами. — Вот эти вкусно, пап, — он улыбается и аккуратно перекладывает почти все кусочки мяса, которые ему дал Тэхён, в тарелку Чонгука. А в глазах целая вселенная — малыш рад впервые самому дать что-то папе. Чонгук позорно шмыгает носом и быстро-быстро моргает от переполняющих его трепета и любви. Он склоняется и целует Бэкхёна в волосы, благодаря за заботу шепотом. Тэхён молча наблюдает за ними, не запрещая себе нежно улыбаться. За ужином смотрят выбранный Бэкхёном мультик — он настолько впечатлился ужином на диване, перед огромным телевизором, что Чонгуку частенько приходится мягко напоминать ему кушать, ведь остывает. Закончив со своей порцией, Чонгук аккуратно сползает на бок, укладываясь на подушку. После посиделок с Тэхёном, когда он лежал на его ноге, а пальцы мужчины успокаивающе хозяйствовали в волосах, как-то совсем не по себе сидеть на другом конце дивана от него. Искоса поглядывая на него, Чонгук думает, что Тэхён увлечен фильмом почти что также, как и Бэкхён. Мальчик смотрит внимательно, совсем неотрывно, всем своим видом переживая за героев на экране. Тэхён же просто молчалив и спокоен, как и всегда, просто смотрит прямо в экран и не сводит взгляда. Даже не улыбается. Чонгук тупит взгляд об экран, гадая, как относится Тэхён к открывшейся правде.•••
Тэхён чувствует на себе взгляды Чонгука. Он понимает, что у того крутится в голове один вопрос, получив ответ на который ему было бы в сотни раз спокойнее, но Тэхён не даёт ответа. Сам не знает, чего ждёт. Безусловно, ему самому хочется задать уйму вопросов Чонгуку, но едва ли от их ответов что-то изменится. Пока Тэхён лишь складывает в голове пазлы и осознает их: зажатость Чонгука и неверие людям, постоянная работа и задержки допоздна. В какой-то момент он замечает, что Чонгук перестал смотреть на него. Потом и вовсе закрыл глаза. А в какой-то момент не откликнулся на зов Бэкхёна — значит, крепко спит. Тэхён шепотом зовёт Бэкхёна и забирает его, кутая на своих коленях в плед. Малыш не сопротивляется, он будто игрушечный: даёт делать с собой всё, что хочет взрослый. Тэхён вместе с ним на себе отклоняется на подушки и поддерживает одной рукой, давая досмотреть мультфильм. Лишь после финальных сцен он опускает полусонного малыша на диван, прося подождать. А сам поднимает аккуратно Чонгука на руки и идёт с ним на второй этаж, опуская парня в постель. Он закрывает окна и включает быстрое проветривание, тушит до едва ощутимого свет — всё это уже настолько привычно, Тэхён делает это каждый вечер. И ложится рядом. — Тэхён, — зовет Чонгук из одеял, которыми Тэхён его укутал. — Да, я тут, — мужчина садится рядом с ним на постель. В темноте его взгляд кажется будто печальным. Чонгук сам собой перенимает это на себя — Тэхён расстроен Бэкхёном. Конечно, у них ведь точно появилась какая-то связь, а тут с неба на голову просто падает ребенок, как так- — Бэкхён внизу, там в принципе безопасно, розеток нет в открытом доступе, и он такой сонный, что навряд ли будет вставать. Тэхён заминается, проглатывая свою речь. Впервые он говорит столько слов за раз, впервые буквально не структурирует свои мысли и его голос по-настоящему сбился. Он переживает. Чонгук смотрит на его лицо, полуукрытое тенями, с таким удивлением, будто на нем резко появилась шерсть. — Он, — прогоняя шок, мямлит Чонгук, — понимает, что можно делать, а что нет... — Конечно, прости. Я не хотел оскорбить тебя или его... Тэхён замолкает, рассматривая свои сцепленные в замок пальцы. — Я, — он продолжает, когда Чонгук не отвечает, — положу его в мою спальню и лягу с ним, наверное, или на диване. Чтобы ты мог ночью принять лекарства спокойно или спуститься на кухню... — Но там ведь твоя кровать, а на втором этаже есть ещё комнаты, я видел, — Чонгук аккуратно садится на постели. Ему лучше, температура не кажется высокой, но слабость в теле ужасная, от нее даже не особо заметно головокружение. — Там еще две комнаты. Одна почти полностью пустая, а вторая не обжитая. Эта была самая лучшая, — Тэхён обводит ее задумчивым взглядом, но почему-то избегает смотреть на Чонгука, который разглядывает его. — И мне не хочется, чтобы он был на втором этаже. Мало ли захочет спуститься ночью и упадет. — Да, хорошо. Тогда смотри, как тебе будет комфортнее, он может спать один. Чонгук сбрасывает ноги с постели, но медлит, собираясь с силами, чтобы подняться. — Ты куда собрался? — Тэхёнов голос сквозит недовольством, он подсаживается ближе к Чонгуку, будто готовый насильно его уложить спать. — Ему нет четырех лет, Тэхён, — Чонгук улыбается, так снисходительно, будто Тэхён ребенок и спрашивает очень глупые вещи, да еще и не первый раз. — Его нужно помыть, проследить, как он почистил зубы и уложить спать. — Он же уже большой, — Тэхён хмурится, но потом быстро поправляет себя. — В плане не большой, но не грудничок же, умеет вон сам есть и говорит, почему не может помыться?.. — Можно я промолчу? — Чонгук весело улыбается, даже забывая о своей болезни и слабости. Видеть такого нахмуренного, пытающегося понять принципы мироздания Тэхёна — слишком забавно. Такой серьезный и взрослый бизнесмен, миллиардер, пытающийся осознать, что дети требуют заботы. — Я сделаю всё, не ходи ты никуда, — выдыхает Тэхён через несколько минут, наконец осознав, что понять такие вещи пока не способен. — Ты хоть сможешь помыть его? — Чонгук, себя же мою, — Тэхён недовольно хмыкает, искренне задетый таким недоверием. Он настолько раздосадован, что даже не замечает, что Чонгук чуть-чуть издевается над ним. — Ладно, тогда если что, зовите меня. — Лучше спать ложись, справимся, — Тэхён чуть более спокойно улыбается ему и немного даже кивает прежде, чем пожелать хорошей ночи и выйти из комнаты. Бэкхён так и остался сидеть на диване, закутанный по самую макушку в одеяло — Тэхён не помнит, он ли так закутал его или ребенок сам решил утеплиться. Это не так и важно, ведь куда важнее, что он выглядит как маленький комочек нежности. С Чонгуком пару минут назад он ощутил себя совсем не собой. Было и правда очень неловко, но в какой-то мере они будто играют друг с другом. Будто понимают то, о чем одновременно решили поговорить попозже. Это распаляет огонек внутри, будто азартная игра. Бэкхён же кажется просто малышом. Совсем еще маленьким, хрупким и слабым, таким милым, когда спрашивает что-то. Он словно щенок. Но даже к ним у Тэхён не проявлялось слишком ярко чувство, требующее приласкать. Милый ли щенок? Безусловно. Милый ли Бэкхён? Обнять бы его и убедить, что всё точно будет хорошо. Этот вечер стал открытием не потому, что у Чонгука, оказалось, есть ребенок. А потому, что всего за несколько часов Тэхён сумел впустить в самое сердце и полюбить этого человечка. — Ты почему так сидишь? — Мягко спрашивает мужчина, сбегая с последних ступеней. — Мне страшно! — Чего же ты боишься? Добравшись до дивана, Тэхён подхватывает малыша на руки и прижимает его к себе, удобно держа под попой. Ему странно, Тэхён вообще впервые ребенка полноправно на руках держит, но тому удобно, он прижимается боком к мужчине, будто всё так, как и должно быть. — Темноты, — признается Бэкхён. — Мне бы твои страхи, Хёни. Всего пара шагов, нажатие кнопки и вся огромная комната заполняется ярким, но не режущим глаза светом. Бэхкён улыбается и расслаблено растекается в руках Тэхёна. — Спасибо! Тэхён относит его на руках в ванну, совсем не проводя аналогии, что все семейство Чонов так и магнитится к его рукам. Само собой, ванная впечатляет ребенка: он охает и оглядывается вокруг, пораженно шепча, что эта ванна больше, чем их спальные комнаты в детском доме. Взгляд сам собой тяжелеет над впечатленным ребенком, который быстро крутится вокруг себя. У Тэхёна не простая жизнь, но он выбрал ее, чтобы иметь состояние и власть над своей жизнью. Он устает на работе, иногда выгорает так, что абсолютно не знает, как вообще жить дальше — не хочется ничего вообще. Но он сам выбрал свой путь. От того, что мальчонка, такой искренний и невинный, стал лишь жертвой обстоятельств становится как-то тошно. В этот момент Тэхёну хочется перечислять на благотворительность не десять процентов, как обычно, а весь свой доход. Оставив его трогать мебель и поручив найти зубную щетку в одном из ящиков, Тэхён быстро скидывает с себя одежду и отправляется первым принять душ — Бэкхён занят открыванием и закрыванием ящичком, перебиранием вещей небольшими ладошками в поисках щетки. Сон ребенка как сняло уже в который раз за день — выглядывая из-за стенки душевой, Тэхён следит, чтобы малыш не повредился. Он и правда спокойный, не прищемляет ни один палец и даже не шумит: всего раз у него из пальцев выскальзывает что-то, но мальчик успевает поймать до удара о пол. Тэхён ещё не до конца понял, хорошо ли, что у него теперь будет ребенок, но то, что им оказался именно Бэкхён — это очень хорошо. Он похож на миниатюрную копию Чонгука, что внешне, что своими повадками. Двойная порция оленьих глазок на одну квартиру. Бэкхён, найдя щетку, тихо ждет Тэхёна. Мужчина, наспех вытеревшись и завязав полотенце на талии, в который раз сомневается, что это ребенок, а не вполне себе осознанный взрослый. — Ты пока чисти зубы, а я принесу тебе стул, — Тэхён, распечатав щетку и выдавив на нее немного пасты, вручает ее кивнувшему Бэкхёну. На кухне перед тем, как подхватить один из стульев, Тэхён замечает, что у него слегка трясутся пальцы. Вот так у человека, управляющего десятком тысяч человек появился тремор от вечера с ребенком. Точно семейное с Чонгуком — последний раз Тэхён глубоко переживал из-за капельницы парня. Эти Чоны совсем ломают его! — Очень высокий, Тэхён-щи, — даже с зубной Бэкхён говорит очень понятно, не шепелявя. — Другого нет, так что полетели, — подхватив подмышками, мужчина поднимает его на стул прямо перед зеркалом. Даже так Тэхён все равно значительно выше малыша. Потрепав его волосы и заглянув в глаза через зеркало, мужчина тоже принимается чистить зубы. Они поглядывают иногда друг на друга в отражении, отчего улыбаются. Впервые за очень долгие годы Тэхён, взглянув в зеркало, не видит там взрослого и озадаченного работой человека. Там кто-то счастливый, взъерошенный и совсем еще молодой. Бэкхён сам споласкивает рот, подставляя под воду ладошки сразу же после Тэхёна. Он очень мило смотрит, как делает это старший — будто у Тэхёна есть вселенские познания и он умеет полоскать зубы как-то иначе, правильнее что ли. Зато личико ему умывает мужчина. Он мылит легкий гель для лица в ладошках, просит ребенка зажмуриться и мягко поглаживает большими руками лицо — если он сложит две ладони рядом, то сможет полностью скрыть личико Бэкхёна. Когда в дело вступает вода, просит выдувать носом весь воздух, чтобы случайно не хлебнуть воды. Крайне странно, но Тэхёну приятно заботиться о нем. Бэкхён похож на маленького щенка — такие большие и преданные глазки, полное доверие и абсолютно нулевое умение жить самостоятельно в этом огромном мире. а еще он такой же милый. Мужчине даже не хочется зубами скрипеть — он пораженно склоняет голову и признает, что ребенок сразил его. Он милый, его хочется беречь и обнимать, вкусно покормить и купить самую лучшую игрушку. С душем справляются также легко. Мальчик совсем не стесняется своего тела, лишь боязливо осматривает кабинку — первый раз в такой. Но он хорошо слушается Тэхёна, дает обмыть всего себя опустившемуся на колени мужчине. В большом, махровом полотенце ребенок просто тонет — торчит лишь кончик носика да мокрая макушка. Тэхёну почему-то еще сильнее хочется его обнять и сберечь от всего мира. На руках он переносит Бэкхёна на диван, а сам отходит в гардеробную, принимаясь искать хоть что-то, что можно дать маленькому человеку для сна. Перебирая свои водолазки, Тэхён ловит себя на том, что перечитывает состав на их бирках, ища самый лучший. "Совсем уехал", — с самого себя усмехается и берет белую хлопковую, мягкую водолазку. На кухне он без задней мысли ножницами отрезает у нее воротник и укорачивает на половину рукава, чтобы Бэкхёну было комфортнее. Самодельная кофточка оказывается почти по размеру — спадает до самых щиколоток, но малыш начинает улыбаться в ней еще шире, чем раньше. — Пойдем спать? Или ты еще не устал? — Тэхён присаживается на корточки перед диваном, на котором стоит ребенок. Смотрит снизу вверх на него, довольный тихим смехом малыша, который вплелся в еще немного влажные волосы мужчины своими маленькими пальчиками. — А папа? — Взгляд Бэкхёна тут же тускнеет. Тэхён точно нравится ребенку, но все-таки он не Чонгук, которого знает с детства и очень любит, скучает, еще и наверняка волнуется из-за болезни старшего. — Он уже спит, не грусти, — Тэхён старается придать улыбке максимальную нежность и вытягивает руки, ласково обнимая впервые в своей жизни ребенка. Ладонь сама опускается на небольшую голову, тянет ее ближе к себе и ласково гладит, успокаивая. — Мы поспим с тобой в другой комнате, чтобы не мешать ему отдыхать, хорошо? А завтра утром все вместе пойдем завтракать и всё будет хорошо, — Тэхён прижимает его покрепче к себе, буквально тискает перед тем, как отпустит. Мальчик горит щеками и мокрыми глазами, смотрит прямо в душу, а Тэхён не может успокоить свое сердце. Спасибо всему сущему, что спать они будут вместе и хоть там он сможет этого малыша заобнимать. — Когда я грустил, даже самой темной ночью, мама делала мне молоко с мёдом. Становилось сразу спокойно и хотелось спать, — Тэхён аккуратно ласкает пухленькие щеки большими пальцами, словно боясь сломать, но не может не стереть с них быстро сбегающую влагу. — Хочешь молочка с медом? — Хочу, — малыш всхлипывает и настолько мило притирает чуть-чуть красный носик таким же маленьким кулачком, что Тэхён едва ли не стонет. Эти Чоны окончательно ломают его!•••
Тэхён кутает Бэкхёна в плед и опускается рядом на диван, перетягивая кокон из одеялка себе на колени. Усаживает лицом к себе и чуть склоняется, чтобы глаза в глазки. — Почему ты снова плачешь, Хённи? Ребенок трет глаза маленьким кулачком и всхлипывает. — Папа, да? — Догадывается Ким и потирает большими пальцами уголки его глаз, стирая всю влагу. — Мы же решили, что завтра всё будет хорошо. — А если не поправится? — Шепчет, а голос трясется в несколько раз сильнее самого ребенка. — Глупости. Поправится, конечно, уже скоро. — Вдруг умрет? Глаза наполняются слезами по щелчку. Выливаются, будто ливень, обжигая и так горящие румянцем щеки. А глазки-то краснеют, отекают так, что остается всего небольшая щелочка, из которой бегут слезы. — Не умрет, — уверенно отвечает ему Тэхён и по-отцовски нежно целует в лоб, следом прижимая крепкими объятиями к своей груди. — Я не дам ему умереть. Чонгук, уперевшись на перила лестницы, едва ли сдерживает свои чувства. Хочется подбежать, показать ребенку, что вот он, жив, относительно здоров и уж точно не умрет, как представляет себе детское, испуганное воображение. Будет рядом и еще надоест в переходном возрасте своими запретами. А с другой стороны, Чонгук падает окончательно. Его самый сильный инстинкт — сделать все ради Бэкхёна. Защитить, голодать, но прокормить его, отнять из чужих рук, да и вообще будь воля Чонгука — он бы никому в мире не показывал его! Но сейчас что-то глубокое, первозданное внутри него склоняет голову и тихо скулит, доверяя соулмейту самое драгоценное в жизни. Ноги будто прирастают к бетону на лестнице, он просто не в силах сдвинуться. Подсматривать — это плохо, Чонгук уверен в этом на миллиард процентов, но ничего не может сделать с собой. Между ним и Тэхёном возникал интим. Такой легкий, флиртующий, будь то ужин с вином или всего лишь пальцы, перебирающие волосы на затылке. Между Тэхёном и Бэкхёном сейчас происходит тоже самое. Не для чужих глаз, строится та самая связь, что-то глубокое и не имеющее название. Тэхён обращается с ним безумно аккуратно, укачивает на руках и успокаивает за несколько минут. Чонгук понимает ребенка, который безоговорочно верит этому вкрадчивому тихому голосу и властному, сильному спокойствию Тэхёна — Чонгук сам в этом утонул. И одно простое становится ясно — им двоим не хватало именно такого Тэхёна рядом. Еще чуть-чуть спустившись, Чонгук прислушивается и разбирает их голоса. — Давай, пока не остыло, — Тэхён немного возится и подает Бэкхёну небольшую кружку, помогая держать ее на весу. Малыш пробует и жмурится от удовольствия, пока у Тэхёна в лице что-то меняется. Чонгук не понимает что именно, но уверен — испытывают они одни и те же щемящие чувства. — Так получше, да? Бэкхён кивает и увлеченно пьет молоко, совсем забыв, что минуту назад плакал. Чонгук улыбается его детской непосредственности, ему не хватает этого в жизни. Последние три года единственной его мыслью было обеспечить ребенка хорошей жизнью, сэкономить, где экономиться, выйти работать везде, куда зовут. Это было тяжело. Чонгук не будет жаловаться на жизнь, всё-таки он справился со всем этим, Бэкхён все еще рядом, сыт и здоров. Всей жизнью внезапно стал этот малыш и ничего больше. Жуткая усталость сама собой опускается на тело. Чонгук переводит взгляд с Бэкхёна на профиль Тэхёна. Тот умиротворенно наблюдает за ребенком, незаметно для последнего поддерживает за дно чашку. Он кажется счастливым, может и уставшим, но больше не холодным и не одиноким. — Что значит соулмейты? — Между глотков спрашивает Бэкхён, пристроив голову на плече Тэхёна. У Чонгука на губах расцветает улыбка. Соулмейты — это когда всё совпадает будто пазлы. Одинокий Тэхён нашел кому дарить свою любовь. А рано повзрослевший и не увидевший жизни Чонгук нашел свою опору. — Говорят, что это люди, которые идеально подходят друг для друга. Эти люди могут очень-очень сильно любить друг друга и у них будет счастливая семья, — Тэхён говорит медленно, стараясь подобрать правильные слова. На самом деле, он не знает, что такое соулмейты. В теории, конечно, знает, эти положенные в голову мнения общественности, но по-настоящему — совершенно нет. — А еще говорят, что у них бывает связь. — Связь? Как в телефоне? — Нет, — Тэхён смеется и убирает пустую кружку, складывая из рук гнездо, в котором удобно лежит Бэкхён. — Как ниточка между двух людей. Они знают, что чувствуют оба. — А мысли читают? — Нет, малыш. — А что чувствует папа сейчас? Бэкхён смотрит моргает своими пышными ресничками, совсем не замечая ступора мужчины, который забыл сказать, что такое бывает не у всех и возможно им вообще врут. Чонгук едва слышно прыскает себе в кулак с вытянувшемся в недоумении лица Тэхёна. — Я не знаю... — Но ты ведь любишь его? Настала очередь Чонгука замирать, вытянувшись по струнке и навострив уши. Конечно, они с Тэхёном безмолвно пообещали обсудить их чувства позже, когда младший поправится. И раз уж они соулмейты, то вера в сказки сама собой оживает в душе, говоря, что любят они друг друга, что будут счастливы вместе. А если сейчас не любит — так подождать надо. Но ждать тяжело, каждый раз когда Тэхён слишком близко, сердце Чонгука бьется как сумасшедшее, словно пытается выпрыгнуть из груди прямо в руки мужчине. — Да, Хённи, — Тэхён мягко улыбается, полностью расслаблен. Он понял это не сейчас. Он принял это уже давно. У Чонгука на губах вновь расцветает счастливая улыбка. Сердцу, правда, легче не становится — рвется теперь, чтобы во всеуслышание заявить, что оно тоже любит. — Твой папа... Я мало знаю его, но такое чувство, будто до него у меня жизни вовсе не было. И хоть я плохо знаю, какой он человек, почему-то уже очень влюблен в него. — Он хороший, очень хороший! Папа всегда помогает, даже незнакомым! Правда он уставший и не всегда красивый, у него синий под глазами, но он хороший! — Верю, малыш, — Тэхён вновь бархатисто смеется и целует ребенка в лоб, унимая пыл с которым тот доказывал, насколько его родитель хорош. — А синий под глазами уберем, он просто устал. — Теперь мы семья? Вот здесь Тэхён не находится с ответом. Он рассеяно пожимает плечами, бегая взглядом по комнате. — Это не мне решать. — А папа тебя любит? — Не знаю, возможно нет. Бэкхён немного грустнеет в его руках, а Чонгук, медленно выдохнув, тихо поднимается обратно на свой этаж. На сердце то ли легко, то ли слишком тяжело, он не понимает. Быстро сполоснув лицо прохладной водой, Чонгук забирается в постель и старается успокоиться. Что-то в нем расщепляется на атомы от увиденного и услышанного, а что-то начинает сильно грустить.•••
Тэхён вспоминает про медведя, которого видел у Чонгука в кровати — теперь очевидно, чей на самом деле медведь. После разговора про соулмейтов Бэкхён стал грустнее и молчаливее. Его клонит в сон, мужчина видит это, поэтому удобнее перехватив его, поднимается тихо на второй этаж, чтобы забрать игрушку. Чонгук спит спиной к двери в темноте, отчего Тэхён не сразу находит медведя. Он протягивает его ребенку, но тот выпячивает губу и шепотом просится к Чонгуку спать. Еще ни разу в жизни Тэхён не поддавался на манипуляции. Так что самое время начать! Опустив Бэкхёна на матрас, мужчина убирает под бок Чонгука его одеяло — они с Бэкхёном лягут под то, в которое закутан малыш. Сам мужчина укладывается с другого края и между устраивает ними ребенка, расправляя на том плед — на себя его не хватает, но ничего страшного, Тэхён поспит и так. Бэкхён, крайне довольный раскладом, прижимает к груди мишку и поворачивается лицом к Тэхёну, шепча: — Ты не спишь? — Наивно спрашивает, будто за секунду мужчина мог уснуть. — Еще нет, — Тэхён откидывает пальцем с его глаз челку, полностью привыкнув к темноте и даже различая лицо мальчишки. — А что нужно, чтобы человек любил в другого человека? Губы сами ползут вверх из-за милой ошибки. — Малыш, или любит человек, или влюблен в человека, — он проводит медленно по волосам Бэкхёна, стараясь показать, что это не упрек и ошибаться — нормально. — Тогда чтобы влюбился в человека? — Хотел бы и я знать, — Тэхён переводит взгляд за него, на безмятежное лицо Чонгука. "Всего лишь немного внимания и заботы", — думает Чонгук, слышавший весь разговор. Бэкхён шепчет пожелание хорошей ночи, прижав посильнее мишку к груди, закрывает глаза и засыпает всего за пару минут. Тэхён тоже прикрывает глаза, стараясь расслабиться и выкинуть напряжение из головы. Наверное, через полчаса Чонгук чувствует, как малыш крутится. Старший подкладывается к нему ближе и замечает, что Тэхён лежит совсем без одеяла. Так что маленькое тельце Чонгук подтягивает к себе и переукрывает своим одеялом, а на Тэхёне аккуратно расправляет плед — всяко лучше, чем без ничего. А он привычный — даже на полу спал, подумаешь делить с ребенком одеяло. Убедившись, что Бэкхён плотно укрыт, Чонгук быстро чмокает его в макушку и вытягивает руку, чтобы поправить одеяло на мужчине. Но замирает на месте, уперевшись взглядом в глаза Тэхёна — тот наблюдает за ним без каких-либо эмоций на лице. — Подумал, что ты замерзнешь, — оправдывается тихо Чонгук, сам не зная зачем. — Спасибо, — просто отвечает ему Тэхён. Чонгуку не по себе от того, что он услышал сегодня, да и Тэхён наверняка догадался, что Чонгук не спал почти что. Но сказать в ответ о том, что чувствует сам младший почему-то он не может. — Не расскажешь? — Тэхён переводит взгляд на темную макушку Бэкхёна, которого Чонгук инстинктивно прижимает к себе. — Это очень долгая история, — не то чтобы Чонгук устал, но погружаться в это сейчас не хочется от слова совсем. Тэхён видит это. Или понимает как-то внутри. Он лишь кивает, но ждет продолжения, хотя бы кусочка. — Это не мой сын, — шепчет едва слышно Чонгук, не в силах отвести взгляда от трогательного жмущегося сквозь сон к нему ребенка. — Биологически. Но я воспитываю его с шести месяцев. Голос затихает и остается сплошное ничего в воздухе. Чонгук украдкой заглядывает в лицо Тэхёну — а там огромное удивление. Чонгук отзеркаливает его, кажется впервые видя что-то настолько яркое на лице этого льдинки. — Ты не смог усыновить его? — Нельзя усыновить ребенка человеку вне брака, — сглотнув, Чонгук собирается с силами. Сейчас-то Тэхён поймет, почему Чонгук искал соулмейта. — Я почти выкупил его, но потом выяснилось, что я слишком юн, нет жилплощади, постоянного дохода... — Поэтому ты откупаешься от директора детдома? — Нет, Ким Сокджин не забирает деньги, он передает их кому-то выше. Тот человек подделывает документы, чтобы никто не мог забрать Бэкхёна. Поэтому я столько работал... Его бы просто забрали у меня навсегда. Тэхён кивает и тяжело вздыхает. Он молчит, и Чонгук прикрывает глаза, уверенный, что на сегодня Тэхён больше не захочет ничего от него слышать, что ему нужно переварить информацию. Он долго скрывал это лишь потому, что Тэхёна так или иначе нужно использовать — получить статус, деньги и брак, чтобы забрать ребенка из детского дома. Поэтому Чонгук искал соулмейта. Не нужны ему были никакие чувства. Внезапно он чувствует, как мужчина подкладывается ближе, буквально зажимая между ними Бэкхёна. — Ты справился, Чонгук, — шепчет Тэхён, и его теплое дыхание касается челки Чонгука. — Теперь всё будет хорошо. Чонгук хотел бы извиниться, но успевает лишь распахнуть глаза, в которые заглядывает, всего в паре сантиметров от него, Тэхён. Он улыбается. Чонгук не видит этого, но почему-то знает. А после Тэхён касается его губ своими, мягкими, теплыми и абсолютно сухими.