•••
Чонгук просыпается и точно знает, что это утро самое лучшее в его жизни. Бэкхён, устроившись рядом аккуратно целует взрослого в щеку и шепотом зовет. Боится разбудить, пытаясь разбудить. — Привет, медвежонок, — обманчиво тихо шепчет Чонгук. Ребенок тут же тушуется — это чувствуется даже с закрытыми глазами. Он будто сжался в маленький, хотя куда уж еще меньше, комочек и хлопает своими пышными ресничками, глядя на родителя. — Я хорошо тебя разбудил? План повалить малыша и защекотать с треском рушится. Как с этой невинностью можно так поступить? Чонгук смотрит на него и изнутри будто распирает. Он никогда и подумать не мог, что умеет так сильно и так особенно любить. Откинув в сторону руку и одеяло, Чонгук зовет Бэкхёна к себе и еще с добрых полчаса зажимает того в объятиях. А мальчишка и рад, жмется ближе, лишь через пару минут вспомнив про свою игрушку и притянув ее тоже в их семейные обнимашки. Солнце уже вовсю светит сквозь открытое окно — Тэхён, должно быть, убрал шторы, когда встал. А они валяются в постели, почти что сияя от счастья, ведь впервые за столько лет они могут быть свободны, не переживать ни о чем. Чонгук еще никогда не забирал Бэкхёна домой, ребенок не просыпался в его кровати, в его доме — если и ночевали рядом, то когда Чимин тайком пускал Чонгука на ночь и приходилось лежать на полу около кровати малыша. — Тэхён-щи попросил тебя разбудить, — бубнит малыш и покрепче прижимается. — Раз уж Тэхён-щи попросил, то пойдем к нему. — Он хороший и добрый. А еще большой, ты маленький. — Да, медвежонок, — Чонгук сдерживает смех, поднимаясь на ноги вместе с ребенком на руках. — Он правда добрый и большой, а я маленький. Бэкхён прихватывает их медведя, и всё втроем спускаются на первый этаж. Там, заслышав шаги, из арки кухни показывается голова Тэхёна. — Думал, придется самому пойти за вами, — с легкой улыбкой говорит мужчина. Чонгук за секунду отпечатывает в памяти, как он выглядит: все та же спальная, свободная одежда, растрепанные волосы на голове и немного еще отекшее со сна лицо, добрая улыбка на нем. Тэхён выглядит как никогда уютным, и это вызывает что-то теплое внутри Чонгука. Пока не вспоминается вчерашнее и взгляд сам собой не опускается в пол. Бэкхён не замечает скользнувшего между взрослыми напряжения, сжимает на прощание покрепче чонгуковы плечи и просится на пол. Чонгук следит взглядом на побежавшим к мужчине ребенку, как его легко подхватывают подмышки и поднимают на почему-то стоящий около плиты стул. — Нужно дорезать томаты, давай, — Тэхён подталкивает к ним доску и встает за спиной Бэкхёна, аккуратно помогая тому взять нож и сверху обхватывая своими пальцами, нарезая вместе с ним помидоры. Эти, казалось бы, совсем незначительные детали по отношению к ребенку значат для Чонгука слишком многое. Он доверяет Бэкхёна Чимину, зная, что тот точно справится, он опытный — как-никак работает уже сколько лет с детьми. Но всё-таки Чимин чужой для ребенка, пусть и хорош в уходе. А Тэхён просто ворвался в их семью. Чонгук, наверное, слишком глупый, но ему хватит целомудренного поцелуя в ночи и внимания к сыну, чтобы окончательно довериться и распахнуть свою душу. Преодолевая неловкость и смущения, от которых аж живот сводит, Чонгук за два шага оказывается рядом со спиной мужчины и упирается лбом ему в плечо, прохладные ладони укладывает на лопатки — не может обнять полностью, не хочет, чтобы Бэкхён увидел это. После едва слышного "спасибо", Тэхён выворачивает шею и прижимается на секунду щекой к макушке Чона, выравниваясь и не отвечая. Как же странно, что он так легко понимает Чонгука, не стал привлекать к ним внимания Бэкхёна. Устроившись с ногами на стуле за столом, Чонгук украдкой снимает своих мальчиков, готовящих вместе яичницу. Щеки сами собой краснеют, когда Тэхён иногда оборачивается на него, будто проверяя в порядке ли Чонгук. Он настолько очевидно влюблен в него. Теперь совсем не страшно, лишь чуточку смущает. Едва ли можно сказать, что Бэкхён сильно помог Тэхёну на кухне, но мужчина ни разу не упрекнул его, сберег все десять пальчиков от маленьких порезов и даже ожогов, когда они начали жарить яичницу. Снова честь, накрыть стол выпала мальчику, только вот он не дотягивается, чтобы нормально разметить тарелки — ставит на краюшек, а Чонгук уже раздвигает их по своим местам. — Как себя чувствуешь? — Мягко интересуется Тэхён, расставляя чай для Чонов и себе кофе. Горячее и тяжелое не доверил малышу, еще один плюсик. Глядишь второй уровень родительства не за горами. — Ночью один раз проснулся, думаю поднялась до тридцати восьми, но сейчас хорошо. Слабость только, — Чонгук улыбается слабо, помогая Бэкхёну забраться на стул. — Низковат стул, да? — Тэхён цокает и оглядывается по сторонам, будто здесь может появится детский стул. Тэхён не стал слушать о том, что все нормально. Он отошел к дивану, захватив с него две подушки и только подняв Бэкхёна на руки, устроив подушки на его стуле и усадив обратно, успокоился. Второй уровень пройден. — Вкусно! — Бэкхён, довольно болтающий ногами на своей подставке, буквально накидывается на еду. В глазах Тэхёна, который наблюдает за ним, разливается горечь. Ребенок так сильно радуется простой яичнице, будто это нечто потрясающее. Чонгук молчит на это. С мыслью, что этот светлый мальчик живет не в лучших условиях, нужно просто смириться. Тэхёну просто нужно время привыкнуть, что он не то что избалован, он будет считать даром небес пару минут внимания и самую простую еду. — И правда вкусно, — выдыхает негромко Чонгук и поднимает вопросительный взгляд на мужчину. — Я умею не только заказывать еду, — просто усмехается ему Тэхён, как и всегда сидя с идеально ровной спиной. — И я не родился богатым. Были времена, когда приходилось есть сутками на пролет лишь рис. — По тебе сейчас и не скажешь... Спасибо, Тэхён. — Помимо яиц я еще заказал раскраску и фломастер, надеюсь, понравится, — мужчина кивает на стол в гостиной, на котором лежит несколько книжечек и набор фломастеров. Бэкхён, только увидев это, за секунду допихивает в рот остатки еды и уносится маленьким ураганчиком в соседнюю комнату, плюхаясь прямо на пол и принимаясь листать раскраску. — Спасибо, — Чонгук открыто улыбается, совсем отпустив сейчас неловкость. За улыбки сына он готов благодарить до гроба. — Не нужно, — Тэхён тихо пьет кофе, рассматривая профиль парня, который следит за ребенком. — Я поеду сегодня в офис. Думаю, вернусь ближе к вечеру, не слишком поздно. Чонгук поворачивается на мужчину и понимает простое — Тэхён дает ему время. Побыть с сыном, побыть наедине с собой, подумать об их близости. — Сколько ты заплатил, чтобы его отдали даже на ночь? И сколько у нас дней? — Тебе этого не нужно знать, — Тэхён мягко улыбается ему и немного поворачивает голову вбок, отчего его волосы забавно падают. — Просто отдыхайте вместе. Неделя точно есть.•••
Раскраски безумно понравились Бэкхёну. Он выбрал самые красивые картинки и дал Чонгуку разрисовать их, чтобы показать, как правильно — Чонгук с болью в сердце понимает, что никогда в жизни Бэкхён не играл с такими. Впервые он чувствует себя свободным в квартире. Нет страха заглянуть куда-то не туда. прикоснуться к чему-то не тому. Конечно, Тэхён бы не стал упрекать и, наверняка, попроси Чонгук — провел бы лично инструкцию по каждому уголку квартиры. Но это не то. Молча пройти по каждой комнате, застыть у каждого окна в одиночестве — стоит многого. Чонгук проникается жизнью Тэхёна, находит его рабочий кабинет и целых два шкафа с книгами — в одном художественная, а в другом нонфикшн. С каждой деталью, небольшой мелочью — будь то вязаная, явно сделанная кем-то близким, подставка под горячее на столе или несколько гелей для душа с различием в запахе — Чонгук узнает его лучше. С каждой минутой, что его нет рядом, Чонгук начинает тосковать сильнее. Все говорят о том, что соулмейты — это идеальные друг для друга люди. Некоторые верят, что у них есть связь. Но то, что чувствует сейчас Чонгук — это настоящее. Это его выбор, а не природы. — Пап? — Мальчик обнимает его за ногу, пока Чонгук стоят у того самого окна, к которому подошел в первую ночь в этой квартире. В его доме. — Да, медвежонок? Закончил? — Нет еще. Ты грустишь? — Может быть немного, но не переживай. Все хорошо. — Что такое соулмейты, пап? Чонгук опускает взгляд на Бэкхёна и не сдерживает улыбки. Невинные глазки смотрят в ответ. Дети часто задают одни и те же вопросы каждый день. Это нормально, они боятся, что однажды небо может перестать быть синим, а солнце — желтым. Каждый день они проверяют, в порядке ли их мир. — Люди, предназначенные друг другу судьбой. — А таких людей нужно любить? — Ты ведь не это хочешь знать, да, хитрюга? Бэкхён смеется негромко и прячет лицо в бедре Чонгука. Пойман с поличным, но Чонгук не сердится, треплет лишь по темной макушке, прижимая к себе ближе. И хоть свой вопрос Бэкхён не озвучил, но Чонгуку хочется действовать. Тэхён ведь тоже как ребенок. Вопросы свои точно не задаст.•••
— Господи, это не правда! — Чимин охает и едва не сползает по стенке, когда двери лифта открываются в пентхаусе. Чонгук усмехается и кивает. Кто ж знал, что Чимин не только знает Тэхёна, но и готов ему поклоняться? — Здесь еще есть второй этаж, так что-о, — Чонгук отводит руку в сторону, приглашая друга пройти. Сумка с детскими вещами падает на пол в прихожей, пока Пак с глазами-сердечками пробирается вглубь квартиры. — Откуда ты вообще его знаешь? — Задает логичный вопрос Чон, делая чай на кухне, пока Чимин прилипает к стеклу в гостиной. Из этого окна можно делать ловушку для воров — серьезно, еще ни один человек не прошел мимо этого вида! — Он здорово развил экономику страны и дал много рабочих мест, Гук. Его корпорация есть уже и за пределами Кореи, а сотрудники не просто работают ради выживания, они будто живут там! Шикарные офисы, техника, места отдыха, ненормированный рабочий день, всё для эффективности людей! — Понятно, — усмехается младший с пылкой речи Чимина, опуская на стол на кухне две кружки. — Иди давай сюда. Чимин слушается, попутно укрыв уснувшего Бэкхёна одеялом по самый носик. — Тебе ведь... Повезло с ним? — Чимин присаживается аккуратно напротив него, смотря на уже стемневший вид из окна кухни. — Да, — Чонгук понимает вопрос без продолжения. Раз уж Чимин знает о том, что творится в работе Тэхёна, то наверняка знает, какой тот сам по себе в работе. Требовательный, холодный и расчетливый. — Он ведь не придет сюда?.. — Это его дом, так что придет, конечно. — Пожалуй, я пойду! — Чимин кривит улыбку и уже соскакивает со стула, но Чонгук со смехом ловит его руку, притянув обратно. — Что ты от меня хочешь! Он чуть не сожрал меня в тогда! Клянусь матушкой, на мне от его взгляда корка изо льда появилась! — Я попрошу быть с тобой вежливее, — Чонгук смеется громко, всё пытаясь осознать, что еще пару дней назад был такого же мнения о Киме. Чимин косится с подозрением на него, но все-таки усаживается обратно. Удивительная черта этого парня — он так легко расслабляется. Всего секунду и уже во всю сюрпает горячим чаем, не отводя взгляда от шикарного вида на ночной город. — Так ты встретил его случайно? — Вообще-то он ходил на встречи соулмейтов. Удивительно, что ты этого не знал. — Это не разглашалось, — Чимин сводит брови и тяжело вздыхает, будто упустил свой шанс. — Но получается, ты в любом случае его суженный, так что ладно, хорошо даже, что я не потратил на это время! — Сколько же в тебе оптимизма, Чим, — Чонгук тяжело вздыхает, чувствуя усталость за день, проведенный с Бэкхёном. Он не жалуется, конечно. Просто болезнь берет свое. Но Тэхён наверняка скоро вернется, присмотрит за малышом и можно будет передохнуть. Пожалуй, скажи это Чонгук вслух, Чимина хватил бы сердечный удар — как так, доверить ребенка малознакомому человеку, да еще и такому холодному. — Ты почему так легко согласился меня пустить? Раньше никогда не было такого. Выглядит странновато... — Я жил в жалкой студии, в которой было места только на один шаг, а тут не так стыдно. И знаешь... — Ну же, — Чимин играет бровями, упираясь подбородком в две свои ладошки, бегая взглядом по лицу Чонгука, пока на губах расцветает лукавая улыбкая. — Знаешь, я передумал. — Эй, ты! — Чимин замахивается на Чона его крохотной ладошкой и даже успевает ударить, пока Чонгук неловко уворачивается. — Колись давай! — Поцеловал он меня! — Твой первый? Поздравляю, малыш! Наконец вырос! — Спасибо, конечно, но... Я не понимаю ничего. Он нравится мне, вроде, даже очень, но если это из-за того, что мы соулмейты? Это ведь не настоящее влечение выходит, и я не хочу быть обузой на шее, но взять даже сейчас... Сколько он вообще заплатил Сокджину? Шантажировал? Угрожал?.. — Ох, ребенок, — Чимин усмехается беззлобно и даже перегибается через стол, чтобы потрепать его по волосам. Чонгуку приятна такая поддержка, ведь Чимин единственный его относительно близкий человек, помимо малыша, который не должен знать, что папу что-то тяготит, чтобы не волноваться. — Ну что ты делаешь, я же полчаса укладывал, — ворчит для виду, но все равно не скрывает улыбки. — Ты ведёшь себя будто не старше меня на шесть лет! — На диване укладывал, все я вижу, — Чимин смеётся, отчего его глаза прекращаются в две щелочки. — Думаю, ты зря загоняешься. Вы соулмейты, вам теперь жить вместе, разве не круто, что ты влюбился? Чимин, безусловно, тот ещё философ, но Чонгук кивает на его слова. Конечно, так лучше, чем если бы они друг друга ненавидели. — Вот и всё. Уверен, Тэхён чувствует тоже самое, так что бери этого мужчину в оборот! Прикусив себе губы, чтобы не засмеяться с серьезного лица Чимина, Чонгук не решается спрашивать, что значит "брать в оборот мужчину" — у него же нет никакого опыта в отношениях. Иначе бы лекция заумного Пака растянулась бы на час. — За деньги не переживай. У него знаешь какое состояние! Да вы оба всю жизнь можете не работать, и его хватит, чтобы вы жили в шоколаде! И Бэкхёна точно теперь сможете забрать, возможно он даже и не вернётся к нам. Сокджин сказал только, что прямо при Киме звонил выше, прося разрешение отпустить его. Вроде он даже сам порывалс- Чимин замолкает на полуслове и широко распахивает глаза, услышав, что дверцы лифта открылись. — Глаза обратно собери, — Чонгук посмеивается, смотря на реакцию друга. Правда, как будто Бог на лифте приехал в пентахус. — Пойду попрошу быть с тобой помягче. Чимин кивает пару раз, а потом поднимается на ноги и закрывает глаза. Подозрительно на него косясь, Чонгук поднимается со стула и покидает кухню, слыша медленный выдох. Судя по всему, Чимин решил быстро сбросить напряжение дыхательными упражнениями. — Привет, — Тэхён замечает Чонгука первым, возясь с запонками на рубашке. Чонгук по инерции переводит взгляд на длинные пальцы, которые ловким движением снимают украшение с черной атласной ткани. Не сказать даже, что красивее — белое золото, отлитое в форме букв известного модного дома, или же неторопливая изящность в движениях мужчины. Хотя что это Чонгук. Второе, конечно. Расправившись с запонками, Тэхён с ухмылкой ждет, пока Чонгук понимает, что завис, краснеет и поднимает на мужчину взгляд. Но Ким снова не комментирует, будто ничего не произошло, не желая смущать. — Привет! — Как себя чувствуешь? — Вскинув бровь на вопрос, Тэхён продолжает принимать более неформальный вид, растягивая на шее петлю черного, будто смоль, галстука. Когда он чуть отводит голову, на шее проваляются мышцы, идущие от ключиц. Появись еще рядом с ними венка — Чонгук бы сошел с ума от эстетического оргазма. Тэхён, сперва ослабив галстук, а потом стянув его через голову, вновь замирает на месте, дожидаясь ответа, не торопя и не издеваясь. Чонгуку даже кажется, что он не заметил, как Чон завис, но, конечно, Тэхён всё заметил. Просто у него идеальные манеры. — Полегче, температура сегодня была низкая, — Чонгук старается говорить спокойнее, но почему-то у него в груди разливается волнение, слова стараются вырваться из губ быстрее обычного. — Хорошо, как ваш день прошел? Хённи спит, верно? — Играли весь день, вырубился прямо во время мультика, — Чонгук улыбается и берется за прохладную с улицы ладонь мужчины. Он захотел отвести и показать, как мило ребенок свернулся под одеялком, обняв игрушку. Но от прикосновения оба замерзли, как было когда только познакомились — нет, никакие молнии и разряды не побежали по телу. Но внутри все поджалось, пальцы задрожали от всего разом: вида Тэхёна, его мягкой улыбки от того, что Чонгук первым коснулся и хотел потянуть за собой, от прохлады кожи, которая забирает тепло чоновой. — Пойдем, — Тэхён говорит ласково, наконец отрезвляя сердце Чонгука, которое тут же начинает колотиться, будто бешенное. — Помнишь Чимина? Такой- — Да, воспитатель из детского дома, помню, — Тэхён замирает рядом с Чонгуком за спинкой дивана, рассматривая крохотный комочек из одеяла и игрушки. Чонгуково сердце в который раз пропускает удар. Страдает целыми днями, но что поделать, если он безумно любит этого малыша? — Он заехал к нам... К тебе, — Чонгук улыбается смущенно из-за ошибки, но Тэхён сжимает его руку, поправляя обратно: — К нам, — а Чонгук краснеет немного щеками. — Привез вещи Бэкхёна... Спасибо за то, что дал ему домашнее, твоя водолазка наверняка была очень дорогая... — Она явно дешевле здоровья Бэкхёна, который заболел, если бы бегал без одежды. Он ценнее, чем просто деньги. Тэхён поворачивает голову к нему, рассматривая смущенное лицо Чонгука. Сильно ли он покраснел? Щеки горят так, будто их обдало огнем из печки. — Мне нужно время привыкнуть ко всему этому. — Конечно, оно у тебя есть. Привыкай, что мое состояние — тоже наше, как и дом. — Так во-о-от, — Чонгук отворачивается от него, вовремя замечая макушку Чимина, который подобрался к арке на кухне, чтобы подслушать, что о нем будут говорить. Подавив смущение еще и от того, что всю эту неловкость видит и Чимин, Чонгук быстро заканчивает: — он еще здесь, и он по сути мой единственный друг, так что я хочу познакомить тебя с ним нормально. Но можешь быть... Потеплее? — Не давить авторитетом, шиком и богатством? — Тэхён играет бровями, но когда Чонгук краснеет еще сильнее, то смеется, давая лицу расслабиться. Он не удерживается от соблазна. Чонгук чувствует это за секунду, как мужчина склоняется к нему и целует в лоб. — С тобой видимо тоже не стоит, — Тэхён легко приобнимает его рукой за талию и будто следит за реакцией. Но Чонгук обнимает в ответ, тоже помедлив, едва ощутимо, но приобнимает. — Пойдем, познакомишь с твоим другом.•••
— А ваше выступление! — Чимин всплескивает руками и едва не роняет бокал с вином. Чонгук вовремя успевает поймать его за красивую ножку и отставляет подальше, вздыхая тяжело. Он уже не особо рад, что Тэхён проявил такт и предложил немного выпить, видя, как Чимин переживает. Потому что Пак буквально не мог поздороваться, трясущимся голосом встав на самом первом же "здра" и повторив его раз с пятьдесят. Что-то в Чонгуке порадовалось от того, что Тэхён открыл для них красное сладкое вино, а не то, которое они пили вместе с ним в день знакомства. Навряд ли Ким не захотел им делиться, сколько бы оно не стоило (а стоило оно наверняка очень и очень дорого), поэтому Чонгук решил, что Тэхён сохранил его только для их пары, для их важных событий. А никто другой пить это вино с Тэхёном теперь права не имеет! Тэхён с улыбкой приподнимает руку и, проглотив кусочек мяса, поправляет Чимина в сотый раз за вечер: — Твое выступление. На ты, пожалуйста. — Ты потрясающе говорил, я после этого записался в школу менеджмента и экономики, теперь все выходные учусь! Всю жизнь не понимал, как можно там работать, это же скучно, пусть и зарплата хорошая, но вы мне буквально глаза открыли, насколько это может быть и интересно! Тэхён бархатисто смеется, Чонгук тоже улыбается, заметив, что Чимин вновь соскочил на официальное обращение. Конечно, он очень ярко делится впечатлениями, Чонгук уже привык к его манере общаться, но ему волнительно от того, что Тэхён подумает насчет друга — не посчитает ли балаболом или нарциссом? Не устал ли Тэхён настолько, что много слов его раздражают? Поэтому весь вечер Чонгук поглядывает на мужчину, но тот спокоен, не спускает с губ мягкую улыбку, а заметив на себе взгляд, опускает руку на спинку стула Чонгука. Вроде и обнимает, вроде и нет. Чонгук решает, что будет считать это объятиями, и слегка краснеет от своих же выводов, но Ким на это лишь подмигивает ему, возвращаясь обратно в речь Чимина. Так, даже без вина, потому что слабость и так кружит голову, Чонгук чувствует себя на своем месте и очень счастливо. Беседу, хотя скорее монолог Чимина, уже на последнем бокале вина прерывает оповещение системы безопасности о госте. Тэхён садится ровнее и, чуть нахмурив брови, спрашивает у Чонгука: — Ты ничего не заказывал с доставкой? — Нет, это не ко мне, — Чонгук за пару секунд приходит в себя от такого, полу-грозного, полу-напряженного и, безусловно, горячего взгляда мужчины. — Ладно, я тогда встречу. А вы посидите пока что здесь. Тэхён поднимается даже элегантно, с ровной спиной, с идеально заправленной в брюки атласной рубашкой, расстёгнутой на пару пуговиц. — Он, конечно, сексуальный, но ты на нем конкретно подвисаешь, — с ухмылочкой замечает Чимин, рассматривая красную мордашку друга. — Впервые вижу тебя таким смущенным! — А я тебя таким нервным и чересчур болтливым! Чимин смеется и закатывает глаза, но кивает. Тэхён всех выводит из себя, что уж тут отнекиваться. Мужчина быстро возвращается, расслабленно улыбаясь. — Это Юнги, — поясняет для Чонгука, а после отступает в сторону, кивая своему другу на Чимина. — Знакомься, это Чимин, друг Чонгука. — Приятно познакомиться, — Юнги улыбается на приветствие Чимина, но в нем сквозит усталость. Видимо, была сложная смена — Чонгук запоминает, что нужно будет спросить это у Мина. Чимин очаровательно и немного пьяно улыбается ему в ответ, даже поклоняется и потом тянет руку. Юнги это веселит, улыбка становится шире, но он протягивает руку в ответ. Ладони зависают в воздухе. У Юнги слетает с лица улыбка, он бледнеет на несколько оттенков прямо на глазах, а Чимин краснеет и смущается. Тэхён хмыкает и ухмыляется. Чонгук переводит на него взгляд и приподнимает бровь, потому что Юнги и Чимин все еще в неловком прикосновении стоят и глазеют друг на друга. Лишь качнув головой на вопросительный взгляд, Тэхён отходит от них к барному шкафчику, выуживая оттуда еще одну бутылку вина. Чонгук молча наблюдает за странной сценой, стоящими напротив друг друга парнями и за открывающим вино Тэхёном. Наливает он его, кстати, в свежие бокалы, отчего у Чонгука еще на пять вопросов становится больше. Взяв оба бокала в руки, Ким подходит к Юнги и Чимину, протягивает им вино, наконец вырывая из транса. Юнги медленно растягивает на губах улыбку, забирая оба бокала у Кима и передавая один Паку. — Поздравляю, — Ким снова хмыкает и хлопает друга по плечу, отходя к своему соулмейту и обнимая его за талию. Чонгук бы сгорел на месте от своих мыслей, если бы не красный, как помидорка Чимин, которому смущение-то не свойственно. — Сильно ждал меня? — Ты бы еще через пять лет появился, — Чимин фыркает забавно и отнимает из его рук один бокал. — Мне бы отдали кого-то уже в пару. Старичок попался тебе, — Юнги улыбается во все тридцать два. Здесь не то что Чонгук удивляется такой яркой улыбке, что аж десна видно, но даже и Тэхён. Мужчина впервые видит такое счастье в лица друга со школы, на минуточку. — Ты попал в мой вкус, — Юнги вздыхает и приподнимает бокал выше, будто говоря тост. — За моего потрясающего соулмейта. — Да ну нахуй, — шепчет Чонгук, получая легкий подзатыльник от Тэхёна и: — Бэкхён может услышать, не ругайся. Чимин чокается с ним бокалом, краснея даже шеей. Очевидно, что мужчина нравится ему, от этого Чонгуку становится легче. Тэхён вот его поначалу лишь пугал. Но что с него взять, аура у него такая. — Как ты оказался тут? — Мягко уточняет Мин, забрав пустой бокал у своего соулмейта и отходя к столу, чтобы наполнить их снова. Ответа не следует — Чимин закрывает рот руками и часто-часто дышит. Кажется, его нервная система вышла из строя, сперва знакомство с Ким Тэхёном, а потом еще и соулмейт на голову свалился. Чонгук спасает ситуацию: — Он мой друг, привез вещи. Юнги кивает, бормоча о том, что не удивительно, что друзья соулмейтов тоже соулмейты, но его тихий голос прерывается звонким, сонным Бэкхёном. — Чимин-щи, здравствуйте, — мальчонка трет слипающиеся глазки кулачком, но все равно поклоняется своему воспитателю. — Пора домой? Профессионально отбросив все свои эмоции, Чимин приседает на корточки и расставляет руки в стороны, ловя Бэкхёна в объятия, тихонечно рассказывая, что он привез ему просто вещи и никто от папы его забирать не будет. Тэхён легонько толкает Чонгука в сторону Юнги, у которого на лице комично сменяются эмоции. От непонимания до принятия. И, пока тот не ляпнул чего эдакого, Чонгук смеется и наклоняется, подхватывая ребенка подмышки и усаживая на себя. — Это мой, — на всякий случай проговаривает, вдруг Юнги не понял. А тот не понял. На лице снова закрадываются складки, когда он хмурится. — Тебе ведь сколько лет? — О нет, мой не так, — Чонгук расплывается в улыбке от смеха Тэхёна, который потешается над другом. — Долгая история. — А у вас явно дела есть поважнее, — Тэхён снова обнимает Чонгука, только уже за плечи и подталкивает к выходу из кухонной зоны. — Где лежит вторая бутылка, если что, знаешь. Приятно вам познакомиться, всё что найдете — всё ваше.•••
Бэкхён показывает Тэхёну всех животных, которых успел за день раскрасить. Чонгук садится в кресле, молча наблюдая, как мужчина подхватывает ребенка, усаживает на ноге и поддерживает на всякий случай, а Хённи все тараторит о разных животных. Выслушав весь монолог, Тэхён улыбается ему и переворачивает страницу сам, спрашивая уже про слонов. Он не раздражается на детскую наивность и легкость, на то, что малыш еще не понимает личных границ и заливается ему на грудь, в порыве рассказа иногда ударяя небольшой ручкой по плечу. Чонгук улыбается, уткнувшись подбородком в колени. Приятно видеть столько блеска в глазах ребенка, приятно видеть искренность в мужчине. А когда Бэкхён снова засыпает на руках у него, так и не закончив про кошек, Тэхён ласково смеется и целует его в лобик. Чонгукова душа покидает тело. Всё, он готов вырвать сердце из груди и отдать его Тэхёну, лучшей кандидатуры больше никогда не будет. — Ты зачем ребенка так утомил? — Спрашивает, когда мужчина поднимает на него взгляд, впервые за прошедший час. — Он сам, я тут не при чем, — Чонгук смеется на его слова и поднимается, аккуратно перекладывая малыша на диван, положив под бок мишку и укрыв одеялом. Тэхён наблюдает за его действиями, наверняка запоминает на будущее, как нужно укладывать Бэкхёна, чтобы не разбудить. А когда Чонгук распрямляется, он откидывает руку на спинку дивана и хлопает по ней. — Иди сюда. Чонгук идет. Не задумываясь, не споря сам с собой, он забирается вплотную к мужчине и даже заваливает на него колени, устроив голову на плече. Тэхён молча обнимает в ответ. — Как прошел твой день на работе? — Неплохо, открыли новый филиал по обучению финансам простых граждан. — Звучит круто! Понятно теперь, почему тебе нужно было уехать. — Ты расстроился, что я уехал? — Тэхён чуть сдвигается, стараясь заглянуть в глаза Чонгуку, но тот смущается и поворачивается лицом в плечо мужчины, прячась. Но кивает. Тэхён усмехается ему в волосы и прижимается щекой к макушке, прикрывая расслабленно глаза. — Думал, тебе нужно время после вчерашнего, чтобы побыть наедине с собой. Ты с утра был немного... Неловкий. — Да, мне нужно было время, — Чонгук улыбается слабо, все-таки нормально ложась. Взгляд падает на улыбчивых Чимина и Юнги, которые бурно говорят обо всем на свете, излучая счастье. — Кажется... Его уже хватило.•••
Ночь плавно укрыла вечер одеялом. Тэхён впервые рассказал немного о своей работе, а Чонгук, сидя буквально под его крылом — рукой на плечах, удерживающей одеяло — начинает понимать восторг Чимина. Мужчина рассудителен, крайне спокоен и даже о трудностях рассказывает без доли раздражения. Лишь с усталостью. В ответ Чонгуку нечем поделиться, он провел день либо перед телевизором, либо с раскраской и ребенком, либо на кухне. Тэхён и не требует ничего в ответ, не задает вновь никаких вопросов. Тишина между ними стала уютной. Она кутает со всех сторон, согревает. Чонгук не может даже представить, о чем думает Тэхён: может о работе, может гадает, откуда у Чонгука ребенок, может думает о еде на завтра. Но даже без понимания его мыслей просто быть рядом приятно и хорошо. Тихие голоса Юнги и Чимина всё никак не стихают на кухне, а Тэхён убирает с себя одеяло на Чонгука. Он точно знает, что младшему интересно, куда мужчина собрался, но не отвечать на очевидные вопросы — стало фишкой Тэхёна. "Ну и ладно", — Чонгук улыбается сам себе и проводив Кима взглядом до арки кухни. Его бесит эта черта мужчины. Она же нравится до игривой улыбки на губах. Краем уха услышав, что Тэхён вмешался в разговор друзей, Чонгук поднимается и мягко подхватывает на руки Бэкхёна. Тот просыпается почти сразу, намеренный лишь обнять папу да спать дальше, но Чонгук смеется и легонько щекочет бока мальчишки. — Не спать, медвежонок! Нужно помыться. Бэкхён сопит обиженно, но не противится. Чонгук все гадает, это он сам по себе такой покладистый получился или сказалось влияние детского дома, но ответ найти не может. Подхватив с собой сумку, которую привез Чимин, Чонгук мимоходом машет другу на прощание и поднимается с ребенком на второй этаж, в свою ванну. Привычными мягкими движениями Чонгук раздевает его, омывает теплой водой и мягко мылит тельце, отмечая, что оно стало чуть-чуть больше. Не только в высоту, но и в ширину — намыливая ладонями округлый животик, Чонгук не сдерживает ласковой улыбки. А ведь когда-то он помешался в одну его ладонь. Перекрыв воду, Чонгук подхватывает его снова на руки, уже почти что уснувшего. Полотенце он забыл взять, поэтому шарит глазами в поисках своего, но неожиданно находит Тэхёна позади, с раскинутым в стороны огромным зеленым полотенцем. — Большевато будет, но зато быстро впитает, — с такой же теплой улыбкой проговаривает мужчина. Его мягкий, приглушенный голос успокаивает и Чонгук еще острее чувствует счастливое спокойствие. От Тэхёна просто тепло, ему хочется вручить Бэкхёна, чтобы со стороны наблюдать, как нежно мужчина с ним обходится, а потом уже отдать и самого себя под эту же теплую ласку. Чонгук аккуратно подает ему Бэкхёна, которого Тэхён тут же кутает в полотенце и перехватывает в свои объятия. Даже не хочется задавать очевидных вопросов. — Мне лечь с вами сегодня? — Уже направившись в спальню, уточняет Ким. Его не смущает этот вопрос, как Чонгука. На лице снова не меняется ни одой эмоции, лишь уголки губ немного приподняты, но так выглядит на Тэхёне счастье. Чонгук уверен, что пусть его и гложит несколько вопросов, в целом Тэхён чувствует себя настолько же комфортно с их семьей, как Чонгук и Бэкхён ощущают себя рядом с ним. Пока Чонгук мыл малыша, мужчина успел найти в сумке пижамку — она расстелена на одеялах. Усадив Бэкхёна рядом, Тэхён умудряется одеть его достаточно быстро, ни разу не перепутав, что куда просовывать. Он был бы хорошим отцом — не то что Чонгук, который через слезы, как бэкхёновы, так и свои, учился несколько недель правильно одевать памперс. — Я был бы рад, но если ты не высыпаешься, то лучше иди к себе?.. — Останусь с вами. Потрепав напоследок темную макушку мальчика, Тэхён подтягивает того в середину кровати и укладывает под одеяло. Бэкхён засыпает прямо на лету, даже не ворочаясь под одеялом, едва заметно дыша. — Хорошо ты его умотал. Не проснется даже если рядом будет играть музыка, — Чонгук усмехается на сонное чадо. — Значит, точно не разбудим его, — Тэхён улыбается чуть шире, переворачивая этим всем внутренности в Чонгуке, аж подташнивать начинает! Что еще это значит? С его недоуменного и красного лица Тэхён мягко смеется. Он кивает на ванну, прося принять душ, и сам уходит из комнаты, очевидно тоже умыться. Чонгук особо не помнит, как он принял душ. Лишь обратив на себя внимания в зеркале, замечает, что все лицо горит от того, как яростно он намыливал пенку. Хорошо хоть щеткой не заехал по десне — если бы пошла кровь, это была бы самая нелепая отмазка от "точно не разбудим". Уже перебирая в голове позы, в которых можно было бы встретить Тэхёна, Чонгук совсем никак не ожидает увидеть его на углу кровати. Так что на нелепую отмазку еще тянет почти что заработанный удар головой о дверной косяк. Такими темпами Чонгук не доживет до первого класса Хённи, но пока что удача явно на его стороне (а может на стороне Тэхёна, может это мужчина заслужил своим упорным трудом Чонгука, поэтому от него и приходится отгонять всякие неудачи). — Всё в порядке? — Тэхён вскидывает одну бровь, расслабленно опираясь на руку позади себя. Видеть его в спальном костюме ("даже тут в костюме") приятно глазу. Тэхён с чуть-чуть влажными волосами, в легком сером комплекте из штанов и рубашки, выглядящими атласным и наверняка безумно приятным на ощупь, снова выбивает весь воздух из Чонгука. Кажется, это никогда не закончится. — Да? — Ты спрашиваешь? — Я не знаю, — Чонгук вздыхает и плюхается на кровать рядом с мужчиной, падая на спину. — С тобой рядом я так странно ощущаю... Буквально всё. Я не понимаю, что у меня в голове, так никогда не было раньше. — У тебя жизнь перевернулась. Чувствовать такое нормально, — Тэхён пожимает плечами и разворачивается к нему, закинув одну ногу на постель. Его плечи все еще горделиво расправлены, отчего он кажется выше во всех пониманиях слова. — Ты не чувствуешь того же? — Не в полной мере, но у меня и перемен не так много. Я рад, что ты нашелся и оказался таким, — Тэхён усмехается. — Каким еще таким? — Чонгук стреляет в него глазами, сам по себе заражаясь улыбкой. Снова. — Вот таким, — Тэхён играет бровями, наглядно показывая, что отвечать на вопрос он не будет. Снова. Похоже, ответ на вопрос он считает очевидным. Чонгук млеет от такой мысли. — Всё будет хорошо, Гук. Впервые назвав его так, Тэхён не придает этому даже значения, укладывается рядом на локоть, все еще смотря на Чонгука. А тот и не смущается вроде, даже не робеет. От такого прозвища внутри все тает, но становится и грустно. За долгие годы, что Чонгук был один, он привык к этому. Сейчас же чувствует себя побитой шавкой, которую добрый человек на улице решил забрать — глаза такие же огромные и мокрые, скулить также сильно хочется. — Всё в порядке? — Снова... Чонгук честно мотает головой из стороны в сторону. Ему неловко смотреть на Тэхёна — развел тут нюни. Правда ведь, перед ним человек, который получил буквально всё в этой жизни, заработал упорством и трудом. Кто вообще такой Чонгук, чтобы рядом с ним жаловаться на жизнь? Он не работал на износ, не терпел предательств от партнеров... Тэхён развеивает его мысли, появившись прямо перед лицом. Опешив, Чонгук жмется головой в матрас, Тэхён на это лишь немного морщится, жалею шею, но после мягко улыбается и наклоняется, скрывая собой всего Чонгука. — Не бойся и не кори себя ни за что, — просит тихим голосом, смотря ровно в глаза. — Я не могу так, Тэхён... — Тогда просто расслабься, — мужчина склоняется еще ниже, проскальзывая к ушку Чонгука, отчего губы младшего буквально упираются в его скулу. — И дай мне вести. Тэхён целует его. Снова. Чонгуку кажется, что он в открытом космосе, причем кто-то толкнул его, не желая сил, и теперь юношу крутит из стороны в сторону, сбивая все ориентиры вокруг в единое месиво. Он не чувствует под собой пространства, словно под ним не удобный матрас, а сплошное ничего. Удивительным образом на него влияет Тэхён. Вся усталость, что копилась целый день, все нервы, которые будут постарше Бэкхёна, будто обрушиваются разом, отнимают все силы, но это совсем не страшно. Тепло, что постепенно укутывает его, стоит Тэхёну переместиться ровно над Чонгука, подмять под себя, смывает всё без остатка. Опустившись ниже, так чтобы буквально прижать Чонгука телом к кровати, Тэхён приподнимает одной рукой себе навстречу голову юноши, целуя его мягко, но с напором. Чонгук не успевает сосредоточиться, понять, как ответить — он чувствует себя котенком, перед которым слишком быстро бегает огонек лазерной указки. Поймать хочется, но не хватает пока что реакции. — Не страшно же? — Тэхён отстраняется, а Чонгук еле сдерживает обиженный стон. Он только сориентировался, что мужчину можно обнять за шею и зарыться пальцами в волосы, а тот уже все! — Что? Тэхён смеется с легкого возмущения на его лице. Тихо, бархатисто, так что глаза становятся узкими-узкими с небольшими морщинками по краям. — Довериться мне. Расслабиться и не думать ни о чем, дать все сделать мне. Чонгук обводит взглядом еще раз его лицо и кивает. Правда, довериться Тэхёну не страшно — да он буквально вжимает собой в постель, так еще и голову на весу держит, но от этого не тревожно внутри. — Знаю, что жизнь это немного другое, но поверь, я не подведу. Ни тебя, ни Хённи. — Как ты вообще можешь так верить мне? Я скрывал от тебя ребенка, ты даже не знаешь, откуда он вообще у меня, мы живем с ним сейчас за твой счет и... Это ведь твоя единственная возможность иметь ребенка. Ты не сможешь никогда зачать и иметь своего, кровного, если согласишься принять Бэкхёна со мной, — Чонгук все-таки укладывает руки на шею Тэхёна, боясь, что он может отстраниться из-за таких слов. Потерять его тепло над собой кажется трагедией. — Это не в моем стиле, ты прав. Но Тэхён лишь улыбается довольно, также как и весь вечер сегодня. А еще он снова наклоняется и медленно целует юношу. Перед тем, как продолжить говорить, дает несколько секунд отдышаться, будто сразу после Чонгук не смог бы понять, что мужчина говорит. — Просто чувствую так. Я слабо верил в связь соулмейтов и наслышан, что часто соулы становятся просто лучшими друзьями. Схожий вкус, взгляды, подходящие характеры, но нет особенных чувств. Честно, думал у нас с тобой будут и такие отношения, но... — Тэхён качает головой и усмехается. Чонгук вот ни разу не понял — сейчас же должно было идти признание в любви как в фильмах, это еще за смешки и качки головой? Да еще и Тэхён отстраняется, садясь ровно на постели. — Что за "но"? — Натурально пыхтит юноша, вскакивая следом за мужчиной. Снова эта разница между элегантностью в Тэхёне, его ровной спиной и плавностью движения, и Чонгуком, который с ловкостью кошки, но грацией картошки чуть не падает с кровати, давит на юношу. — Но я чувствую все иначе. Мне тяжело понять не только твои мысли и чувства, но даже собственные. Ты небезразличен мне и меня магнитом к тебе тянет, Чонгук. Я только единожды пытался строить отношения, как видишь кончилось это ничем, поэтому не имею здесь никакого опыта. Всегда был убежден, что я не тот человек, я не для семьи, не для любви, уж тем более не для детей. А тут ты и Хённи — всё, я пропал. Тэхён смотрит в глаза и, пожалуй, впервые за все время он кажется слабым. По-настоящему открытым, не понимающим себя, отчего ему немногим страшно. — А я вообще никогда не был в отношениях, — в ответ делится Чонгук и улыбается смущенно. — Ты даже видишь, как я целоваться умею. Но я тоже пропал в тебе, Тэхён-а. Ладно, что я доверяю тебе себя, пустил ближе, пока болел, но мне совсем не страшно доверять тебе Бэкхёна, хотя даже Чимину пришлось через такие испытания пройти, чтобы заслужить хоть чуточку доверия. — Что ж, — Тэхён протягивает Чонгуку руку, ладонью вверх, и снова с теплом улыбается. — Тогда у нас взаимно? — Кажется, да, — Чонгук смеется с него, но все же вкладывает свою ладонь. Тэхён сжимает его пальцы и по закону жанра должен поцеловать. Но Тэхён не был бы собой, будь все настолько просто. Так что поцелуй Чонгук получает уже укутанный в одеяло под боком мужчины. Чуть больше часа они просто лежат вплотную друг к другу, периодически лаская губы, а когда Чонгук начал засыпать — Тэхён еще более бодрый перешел поцелуями на лицо, мягко убаюкивая.•••
Чонгук просыпается лениво, буквально идеально. Вокруг уже светло — а в декабре это значит лишь подъем между отметкой "ненавижу будильник" и "скоро обед". Потрясающее чувство. А еще ему тепло. Приятно тепло, никакой больше температуры и спазмов в мышцах. А тепло ему от Тэхёна, который обнимает поперек плечей и талии, и даже упирается головой в плечо лежащего на спине Чонгука. После вчерашнего разговора юноша будто перестал запрещать себе чувствовать что-то новое и нежное в груди, отчего бабочки в животе начинают порхать. Хорошо. Не скупясь на улыбку, пусть ее и никто не видит — важно ведь улыбаться для самого себя, Чонгук забирается пальцами в волосы мужчины, перебирая пряди. Вчера он заснул первым, пока Тэхён его ласкал, настал черед вернуть заботу, мягко разбудить. Тэхён просыпается с тихим стоном, разогнав вдоль позвонков Чонгука мурашки. — Это незаконно, — бурчит юноша, спрятав лицо в макушке мужчины. Тот вообще не торопится подниматься, рук с тела уже родного не убирает. — Что именно? — Издавать такие звуки! В ответ лишь мягкий смех. Чонгук становится еще на несколько пунктиков счастливее и, честно, сильнее любить жизнь он уже просто не способен. От смеха, кстати, тоже мурашки. Такие, что аж немного передергивает всё тело, что не остается незамеченным Тэхёном. Он с улыбкой отрывается от Чонгука и еще толком не разлепив глаз, но чмокает его мягко в губы, отдельно в нижнюю, подбородок и падает обратно на нагретое место. Подниматься явно не собирается, отчего смеется уже Чонгук. Мягко массируя шею мужчины, Чонгук вскидывает глаза на Бэкхёна, что сидит ровно напротив, на конце кровати. Мальчонка обнимает своего мишку и с интересом в маленьких глазках наблюдает за взрослыми, которые делают непонятные вещи. — Ты делаешь это, потому что вы соулмейты? — На всякий случай уточняет ребенок, на что Чонгук и кивает, и пожимает плечами. — Я делаю это, потому что мне хочется, и знаю, что Тэхёну это понравится. Тебе же нравится, когда я тебя обнимаю? — Получив кивок, Чонгук улыбается и откладывает свободную руку в сторону, зовя к своему свободному боку сына. — Поэтому я тебя обнимаю. Бэкхён ползет к нему, плюхаясь небольшой головой ровно напротив Тэхёна, оставляя на Чонгуке всего ничего свободного места. Мишку по имени Мистер, конечно же, берет с собой. Обняв его, Чонгук расплывается в улыбке. Он будто запечатал между ними узы семьи и теперь ничего не сможет их разделить.