Сердце дракона

      Тяжёлые свинцовые тучи закручивались в, угрожающую бурей, воронку. Предчувствие чего-то, что я ещё не встречала, усиливалось всё сильнее...       - ... и он так посмотрел на меня! - всё громче Веселинка доказывала мне свою великую и взаимную любовь с Ромином, крепким кузнецом. - Угу. - я продолжала окунать фитиль будущей свечи в горячий воск. - А я чуть не упала в обморок! - Веселинка продолжала таращить на меня свои голубые глазки, смешно выпучивая их, как всегда происходило, когда ей очень нужно было оказаться правой. Её светлые локоны выбились из косы, пока Веселина размахивала руками и трясла головой, пока рассказывала о Ромине. Она, внучка аптекаря, давно положила глаз на нашего кузнеца. Кстати, если она продолжит их так выпучивать, сможет положить оба глаза, в прямом смысле.       Я громко выдохнула и продолжила свечеварение. Особый заказ от святого отца из собора святого Якоба. Благодаря аптекарю, я была и продавцом, и целителем, и архивариусом, и вообще... вон, свечи варю для храма. Веселинка скакала вокруг меня и, размахивая на половину готовыми свечами, продолжала восторгаться Ромином. Я иногда кивала в ответ или отвечала "Угу". Благо, энергия в девушке заканчивалась так же быстро, как лето на севере, и возможность выковыривать воск из волос и одежды, плавно стремилась к упадку. Веселинка грациозно плюхнулась на табуретку, напротив меня, зацепила ногой казан с воском, скрестила перед собой рученьки, как в мольбе, закатила глаза и стала дура дурой: - А ещё у него такие солнечные глаза! Правда, как солнце! - я опешила и уронила фитиль в горячий воск. - Эй, Симара, всё в порядке? - Веселина на минуточку отвлеклась от мыслей о своём кузнеце и заглянула в казан. - Что ты хочешь там высмотреть? - Как достать теперь? - Веселинка глянула на меня. Я-то знаю, как достать этот фитиль, но при ней - не буду. Заподозрит ещё чего. А мне не хочется ссорится с Веселиной из-за подозрений. Она только ведёт себя глупо, а так, неплохая девушка, мы даже подружились. - Пусть лежит там. Потом достанем и доделаем. Всё равно святой отец пару свечей, обычно, нам оставляет.       Свечи мы варили в архиве аптеки. Да-да, имеется и такой. Там, когда-то работал архивариус, библиотеку содержал. Но, когда не стало дяденьки, не стало и должности. Библиотека стала пропадать, пока аптекарь не выкупил помещение для себя. Аптека тоже нужна Северину, иногда даже нужнее, чем культура, но книг мне было жаль. По этому, устроившись помощницей к аптекарю я, первым делом, унесла все записи в подвал и, периодически, наводила здесь порядок, не давала сырости заполнить своё законное место. Для меня это нетрудно - достаточно лёгкого дыхания магии. Потом, нам с Веселинкой, понадобилось помещение для свече- и мыловарения, да и чтоб аптекарю не мешать, когда у него настроение не очень хорошее. Вот так и получилось, что основное наше рабочее место здесь, в подвале.       Мы, задумчиво, макали фитили в горячий воск, пока толщина свечи не станет достаточной. После словесного потока Веселины, очень хотелось помолчать. "Солнечные глаза"... Я видела такие недавно, буквально на днях. Теперь надо проверить мои догадки. Но это вечером, когда пойду мазь относить. А сейчас свечи. Очень много свечей.       С Веселинкой мы познакомились, когда она строила глазки продавцу цветов, поскользнулась на весенней грязи и уехала под повозку, бороздя пятой точкой расплывшуюся дорогу Северина и сопровождая это событие дикими воплями. Волки бы завидовали такому боевому кличу! Я, как раз, прибыла в город и уже получила разрешение от городничего - жить в хижине, думала о том, чем заняться в городе, когда, пред моими очами выросла театральная трагедия в трёх действиях: любовь, падение в грязь и дикий вопль. Смеяться над бедной девушкой было не очень прилично и я побежала помогать. Если бы я тогда не додумалась задержать время на секунду, не дружила бы сейчас с Веселиной, а её вопль был бы последним, что она сказала, в своей жизни. А так, я получила поток благодарностей, знакомство с дедушкой Веселины - аптекарем, работу, у него же и хорошую подругу, которая мечтает о любви и подвигах в её честь.       Наверху послышались тяжёлые шаги - это наш священнослужитель пришёл. Мы как раз закончили со свечами, даже одинокий фитиль был добыт со дна казана и превращён в свечу, которую теперь нам стыдно людям показывать. Мы засуетились и стали поднимать заказ наверх, носясь туда сюда мелкими шагами, так как свечей много, отдать надо быстро и не действовать на нервы аптекарю, при этом. Но, разве у нас получится без приключений?! Да конечно. Разбежались. Особенно разбежалась Веселинка, когда торопилась за последней партией свечей. Кто ж так скорость набирает на ступеньках?! На каменных?! Веселина догадалась схватиться за старый стеллаж, в полёте, завалить на себя гору книг и доски сверху. Доски раньше были полками. - Ну что у вас там опять? - занервничал аптекарь. - А это мы свечи несём. Торооопимся! - я собрала остатки свечей в охапку. Неприличную сунула под половик, быстро проверила Веселинку - жива-цела, уже сидит, возглавляя архивный хаос, со старыми архивными документами на голове и хлопает глазками. Я побежала наверх, вывалила свечи на стол и упорхнула голубкой к Веселине, под сопровождением обалдевших взглядов аптекаря и священника. Я поторопилась к Веселине, которая уже вовсю читала свою "корону". - Симара, ты только посмотри! Рисунки, описания на незнакомом языке... - Веселинка воодушевлённо перебирала пергаменты с картами и легендами, написанными на древнем языке, пока не наткнулась на портрет. - Симааарааа! Ты посмотри! У неё же волосы, как у тебя! - я уселась в, потревоженную, долголетнюю пыль рядом с Веселинкой и уставилась на рисунок, как баран на новые ворота. Девушка с чёрными локонами ласково улыбалась мне с пергамента. Руки её прикрывали шикарные крылья и казалось, что вот сейчас она ими взмахнёт, устремиться высоко в горы и оставит пергамент, в наших руках, пустым. На меня навалились воспоминания: я ощутила горячий пустынный песок Марены, на своём лице, стало больно дышать. - Веселин, - выдавила из себя я, - а может там что-то написано? Узнать бы, кто это. Веселинка перевернула пергамент и начала читать по слогам на древнем: " Ааар-кааа-наа...Аркана. Уууп...упра...управляла стих...Стихами! Стоп, нет, стихиями!". Теперь уже глаза таращила я! Откуда Веселинка знает древний? Ладно я, я родилась тогда, когда язык ещё не был забыт, а она??? Веселинка повернула голову в мою сторону. - Будешь так на меня смотреть, у тебя глаза вываляться, чем смотреть будешь? - смеялась надо мной Веселина. - Дедушка меня учил читать на древнем языке, чтобы я в рецептах разбиралась. А потом, что-то пошло не так, дед стал нервным и перестал меня учить. Здесь всё просто. Я могу и тебя научить! Ты же в травах разбираешься, а читать не умеешь. - продолжала тараторить Веселинка. Меня охватило давно знакомое чувство. Оно означало "беги, деточка, беги"! Я заволновалась, что аптекарь мог что-то заподозрить, но это длилось две секунды, пока к нему не прибежала соседка с возмущениями, что вместо средства для мужчин, аптекарь продал ей снотворное! Ну да, как с такой сообразительностью о чём-то догадаться, даже читая записи на древнем языке. А вот Веселинка - могла бы. - Весееелииинаааа! Где тебя черти носют??? - О, дед забыл, где мы! - смеясь, Веселинка ускакала наверх, а я глянула на пергамент. Arcanum - красовалось имя черноволосой девушки с крыльями. Часть основного текста затёрлась, но там можно было прочесть легенду, полную лжи. Я уже хотела швырнуть пергамент куда подальше, но увидела в самом низу, маленькими буквами надпись Tarchasis. В моей спине зашевелились крылья. Беспокойство усилилось.       Рабочее время подходило к концу, сегодня до сумерек справились. Я взяла припрятанную коробочку с мазью, попрощалась с Веселиной и начальством, и тихонько потопала в сторону кузнецы. Подружке об этом лучше не знать, а иначе, с ума сойдёт. Пушистый снег снова набивался в валенки, поднимался ветер. Я натянула капюшон так, что он закрывал брови и, придерживая его одной рукой, пыталась не затормозить лбом ещё разок.       Я всегда любила заходить в кузницу. Там всегда жарко! Я люблю, когда жарко. А за работой Ромина любо-дорого наблюдать: взмах-удар,взмах-удар,взмах-удар и будущее изделие радостно отзывалось металлическим звоном. Сейчас Ромин куёт меч. Он,иногда, тихонько просит сделать ему мазь против растяжения или мышечной усталости. Работа тяжёлая. Это с виду Ромин сильный мужчина, высокий такой брюнет. Не удивительно, что Веселинка мечтает о вселенской любви именно с ним. Как и многие другие девушки Северина.       Я скрестила руки на груди и, облокотившись о незапертую дверь, наблюдала за работой Ромина. Металл пел в его руках, как мандолина в руках менестреля, взмахи кузнеческого молота казались лёгкими. Ромин раскраснелся, то ли от работы, то ли от близости печи. Я бы так стояла до темноты, но кузнец заметил меня и на секунду остановился. - О, Симара! - за приветствием последовало два удара молотом. - Принесла? - остановился Ромин. Я покаопалась в карманах шубки, достала коробочку с мазью и протянула её кузнецу. - Хорошо смотреть, как другие работают? - насмешливо спросил Ромин. Он ослепительно улыбался, рассматривая меня. И я решилась посмотреть в его глаза... "Солнечные глаза", в которых танцевал огонь заставили меня беспокоиться снова. Странное предчувствие усилилось ещё больше. Я вскрикнула и додумалась закрыть глаза, затем начала их активно тереть, притворяясь, что туда попал жар. - Дай посмотрю! - стремился помочь Ромин, но я делала вид, что глаза никак не открыть. А всё потому, что от страха они стали чёрные и я никак не могла сменить их цвет снова на серый. Ромин побежал за водой, а я выскочила на улицу и, автоматически подняла глаза к небу. Серые. Фух. На этот раз повезло. Не нужно было отогреваться прежде, чем вручать мазь. Я громко дышала, чтобы успокоиться. Пар, от дыхания, клубился вокруг меня облаком. Я опустила глаза и снова посмотрела на небо. Успокоиться не получалось.       Тяжёлые свинцовые тучи закручивались в, угрожающую бурей, воронку. Предчувствие чего-то, что я ещё не встречала, усиливалось всё сильнее... Ко мне подбежал Ромин, неся и расплёскивая, щедрую кружку воды. Я уставилась на него, как прежде на Веселинку, рассматривая солнечно-янтарные глаза. Интересно, рождён или проклят?!.