Пекло

      Тема: Five Finger Death Punch — Ashes       Крис проснулся от жуткой головной боли, но, продрав глаза, обнаружил, что лежит не на полу зала с зеркалом, а на койке в больничном крыле. Его голова была перебинтована. Застонав, Даниэльссон взялся за голову. Его стоны разбудили лежащего на койке рядом Гарри.       — Ты как, Крис? — спросил он у друга.       — Как после бомбёжки, — протянул Даниэльссон. — Неслабо нас вчера отделали. Гляди. Он указал на столик перед койкой Гарри, который был заставлен кучей сладостей.       Тут в палату зашёл сам Альбус Дамблдор собственной персоной.       — Добрый день, Гарри. Добрый день, Крис, — поприветствовал он друзей и взглянул на стол. — Надо же. Подарки. Должно быть, от поклонников.       — В смысле? — Гарри оказался в сущем смятении.       — То, что произошло в том зале между вами и Квирреллом — это большой секрет, — заявил Дамблдор, после чего иронично и несколько по-детски ухмыльнулся. — Но, разумеется, вся школа уже об этом знает.       — Каюсь, не такой популярности я ожидал, — усмехнулся Крис.       — Гляжу, Рон уже избавил вас от необходимости открывать шоколадную лягушку, — Дамблдор пощупал коробочку из-под шоколадной лягушки.       — Рон здесь был? С ним всё в порядке? А как Гермиона? — Гарри засуетился, но директор поспешил его успокоить:       — Прекрасно. Они оба в полном порядке.       — А камень? — добавил Даниэльссон.       — На счёт камня волноваться не стоит, — заверил его Дамблдор. — Он уничтожен. Мы с моим другом Николасом это обсудили и решили, что так будет лучше для всех.       — Значит, он умрёт? — заключил Гарри.       — У Николаса хватит запасов эликсира, чтобы привести свои дела в порядок, — пояснил директор. — А затем да, он умрёт. Для вас, ещё таких юных, это кажется невероятным, но для такого человека, как Николас, смерть — это лишь ещё одно приключение. К тому же, философский камень — это далеко не такая прекрасная вещица, как порой многие по незнанию себе представляют. Она ведь может обеспечить вечную жизнь в безбедности. Это ведь то первое, что человек выберет. Но вот беда, люди зачастую выбирают то, что является наихудшим.       — А как же камень оказался у меня? — спросил Поттер. — Я посмотрел в зеркало, и вдруг он будто бы сам собой… Но Дамблдор его прервал:       — Знаешь, Гарри. Человек, который просто хочет найти камень, его находит. Но если же у человека корыстные намерения в отношении камня, то он никогда его не найдёт. Я считаю, что это одна из моих самых блестящих идей. Между нами это явно кое о чём говорит.       — Значит, если камня больше нет, то и Волан-де-Морт вернуться не сможет? — Гарри прямо-таки распирало от вопросов, но Дамблдор явно этого ожидал, поэтому без прикрас отвечал:       — Боюсь, что есть и иные пути, по которым он сможет вернуться. Гарри, ты знаешь, почему профессор Квиррелл не выносил твоих прикосновений? Причина кроется в твоей матери. Она пожертвовала собой ради тебя. Такие поступки оставляют след. Но его нельзя увидеть, ибо он живёт глубоко внутри тебя. И это то, чего Волан-де-Морт не в силах осознать.       — Что же это? — спросил Гарри.       — Это любовь, — коротко ответил Дамблдор. — Любовь матери к своему ребёнку — это то, что чуждо для Волан-де-Морта, и можешь мне поверить, на нём это скажется ещё не раз.       — Профессор Дамблдор, — подал голос Крис, который до этого молчал. — Вы сказали о маме Гарри, и мне стало интересно. О моей матери мои родственники. Говорят лишь о том, что она не была слишком хорошим человеком. Скажите, почему я просто не могу узнать, кто она, и принять это?       — Всё просто, Крис, — заявил директор. — Люди, бывают, оступаются на своём жизненном пути. Кто-то падает в пропасть, а кто-то встаёт и идёт дальше. Твоя мама же посреди этой позиции. Но она действительно сделала много плохого, и если ты сейчас об этом узнаешь, ты можешь этого просто не выдержать. Правда — прекрасная вещь, но и очень опасная. С ней нужно обращаться с превеликой осторожностью. Придёт время, и тебе станет известно всё, что ты хочешь узнать. Но пока вся правда будет для тебя невыносимой, и я очень прошу тебя это принять. Ведь если ты тогда в зеркале свою маму увидел только в виде силуэта, значит, что сейчас у тебя есть дела поважнее, и стоит пока сосредоточиться на них. Крис понял, что Дамблдор не хотел открывать ему всей правды, а потому говорил намёками, но при этом не лгал. Однако человеку с таким опытом и такими знаниями, как у Дамблдора, стоило довериться, ибо он точно не хотел навредить ему или Гарри.       Дамблдор же решил отвлечься от вопросов и взял коробку со сладостями:       — Леденцы «Берти Боттс» с любым вкусом. Мне однажды не повезло в юности. Я тогда съел конфету со вкусом рвоты. С тех пор они перестали мне нравится. Хотя вот эта конфетка выглядит очень даже симпатично и безобидно. Директор развернул леденец и положил его в рот, после чего слегка поперхнулся.       — Опять не повезло, — покачал он головой. — Ушная сера.       — У создателей этих леденцов своеобразное чувство юмора, — сказал Крис. — С другой стороны, это же прямо лотерея.

***

      Через пару дней Гарри и Криса выпустили из больничного крыла. Рона и Гермиону к ним не пускали, хотя те очень просились. Однако после Даниэльссон и Поттер рассказали о том, как выбирали нужные зелья и встретились с Волан-де-Мортом. Правда в тот момент звучала, как сюжет старого фильма ужасов.       Наконец, настал банкет по случаю окончания учебного года. Все собрались в Большом зале, который был окрашен в серебристо-зелёные цвета с такими же флагами, ибо в седьмой раз подряд Слизерин выигрывал соревнование между факультетами. Рон и Гермиона были в несколько скверном расположении духа из-за этого. Гарри и Крис же не так волновались, радуясь тому, что остались живы и со всеми конечностями после последних событий.       В зал вошёл Дамблдор, и все разговоры смолкли.       — Итак, ещё один учебный год позади, — возвестил директор. — Но перед тем, как мы начнём это отмечать, я немного побеспокою вас старческим брюзжанием. Ещё один год прошёл, и я надеюсь, что ваши головы обрели побольше знаний, и вы готовы опустошать их летом. Но для начала мы определим, кто же в этом году выиграл соревнование факультетов. Начнём с конца. На четвёртом месте располагается Гриффиндор — триста два очка. Третье место занимает Пуффендуй — на его счету триста пятьдесят семь очков. Второе место получает Когтевран — у них четыреста двадцать шесть очков. И на первое место выходит Слизерин — они заработали пятьсот двенадцать очков. Стол Слизерина взорвался громкими воплями радости и аплодисментами. Гарри видел, как Малфой самодовольно стучал кубком по столу, и сжал кулаки, но его успокоил Крис, положив ему руку на плечо и сказав:       — Забей. Пускай он довольствуется своей славой.       Но тут Дамблдор заявил:       — Да-да, вы действительно прекрасно потрудились. При этом, прошу заметить, сейчас были оглашены баллы без учёта последних событий. Некоторые ученики получили дополнительные очки, и это стоит огласить. Столы затихли, и особенно стол Слизерина. После этого Дамблдор объявил:       — Мисс Гермионе Грейнджер за способность хладнокровно мыслить, когда другим грозит серьёзная опасность, присуждается пятьдесят очков. Стол Гриффиндора разразился аплодисментами, а саму Гермиону сначала захватило сначала удивление, а затем искренняя радость.       — Во-вторых, — продолжил Дамблдор. — Мистеру Рональду Уизли за лучшую шахматную партию, сыгранную за многие годы, присуждается пятьдесят очков.       — Красавец! — воскликнул Крис, показав жест одобрения другу, а Перси параллельно с криками радости вовсю выкрикивал:       — Это мой брат! Мой младший брат! Фред и Джордж тоже по достоинству оценили такое событие.       — В-третьих, — продолжал Дамблдор. — Мистеру Кристиану Даниэльссону за невероятную преданность друзьям и готовность помочь им любыми средствами, будь то неординарный музыкальный талант, прекрасно развитое логическое мышление или же простая физическая сила, также присуждается пятьдесят очков.       — Молодчина, братишка! — воскликнул Ник, сидевший неподалёку и пожавший руку брату. Стол Гриффиндора в долгу перед заслугой Даниэльссона не остался и одарил его аплодисментами. А Дамблдор, тем временем, двигался к завершению:       — И, наконец, мистеру Гарри Поттеру за его беспрецедентное мужество, железную выдержку и фантастическую храбрость, присуждается шестьдесят очков. По столу вновь прокатилась волна аплодисментов и радостных возгласов.       — Мы сравнялись со Слизерином! — заметила Гермиона, и Дамблдор решил назвать финальное присуждение:       — Прошу заметить, что для того, чтобы противостоять своим врагам, нужна недюжинная храбрость. Но её нужно не меньше, чтобы противостоять и своим друзьям, за что я присуждаю Невиллу Лонгботтому десять очков.       — Мы что, выиграли, получается? — Крис сидел в недоумении и уставился на Невилла. — Чёрт, хорошо, что ты вышел тогда в гостиную! Ты на нас, пожалуйста, не серчай. Мы хотели, как лучше. Однако Лонгботтом сидел в полнейшем шоке, начисто потеряв связь с реальностью.       — Таким образом, если исходить из подсчётов, то обстановку следует сменить, — Дамблдор хлопнул в ладоши, и зал тут же окрасился в цвета Гриффиндора, и на флагах змея сменилась на льва. — Гриффиндор получает кубок школы! Зал буквально взорвался от криков. Гриффиндор радовался неожиданной победе, а Когтевран и Пуффендуй радовались, что Слизерин в этом году соревнование не выиграл. Весь остальной вечер уже окончательно сформировавшийся квартет Поттер-Уизли-Грейнджер-Даниэльссон провёл в приподнятом настроении.

***

      Лето было всё ближе и ближе, и вот настала пора возвращаться домой. Ученики грузились в поезд до Лондона. Крис, Рон и Гермиона уже забирались в вагон, но Гарри ещё сходил к Хагриду, чтобы попрощаться. Лесничий долго себя корил за то, что проболтался Квирреллу о том, как успокоить Пушка, но ребята смогли его успокоить. Однако Хагрид после этого дня поклялся никогда больше не пить алкоголь, чтобы подобной ситуации не повторилось.       На прощание Хагрид подарил Гарри альбом с фотографиями и дал совет, как можно подшутить над кузеном, если тот опять будет досаждать. После и он забрался в вагон, и ребята заняли свободное купе. Крис заметил на лицах друзей какую-то странную лёгкую грусть.       — Так, грусть отставить! — приказал он и достал из рюкзака плеер, после чего вставил в него кассету с альбомом Twisted Sister «Stay Hungry», и поездка в Лондон стала уже совсем иной. Впрочем, у ребят было целое лето впереди, которое Крис во всяком случае планировал провести в работе над новым альбомом, к которому он уже написал всю музыку и заканчивал тексты. Он хотел записать его уже осенью, а летом уже начать выступать. Однако сейчас он позволил себе откинуться и под крик Ди Снайдера наконец-то хоть немного отдохнуть. Работы Даниэльссону предстояло очень много.

Конец первой арки

Продолжение следует...