Тёмная Королева

Максим Барбашов, 17 лет Перспектива учиться в Липово не радовала от слова совсем. Снова эти косые взгляды, осуждение и ненависть в глазах, насмешки и проклятия, сыплющиеся в спину. Просто потому что мой отец служит Её Величеству Тёмной Королеве, просто потому что мой отец — убийца. А значит, я в глазах окружающих такой же монстр, коим его считают, раз живу с ним при дворе. И было бы плевать, если бы не пришлось теперь поселиться в этой стае гиен, готовых сожрать тебя вместе с костями. Только повод им дай. Просто потому что я не такой, как они. Но так повелела Королева. Моё первое серьёзное задание лично от неё лежало в конверте в нагрудном кармане куртки и грело сердце. Свершилось то, ради чего я тренировался с раннего детства, то, ради чего проштудировал столько книг, то, ради чего упрашивал папу взять меня с собой на очередную миссию. И я не стану слушать чужое мнение касательно моей верности Её Величеству. Она моя Королева, а я часть её касты, и говорить тут больше не о чем. Я приехал раньше отца и Кати, которой и я, и мой отец подчиняемся по приказу Её Величества. Она правая рука Королевы и очень уважаемая особа во дворце. А ещё она мой первый наставник. Именно Катя учила меня сражаться, показывала уязвимые места противника, что будут, вероятно, открыты в бою. О том, в чём её обвиняют, я узнал намного позже, и, по правде сказать, не очень-то верю, что она могла это сделать в действительности, хотя сама Катя не отрицает своей вины. Ну, не выглядит она как детоубийца. А может, я просто слишком юн и ещё плохо знаю этот мир и людей, живущих в нём. Сжимая в руке папку с документами на зачисление, я шёл в комнату мамы по коридорам второго этажа. В кабинет директора меня не пустили, там проходило какое-то собрание, охрана у дверей сказала явиться позже. Проходя мимо библиотеки, я зачем-то заглянул туда и залип. Читальный зал был практически пуст, но моё внимание привлекла темноволосая девушка, чьи милые крупные кудряшки отливали насыщенной медью в свете лампы. Стало любопытно, что она так увлечённо читает, и зашел внутрь, чтобы получше разглядеть корешок книги. Оказалось, это одна из моих любимых — «Граф Монте-Кристо». — Книга — бомба. У тебя хороший вкус, — не удержался я от высказывания и присел рядом с девушкой. Потом подумал, что неплохо было бы представиться. — Меня зовут Макс, а тебя? Она приподняла бровь и смерила меня насмешливым взглядом. — Жаль, — нарочито прискорбным голосом произнесла она. — Извини, я знакомлюсь только с парнями по имени Эдмон. Её глубокие карие глаза затягивали меня в свой омут, я испытал странные ощущения, неизведанные мной раньше, и потому не сразу понял смысл слов девушки. — Что? — растерянно проговорил я, когда она вдруг поднялась и направилась к выходу, выпуская из сети своего пленяющего взгляда. — Эй, ты куда? — но она даже не обернулась. — Ну, хоть имя своё скажи! — дверь за ней еле слышно хлопнула. Так меня ещё не отшивали. Это одновременно и злило задетое самолюбие, и пробуждало интерес. Хотел броситься за ней, но останавливала гордость. Бегать за какой-то девчонкой, имени которой даже не знаю? Вот ещё. Мало их по земле ходит, что ли? Отшила одна — другая будет ценить каждую минуту, проведённую со мной. Но где-то в глубоко внутри уже чувствовал, что попал, влип по самое не хочу. Я всё равно узнаю, кто ты, прекрасная незнакомка. И даже знаю, кто мне в этом поможет. Только подумал и, словно из воздуха, появилась Алина (или Аля, как называю её только я), моя драгоценная сестра, самый яркий луч солнца в моей жизни. Сколько себя помню, мы всегда стояли горой друг за друга, всегда мыслили в одном направлении, а за детские шалости все наказания делили пополам, но я обычно пытался брать всю вину на себя, иначе какой из меня брат. Правда мама раскусывала нас на раз-два, а затем ставила вдвоём в один угол, мол, раз вы не разлей вода, то и стойте вместе. Тогда я не понимал, в чём смысл нам тесниться в одном углу, когда есть еще три свободных, воспринимал как дополнительное наказание. А когда родители разошлись, дошло, что таким весьма странным способом мама хотела донести до нас с Алей простую истину: где бы мы ни были, сколько бы километров нас не разделяло, мы — двойняшки — единое целое и всегда можем рассчитывать друг на друга. Никто и никогда не сможет разрушить нашу связь. — Макс! — взвизгнула Аля и повесила на меня все свои пятьдесят килограммов. Я закружил её по залу, отчего она завизжала еще сильнее. — Когда ты приехал? — нахмурилась она, когда приветственные объятия подошли к логическому завершению. С этим выражением лица Аля была так похожа на маму, когда та в очередной раз высказывала свои недовольства отцу. Но только выражением лица. А, ну, ещё глазами. На этом все, в остальном — папины черты. Единственное, никогда не понимал, в кого Алька такая огненно-рыжая, вроде таких у нас в роду нет. — Только что, как раз шёл к маме. — Если что, она не живет в библиотеке, — усмехнулась Аля. — Серьезно? — я подыграл ей. — Не знал. Спасибо, что сообщила. Алина собиралась съязвить что-то ещё, но я опередил её вопросом, мучающим меня уже целых десять минут. — Слушай, ты когда сюда шла, должна была столкнуться с девушкой. Она такая тёмненькая, кудрявая и у нее красивые карие глаза… — Что, понравилась? — от проницательности Альки не укроется ничего. Иногда меня это пугает. — Я тебя очень люблю, братик, и желаю тебе самого лучшего, но о ней можешь даже не мечтать, а лучше в ее сторону вообще не смотреть и не дышать, — отведя взгляд, вздохнула она и провела наманикюренными ноготками по спинке стула. Аля снова подняла на меня глаза и объяснила: — Это Лада, дочь Рустама Мамедова. И Кати. Расстроило ли меня, что первая в моей жизни девушка, которая смогла зацепить одной фразой, оказалась дочерью главного охотника? Безусловно. Мало того, что мне там ничего не светит, так ещё и, если буду ей докучать, её отец распнёт меня на ближайшем дереве. Честно говоря, я представлял себе Ладу несколько иначе, по крайней мере, по тому, как мне её описывали. Она не похожа на своих родителей внешне. Может, Алька перепутала что-то? В коридоре послышались торопливые шаги множества ног и шум, как при эвакуации при пожаре. Странно, сирены не было, громкоговорители тоже молчали. Мы осторожно выглянули за дверь. Народ толпился на балюстраде и негромко перешёптывался. Расталкивая любопытных школьников, я протиснулся в первые ряды, откуда хорошо открывалась напряжённая картина происходящего на первом этаже, что ни на шутку взволновала меня. Катю за горло держал её разъяренный бывший муж, о котором я, кроме того, что он глава охотников, в общем-то, знал совсем немного. На два шага позади стоял отец с секирой наготове. Его излюбленное оружие, с которым он не расстаётся и с которым в буквальном смысле сросся. Ещё чуть дальше нацелили пистолеты женщины-воины из королевской гвардии Её Величества, отданные Кате в подчинение лично Тёмной Королевой как охрана. Как и у всех, кто служит в армии Её Величества, нижняя часть их лица была закрыта чёрным платком. По периметру холла разбежались охотники, которые вовсе не спешили доставать оружие, видя, что численным перевесом они и так в преимуществе. «Это все может очень плохо кончиться», — промелькнуло в голове, но предпринять что-либо я не решался. Наши с отцом взгляды встретились, и он едва заметно качнул головой, чтобы я не вмешивался. И правильно, ни к чему мне палиться сейчас, когда цель моего задания еще неизвестна. Я подождал мирной развязки и продолжил путь к маме. Она взяла выходной перед трудным учебным годом, но все знали, где её можно найти, если кому-то потребуется помощь врача. Я тихо открыл дверь. Внутри царил полумрак, окна были зашторены, на столе горели свечи. По комнате разносился расслабляющий аромат лаванды, а из динамиков колонки раздавались звуки природы. Мама дремала в кресле, держа в руке книгу. Я подумал, что мы ещё успеем увидеться и не стоит её будить. Взял с кровати плед и уже хотел укрыть, как мама открыла глаза. — Максим? — мама вскочила, прошлась по мне встревоженным взглядом, а затем, успокоившись, крепко-крепко обняла меня, похлопывая по спине. — Мы ждали тебя вечером. — А у меня получилось вырваться раньше. Мама улыбнулась и пригласила сесть. — Ты, наверное, голоден? Я позвоню в столовую, нам принесут обед, — она засуетилась и потянулась к телефону, лежащему на тумбочке. — Я заехал в кафе по пути. Ничего не нужно, — остановил я её. — Лучше расскажи, как у вас тут дела? Мама заметно погрустнела. — У нас все нормально, — она снова натянула улыбку. Чувствовал, что её что-то беспокоит, но догадывался, что она ничего не расскажет. — Лучше расскажи, как ты там… в этом злосчастном дворце, построенном на костях и реках крови… — Мама, не начинай, — перебил я её, пока она в очередной раз не начала причитать. — Во дворце всё спокойно, меня там никто не обижает, если ты об этом. Пусть мы и виделись вживую не так часто, как хотелось бы, но постоянно были на связи: звонки, сообщения, даже почтовые письма (хорошо, что не голубем). Папа каждый раз ругался, когда я делал это прямо во дворце. Не приведи Господь, придворные подумают, что я шпион и доложат Её Величеству, правда, меня это не останавливало. Саму Тёмную Королеву я видел всего несколько раз: всегда в чёрном и без лица. Точно знаю, что без вуали её видели Катя, как правая рука, и отец, как командир королевской гвардии. Но спрашивать у них о том, кто такая Королева, я бы, даже помешавшись рассудком, не стал. Всегда есть риск подвергнуть их опасности своим любопытством. — Предлагаю всё же дойти до столовой и перекусить, — мама съехала с темы, понимая, что разговор уходит в русло, неприятное для нас обоих. Дворец стал причиной развода родителей. Мама, как человек, не смогла смириться с сущностью отца и с его преданностью Её Величеству, а отец не смог отказаться от своего мировоззрения в пользу семьи. (Кто бы мог подумать, что всё окажется гораздо глубже и сложнее.) Мама вышла за дверь, я уже собирался следом за ней пересечь порог, но она вдруг втолкнула меня обратно в комнату. Что-то явно напугало её. — Что такое? — Быстро в ванную и ни звука, — даже понять ничего не успел, как оказался заперт в ванной. Только притаился, как в комнату вошли. — В чём дело? Что опять случилось? — раздался спокойный голос мамы. С виду спокойный. Кто пришёл и почему мама так разволновалась? Ответ почти сразу был озвучен «гостем». Правда, этот ответ вызвал ещё больше вопросов. И куда более серьёзных. — Ничего не хочешь мне рассказать, Лиса? — это была тётя Таня. Её каблуки нервно постукивали по полу при каждом шаге. — О чём ты? Звук клинка, вытащенного из ножен. Глухой стук о стену. Мамин тихий вскрик… Она её убила! В голове пронеслись страшные картинки. Я уже дёрнулся, чтобы поспешить на помощь, как мама заговорила: — Ты врываешься в мою комнату, приставляешь кинжал к моему горлу, но не объясняешь причину такого поведения. В чем я провинилась перед тобой? Я выдохнул. Мама жива. Но у её горла нож, от которого я должен её спасти. Однако я чего-то ждал, может быть, чуда, да и мама приказала сидеть тихо и не высовываться. Здравый смысл шептал, что Таня не станет её убивать прямо в школе, где столько людей. Это же безумие. А чувства требовали, чтобы я выбросил обидчицу моей матери в окно. — Она должна быть мертва и гнить в земле вместо того, чтобы разгуливать по школе в сопровождении твоего ненаглядного и его людей, — шипела Таня, еле сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. — Как это возможно? О ком она говорит? «В сопровождении твоего ненаглядного» — это, вероятно, про папу, но тогда мертва должна быть… Кто? Катя? Звучит как бред, учитывая то, что было сказано дальше. — Что? — прошептала мама. — Такого не может быть. — Может, Лиса! — повысила голос Таня, а потом снова стала говорить тише. — Может. И происходит прямо сейчас. — Но мы обе проверяли. Признаков жизни не было, с такими травмами не выживают. Мы же при тебе закопали, — сбивчиво бормотала мама. Чего? О ком они говорят? Катя выглядит вполне себе живой… — Вот именно, что я уехала раньше, и там осталась ты, Лиса. Подчищать следы. Во что ввязалась мама? Мне всё больше и больше хотелось выйти из укрытия и потребовать ответов. — Мы всё закончили, я сделала то, что ты приказала, и ушла. Может, её люди следили за нами? — Может, не может, какая теперь разница! — взвилась Таня, а затем опять заходила по комнате. — Будто нам проблем не хватает, так ещё одна свалилась на нашу голову, — повисло молчание. Только нервозные шаги в зловещей тишине. — А малец? Какова вероятность, что он тоже может оказаться живым? А это про кого? Что за тёмные делишки проворачивают мама и Таня? — Это исключено, — твердо ответила мама. — Ты же видела тело и тест-ДНК. — Я уже никому и ничему не верю! — закричала Таня. — Вот что, Лиса, — шаги медленно приблизились к месту, где стояла мама. — Если я узнаю, что ты играешь на два фронта, самолично сдам тебя Волкову на опыты, — пригрозила она, цедя каждое слово сквозь зубы, а затем вышла. Волков? Моя мать служит Волкову? От вопросов и внутренних противоречий взрывался мозг. Как мама может служить Волкову? Как? Лучше бы я этого никогда не слышал. Мама выпустила меня из ванной. — Что это было? — Ты ничего не видел и не слышал, — сурово произнесла мама и протянула руку, чтобы дотронуться до щеки. Я отпрянул. — Ты работаешь на Волкова, убиваешь других по его приказу, — напирал я. Ком застрял в горле, а на языке осталась горечь от сказанного. — Думаешь, я смогу закрыть на это глаза?! — Максим, послушай, — она положила руки мне на плечи и умоляюще заглянула в глаза. — Придёт время, и я всё тебе расскажу. Обещаю. Но пока ты ничего не видел и не слышал. Пожалуйста… И я поверил ей. Все-таки она моя мама. Она же никогда не сделает того, что навредит мне или Але, правда? — Хорошо. Я ничего не видел и не слышал, — ответил и обхватил ладонями её руку. — Но не забывай, что я буду ждать объяснений. Встретимся на ужине. Я покинул комнату с противоречивыми чувствами: с одной стороны долг перед государством и нужно всё рассказать Её Величеству, а с другой моя родная мать. Как я могу предать её? Ту, которая родила меня, вскормила своим молоком, просыпалась ночами, чтобы успокоить меня. Никак. Всё же принял решения, что дождусь рассказа мамы. Да простит меня Королева. Уже сидя в своих новых апартаментах, вспомнил о задании Её Величества и вскрыл конверт. Внутри лежало письмо с королевской печатью и фотография. Я достал снимок и обомлел. Моя цель — Лада.