Тёмная Королева

Рустам Мамедов, 33 года Этой ночью я так и не смог заснуть. Всё прокручивал события прошедшего дня. Королеве было мало поработить нашу касту и отправить сюда меня выполнять её капризы, так ещё и прислала своего «главного советника» следить за мной. Возможно, я проглотил бы это всё, если бы её человеком оказался да хотя бы тот же Никита. Но, похоже, Её Никчемному Величеству захотелось ударить меня побольнее, унизить перед всеми. Молодец, хороший ход — отправить сюда мою бывшую для остросюжетности. Могу гарантировать, что теперь экшена будет хоть отбавляй. Усаживайтесь в первых рядах! А Лада? Что творит моя дочь? Всё делает так, как сама считает правильным, абсолютно не думая о последствиях. Этим она очень похожа на свою мать, что не может не пугать меня. Надо же додуматься до такого, пойти к той, которая хотела её убить, без оружия и никого не предупредив. Я не представляю, как мы будем жить в этой школе все вместе. Что касается Кати… Да, я вспылил. Десять лет тишины и тут объявляется, как только возвращаемся мы. Совпадение? Не думаю. Как только она бессовестно переступила порог кабинета отца, меня пробрало мурашками. Самовнушение ли, или инстинкт, не знаю, но что-то в голове кричало в рупор и мигало ярко красным, предупреждая об опасности. Ангел, коим я считал Катю, пока мы были вместе, пал. Пал прямо на моих глазах, превратился в демона, в правую руку Сатаны под именем Тёмная Королева. Но смог ли бы я убить её, как говорю всем и каждому? Даже самому себе тяжело признаться, что сомневаюсь. И вовсе не потому, что я испугался Королевы. Нет, я её не боюсь. Причина не в этом. Одно дело — говорить, и совсем другое — сделать. Как бы я не желал Кате смерти, я не смогу её убить. Словно какой-то внутренний блок мешает мне забрать её жизнь. Всю ночь пытался нащупать внутри себя это «почему». Потому что она мать Лады? Отчасти, но не основное, пусть это и правда, от которой не сбежать. Потому что сам себя так и не смог до конца убедить, что она виновна? Есть такое, но тогда не ясно, почему Катя не отрицает своей вины, почему не пришла и не рассказала, как всё было на самом деле, а просто взяла и сбежала. Может, где-то в глубине души я хочу верить, что она ничего не сделала? Или виню себя за то, что пропустил момент, как она стала убийцей? И до сих пор не понимаю, как я, Глава касты охотников, не заметил никаких изменений, не услышал ни одного звоночка. С той роковой даты не прошло и дня, чтобы я не думал о ней. Говорил, что ненавижу, запрещал себе вспоминать. Но эта встреча спустя столько лет будто сломала устоявшиеся правила, которые я создал сам для себя, сбила отлаженное годами до заводских настроек. Словно открылся некий портал в прошлое и неумолимо тащит меня внутрь. Это действительно пугало больше всего. Я не хочу видеть Катю, слышать её голос, жить с ней под одной крышей, даже дышать одним воздухом с ней не хочу… Или хочу? Может, я сам себя обманываю. Да нет, бред полный. Между нами сожжены все мосты и возведено множество каменных стен, которые уже никогда не пробить. Как же все сложно и странно. Знаю одно, нужно докопаться до правды и расставить все точки над «и». Стрелка часов приблизилась к пяти утра, а я так и не уснул. Ещё немного побуравил взглядом потолок и встал, сходил в душ и сел за документы. Таня же безмятежно смотрела сны. Нам так и не удалось поговорить с ней вчера, сначала у меня были дела, потом она ездила в посёлок, а после ужина я тренировался с охотниками. В общем, когда я пришёл в комнату, она уже спала. За работой не заметил, как наступило восемь утра. Будильник Тани заорал на всю комнату какой-то иностранщиной. Ой, все время забываю об одной «маленькой» детали. У нас же вообще-то весь мир лет десять как одно большое государство, и понятия «иностранный» теперь как такового не существует. Скорчившись и не размыкая глаз, Таня нащупала ладонью телефон на тумбочке и выключила раздражающий и бьющий по мозгам туц-туц-туц. — Ты что, ещё не ложился? — спросила Таня, приподнявшись на локтях на постели, окинула меня сонным взглядом и снова плюхнулась на подушку. — Сон не шёл, — коротко бросил я и поставил подпись на бумаге. — Может, всё-таки переедем в поселок, пока ещё не все вещи разобрали? — Таня снова завела свою излюбленную песню, ухватившись за новую возможность. — И оставим девочек тут одних? — Переведём в обычную школу, по выходным будем возить их сюда на факультативы. Ничего страшного в этом не вижу, — невозмутимо произнесла Таня и зевнула. — Олеся нам этого не простит, — по-доброму усмехнулся я. — Знаешь же, как она мечтала тут учиться. — Она уже не маленькая, — возразила Таня и закатила глаза. — Она всё поймет. — Нет, я с тобой не согласен, — отчеканил я, четко давая понять, что решения не изменю. — Лучших знаний и техник боя, чем тут, девочкам никто не даст. И мы с тобой тоже останемся здесь, спокойно будем наблюдать и за ними, и за ситуацией в школе в целом. — Как бы потом не пожалеть, — вздохнула Таня и недовольная направилась в душ, но вдруг замерла у двери в ванной. — А Катя? — А что Катя? — равнодушно проговорил я, создавая видимость, что копаюсь в бумагах и мне абсолютно всё равно, что там с Катей. — Вчера ты её чуть не задушил на глазах у всей школы, а сегодня делаешь вид, что она тебя совсем не интересует, — чувствовал на себе прожигающий взгляд Тани. Она так сильно переживает за девочек или… — Думаешь, я слепая? — Ты ревнуешь? — я уставился на неё удивленным взглядом, а бумаги чуть не повыпадали из рук. Какая глупость. Наше с Катей отношение друг к другу предельно ясно. Кроме взаимной ненависти и желания поддеть — ничего нет. — Я — к ней? Боже тебя упаси, — всплеснула руками Таня, но даже невооружённым взглядом было заметно, как наиграно её отрицание. Точно ревнует. — Я про то, что мы не знаем, для чего она вернулась. Вдруг она навредит девочкам? Мы не можем оставить всё так, как есть. — Конечно, мы не допустим, чтобы с девочками что-то случилось, — возмутился я. Как вообще Таня могла подумать, что я позволю подвергнуть наших дочек риску? — Но… — Что но? — встрепенувшись, перебила меня Таня. Видел, как она начинает злиться, как внутренние опасения съедают её. — Лада вчера ходила к ней, — не стал скрывать я, хотя и не собирался говорить, предвидя её реакцию. Но лучше пусть узнает от меня сейчас, чем потом я выслушаю тираду о недоверии. — Вышла оттуда живая и невредимая, — заверил я Таню, что уже была готова взорваться. Она пару минут стояла в полной дезориентации, махала руками, пыталась связно ответить хоть что-нибудь на эту новость. А я сидел и ждал, собственно, ничего другого делать мне и не оставалось. — Ты серьёзно? — в конце концов выдала она. Молчание — знак согласия, верно? Вот и я промолчал. — Ну, нет, это уже ни в какие ворота не лезет! — Таня нервно провела рукой по волосам. — Катя должна исчезнуть из нашей жизни, Рустам, и как можно скорее. Её слова почему-то не вызвали у меня единодушного согласия. С одной стороны, Таня действительно права, но с другой подсознание шептало, что это будет слишком опрометчиво. — Я подумаю, что можно сделать, — всё-таки пообещал я ей. После завтрака втайне от всех отдал приказ своему самому верному человеку, чтобы тот следил за Катей. Не самое разумное решение, но не самому же по кустам бегать, когда бумажной работы невпроворот. Надеюсь, к дурным последствиям это не приведёт. В большую перемену ко мне зашла Лада. Она застыла у порога, и, казалось, никакая сила её не сдвинет с места. — Я задам только один вопрос: для чего? — я смотрел на неё в упор, но она как могла, прятала от меня глаза. Я не выдержал и повысил голос, чего никогда не делал раньше. — В глаза смотри. На самом деле, я понимал дочь — любопытство, юношеский максимализм, на её месте тоже бы пошел, но как родитель я варился в котле тревоги за своего ребенка. И я должен показать, кто здесь главный и чьи слова и решения не оспариваются. Если собственная дочь будет идти наперекор мне, то для кого я останусь авторитетом, кто станет беспрекословно подчиняться такому Главе? — Я просто хотела знать, почему она так поступила с нами, — твёрдо произнесла Лада и, выпрямившись, встретилась со мной взглядом. Не знаю, о чём она думала в тот момент, но точно могу сказать, что ничуть не сожалела о содеянном. — И как, узнала? — наверное, я вложил в голос слишком много разочарования, потому что Лада мгновенно поникла. Она ничего не ответила, и я продолжил. — А мой запрет приближаться к этой женщине, так, пустой звук для тебя? Ты вообще думала, что стало бы со мной, мамой, если бы с тобой что-нибудь случилось? — Но не случилось же! — запротестовала Лада, упрямо вздёрнув нос. — А, то есть нужно было подождать, пока случится?! — закричал я, уровень моего спокойствия приблизился к нулю. Одно из двух: либо моя дочь не понимает элементарных вещей, либо не хочет понимать. Склоняюсь ко второму варианту. Своей упёртостью она вновь напомнила мне… Да, Рустам, конечно, самое время сравнивать Ладу с той, из-за которой сейчас ругаемся. — Да пап, ничего бы она мне не сделала! — скорчилась она так, будто съела дольку лимона. — Ты сейчас серьёзно? — хотелось засунуть голову в песок, честно. — Я тебе тысячу раз говорил, как эта женщина опасна, — я специально избегал называть Катю по имени, будто боялся, что если назову, то она тут же выпрыгнет из ниоткуда, как чёрт из табакерки. — Один дьявол знает, что у неё в голове и на что она способна. — А ты уверен, что все было именно так, как тебе сказали? — огорошила меня Лада и, по-моему, сама испугалась своих слов. Сомнения, что я топил фактами до этого дня, вновь начали всплывать на поверхность. Врать не буду, я никогда не верил до конца в версию следствия. Сначала — да, когда эмоции захлестывали, тогда я, наверное, поверил бы кому, чему и во что угодно. А вот когда подостыл, уже попытался сам добраться до правды. Но ни подтвердить, ни опровергнуть свои домыслы мне не удалось. И либо следствие не ошибалось, либо игра, в которую была втянута моя семья, безупречно продумана. Но сейчас всё выглядело так, будто Катя просто старается запудрить голову дочери и испортить наши отношения. Особенно, после слов Артёма моему отцу, что она сама во всём призналась. Случайно услышал их разговор, когда спустился за подписью к отчёту. Я поднялся и подошёл к Ладе. — Что она тебе сказала? — потребовал я ответа в грубом тоне. Я подозревал, что Катя может захотеть переманить Ладу на свою сторону. Видел её глаза. И дело совсем не в их цвете. Холод, безжалостность, цинизм и ни капли любви. Я бы вообще сказал, что это совсем другая женщина, просто внешне похожая на Катю. Не более того. — Ничего, — пробубнила Лада и отвела взгляд. Точно что-то скрывает. — Что. Она. Тебе. Сказала? — цедя сквозь зубы, по словам повторил я вопрос. — Она спросила, всему ли я верю, что мне говорят, — вздохнула Лада и сложила руки на груди. Поняв, что я жду продолжения, она добавила: — Всё. Больше ничего. Доволен? — и закатила глаза. — Ясно, — хмыкнул я, не подавая виду, что фраза Кати зацепила меня. — И ты ей поверила? Лада шумно выдохнула, обошла меня и села на кровать, опустив голову на руки. — Честно? Я уже не знаю, — устало пробормотала она и уставилась в окно. — А ты веришь только следствию, да? Вопрос-тупик для меня. Меньше всего хотелось озвучивать вслух свои колебания. Ведь я уже не уверен, точно так же, как Лада. Если скажу это, то она покрутит пальцем у виска и совсем перестанет понимать, для чего я тогда тут распинаюсь и провожу беседу, если мы одинаково мыслим. Меня спас первый звонок, предупреждающий о конце большой перемены. — Иди на занятия. Вернёмся к этой теме позже, — с облегчением проговорил я. Лада ушла, а я решил, что на сегодня с меня хватит бумажной пыли, и вышел прогуляться в сад. Мысли в голове роем проносились одна за другой, что не знал куда от них деться, сбежать, испариться — не знаю. Где мои шестнадцать, когда всё было относительно просто и понятно? Присел на лавочку в глубине сада, подальше от чужих глаз. Тихо. Только в траве стрекочут кузнечики, а дятел долбит дерево, но это, наоборот, расслабляет. Тишина по сравнению с человеческим шумом. Если попросить дятла, он сделает мне лоботомию? А что, всегда буду преисполнен спокойствием и меньше думать. Да и я уже вполне подхожу под категорию сумасшедших. Но недолго я побыл в одиночестве. Бесшумно, лодочкой прошлого века ко мне подплыла Софи и присела рядом. Конечно, только её и ждал для полного счастья. — Отличная погодка, — усмехнулась она. — И отличное местечко, чтобы спрятаться от вездесущей бывшей, не так ли?