Тёмная Королева

Олеся Валеева, 17 лет День ото дня не легче. Спокойная жизнь нам только снится. Лада лежала на своей постели пятой точкой кверху и, свесив руку, отсутствующим взглядом смотрела куда-то в окно. — Ну ты рисковая, Ладка! — восторгалась Алинка, расчесывая после душа влажные волосы. — У меня бы ни в жизнь смелости не хватило. — А по-моему, это очень глупо, — высказалась я. Смело, не спорю, но как же необдуманно. — Вот только ты не начинай мне нотации читать, — буркнула Лада и отвернула голову к стене. — Папа сильно ругался? Лада повернула голову обратно. — Уж точно не по головке гладил. — Он переживает, ты же знаешь. Я понимаю папу: Лада самое дорогое, что у него есть. Но и Ладу я тоже понимаю: ей хочется самостоятельности, а забота родителей сейчас чувствуется как кандалы. — Знаю, — Лада перевернулась на спину, положила руки на живот и уставилась в потолок. Повисло молчание. Лада продолжала лежать никакая, я увлеченно разглядывала собственные ногти, а Алинка сушила свои потрясающие рыжие волосы. — Блин! Шампунь забыла в душевой, — взвизгнула Алинка. — Сейчас опять Чернова его себе прикарманит, потом не докажешь. Алинка выбежала из комнаты. — Зато еще я теперь знаю, что она о нас думает, — снова заговорила Лада. — Кто? — не поняла я. — Биологическая мать, кто. — О чем вы все-таки говорили, когда там стояли? — осторожно поинтересовалась я. — Она сказала, что я такая же слабая, как папа, — безразлично произнесла Лада. — Чего? В жизни своей большего бреда не слышала! — возмутилась я, а потом вскочила с кровати и заходила из угла в угол. — Как она вообще смеет говорить такое о папе? — Чего-то такого я, в принципе, и ожидала, — отозвалась Лада и пожала плечами. — Она же убийца. Все знают, что у них эго до небес. — Только не говори, что она задела тебя. Вот еще, слушать какую-то кровожадную дрянь — себя не уважать. — Меня это вообще никак не тронуло, — Лада села на кровати и оперлась спиной о стену. — Я просто не понимаю, неужели обращение так меняет людей? — Не знаю. Я же не убийца, — сказала я и вздрогнула, представив, что бы могло со мной быть, если бы я вдруг стала убийцей. Картинки в голове промелькивали весьма красочные. Спасибо, но, пожалуй, нет. — Может, она всегда такой была? — Посмотри на папу, — усмехнулась Лада. — Ты, правда, веришь, что он мог бы ужиться с такой стервой? — Ну, может, она не показывала при нем свое нутро. Умело скрывала, так сказать, — я почесала затылок. Звучало не очень убедительно. — На протяжении семи лет? — Лада скептически приподняла бровь. Да уж, это надо быть хорошей актрисой двадцать четыре на семь. Тут ввалилась в комнату Алинка с шампунем подмышкой. Она внимательно посмотрела на резко замолчавших нас и бросила шампунь на кровать. — А чего это вы тут секретничаете? — она изобразила недовольство и уперла руки в бока. — И без меня? — Да куда уж мы без тебя, — я рассмеялась и бросила в Алинку подушку. Она перехватила подушку и прижала ее к груди. — Мне тут птичка напела… — Алинка сощурилась и растянулась в хитрой улыбке. Это означало только одно: принесла очередную сплетню. — Ну же, не томи, — поторопила я. Уж что-что, а интригу она растягивать любит. Алинка запрыгнула на постель и поджала под себя ноги. — Говорят, у Лады свидание намечается. Лада громко вздохнула и упала лицом в подушку. — Что-о? — обалдела я. — Какое свидание? И почему я не в курсе? Лада выпрямилась и бросила в Алинку уничтожающий взгляд. — Я думала, он благополучно забыл. — Конечно, конечно, — расхохоталась Алинка. — А вот и не угадала, он вовсю готовится. — Как мило, — кисло улыбнулась Лада. — Да о ком вы говорите вообще?! — прикрикнула я, чтобы девчонки наверняка услышали меня. Разве можно обсуждать что-то при человеке, который не в теме? Фу, как некультурно. Больше двух — говори вслух. Алинка подмигнула Ладе, а та закатила глаза и произнесла: — Я проиграла пари и должна ее брату свидание. — Вот так здрасьте! — вырвалось из меня. — Кажется, у нас намечается новая парочка, — все не унималась Алинка, явно довольная раскладом событий. — Вот уж этого точно не будет! — возразила Лада и посерьезнела. — Он убийца, если кто из вас вдруг забыл, а я охотница. — И что? — нахмурилась Алинка. — Я тоже убийца, но ты же со мной дружишь. Кстати, весомый аргумент. Кто вообще такое придумал, что убийцы и охотники не могут быть вместе? Любви без разницы, какого ты пола, возраста и расы. — Ты еще не убийца, — Лада подняла вверх указательный палец. — Вот когда станешь ей, тогда мы с тобой и поговорим. — Вот так вот, значит?! — наигранно завопила Алинка и бросила в Ладу подушку. — Да! Именно так! — и швырнула подушку обратно в Алинку. Между девчонками завязался бой на подушках. Комната взрывалась от смеха. Я же тихонечко сидела в стороне и радовалась, что подушки не из перьев. До тех пор, пока рикошетом подушкой не звезданули и меня.

***

Ноябрь. На улице лютая холодрыга, совсем недавно выпал первый снег, но быстро растаял. Хотя по утрам последние дни постоянная наледь, в обычных кроссовках не выйдешь, распластаешься где-нибудь, потом костей не соберешь. Зачетная неделя закончилась, снова настали самые обыкновенные учебные будни. И осенний бал нынче перенесли на Рождество. Ходят слухи, что это из-за Темной Королевы, мол, она собирается лично посетить нас. Надо же какая честь. Сегодня вечером было факультативное занятие в зале. Переодевшись, поняла, что Алинки где-то до сих пор нет. Прошлась по залу — нету, в женской раздевалке тоже не появлялась. Может быть, ее занесло в мужскую? Зная Алинку, я нисколько не удивлюсь, если она тусуется там. Сразу оговорюсь, идея оказалась плохой. Парни, вроде, все ушли, поэтому я без стеснения ворвалась в мужскую раздевалку. Но, как оказалось, один «тормоз» еще остался. Грегори стоял в одних трусах возле своего шкафчика, держа в руках брюки. Он застыл в ступоре, глядя на меня, я ошалело разглядывала его обнаженный торс и четкий рельеф, заработанный потом и постоянными тренировками, а еще заметила старый рубец на левом предплечье. В конце концов у меня хватило ума ойкнуть и отвернуться. — А у тебя это уже привычка вламываться туда, где тебя не ждут? — услышала я голос за спиной, а затем звякнула пряжка ремня. — Я ищу Алину, — спокойно ответила я, а у самой щеки горели огнем от стыда. — В мужской раздевалке? — каждое слово Грегори было пропитано скептицизмом. Так-то он прав: весьма странно искать подругу в мужской раздевалке. И вообще, это выглядит так, будто я шпионю за ним и специально все подстроила. По-любому Грегори так и подумал. Врать не буду, я все равно считаю его странным и точно знаю, что он что-то скрывает, и обязательно это выясню. Но следить за ним в мужской раздевалке — много чести. — Алина на все способна, — ответила я. Да я подруга года! Взяла, перекинула ответственность за свой косяк на Алинку. Хотя вообще-то она сама виновата, могла бы и предупредить, а не вот так по-тихому сваливать. — Ну, могу с вероятностью в девяносто девять процентов сказать, что Алины здесь нет. — Ладно, спасибо, тогда я пойду, — попыталась я слиться по-быстрому. — Да нет подожди. Давай провожу, — предложил он, и я услышала приближающиеся шаги. — Не хочу, чтобы ты опять свернула куда-нибудь не туда и навлекла проблемы на свою милую головку. Не очень-то хотелось, чтобы Грегори увидел свеклу вместо моего лица. А вообще-то почему я так парюсь? Не все ли равно, что он подумает? Я развернулась и чуть не впечаталась лбом в подбородок Грегори. Наши взгляды столкнулись, казалось, мы смотрим не просто друг на друга, а заглядываем намного глубже, в душу. Теперь я видела его настоящего, без маски крутого парня и извечных насмешек. Мне хотелось доверять ему. И тут погас автоматический свет. Значит, уже девять вечера и скоро комендантский час. Механический рубильник находился далеко от места, где мы стояли. Но свет нам был и не нужен. В абсолютной темноте и тишине обострились другие органы чувств. Его сердце билось ровно, надежно, действовало на меня как успокоительное. Аромат его парфюма окутывал незримой дымкой, заполнял легкие вместо кислорода. Его теплая сильная ладонь аккуратно коснулась кончиков моих пальцев, а затем заскользила выше по руке. Я непроизвольно приоткрыла пересохшие губы, ровное до этого момента дыхание превратилось в прерывистое. Долгое время я отвергала даже мысль о том, что Грегори мне нравится, а сейчас мечтала, чтобы он меня наконец-то поцеловал. Но этого не произошло. Грегори поднялся пальцами к плечу, на короткий миг замер, а затем резко отдернул руку. — Надо идти, — проговорил он и потянул ручку двери за моей спиной на себя. Не то, что бы у меня было много парней, с которыми у нас доходило до поцелуев, но такого облома еще не было никогда. Как там говорят: раскатай губу — закатай обратно? Вот и я «закатала» и молча вышла в заботливо приоткрытую для меня Грегори дверь. Мы шли до моей комнаты в полной тишине. Не знаю, о чем думал Грегори, но я точно прокручивала в мыслях неловкий момент в раздевалке. А еще мне хотелось подольше побыть рядом с ним. Моим спасательным кругом стал открытый балкон, мимо которого мы проходили. В летнее время там делали что-то типа коворкинга: украшали цветами, заносили мебель, а в зимнее — балкон пустовал. Я заметила снегопад на улице и дернула Грегори за футболку: — Может, немного подышим свежим воздухом? — Давай, — пожал он плечами. У нас еще оставалось немного времени до автоматического закрытия балкона после отбоя. Главное, не пропустить момент, иначе придется ночевать на улице в одних футболках, греться друг о друга… Да, Олеся, самое время думать об этом после того, как он тебя продинамил. Снег крупными хлопьями как в замедленной съемке падал на землю. Было прохладно, даже мерзло, но терпимо в отсутствии ветра. Я оперлась руками о перила, запрокинула голову и, прикрыв глаза, подставила лицо снежинкам. Грегори, засунув руки в кармане, тихо стоял рядом. — Почему ты решил учиться здесь? — прервала я молчание. — Ведь в Италии тоже есть такая школа. Или это желание твоих родителей? — Нет, я сам так захотел, — ровно ответил он. — По факту вся моя семья здесь. Я же член династии, а не просто охотник, потенциальный наследник. — Как хорошо, что Лада тебя не слышит. Мы дружно рассмеялись. Лада довольно ревностно относится к своему статусу единственной наследницы касты Охотников. За такие слова может и с балкона скинуть. — Я слышал, что ты тоже здесь только с этого года. Почему не осталась в Москве? — Грегори провел ладонью по перилам и из собранного сырого снега слепил снежок. — Детская мечта. Да и я здесь родилась. — Странные у тебя мечты жить в глуши среди убийц и охотников. — В Москве их не меньше. Иной раз кажется, что их даже больше, чем людей, — отмахнулась я и перевела тему на более интересную. — А если не секрет, откуда у тебя рубец на левой руке? — я показала на своей руке нужное место. — Не секрет, — пожал плечами Грегори, но взгляд у него стал какой-то напряженный. — Особо гордиться нечем. Тренировочная травма — пропустил удар мечом. Я, конечно, плохо разбираюсь в криминалистике, она у нас только началась, но рубец Грегори больше похож на огнестрельное ранение, чем на колото-резаную рану. Тактично промолчала. Плюс еще один вопрос в копилку. — А с какого возраста ты тренируешься? Наверно, это странный вопрос. Такие, как он, ну, в смысле не люди, обычно начинают тренироваться, как только научились ходить. — А почему мы все обо мне да обо мне? — ушел он от ответа. — Расскажи что-нибудь о себе. Как ввести человека в ступор? Попроси его рассказать о себе! — Ну, я самая обычная, верю в то, что выучусь и буду ловить преступников, — мечтала я. — А в свободное время люблю плести браслетики из бисера. — Браслетики из бисера? — искренне удивился Грегори. — Вот бы никогда не подумал. — Почему? Я что, не создаю такое впечатление? Я бы легко могла доказать, что не вру, но носить украшения на физически активные занятия запрещено уставом школы. Травмоопасно как для хозяина украшений, так и для окружающих. — Для такого занятия нужна усидчивость, а ты… — он задумался, — слишком активная. На что это он намекает? Тут прозвучала сирена, оповещающая о приближении комендантского часа. Перспектива ночевать на улице, да еще и в одних футболках, была так себе, поэтому Грегори довел меня до комнаты и ушел. По сравнению с балконом в комнате был настоящий курорт, температура воздуха градусов так двадцать пять. Хотя, может быть, мне так показалось после улицы. Алинка сидела за компьютером и что-то печатала, Лады вообще где-то не было: наверняка опять ищет приключения на свою пятую точку. — Ты где была? Я весь зал оббегала, — о посещении мужской раздевалки я, естественно, умолчала. У меня нет секретов от подруги, но пока преждевременно делать какие-то выводы. Счастье любит тишину. — Хоть бы предупредила. — Прости-и, — заныла Алинка. — Макс позвонил и попросил помочь с подготовкой к свиданию. Очень срочно. А, так вот где, значит, Лада. Лишь бы папа не узнал. — Могли бы и меня позвать, — буркнула я и принялась переодеваться. — Не ворчи, — Алинка потянулась к тумбочке и достала оттуда толстенную папку. — Вот, то, что ты просила. Хотя я все еще жду, что ты мне толком объяснишь, зачем тебе это нужно. Если служба безопасности просечет, что я опять влезла в базу, то в этот раз церемониться не будут. Отчислят к чертям, да и все. — Я же сказала, что в случае чего возьму всю ответственность на себя, — я чуть ли не пищала от радости, взяв в руки такую важную и драгоценную для меня папку. — Спасибо большое, — и крепко сжала в объятиях Алинку. — Ладно, ладно, — закряхтела она, пытаясь ослабить мою хватку. — Не души меня. Это папка, точнее, распечатанные в ней бумаги из электронной версии, должна была если не дать ответы на все мои вопросы, то хотя бы подсказать, в каком направлении мне нужно копать. Не став ждать у моря погоды, я открыла папку. На титульном листе крупными буквами было напечатано: «ЛИЧНОЕ ДЕЛО ГРЕГОРИ ХАРПБЕРИ».