Do or Die.

POV Алек Черт возьми, почему вдруг стало так холодно? В полусне я плотнее закутался в одеяло и хотел уже снова отправиться в мир снов, когда понял, что нахожусь в постели один. Я открыл глаза и сел на кровати. Так и есть, Джули рядом со мной не было. Я протер глаза и взъерошил волосы, прогоняя остатки сна. Ну, и куда унесло эту сумасшедшую? Сегодня я почти сказал ей все, что хотел сказать так давно. Почти, но все же не все. Чего-то не хватило, и о самом главном я все же умолчал. Она же и вовсе не сказала ни слова. Молча смотрела на меня своими серыми глазами, а потом заплакала. Признаться, я запаниковал, а потом она поцеловала меня, и все в мире потеряло смысл. Любимая, желанная, она была моей. Только моей. Никогда раньше я не был так уверен – она создана для меня. Она шептала: - Мой… - и я понял, что больше никому не отдам её. Она моя. И вот сейчас её нет. Я оделся и закрыл окно из которого тянуло каким-то могильным холодом. Куда она могла уйти? И зачем? Неужели она жалеет о том, что произошло? Не может быть. Я лег обратно на кровать и тут мой взгляд зацепился за белый сложенный пополам листок бумаги на тумбочке. Я же точно помню, что его здесь не было. Я взял листок в руки, почему-то не решаясь развернуть. На внешней стороне было лишь одно слово «Александру». Я развернул листок и через несколько минут смог порадоваться, что сижу. David Cook - Permanent «Алек, Прости меня, если сможешь. А ещё лучше – не прощай никогда. Наверное, я должна была сказать тебе всё уже очень давно. Тогда у нас было бы больше времени. Но моя гордость… Прости. Знаешь, скорее всего прошло бы ещё очень много времени, прежде, чем я сказала бы тебе те слова, что собираюсь написать. Возможно, я не сказала бы тебе их никогда. Когда я увидела тебя в первый раз, то и подумать не могла, что всё сложится именно так. Я хотела просто быть рядом и видеть твою улыбку. А потом поняла, что влюбилась. Я влюбилась в тебя, как в первый раз. Я кричала, злилась, смеялась и плакала, но ничего не могла с этим поделать. Все мои мысли были заняты тобой. Твоими бездонными синими глазами, которые покорили моё сердце в первую встречу. Ты всегда был рядом со мной. Ты не отвернулся от меня тогда, когда я сама отвернулась от себя. Ты изо всех сил старался не осуждать меня, когда иначе было просто невозможно. Ты дважды заставил меня поверить в то, что жизнь продолжается. Спасибо. Я никогда не смогу сказать, как я благодарна тебе за всё. За каждое твоё слово и действие. За каждый твой взгляд и улыбку. За твою, порой чрезмерную, заботу. Спасибо. Если бы я могла изменить хоть что-нибудь, клянусь, я сделала бы это. Если бы я могла перевести стрелки судьбы назад и всё исправить, то всё было бы иначе. И сейчас я не писала бы тебе это злосчастное письмо, а мирно спала бы на твоем плече. Но я не могу… Я никогда не исправила бы лишь одного… Я никогда не исправила бы мою любовь к тебе. Вот я и сказала то, в чем до последнего не признавалась даже самой себе. Я люблю тебя, Александр Лайтвуд. Люблю до безумия и черноты в глазах. Люблю до отчаяния и безрассудства. И я никогда не пожалею об этом. И если мне придется пройти все круги ада ради того, чтобы любить тебя - я пройду. Я буду любить тебя, пока бьется моё сердце. Хотя биться ему осталось совсем недолго. Помнишь, я как-то сказала тебе, что это – война. И я в ней проиграла. Да, черт возьми, я проиграла тебе в этой партии и в этой войне. И мне снова ни капельки не жаль. Думаю, ты уже понял, почему я пишу всё это именно сейчас. Это моя война, Алек, моя битва. И я не позволю вам рисковать своими жизнями из-за меня. Вы – моя семья. Я люблю вас. Прошу, передай это Джейсу и Иззи. Прости меня. Прости. Прости. Прости. Прости. Я могу повторять это бесконечно долго, расписавшись под своими словами слезами и кровью, и чем угодно, но, боюсь, что ты проснешься, и тогда я не смогу сделать то, что должна. Я никогда не пожалею о том, что задумала. Однажды я уже пыталась отвести удар от вас, и тогда пострадали невинные люди. Боб, папа, Майкл… Когда-то очень давно я сказала Саре, что единственный человек, который станет мне дороже вас, будет моим мужем. Майкл сделал мне предложение, и я вспомнила об этом. Если ты скажешь, что я использовала его, то я скажу, что так и есть. Но знаешь, что? Мне не жаль. Единственной мыслью на тот момент было, что я могу спасти вас. Тебя. За твою жизнь я готова была отдать в залог своё счастье. Все мы продажны, но у каждого своя цена. Выходит, моя цена – ты. Я до последнего вздоха буду винить себя в его смерти, но если меня поставят перед выбором – он или ты, я не задумаюсь ни на минуту. Я поселюсь в аду ради того чтобы спасти тебя. Я не смогу жить без тебя. Пусть это звучит банально и пафосно, но это так. Я не смогу жить, зная, что тебя нет. И если плата за твою жизнь – моя, то я заплачу сполна. Ты ещё помнишь, что у меня есть одно обещание? Так вот, обещай, что будешь счастлив, Александр. Обещай, что никогда не вспомнишь обо мне. Обещай, будешь жить, как до знакомства со мной. И ещё одно… И пусть это уже два обещания. Считай это моим последним желанием. Поклянись, что выживешь. Поклянись, что будешь предельно осторожен и не будешь искать встречи со мной раньше времени. Если там, за чертой, что-то есть, то я буду вечно ждать тебя там. Я буду ждать тебя столько, сколько понадобится. Только умоляю, не торопись. Проживи свою жизнь за нас обоих. Живи, Алек, прошу тебя. Я могу ещё долго расписывать, как сильно мне жаль, но ещё чуть-чуть, и я уже не смогу уйти. Прости. Или не прощай. Возненавидь меня каждой клеточкой своего тела. Возненавидь, а потом забудь. Я люблю тебя, Алек. Сейчас, через минуту и через вечность. Твоя Джули.» Я опустил письмо и уставился в стену напротив. «Я люблю тебя, Алек». Забавно, смысл целого мира вдруг уместился в эти несколько слов. Внезапно все стало простым и понятным, все её поступки обрели смысл. Резкие слова, идиотские поступки и даже дурацкая свадьба с Майклом вдруг улеглась в одну простую схему. Она спасала нас. Спасала меня. - Девочка моя, что же ты делаешь… – простонал я, вскакивая с постели. Я должен найти её. Найти и все исправить. Я выскочил в коридор, когда в тусклом освещении заметил на полу тело. - Джейс! – я кинулся к своему парабатай. Джейс лежал, свесив голову на грудь и раскинув ноги, а рядом с ним валялась старинная ваза, окровавленная с одного бока. - Джейс, очнись, - я похлопал его по щекам и встряхнул за плечи. – Не время прохлаждаться. Раздался тихий стон, и Джейс наконец пошевелился. - Твою мать, - выругался он, морщась и прикасаясь пальцами к ране на голове, а у меня отлегло от сердца. – Я убью эту девицу. - Если не поторопимся, это сделает Сара, - сказал я, помогая ему подняться. – Сильно болит? - Совсем не болит, - отрезал Джейс, нанося себе иратце. В этом весь Джейс – когда речь заходит о тех, кто ему дорог, она забывает о себе. – Как ты узнал, где она? Чуть поколебавшись, я протянул ему письмо, которое все еще сжимал в руке. Пробежавшись по нему глазами, Джейс вдруг рассмеялся. - Ты чего? – я всерьез задумался о сотрясении мозга. - Вы идиоты, - выдал мой гениальный брат, оборвав смех. – Столько времени мучать себя и окружающих, чтоб в конце концов все равно кинуться друг другу в объятия. Не лучше уж сразу? Сэкономили бы время и нервы. - Мы сэкономим время, если ты наконец перестанешь тормозить меня, - перебил я поток нравоучений. Я обошел его и направился в оружейную, когда Джейс схватил меня за локоть. - Постой, - протянул он, заглядывая мне в глаза, - неужели ты решил, что я отпущу тебя одного? Ты еще больший идиот, чем она. Хотя, нет, она все же больше. - Это опасно, - отрезал я. - О, правда? – продолжал ехидничать Джейс. – А я-то думал, что это будет легко и весело. - Тебе незачем рисковать. - Риск оправдан, - отрезал Джейс, вмиг перестав дурачится. - Я люблю её, - вдруг тихо сказал я. Слова обожги ядом - не Джейс должен был слышать мои признания, а она. - Я тоже, - ответил Джейс. – И я готов на все ради вашего счастья.