Юнги: Нет, не передумал.
Рыжик: Осталась неделя. Смотри, чтобы это тебе потом не аукнулось, дебил. Блондин недовольно проворчал, убирая телефон назад, не желая отвечать на последнее сообщение друга. Будто он сам не знает, что пожалеет. Но Юнги слишком трус, чтобы признать себе в то, что его тянет к своему соулмейту. Всё-таки старые стереотипы не дают покоя, и мысли о том, чтобы встречаться с парнем — немного пугает, но уже не отталкивает, как раньше. Он спокойно относится к нетрадиционным парам, даже положительно, но если это касается его, то Мин страшится мнения общества. Юнги жмёт на замок, терпеливо дожидаясь брюнета и хрипло смеётся, когда слышит за дверью маты и какой-то глухой стук. — Привет, ты сегодня рано, — дверь открывается и чуть ли не сбивает блондина с ног, а в проёме стоит юноша, неловко улыбающийся своей яркой улыбкой, из-за которой у старшего на душе становится тепло, ведь теперь Хосок стал чаще ему улыбаться, а не кидать недовольные взгляды. Нет, они конечно тоже присутствуют, но уже, скорее, в более шуточной манере. И такая смена в их отношениях не может не радовать. — Проходи, я сейчас. Чон двигается в сторону, давая баскетболисту пройти в квартиру, а сам ретируется в спальню, скорее всего менять свои пижамные шмотки с динозавриками. Когда Юнги пришёл сюда в первый раз (он тогда долго уговаривал юношу на свидание), то так же застал его в этой же пижаме. Ой, сколько мата тогда было и угроз по типу: «Скажешь кому — хуй оторву». Мин проходит дальше, на кухню, рассматривая интерьер квартиры и подмечая, что вся мебель расставлена в минимализме. Ничего лишнего в этой светлой квартирке не найти. Возможно, Хосок любит порядок. Что не скажешь о Юнги, у которого все шмотки в квартире разбросаны и вещи постоянно не на своих местах. — Я тут подумал и решил, может, у меня посидим сегодня? — на кухню неожиданно влетает хозяин квартиры, одежда которого так и не изменилась. А Юнги нравится. Нравится видеть такого домашнего соулмейта. — Ничего не подумай, просто мне как-то не хочется вылазить на улицу, правда. — Хорошо, чем займёмся? — Мин играет бровями, начиная идти в сторону брюнета. Что-то всё-таки остаётся неизменным. Выводить Хосока — как смысл жизни, а смотреть на растерянное и смутившееся лицо — ещё лучше. — Может, станцуешь? Для меня… — А… что? С-станцевать? — младший запинается, в голове уже тысячу раз проклиная себя за глупое предложение. Кто его вообще за язык тянул? — З-зачем? — Как зачем? Мне понравилось смотреть на твои движение, хочу это увидеть ещё раз, — губы блондина расплываются в ухмылке, а в глазах горят искры, что одновременно пугает и притягивает юношу. Чон пятится назад, выходя в коридор и, как только видит, что Юнги не останавливается, тут же срывается с места к себе в комнату, намереваясь там спрятаться. По пути он кричит что-то на подобие «я сейчас», и под недовольные реплики баскетболиста закрывается в своей спальне. Мин пытался нагнать парня, но не успевает, почти врезаясь в внезапно-закрывшеюся бежевую дверь. — Хосока~а, — громко ноет старший, скатываясь спиной по стенке рядом с заветной дверью. — Тебе трудно, что ли? Я обещаю, что не буду смеяться, честно. Ну, если только немного, — не оставляя попыток, просит Юн, параллельно прислушиваясь к шорохам за дверью. Последнее предложения он произнёс немного тише. — Н-нет! — как-то резко выкрикивает Хосок. — Ну нет, так нет, — Юнги встаёт на ноги и направляется к своим кедам возле выхода, намереваясь уйти. — Я тогда пошёл. Брюнет напрягается, прислушиваясь к отдаляющимся шагам и приглушённому голосу, ухом прислоняясь к деревянной поверхности. А Мин лишь надеется, что тот остановит его, попросит не уходить. Но в ответ лишь слышит: — Ну и вали! Дверь только за собой закрой, — доносится из закрытой комнаты, на что блондин улыбается. Он, не обуваясь, скрипит входной дверью и тут же хлопает. Создав иллюзию ухода, парень на цыпочках тихо направляется к спальне. Хосок же, не слыша больше не каких звуков, с несколько минут замирает, проверяя точно ли, а после тихонько выбирается из комнаты, сначала выглядывая только макушкой. Взгляд цепляет закрытую входную дверь, и неосознанно брюнет разочарованно вздыхает. «Неужели и вправду ушёл» — проносится в мыслях юноши, и он в полных не непонимании, что им движет, полностью выходит из убежища. Однако и шага он вступить не успевает, как чужие руки окольцовывают его талию и тянут назад в комнату. После пару шагов, его валят на кровать, нависая сверху. — Ч-что ты делаешь?! — испугано вопит Хосок, всё ещё находясь в шоковом состоянии. Он упирается руками в грудь блондина, таращась на него из-под опущенной тёмной чёлки. — Что я делаю? — словно не замечая страха в глазах юноши, Юнги наклоняется к соблазнительным розоватым губам, невольно облизываясь. Он уже много раз прокручивал в голове такой момент, а сейчас это происходит наяву — теперь он может почувствовать их мягкость и сладость, вкусив и распробовав, как самый заветный наркотик. — Хочу тебя поцеловать, — проговаривает тихим и глубоким голосом, от которых у Чона пробегают предательские мурашки. — Позволишь? — всё-таки спрашивает блондин, замечая, как напрягается юноша. А сердце Хосока начинает больно стучать, делая кульбит и падая в самые пятки (и не важно, что сейчас он лежит). Всё внутри сжимается неприятным узлом от волнения и страха, но в то же время и приятно ноет. Он спросил разрешения? — Я… не знаю, — растеряно выдыхает Чон прямо в губы напротив. От столь неожиданного вопроса все функции, отвечающие за здравомыслие, остановились, не давая спокойно мыслить. Осталось только сердце, что трепетно сейчас расцветает внутри от голоса старшего и мысли, что ему не всё равно. Стоит ли к нему прислушаться? — Наверное… А Юнги, не мыслив и секунды, тут же припадает к нежным губам, пробуя и смакуя, словно это самая вкусная сладость, что он пробовал. Он просто целует, не настаивая на что-то развратное. Так невинно, совсем не по-взрослому, но по-другому с этим парнем он не может. Целует нежно, как бы спрашивая разрешения на большее и получает, когда хосоков язык мажет по его губам, а после судорожно вздыхает, как бы впуская того. И Мин врывается языком в податливый рот младшего, уверенно введя в поцелуе. Внутри, где-то в сознании очередной замок, сдерживавший что-то потаённое, с лязгом оседает на воображаемый пол. И виной этому милый соулмейт, что сейчас впервые дал зелёный свет на такую, хоть и небольшую, но близость. И Юнги улыбается через поцелуй. Хосок крепко цепляется пальцами в плечи старшего, неумело отвечая на неожиданно резкие движения. Внутри всё теплеет, а глупая улыбка так и рвётся наружу. Поцелуй с парнем, который нравился на протяжении всего их знакомства. Да поцелуй, сейчас он соприкасается губами с человеком, которого любит, а ведь раньше о таком и мыслить даже не мог. Кажется все остывшие чувства, которые Чон так старательно пытался погасить, окончательно вспыхнули. Хосок опять влюбился. Бесповоротно. Первым отстраняется Юнги, неохотно отрываясь от сладких и мягких губ младшего, и соприкасаясь лбами, смотрит туманным взглядом прямо в шоколадные глаза брюнета, в которых искорки блестят. И победно улыбается, полностью удовлетворённый. Большего ему, пока что, и не надо. Хосок доверился, дал себя поцеловать и это неимоверно радует. А остальное потом, потихоньку. Главное не спугнуть. — Ты же понимаешь, что теперь не отвертишься от меня, Чон Хосок?***
— Нет, он зашёл уже слишком далеко, — Чимин, поправив свои огненно-рыжие, недавно снова выкрашенные, волосы, бросает раздражённый взгляд на горящий экран телефона в руках, а после откидывает его куда-то в сторону на мягкий диван. — Я затеял этот спор, чтобы тот сблизился со своим соулом, а не продолжал его выполнять. Что за херня, у этого человека совесть вообще есть? Я не готов щеголять по городу в одних трусах, твою мать! — Может он смилуется, хён, — незаинтересованно кидает Чонгук, пожимая плечами. Он откидывается назад, удобнее усаживаясь на коленях Тэхёна, и прижимаясь спиной к горячей груди. — Гуки, лапуся, не ёрзай, а то хуже будет, — притворно мило начинает Ким, хлопая Чона по бедру. Гук тут же расплывается в смущённой кроличьей улыбке, но всё же просьбу парня выполняет. — Умница, — Тэ быстро чмокает младшего по щеке и окольцовывает руки на талии парнишки, а Чимин уже готов блевать от такой мило-тошнотворной картины. — Вы такие мерзкие, — скривившись, недовольно говорит Пак, но всё равно одаривает парочку грустной улыбкой. У всех есть свой ёбырь, а вот у него нет. За какие такие заслуги? Да, может он почти не подпускает никого к себе, но не это же причина? Вон Хосок тоже не подпускал, держал Юнги на расстояние, а сейчас те гуляют, на свиданки ходят. А Чимин тут, как купидон, сводящий всех, а вот сам без пары до сих пор. Где справедливость? Он тот самый человек-интроверт в компании, раздающий советы из личного опыта, которого, кстати, нет, ибо рыжеволосый не был в отношениях, но при этом имел немалый багаж знаний за спиной из-за прочитанных книг и просмотренных фильмов, сериалов. Такой в каждой компании есть, к сожалению. — Да-да, и мы тебя любим, Чими~и, — закатывая глаза, отвечает своим басистым голосом Тэ. — Просто забей, сами всё решат. Эта будет ошибка Юнги, его проблемы. — Не думаю, что Хосок будет рад тому, что он являлся частью спора. Пока не поздно, я надеюсь, что Юн опомниться и не совершит эту самую ошибку. — Посмотрим, что будет, — безразлично отвечает Ким, кладя подбородок на плечо своего соулмейта, а после целует в шею. — Тэ, щекотно, — хихикает Гук, дёргая головой в сторону светловолосого.