Сборник миниатюр. Пейринги на любой вкус

— Хосок, ты слушаешь?.. Палец скользит по пульту слегка, увеличив интенсивность вибрации. — Я запрещаю тебе вставать. — Х...хо... хорошо... — ...и трогать себя. Нельзя, ты слышишь? — Д...да... — Хороший мальчик. Я уже скоро приду, Хоши. Я приду и ты кончишь, сладкий мой. Я смажу все твои синяки, малыш, прости, я вчера разошёлся чересчур. Прости... Мне все ещё можно потрогать твои соски? Нежно.. Хосок сидит, внутри него вибропуля, хвостик которой мило прицеплен кусочком розового скотча к бедру, сидит верхом на подушке. У него засосы на шее и груди, россыпь ожерелий-укусов вокруг сосков, под ребрами и на заднице. — Ооооооущщщчччссспфффф..... — Я понял, нужно. Хорошо... Я уже в пути, Хоши. Я в машине. Хлопает дверца, Намджун жмёт кнопку запуска двигателя. — Пятнадцать минут, Хоши. Сделать послабее? — Ннн... Не нужно... — Господи, я приеду и наброшусь, имей в виду. Так хочу тебя!... — Езжай осторожно!.. я дождусь. Не трогаю... Себя. Намджун не отключается, но молча следит за дорогой и слушает томные стоны; Хоши дождётся. Ему нужны пальцы, губы, член, ему нужен Намджун. Уже скоро... Старший влетает в квартиру, на ходу отключаясь, отбрасывая гарнитуру, ослабляя галстук и скидывая одежду. — Хо!.. — влетает, обнимает со спины, срывает скотч с датчиком от бедра, тянет на себя игрушку, вытаскивая, Хосок хнычет; все отброшено на пол, и мир замирает, пока Наму обнимает Хоши. Со спины, нежно-нежно, прижимает к себе, свое сокровище. Пошло подстанывающее, хныкающее сокровище, со стоящим колом членом, подергивающимся слегка, с ужасно чувствительными сосками, которые Намджун вчера в порыве страсти искусал и затеребил пальцами, а теперь ласково накрывает ладонями. — Намууу... — Хоби поднимается на носочки, чтобы потереться ягодицами, дотянуться ими до намджунова стояка, до дрожи в мышцах вжаться. — Не заставляй меня просить... Пожалуйста... Мне просто. Нужно. Кончить. Намджун еще несколько секунд медлит, ему так нравится обниматься. Нехотя отодвигается, разворачивает Хосока к себе лицом, опирает его плечами об стену, за талию к себе тянет, одну его ногу закидывает себе на бедро, клонится к истерзанным соскам, чтобы покрыть легкими поцелуями, от одного к другому, от подмышки до ключицы, мазнуть языком по шее, прикусить мочку уха, лицом тереться о гладкую кожу груди, ловить стоны пальцами, нагло толкая их во влажный рот, ни в коем случае не задевать торчащего к пупку члена, сдерживаясь, чтобы потом всего Хо схватить, удерживать на весу. Хоби цепляется руками, сам приподнимается, трётся задницей, скользкой от вязкой смазки, раздразненной игрушкой, пробывшей внутри несколько часов, чувствительной настолько, что Намджун даже не пытается пальцами растягивать, рискованное занятие, Хосок просто кончит тут же, и всему веселью конец. Наму приподнимает, направляет, замирает, чувствуя, как скользко, как мокро проникает все его накопившееся возбуждение в Хоби; видит, как тот кусает губы, сдерживаясь, зажмурившись, и зовет тихо: — Хосок... Смотри на меня. Глаза в глаза, сантиметр за сантиметром, мед-лен-но... Хосок срывается в галоп первым, елозя немного неловко, балансируя, всхлипывая от резких движений, пока Намджун не укладывает его спиной на высокий стол, все также взглядом утопая в Хосоке, желая трахнуть его и в душу тоже, начинает двигаться не быстро, но весомо, толкаясь каждый раз сильно, проезжая по простате до всхлипов, встонов, вскриков, и, ощущая что Хо сжимает его крепче, стонет громче и бессвязнее, накрывает хосоков член ладонью, большим пальцем трогает головку, через три секунды взрывающуюся жемчужным взрывом. Намджун медлит, не спешит, ждет, терпит, пока Хосока перестанет штормить, и он снова будет смотреть ему прямо в глаза, и подхватит одно свое колено, как любит, и дотянется пальцем ущипнуть кнопку намджунова соска, чтобы тот выдохнул, закрыв глаза, и начал двигаться быстрее, еще быстрее, прижимая к себе и тяжелея внутри, чтобы успеть кончить Хоби на пресс, разглядывая белесые брызги на смуглой коже, расслабляясь, обмякая и становясь мягким домашним мишкой. — Намджуни... — шепчет. Наму любит, когда Хосок шепчет потом. Вскидывает бровь вопросительно, и осторожно тянется за мягким полотенцем, вытереть Хосоков живот. — Я так ебейше люблю тебя. Просто... Нет таких приличных слов. Пиздец как. Просто... просто... — Я тоже тебя просто люблю, Хоби.