В погоне за...

Часть 6 Папа. Я открываю глаза и вижу за Санзу своего отца. Я выдыхаю с облегчением. Спасены. Но тут же я подмечаю, что отец без оружия и совсем один. Ещё одна волна дикой паники заполняет мой разум. Санзу под чем-то. Мало ли что ему взбредет и он поубивает нас всех. Но нет, он опускает пистолет и отворачивается от нас. — Васииилий, твоя дочурка прострелила мне ногу и уложила Хайтани вместе с Какучё. — Очевидно,  вы перешли границу, а она лишь защищалась.  Александра, — он щурится, явный признак, что отец в бешенстве, — тебя здесь обидел кто-то? Отрицательно машу головой. — Хорошо. Забирайте свои вещи, девушки, и идите обратно. Мы пошли искать комнату, в которой были, и по пути встретили всю верхушку Бонтена. Братья Хайтани, Какучё. Из прибывших Коко, парень с татуировкой на черепе, мужчина, выглядивший старше всех (может это глава?), мужчина с шрамом как у меня и парень похожий на подростка. Белые короткие волосы, уставшие глаза. К тому же совсем худенький. К слову, смотреть жалко. Мы останавливаемся друг напротив друга. Худенький парень выходит чуть вперёд и спрашивает: — Кто из вас Александра Царёва? — я машу ему своими тонкими пальчиками и складываю руки на груди. — Меня зовут Майки и я глава данной группировки. Прошу прощения, Александра, за своих подчинённых. — Вы просите прощения у меня? — с такой ненавистью смотрю на них, что Коко начинает ёрзать на месте. Хотя его даже не было здесь. — Майки, у вас со зрением проблемы? Или вы хотите сказать, что не видите,  что с ними — пальцами указываю на Крис и Аризу. — Это их били, а не меня, это их изнасиловали, а не меня. Так может прошения в первую очередь нужно просить у НИХ? Майки наклоняет голову набок и кивает. — Да, ты права. Простите, девушки. Обидчики будут наказаны. Кстати, вот ваши вещи. Шион. Парень с татуировкой достаёт из-за спины наши сумки и вручает их нам. Мы разворачиваемся и идём в обратную сторону. Меня нагоняет Коко, и закинув руку мне на плечо, идёт рядом с мной. — Мне стыдно за своих друзей. Они раньше не заходили так далеко. Особенно с дочками важных личностей. — Не у всех отец Василий Царёв. А что они творили с обычными девушками? — Это не моё дело, но… — Коконой,  руки убрал от неё. — чуть ли не рычит мой отец и подходит ко мне, пряча за свою спину. Коко же быстро ретировался, быстро смекнув что к чему. Отец и Майки схлестнулись взглядами. Между ними такое напряжение, что аж искрит. Я хочу верить, что все закончится хорошо, ведь я чувствую такую усталость. И мгновенно мне становится очень стыдно. Крис и Ариза такое пережили и сейчас бровью не ведут.  А я хнычу про себя, словно маленькая девочка. Майки кажется нормальным насколько это возможно. — Василий, готов принести от компании извинения в виде морального ущерба девушкам и лично вам плюс ещё 10 процентов от нашей сделки. — Да, Майки, и будьте любезны подсчитать за курс психотерапии отдельно. Для обоих. — Встреваю я, но грозный взгляд отца заставляет меня заткнуться. — Да, Манджиро. Я согласен. — А я нет, — робко ответила Аризу. — В самом деле? — Майки вопросительно поднимает бровь и начинает идти на Аризу. Мне же абсолютно плевать на эту поганную группировку и я становлюсь перед ней, закрывая своей спиной. Как бы папу не бесило моё наглое поведение, но в его глазах я замечаю одобрение. Майки хмыкает. — И что же ты хочешь, красавица? — Пусть Санзу ответит за всё, что сделал. — Я тебя и пальцем не тронул, стерва. О чём ты говоришь? — Санзу, видимо уже отошедший от действия наркоты, задыхается от возмущения.  Ну да, прямо белый и пушистый. — О «Грации». Все в недоумении начали смотреть то на Санзу, то на Аризу. — О чём она, Харучиё? — спрашивает Майки. — О том, как он изнасиловал и забил до смерти двух танцовщиц из этого коллектива. Я в полном ахуе поворачиваюсь и фокусирую взгляд на этом парне. Я ошиблась в нем. В первую нашу встречу он показался мне серьёзным и адекватным мужчиной. Но сейчас же… Да, не должно, но меня разочаровывает его поведение с каждой встречей всё больше. — Ариза, доказательства есть, что это сделал именно он? — с грустью в голосе спрашиваю я. — Да, есть. И я могу тебе их предоставить. — Ладно, я их заберу и заведу на Санзу дело. Если доказательства пройдут, он сядет. У всех от дичайшего ахуя чуть глаза из орбит не повылетали. Папа подошёл ко мне, положил руку на плечо и ласково на русском поинтересовался: — Дочь, ты уверена, что хочешь пойти против верхушки Бонтена? Да, Санзу перегнул палку немного,  но я бы не советовал, потому что… Дальше я отца уже не слушала. У меня словно целый мир рухнул. Да, я иногда с геройством перебарщиваю, но папа был всегда на моей стороне. Во что бы я не лезла, он всегда был моей поддержкой. А сейчас он выгораживает Санзу несмотря на его ужасные преступления. Я отворачиваюсь от представителей Бонтена, и на моих глазах наворачиваются слезы. Я тихо начинаю говорить отцу, чтобы другие не слышали дрожи в моем голосе. — Папа, ты сейчас серьёзно? Немного перегнул палку? Давно ты стал поощрять убийства? Ты сам мне говорил, чтобы я шла до конца, забивая на шум за сценой. А сейчас ты оправдываешь этого психа, пытаясь отговорить меня. — Сань, я боюсь за тебя. Я ведь не всегда буду рядом. — А давно ты трусом стал, отец? — со слезами на глазах и холодной яростью в голосе бросаю ему этот вопрос в лицо. — Александра! — отец крикнул на меня, схватил за плечи и от души трухнул.  — Не смей говорить мне такие вещи и в таком тоне! Я тебе не твои дружки! Я твой отец! И я очень переживаю за тебя. — последнюю фразу он договаривает шёпотом. — Побойся лучше за Санзу. Спасибо, что спас нас и пока. Видеть тебя не хочу! — хватаю девочек за руки и веду куда-то по коридору. Девочек же я отвезла в больницу, подключив знакомых врачей для экспертизы, чтобы собрать доказательства изнасилований. И сама же к утру была уже дома.                  *4 дня спустя* — Сань,  ты все ещё болеешь? Или почему ты сидишь дома? — Баджи с толикой недоверия задаёт мне этот вопрос раз пятидесятый наверное. — Баджи, да, я немного приболела, но мне уже лучше. — Отлично, значит жди. Минут через 10 подъеду. Нет, мы с Баджи не сошлись.  Но эти дни он был рядом, пока я доставала себя мыслями, что если бы не мой длинный язык, то все вышло бы иначе. Конечно же, Кейске знать не знает, что случилось той ночью, и когда следующим днем я приехала и разрыдалась у него на груди, рассказала только о ссоре с отцом, опустив некоторые моменты. Он же знает меня, поэтому вдаваться в подробности не стал. Но если бы спросил, то, вероятнее всего, я бы все выложила. А с отцом я так и не помирилась. Я остаюсь при своём мнении, папа остаётся при своём. Он не искал со мной встречи, также поступила и я. Звонок в дверь. Кейске приехал. Открыв дверь, я даже не успела разглядеть этого дурака, как он налетел на меня с объятиями,  поцелуями и словами, как сильно он соскучился. — Может разденешься для начала? — недовольно ворчу я, пытаясь высвободиться из его цепких рук. — Вот по пути в спальню и разденусь, принцесса. — Его губы поймали мои и сплелись в жарком поцелуе. Мне дико приятно и я поддаюсь ему, расслабляясь в его объятиях. Он удовлетворенно мычит мне в губы, и меня это заводит ещё больше. Баджи всегда был таким — напористым, наглым. Добивался от меня, чего хотел. А я и рада была слушаться его. И да, я наплевала на свою гордость и просто хочу побыть сейчас с ним. Завалившись в спальню, он начал стаскивать с меня халат, оставляя  в нижнем белье. Толкнув на кровать, становится передо мной, дерзко заглядывая мне в глаза. Я покрываюсь румянцем, что радует Кейске, и он резким движением раздвигает мне ноги и подвигает чуть в сторону трусики, нежно поглаживая мою промежность.  Первый стон срывается с моих губ. Я приподнимаюсь на локтях и вижу, как Баджи разглядывает меня с хищным оскалом. Мне становится максимально неловко и я, скорее рефлекторно, чем с осознанием, начинаю сдвигать ноги обратно. Но Кейске останавливает меня и томно шепчет: — Не порть вид, принцесса. Я ведь сильно скучал. Его чарующий голос заставляет меня дрожать. Боже, как он сексуально смотрится без футболки, с распущенными волосами и огоньком в глазах. Он наклоняется меня поцеловать, и я не выдержав притягиваю его к себе и переворачиваюсь,  садясь сверху. — Ооу, так ты хочешь похозяйничать сегодня? Извини, эта роль занята. Я смотрю на него недовольно, но в глубине души очень рада,  ведь я люблю мужскую власть надо мной, когда мы в постели. И Баджи это прекрасно знает. Кейске же положив меня на спину, раздевает меня полностью. А сам, чуть спустив штаны, входит в меня и начинает медленно двигаться. Стоны и пошлые шлепки заполняют комнату, а я тону в этих приятных ощущениях. — Жёстче, малыш… Баджи усмехается, но просьбу выполняет. Слышу, как хлопает дверь, но мне плевать. Возможно показалось. Спустя пару минут слышу резкий голос отца. — Какого хуя? — мы с Баджи резко поворачиваемся в сторону двери и видим на пороге отца с братьями Хайтани и Санзу.  Папа не матерится, а раз начал, то дела плохи. — Кейске, щенок, я ведь предупреждал, чтобы не приближался к моей дочери! Дело дрянь.