Ядовитый цветок

       — Не против, если я уточню? Ты приехал в Дарем, выдернул меня из особняка в мой выходной под предлогом променажа, а в итоге ведёшь в какой-то ресторан вместо того, чтобы поесть восхитительные блюда Льюиса. Я правильно тебя понял? — раздраженно покосился на друга.        — Лиам, ты всё утрируешь. Я уверяю, что тебе понравится, — улыбнулся детектив.        — Неужели?       Профессор покосился на подозрительно молчаливого друга, который слишком довольно ухмылялся. Понимал, что Шерлок что-то да и задумал. Не всегда его идеи заканчиваются хорошо. Ой не всегда…       Уильям выдохнул, понимая, что уже бессмысленно возмущаться. Остается лишь следовать за детективом и уповать на то, что очередная идея не закончится чьим-то отравлением, или очередным экспериментом над его студентом (что-то полюбилось ему сие действо…), или еще хуже — взрывом. Впрочем, такие моменты бывают крайне редко, но не в его духе упускать даже минимальные вероятности.

***

       — Floret! Иди сюда! У нас клиенты!       Профессор осмотрел не особо презентабельную обстановку. Нечета ресторанам Лондона, которые он не особо часто посещал; но имел определенные представления о сервисе и о санитарных нормах. Только, кажется, здесь об этом и не слыхали. Но ладно, он не гордый и посидит здесь, если так хочет его драгоценный друг. Будь тот неладен!        — Хватит так меня называть! Я тебе не милая барышня, или тебе настолько не хватает женского внимания, что путаешь со мной?        — Ядом не брызгайся! И так редко выходишь на работу!       Уильям обернулся на, однако, громкую перепалку и обомлел. С барменом спорил юноша с двумя длинными платиновыми косами, повернутый спиной к их столику; однако, полностью обводя взглядом фигуру со спины, закусил губу. До боли сжатых кистей рук, до дрожи в коленках, хорошо, что хоть сидит уже, а то мог бы не сдержаться… И с каких пор такой впечатлительный?        — Я же говорил, что тебе понравится, — вывел из задумчивости голос друга.        — М? — с трудом перевел взгляд к своему собеседнику. — Ты что-то говорил?        — Нет, ничего, — ухмыльнулся Холмс.       Профессор посмотрел на довольного детектива и осознание пришло крайне быстро. Не сказать, что сильно разозлило, но напрячься заставило. И зачем тому пришло в голову привести на работу к Ричарду? Однозначно, бессмысленная и глупая идея. С каких пор Шерлок Холмс поступает так абсурдно? Верно. Только если ему это выгодно или хотя бы немного интересно. И как раз-таки этот факт тревожил.        — Здравс-       Юноша уставился нечитаемым взглядом на гостей, которых он здесь, от слова совсем, не ожидал увидеть. И что они здесь забыли? Он специально не говорил, где работает, лишь бы Уилл не видел это убогое заведение, в котором платили мало, но достаточно и, что не маловажно и крайне удивительно, терпели его выходки. Здесь приличный контингент встретить почти невозможно. Почти. Но как говорится: раз в год и палка стреляет, особенно в самый «подходящий» момент.        — Извините, — выдохнул, — за неучтивое поведение. Что будете заказывать? — достал из фартука блокнот с ручкой.        — Кофе и черный чай, — ответил Шерлок, не давая вставить и слова профессору, лучезарно улыбаясь.        — Хорошо, будет исполнено, — записав, юноша, бросая неоднозначные взгляды на профессора, пошел за дверцу, вероятно, кухни.       Оставив заказ на кухне, вышел и столкнулся с… Нет. Только не это. Сегодня же не ее рабочая смена. Так какого?.. А ведь всё так неплохо шло, почти неплохо; но это не важно…        — Что тебе нужно? — скрестил руки на груди, уставившись на гостью.       Как-то все равно стало на рядом внимательно стоящего бармена, который любезно грел уши, ведь заняться то больше нечем.        — Как грубо, — девушка посмотрела укоряющим взглядом. — Раньше ты был, — приглушив голос, слегка наклонившись ближе к юноше, — более вежливым, — положила руку на плечо.       Ричард недовольно покосился на проделанный жест. Возникло желание демонстративно сбросить чужую наглую конечность, которая так вызывающе поглаживала его плечо. Соблазн весьма велик. Однако это было бы крайне цинично, ведь перед ним все-таки приличная девушка и не важно, что только по названию. Не будет же он вести себя грубо с барышней? Верно. Не будет. Он стерпит. Только вот стерпит ли тот, кто пристально наблюдает? Это вообще другой вопрос, который сейчас его думы точно не тревожит.       Разворачивающая сцена, однозначно, Уильяму не понравилась. Немного забеспокоился о неприкосновенности своего любовника. И да, не особо восторженный вид юноши уверенности ни капли не придавал, как и жмущая к нему пышногрудая брюнетка. Раздражает. Резко возникло желание схватить свою собственность и… Собственность? Грубоватое обращение, и не в полной мере выражает, что испытывает к этому мальчишке, — лишь одна из граней и не важно, что при нем в полной мере не проявляет данное нелестное качество. Да как-то и не хочется, в те моменты он просто тает словно лед на солнце…       Что-то он отвлекся.       Так вот возникло желание схватить свою собственность… Нет-нет. Ричарда. Да, схватить Ричарда и отвести в какое-то уединённое место и позволить сделать с собой что-то непристойное, а может и самому проявить инициативу. Но этого не сделает, он же порядочный дворянин. Точнее сделает, но не так явно.       Ухмыльнулся своим мыслям.        — Помнится мне, что у тебя очень хороший слух.        — Это комплимент или тебе рассказать, о чем разговаривают эти? — кивок в нужную сторону.        — Как же я рад, что мой друг — не идиот, — зловеще улыбнулся профессор, предвкушая услышать то, что еще больше раззадорит его.        — О, Лиам, ты слишком груб. Давно тебя таким не видел. Неужели думаешь, что он вернется к прошлому боевому фронту?       Усмешка расползлась на губах. При чем такая наглая, но почему-то врезать не хотелось, как в основном. Сейчас его беспокоит та… кхм… Он же лорд, не важно, что приемный — детали. Но лорд и даже в мыслях не позволит называть различных барышней неприличными словами. Та представительница древней профессии… Да, так лучше. Она его больше всего сейчас раздражает. Бесит невинное хлопанье подведенных глазок и то, как она что-то убежденно говорит.        — Шерлок, я не это хочу слышать, — властные нотки прямо пронизывали столь короткую фразу, а колкий взгляд чуть ли не придавал облику Уильяма дьявольского превосходства. Только вот на друга эти трюки не работали. Видать, иммунитет выработался. Да, так и есть.        — Ой, как страшно, — выставил руки в защитном жесте, с трудом сдерживая смех. — Если вкратце — бывшая, точнее одна из них. И она хочет к нему вернуться, ведь он так хорош в постели, — Холмс готов поклясться чем угодно, но услышал, как заскрежетали зубы профессора. — Также ей все равно, если наш, — все знают о его проблемах инстинкта самосохранения, — Дон-Жуан не будет ей хранить верность. Он пытается от нее избавится, но, как видишь, не совсем успешно.        — Вот как, моя обязанность как профессора помогать своим студентам в различных ситуациях, — негромко, но слышно промолвил, вставая, поправляя свой пиджак.       Ага. Верно. Только вот как профессор он должен помогать по учебе, а не… Не важно, это все детали и уточнения, которые никому знать не стоит. А вот первостепенная задача — просто помочь. Всего лишь невинная помощь. Разве это плохо?       Натянув на лицо маску добродушия, неспеша приблизился к барной стойке, явственно ощущая, что за ним наблюдают. Сел на стул, нарочно не смотря в сторону своего студента, который уже не слушал свою собеседницу и уставился на профессора. Барышня поняла, что на нее не обращают внимание и повысила тон голоса, что начал походить на мышиный писк. Уильям сдержался, чтобы не скривится, сохраняя улыбку на лице, а вот бармен самоконтролем явно обделен, если судить по выражению лица.        — Уважаемый, что у Вас имеется в ассортименте? — мило улыбнулся.       Бармен икнул от удивления и чуть не обронил стакан, который так старательно натирал. Про невыносимый девичий писк уже и забыл, полностью сосредоточившись на джентльмене, что посетил сие скромной заведение.        — Эль и виски, господин. Извините, наверное, для Вас это…        — Виски.        — Слушаюсь. Извините за такую, — покосился на парочку, — обстановку. В основном, у нас тихо и спокойно.       Этому заявлению Уильям не поверил, догадываясь, что по вечерам здесь собираются завсегдатаи и устраивают потасовки под влиянием хмеля, если не всегда, то часто. Таких заведений в Лондоне достаточно, а в Дареме и подавно.        — Все в порядке, — принял от бармена стакан с виски. — А в чем суть конфликта?        — Они некоторое время встречались, только ходили слухи, что цветочек налево ходит, да и Алексия сама хороша.       «Алексия? Знакомое имя…»        — Мы расстались по обоюдному согласию. Если ты дурень и не разобрался в деталях — не мои проблемы.        — Что? Да ты ей изменял направо и налево!        — А она, по-твоему, святоша?        — Не смей говорить так о Алексии!       «Точно…»        — Но я уверен, — продолжал дальше говорить бармен. Скорее всего тому не было с кем говорить, в основном пьяные личности либо болтают без умолку, либо устраивают бои без правил, третьего не дано. Вот человек и решил поговорить, что как раз-таки на руку, — что она хочет к нему вернутся не из-за глубоких чувств, вообще сомневаюсь, что такие есть, скорее хочет забеременеть и под предлогом выйти замуж. Хоть и не наследник, но все равно дворянин.        — Вот как, вполне может быть. Женщины бывают крайне корыстны.       Профессор покосился на брюнетку. Вот ты какая, Алексия… Не зря ему она не понравилась с первого взгляда. Охотница за титулом. Она… Нельзя сквернословить, даже мысленно, даже если очень хочется.        — Я — профессор и мистер Флорал — мой студент.        — Ой, н-н-наверное, мне не с-стоило так много г-говорить, — немного заикаясь, произнес бармен.        — Все в порядке, порой интересно узнать о жизни своих студентов, особенно, если один из них находится под моим личным руководством для подготовки к выпускной работе. И как раз он уже давно игнорировал свои обязанности. Поможете мне устроить разговор с ним наедине?       Выпивая глоток виски, выложил на стойку три гинеи под ошарашенный взгляд мужчины. И так мило улыбнулся, что у бармена не было ни сил, ни возможности отказаться. Хотя что тут говорить. Если даже ректор не может отказать в просьбах Мориарти, стоит тому только посмотреть на невинную и трогательную улыбку. Да. Бармен проиграл сразу, как только заговорил с профессором.        — Цветочек, отвлекись от столь увлекательного занятия и удели внимание своим обязанностям!       Юноша поспешил к бармену, оставив собеседницу одну напрасно сотрясать воздух. Дама осталась крайне недовольной тем, что к ее скромной персоне так небрежно отнеслись. Поджав губы, устремилась к выходу. Профессор удовлетворенно хмыкнул, проводя ту взглядом.        — Что такое, Джек?        — Во-первых, подай наконец заказ, а после проведешь профессора туда, где вы поговорите тихо и без посторонних. Ты меня понял?       Юноша кивнул и подозрительно покосился на довольного Уильяма. Возникло одно чувство, будто тот что-то задумал. И почему же будто? Он точно что-то задумал. Интуиция подсказывала, что устроенную сцену просто так ему с рук не спустят. Еще с момента начала их необычных отношений, профессор показал себя не просто ревнивым, так еще и ужасным собственником. Да, что-то точно будет. Пусть он ни в чем и не виноват. Но разве это кого-то волнует?       Ричард отнес заказ ухмыляющемуся Шерлоку, который скептически посмотрел на остывшие кофе и чай, которые, вероятно, уже никто пить не будет.        — Риччи, он недоволен.       Это он и так заметил. Уж слишком благодушно улыбался его профессор.       Тяжело выдохнул.        — Профессор, следуйте за мной, — обронил он, проходя мимо барной стойки.       Ричард не придумал ничего лучше, чем отвести профессора в свой чулан… Он сказал чулан? Нет. Он имел ввиду свою комнату. Да. Правильно. Это его комната. Не важно, что в ней из мебели, кроме маленькой узкой кровати и крохотной тумбочки, ничего не помещается. Это так. Просто мелочи.       Пропуская профессора внутрь, за собой прикрыл дверь и предусмотрительно закрыл замок, что крайне странно смотрелся на почти сгнившей деревянной двери. И как же необычно быть прижатым спиной к этой самой двери. Подождите, что?! Когда это его… А, то не столь важно…       Уильям, видя растерянность юноши, не теряя ни единого мгновенья, впился глубоким поцелуем, размыкая податливые и застывшие губы. Провел языком по ряду ровных зубов и более смело, чем ожидал, коснулся чужого языка, пробуждая к активным действиям.       Осознание пришло достаточно быстро и уже Ричард руководит всем процессом, наслаждаясь горьким привкусом крепкого алкоголя, а его умелые руки зарываются в белокурые волосы, слегка оттягивая, вызывая приглушенный стон.        — Профессор… — прошептал в губы, оттягивая за волосы, заставляя закинуть голову назад и открыть шею. — Как же ты осмелел… — выдохнул, вызывая табун мурашек на бледной коже. — Мне нравится…       Поцеловал, как уже выяснил, чувствительную шею, вызывая тяжелые выдохи.        — Должен понимать, — шепот, — что ты должен быть тихим, иначе нас могут услышать.        — Да-а, — с трудом сдерживая стоны, прошептал Уильям.       Одна рука поглаживая грудную клетку, спустилась к паху и очертила контур возбужденного члена сквозь брюки, не прикасаясь к нему, нарочно обминая его. А вторая рука опустилась на упругие ягодицы, сминая их.       Снова стон, что тонет в шее студента, вызывая заводящие вибрации, что проходят по всему телу и скручиваются внизу живота, пробуждая желание, что древнее, чем весь этот мир. Что же с ним все-таки делает этот мужчина? Заставляет желать его, особо не прикладывая сил… И хочется… Да, хочется взять. Здесь. Прямо сейчас. На этой убогой койке, вызывать громкие стоны удовольствия… Черт!.. Невыносимо…        — Уильям…       Рука перестала сжимать ягодицы, и пальцами огладил область между ними, слегка надавливая. Плотная ткань скрывала всё, что только можно, но его попытки не были напрасными.       Тихий стон и оттопыренная задница, что так доверчиво прижималась к его пальцам. Такой «ответ» крайне понравился Ричарду, и опустив глаза, встретился с затуманенным взором багряных глаз. Рот слегка приоткрыт, а в уголке стекает струйка слюны.       Ох… Зачем так с ним?.. Не смотри таким взглядом, иначе он не сдержится. Просто не устоит. Или это и есть цель невыносимого и… и сексуального профессора? Если это так, то…        — Р-ричард…       Втянул воздух сквозь сжатые зубы. Нельзя с ним так поступать…        — Каким же ты развратным стал. Неужели это, — обхватив большим и указательным пальцами подбородок свободной руки, — я сделал тебя таким?       Пристально посмотрев в глаза, понял все, что ему нужно знать и поцеловал, одной рукой зарываясь в волосы, а вторую переместил на перед. Расстегнул брюки профессора, высвобождая его возбужденную плоть, а следом и свою, обхватывая вместе два каменных члена. С трудом сдерживая то-ли стон, то-ли рык, принялся надрачивать сразу им обоим, принося ощущения намного приятнее, чем когда сам ублажаешь себя. Касания чувствительных головок сносили крышу обоим. Уильям пытался ввести свой темп, толкаясь бедрами со своей скоростью.        — Ах, какой же ты нетерпеливый.       Ощутимо оттянул волосы, впиваясь в приоткрытые губы и ускоряя движения рукой. Ощутил, что в губы постанывают. Черт… Так и кончить недалеко… Хоть бы никто под дверью не стоял, а то… Та сейчас как-то да плевать…       Сделав финальные резкие движения, ощутил, как Уильям укусил его губу, сдерживая громкий стон, и как чужое семя плеснуло ему в руку. Удовлетворено выдохнул и со следующим движением также кончил.        — И что это было? — отдышавшись, спросил юноша, параллельно приводя себя и профессора в порядок.        — Я так захотел, — произнес Уильям, застегивая брюки.       Непроницаемое лицо. Видите ли не он пару минут назад бесстыдно постанывал, пытаясь сдержать голос? Не он развратно выгибался, чтобы получить больше? Точно не он. Бесы попутали. Точно. Это всё они. Он же самый милый и невинный профессор в Британии. Так что, да. Он тут не причем.       И да, он врёт. Не скажет, что он приревновал и ему захотелось снова показать этому мальчишке чей он? Верно, не скажет. Это глупо и недостойно его. Поэтому он и будет молчать.        — Неужели? — хмыкнул юноша, поправляя свой фартук.        — Почему ты работаешь в этом месте? — сев на койку, внимательно посмотрел на студента, что решил сесть на тумбочку, которая особо не вызывала доверия.        — Меняешь тему? — хитро улыбнулся, но получив в ответ серьезный взгляд, вздохнул. — Ладно. У меня не столь хорошие отношения с родителями как хотелось бы. Вообще это их идея, чтобы я получил хоть какое-то образование и отправили в Даремский университет. Мне дали только право выбора факультета. А остальное их решение. В итоге они оплатили мое обучение и проживание в общежитии, а на свои нужды решил сам себе зарабатывать. Здесь гибкий график и терпят мой ужасный характер, хотя часто он полезен, когда нужно разнимать различных пьянчуг. Хоть и платят мало, но мне достаточно на сигареты, а в университетской столовой бесплатно кормят.        — Вот как, — задумчиво сказал профессор. — Мне кажется, что Шерлок уже меня заждался, — на губах промелькнула довольная улыбка.        — Это точно, — встал с импровизированного стула и направился к выходу.       Проведя профессора к столику и получив плату с приличными чаевыми, направился протирать столы.       Проводя взглядом студента, Шерлок подпер голову ладонью, пристально смотря на друга, спросил:        — Вижу, что разговор удался, — увидев скептически приподнятую бровь. — Тебе по пунктам сказать? Окей. Во-первых, ты снова стал спокойным; во-вторых, у тебя глаза блестят; в-третьих, у тебя на рубашке появились складки, а такой педант как ты этого терпеть не может — значит тебя увлекло что-то более стояще, — на последней фразе растерял весь свой серьезный вид и ухмыльнулся.        — Какая проницательность, мистер Холмс. Пойдем, — вставая, кинул напоследок взгляд на студента, направляясь к двери.       Назад не смотрел. Зачем? Он прекрасно знал, что друг последовал за ним. Только вот поддерживать беседу крайне не хотелось. Была пища для размышлений, которую не терпится обдумать; однако все же придется позже. Шерлок уже поравнялся с ним. И нужно поддерживать беседу. Он все-таки вежливый дворянин и это все-таки его друг, пусть и крайне несносный…