Time, is going by, so much faster than/Время бежит намного быстрее, чем я,
And I'm starting to regret not spending all of here with you./И я начинаю сожалеть, что не провёл его с тобой.
Now I'm, wondering why, I've kept this bottled inside,/Теперь я нахожусь в раздумьях, почему я всё сдерживал в себе.
So I'm starting to regret not selling all of it to you./И я начинаю сожалеть, что не рассказал обо всём тебе.
So if I haven't yet, I've gotta let you know…/Что ж, если я решусь, я дам тебе знать…
Never gonna be alone./Ты никогда не станешь одинок.
Алек просыпается несколько раз за ночь и берёт в руки книгу, надеясь отвлечься и нормально заснуть, но мысли путаются в одну большую кучу, а слова на бумажных страницах не имеют смысла. Раз за разом он спрашивает себя, почему вид того, как за Магнусом закрылась дверь, причиняет такую сильную боль. Что он ещё ожидал? Алек ведь знал, что будет так. Правда, он надеялся, что Магнус скажет прямо, что он ему не нужен. Но он не может его винить, тот ничем ему не обязан. Алек не возлагал никаких надежд, размышляя здраво и понимая, что он потерял свой шанс ещё несколько лет назад. Магнус больше не любит его. Да, тогда в выпускном классе, они полюбили друг друга не только как два парня, которых тянуло друг к другу словно магнитом. Они ещё привязались друг к другу просто как два человека, настоящих друга, чего им не удалось сделать за семнадцать лет до этого, и это именно то, за что Алек должен цепляться. Даже если он больше не нужен Магнусу в романтическом плане, они всё ещё друзья, люди, которые заботятся друг о друге. В глубине души Алек понимает, что разлюбить Магнуса вряд ли когда-нибудь получится, однако взаимность не самое главное для него. Он нашёл сильнейшую любовь в своём сердце, и этого достаточно. Лишь бы Магнус продолжал быть в его жизни, хотя бы изредка. И тогда Алек будет в порядке. По крайней мере, что ему ещё остаётся? Он готов на всё ради счастья Магнуса, и, если его счастье будет связано не с ним, что ж, его это устраивает. Около шести часов утра сонливость наконец-то берёт своё, и он крепко засыпает, в следующий раз открывая глаза только тогда, когда на часах уже двенадцать. Потянувшись на кровати, Алек медленно встаёт и идёт к окну, чтобы открыть шторы. На улице, как уже привычно, лежит куча снега, однако светит солнце, красиво ложась своими лучами на сосульки деревьев, и у Алека немного поднимается настроение, глядя на это. Что бы ни случилось, жизнь всегда продолжается. С этим настроем он берёт в руки книгу и спускается вниз. В гостиной на диване в обнимку дремлют Саймон и Изабель. На экране телевизора перед ними в очередной раз крутят «Один Дома», и, взглянув на Кевина, одиноко наряжающего ёлку, Алек осознаёт, что сегодня канун Рождества. Зайдя в пустую кухню, он заваривает кофе и достаёт шоколадное печенье, которое вчера испекла Клэри. На нормальный завтрак нет ни сил, ни желания, поэтому он ставит кружку с тарелкой на стол и садится на стул, открывая перед собой нужную страницу книги. С утра сосредоточиться легче, и в какой-то степени сюжет книги помогает ему не думать о том, где сейчас Магнус. Оказывается, размышлять — или пытаться не размышлять — на эту тему ему не приходится, потому что буквально через пару минут на кухне появляется сам объект всех его мыслей, одетый в растянутый свитер и пижамные штаны. — Алек, — с еле заметной улыбкой выдыхает Магнус, и Алек поднимает голову, чтобы удивлённо на него посмотреть. Глядя на растрёпанные волосы Магнуса, ритм его сердца автоматически ускоряется. — Доброе утро, — осторожно произносит он. Честно говоря, Алек совершенно не знает, что ожидать от него после признания. Магнус немного неуверенно подходит ближе и садится напротив. — Я уж думал, что ты меня снова избегаешь, — говорит он, неловко усмехаясь. — Нет, — уверяет его Алек и качает головой. — Я спал. Магнус кивает и опускает взгляд на книгу в его руках. Алек замечает по его виду, что тот хочет что-то сказать, и сразу же закрывает её, откладывая в сторону. — Магнус, я… — он понятия не имеет, зачем открывает рот, и радуется, что Магнус его перебивает. — Нам надо поговорить, — серьёзно произносит он, глядя на свои руки. — Хорошо, — неуверенно отвечает Алек. Магнус всё-таки решил его отшить? Ничего, это хорошо, уверяет он себя. Ему нужно это услышать, чтобы точно не иметь никаких глупых, совершенно бесполезных надежд. — Допивай кофе и поедем ко мне, ладно? То есть, это будет долгий разговор. Видимо, Магнус беспокоится за него и хочет разложить информацию о том, что у него больше не осталось к нему чувств, по полочкам. Он хороший человек, который заботится об окружающих. Конечно, он не хочет делать Алеку больно и собирается объяснить ему всё подробно. Ладно, Алек с этим справится. Если Магнусу по итогу так будет легче, он потерпит даже самый долгий разговор. Это меньшее, что он может сделать, после того как Магнус провёл столько времени, имея чувства к нему. — Хорошо, — отвечает Алек, сжимая пальцами ткань своей толстовки снизу. Он просто должен пережить это, момент, когда его сердце разобьётся. А потом всё будет в порядке, он продолжит жить, и, возможно, любовь к Магнусу сделает его немного лучшей версией себя.***
В который раз за последние дни Алек смотрит на дом Магнуса, где он когда-то давно проводил так много времени. Даже до того, как они начали встречаться, их компания друзей часто собиралась здесь. Мама Магнуса никогда не была против и всегда с радостью встречала их, предлагая домашнее печенье. Алек надеется, что Магнус знает, что он не единственный, кому не хватает этой женщины. Он паркует машину, и они выходят на улицу. Магнус достаёт ключи из кармана и открывает входную дверь. Их встречает уже привычная тишина. — Давай поднимемся ко мне в комнату, — негромко произносит Магнус, будто стараясь не разрушить её. Алек коротко кивает и снимает куртку, пытаясь спрятать дрожь в руках. Пришёл момент, к которому он абсолютно не готов, однако ему нужно просто пережить его. И отпустить Магнуса навсегда. Они молча идут наверх, и Магнус открывает дверь в свою спальню. Это первый раз, когда Алек заходит сюда с тех пор, как уехал в Лондон, и его голова моментально наполняется воспоминаниями. Эта комната была их маленьким миром. В доме у Лайтвудов почти всегда были назойливые Иззи и Джейс, которым часто было интересно узнать подробности их отношений или им просто становилось скучно, поэтому побыть действительно наедине было немного проблематично. Здесь же они могли быть одни, узнавать души и тела друг друга, день за днём влюбляясь всё сильнее. Алек скучает по тем временам, особенно сейчас. Если бы когда-нибудь, будучи здесь, он посмотрел на Магнуса и осознал, что этот парень значил для него, всё могло бы быть совершенно по-другому. Магнус садится на край кровати, и Алек неуверенно опускается с другой стороны, сохраняя расстояние между ними. — Алек… — начинает Магнус, но замолкает. Закрыв глаза, он делает глубокий вдох, и Алек не выдерживает: — Просто скажи это, — дрогнувшим голосом произносит он. Тот смотрит на него. — Сказать что? — Скажи, что ты больше не любишь меня. Я понимаю, Магнус, правда понимаю. Всё в порядке, — он опускает взгляд, не в силах увидеть подтверждение своим словам в его глазах. Несколько секунд в комнате стоит сплошная тишина, пока не раздаётся тихий, словно лёгкое дуновение ветра, голос Магнуса: — О мой Алек, — шепчет он. — Я никогда не переставал любить тебя. Кто-то будто выбивает воздух из лёгких Алека, и он резко поднимает голову, чтобы посмотреть на Магнуса. У него были десятки вариантов о том, как этот разговор мог пойти, но эти слова не были ни в одном из них. Каждый раз, представляя этот момент, Алек видел, как Магнус оставляет его и уходит. Но нет, тот сидит и смотрит на него пронзительными карими глазами, в которых не видно ничего, кроме честности и искренности, когда его слова о любви всё ещё висят в воздухе между ними. — Что? — Алек не узнаёт собственный охрипший голос. Но как, как то, что Магнус сказал, может быть действительной правдой? Магнус смотрит на него несколько мгновений, а потом его рука тянется к шее, и тонкие пальцы аккуратно берут серебряную цепочку и достают какую-то подвеску из-под свитера. Сердце Алека останавливается, когда ладонь Магнуса открывается, и он замечает там то самое кольцо, что он когда-то давно подарил ему. — Когда я уезжал в Нью-Йорк я пытался оставить его здесь, но не смог. Потом, когда я понял, что ты мне больше не позвонишь или не напишешь, я спрятал его где-то под своими вещами глубоко в шкафу, только чтобы через пару дней снова найти его там глубокой ночью. После этого я честно пытался избавиться его, выбросить в Гудзон, но… я так никогда и не смог этого сделать. И в какой-то момент понял, что пытаться бесполезно. Точно так же, как это кольцо будет со мной, ты всегда будешь в моём сердце, и ничто этого не изменит, как бы я ни хотел. Алек смотрит на него, не в силах даже моргнуть, и Магнус, заметив его молчание, продолжает: — Поэтому да, я люблю тебя, Александр. Я люблю тебя сейчас, любил все эти годы, что мы не видели друг друга, любил тебя в выпускном классе и, мне кажется, ещё много лет до этого. Легче задуматься о том, когда я тебя не любил, правда, я не могу найти ответа на это, потому что, возможно, такого времени никогда не было. Даже если я понял это не сразу, я думаю, я любил тебя всю свою жизнь. Алек резко вспоминает их ранние годы. Короткие драки, в которые их мамам приходилось вмешиваться, постоянные ссоры, споры, непонимания. Они были так уверены, что ненавидели друг друга, когда на самом деле, всё могло быть совершенно наоборот. Каковы шансы того, что ты встретишь свою истинную любовь ещё до того, как даже научишься разговаривать? Каковы шансы, что вы справитесь с мгновенной реакцией своего сердца, ещё до того, как узнаете, что такое любовь? Каковы шансы, что Алек и Магнус были созданы друг для друга, суждены быть всегда рядом, расти вместе, взрослеть, познавать мир? В этот момент, еле-еле дыша и ни на секунду не отрываясь от взгляда Магнуса, Алек понимает, что в этом мире не было ни единого шанса, что что-то могло сложиться по-другому. Потому что точно так же, как им было суждено родиться в этом городе в своих семьях, им было предначертано полюбить друг друга ещё в самом-самом начале своих жизней. Как законы физики или солнце, вращающееся вокруг их планеты, Алек и Магнус неизменны. — Магнус… — шепчет он чуть слышно. — Правда? Ты правда любишь меня? — Да, — тихо отвечает Магнус, наклоняясь немного вперёд и опуская взгляд на его губы. — Как я могу не любить тебя? Алек не выдерживает и преодолевает короткое расстояние между ними первым, подаваясь вперёд и целуя Магнуса со всей любовью, всей страстью, всеми чувствами, что бушуют в нём в этот момент, словно шторм. Его сердце пропускает несколько ударов, когда Магнус отвечает, запуская ладони в его волосы, и тянется ближе к нему. Алек касается пальцами его лица, шеи, рук, не в состоянии насытиться даже на секунду, и резко, чётко, абсолютно уверенно понимает, что Магнус — это всё, что ему нужно, всё, что ему когда-либо было по-настоящему нужно. Если Магнус будет в его жизни, то этого будет достаточно, более, чем достаточно. Этот поцелуй совсем не похож на тот, что они разделили несколько дней назад. Тогда они медленно исследовали, заново изучали и снова вдыхали друг друга, узнавая, что это такое — целовать кого-то спустя столько лет. Сейчас же их сердца абсолютно открыты друг перед другом, по телам бежит дрожь и разряды тока из-за каждого прикосновения. Этот раз отличается и от каждого их поцелуя восемь лет назад. Любовь всегда была между ними, незримая нить, связывающая их на протяжении всей жизни, тянущая их друг другу, однако ещё никогда она не была абсолютно ощутимой, сказанной вслух и чувствуемой в каждом касании, каждом вдохе, каждом движении губ, словно это — их кислород. Магнус отстраняется первым, тяжело дыша. Алек крепко держит его за плечи, не в состоянии отпустить хотя бы немного. Он чувствует, что ему необходимо касаться Магнуса, чтобы понимать, что это правда реально, что это не его выдумка, что он не сошёл с ума. Они смотрят друг на друга, и Алек замечает в его взгляде сомнение, которое Магнус сразу же озвучивает: — Я… я не уверен, что мы можем это делать, Александр, — тихо произносит он, и сердце Алека сжимается в его груди. — Почему? — Потому что это… это ничего не значит, ничего не меняет. Мы не виделись столько лет, мы совершенно другие люди, мы так мало знаем друг о друге. Что, если мы совершаем ошибку? Ох, Магнус, думает Алек. Что так сломало тебя, заставив сомневаться в каждом шаге? Этот вопрос остаётся невысказанным, по крайней мере, пока что. Алек надеется, что у него будет шанс узнать. Он хочет обнять его, спрятать в своих руках и сказать, что всё будет хорошо, потому что он больше никогда не позволит чему-нибудь плохому случиться с ним. Однако единственное, что он может сделать сейчас, — это прошептать лишь один вопрос, в который он верит всей душой, каждой частицей своего тела: — Как мы с тобой можем быть ошибкой, Магнус? Магнус резко выдыхает и дотрагивается своей ладонью до его щёки. Алек закрывает глаза и льнёт к прикосновению. Большой палец поглаживает его подбородок, и Алек поднимает свою руку, чтобы переплести их пальцы, и снова смотрит на него. — Давай просто побудем в этом моменте лишь немного подольше? — просит он, и Магнус, задумавшись на пару секунд, легонько кивает. Его ладонь аккуратно скользит со щеки на Алека на его затылок, поглаживая пальцами короткие волосы, и притягивает его ближе, снова соединяя их губы и останавливая время во всём мире лишь для них двоих, хотя бы ненадолго.