Adored one

“Listen,” I told him. “Don’t be so tough so early in the morning. I’m sure you’ve cut plenty of people’s throats. I haven’t even had my coffee yet”. Ernest Hemingway. To have and have not. For what are we born if not to aid one another? Ernest Hemingway. For whom the bell tolls.

      С прошедших между полихексцами и юссцами переговоров минуло больше недели. Обе банды расширили границы своих территорий достаточно, чтобы задеть владения Мадкэпа. Последний был крайне недоволен положением событий – несмотря на многочисленность подчиненных, связи и серьезные ресурсы, тягаться одновременно с Гильдией Убийц и Юсским Ульем было почти невозможно. Первым не требовались большие ресурсы, они чинили Мадкэпу большие проблемы через точечное устранение его доверенных лиц. Вторые подходили масштабно, уничтожая поставки и лишая его как клиентов, так и товара, так и подчиненных. Отвоевать же отобранные территории Мадкэпу не удавалось, в основном потому, что он не успевал составить план контратаки, как лишался еще одного куска территории. Скооперироваться с прочими бандами, да и вовсе добиться переговоров от них у него тоже не выходило – многие пользовались услугами Бесценного, и никто не хотел становиться поперек его планам. Иными словами, лидер одной из самых крупных банд аяконской мафии свирепел с каждым пройденным днем все больше, и его бизнес все больше приходил в отчаянное положение.       Лаксити, впрочем, был весьма доволен. С Мадкэпом у него были свои счеты, и видеть, как мерзавец лишается всего, что давало ему власть, было очень и очень приятно.       Однако Мадкэп знал, что подобное поглощение его территории двумя другими бандами было спланировано третьей партией. Он знал, что те воспользовались услугами Бесценного, и был одним из тех немногих, кто был знаком с Лаксити до того, как его стали знать под этим прозвищем. Он начал присылать письма с угрозами, которые праксианец читал по вечерам, подкидывая их в небольшой очаг на импровизированной «террасе» на крыше. Фраззел, впрочем, в привычной ему немногословной манере высказал («Если кто заявится, ты знаешь, кому звонить»), что с удовольствием «намекнет» Мадкэпу о манерах, в которых полагалось обращаться к Бесценному. Флюстерн же связался с ним по телефону незадолго после разговора с Фраззелом:       - Детка, - жизнерадостно воскликнул он на другом конце провода, - если хочешь, я его хоть сегодня решу, да даже проезжая мимо!       - Не стоит, - отказался Лаксити, наматывая на палец провод телефона. – Я хочу, чтобы он видел, как все, что ему было ценно, испаряется, исчезает, и становится чужой собственностью.       - Лапонька, а ты еще коварнее, чем я, - замурлыкал тот. – Ну ладно, как хочешь, но, если этот свинтус вздумает обратиться к тебе неучтиво, я устрою ему ма-а-аленькое шоу с исчезновением всего его товара за одну ночь. И тогда его отчаянные вопли донесутся до тебя с утренним бризом.       - Когда это ты успел стать таким поэтичным? – фыркнул Лаксити. Флюстерн захихикал:       - Меня тут забросали любовными записками. Читаю и заливаюсь в хохоте. Вот, послушай, - предложил он и процитировал: - «Я совершенно покорен вашей дикарской манерой открывать бутылки дентами. Всякий раз я зачарованно смотрю, как эти сияющие жемчужины вгрызаются в пробку с остервенением зверя, и как нежные губы растягиваются в удовлетворенной ухмылке, стоит пробке звучно выскользнуть из своего плена»… И там все в таком же духе!       - Что ж, похоже, у тебя появился интересный ухажер, - подколол его тот. Флюстерн хмыкнул:       - Да, и малость придурковатый. По молодости, судя по всему.       - Флю, ты и сам довольно молод. Ты вообще младше меня, - заметил Лаксити. Тот возмутился:       - Эй, я выбрался прямиком из преисподней! Каким бы ни был мой возраст, по ощущениям я уже глубокий старец!       - А по мне – хулиганистый сорванец, сбежавший из бетсада, - ухмыльнулся Лаксити. – Ладно, все остальное идет по плану?       - Да, все идет идеально. Фраззел выполняет свою часть, а я – свою, и даже проволочек ни разу никаких не было. Кто как, а я всем доволен. Кстати, лапонька, привезти тебе лекарство от мигрени?       - У меня пока еще есть запасы.       - Можно ведь их пополнить? Нет? Ну хорошо, сообщишь мне, если вдруг тебе понадобится больше. Кстати говоря, поглядывай периодически по сторонам, и, если заметишь всяких странных типов, не стесняйся говорить мне об этом.       - В этом городе много странных типов, и ты, пчелиное высочество, в их числе.       - Да, но вокруг Бесценного не должна крутиться подозрительная шушера, разве я не прав? Просто позвони мне, а там я уже сам разберусь. Искру из них вытрясу, но беспокоить тебя не позволю. Обещай мне?       - Еще чего, - отказался Лаксити, чем спровоцировал новый виток общих шуточек и требований следить за своей безопасностью. Бесценный был в штучном экземпляре, и терять его услуги не хотелось никому.       Собственно, поэтому он не ожидал, что Мадкэп попробует зайти так далеко, чтобы причинить ему вред. Глупо было, конечно, думать, что мех, который был причиной его прошлых злоключений, будет испытывать тот же пиетет перед его новым именем, что и все остальные, в особенности если учитывать его нынешнее шаткое положение, но Лаксити делал ставку на переговоры и попытки заставить его помочь, используя шантаж или те же письма с угрозами. Чего он не ожидал, так это прямого нападения.       Конечно, это был приятный тихий вечер в центре города, но задворки, будь они за театром или за каким-нибудь клубом, оставались тем местом, в которое не следовало заходить, не имея при себе какого-нибудь веского аргумента для защиты как от грабителей, так и от просто бандитов. Статус Бесценного был, в основном, одним из таких аргументов, но, судя по тому, как Лаксити, стоило ему зайти за угол, с силой ударили в голову, оглушив на время, а после свалили в достаточно глубокую лужу, удерживая лицо в грязной воде, эти представители банды Мадкэпа были в достаточной мере отмороженными, чтобы пойти на риск и пренебречь должным этикетом.       Через непродолжительное время его отпустили, позволив чуть приподняться над водой, кашляя и отхаркиваясь. Лаксити едва поднял голову, как на него обрушились вновь, осыпая пинками и ударами:       - Мэдкап велел передать, чтобы шлюха не лезла не в свое дело, - поведал один, когда напавшие решили сделать еще одну небольшую передышку. Лаксити перевалился набок, поглядел наверх, на темные фигуры, нависающие над ним, и прохрипел:       - Вот пусть своим шлюхам об этом и рассказывает…       - Ты!..       В тот момент, когда Лаксити поднял руки, чтобы защититься от новых ударов, один из нападавших внезапно рухнул оземь, как подкошенный, и длинно завыл на высокой ноте, держась за ногу. Послышалась короткая возня, и еще один выбыл из игры, заорав:       - Мои руки! Ты мне руки сломал!       - Вовсе нет, - спокойно отозвался некто, кого до сего момента на задворках театра не наблюдалось. – Я всего лишь порвал тяжи в них. Восстановление при минимальных нагрузках займет около полугода. Воспринимайте это, как ступень к самосовершенствованию. Уверен, через некоторое время вы научитесь пользоваться своими ступнями с не меньшей ловкостью, чем с ладонями, а затем переедете жить куда-нибудь в джунгли, где вам самое место.       Это был довольно странный вид сарказма, но праксианец решил не критиковать неожиданную помощь и просто начал тихонько отползать в сторону от агрессоров. Оставшиеся двое, поначалу бездействовавшие, не понимая, откуда пришла подмога, перешли в наступление:       - Тебе лучше уйти отсюда, мех, пока у тебя есть возможность!       - Хороший совет, - одобрил тот, - однако он подходит вам больше. Почему бы вам не последовать собственному совету, не забрать пострадавших товарищей и не удалиться отсюда так быстро и далеко, насколько только возможно?       Этот язвительный тип начинал нравиться Лаксити, который отполз к ближайшей стенке и теперь пытался перейти в сидячее положение, придерживая бок. Синяки, должно быть, будут живописные, а еще часть лица у него онемела, что свидетельствовало о серьезных ушибах.       Из оставшихся двоих агрессоров один решился на отчаянный маневр, с боевым кличем бросившись на саркастичного незнакомца с ножом в кулаке. Лаксити не видел, что конкретно тот сделал после того, как перехватил атакующую руку, но нож выпал, а после несильного с виду толчка в лоб, третий мех пошатнулся и оказался лежащим в грязи, поскуливающим и баюкающим пострадавшую конечность.       Последний из бандитов поднял свои руки, капитулируя:       - Хорошо, твоя взяла! Отпусти нас, мы не будем больше продолжать!       - Продолжать вы не сможете в течении еще долгого времени, - мягкий тон сочился явственно ощутимой угрозой. – Однако искренне советую вам прекратить эту деятельность совсем. Вы совершенно не годитесь ни в качестве противников, ни в качестве союзников. Разве что как расходный материал, а в этом мире есть вещи получше, согласны?       «Странный тип,» - подумал Лаксити с некоторой симпатией. Кроме того, голос неожиданного союзника казался ему смутно знакомым, но он не мог вспомнить, где мог бы его слышать. На деловых встречах? Переговорах? В театре? Или, быть может, это был новый бариста из кофейни?       Проследив за тем, чтобы побитые бандиты, униженно и в страхе, покинули задворки, незнакомец подошел к Лаксити и аккуратно, стараясь не навредить, прикоснулся к его плечам:       - Ты сможешь встать?       - Если мне помогут, - отозвался тот. – У меня болит бок и, кажется, я охромел на одну ногу, а еще я подозреваю у себя сотрясение.       - Я помогу тебе добраться до дома, - сказал незнакомец. Легко потянув его на себя, он перекинул одну руку Лаксити через свои плечи и, поддерживая, помог ему встать на ноги. Медленно, шаг за шагом, он повел его в сторону черного входа. – Мы сможем войти отсюда?       - Да, конечно. У меня были ключи в кармане, если они все еще там, но если они выпали, то мы просто постучимся. Охрана меня знает.       - У тебя есть ключи? Я надеялся встретиться с тобой сегодня, но, похоже, в театре никто не в курсе, что ты проживаешь у них на крыше.       - Мы знакомы? – нахмурился Лаксити и поморщился от боли, стрельнувшей щеку. Он провел глоссой по дентам, проверяя, нет ли выбитых, но все было цело.       - Мы встретились однажды, на прошлой неделе.       - О, - протянул Лаксити, все еще недоумевая. Видимо, это был кто-то из мехов Фраззела, хотя полихекского акцента у этого типа не наблюдалось. Неужто кто-то из подчиненных Флюстерна?       Ключи все же нашлись. Максимально невесомо пошарив в карманах Лаксити, незнакомец выудил маленькую связку ключей и, попробовав по очереди каждый, отпер дверь черного входа. Осторожно заведя Лаксити внутрь, он закрыл за ними дверь. Освещение здесь было не таким ярким, как в том же фойе, однако его хватило, чтобы праксианец разглядел своего спасителя, и, в изумлении, воскликнул:       - Я думал, что избавился от тебя!       - Да, ты велел мне прибегнуть к услугам балетной студии, - кивнул давешний тип с крыши, ранее изображавший из себя ниндзя. – Но это оказалось не тем. Мне не понравилось. Я вернулся, чтобы просить тебя научить меня танцевать, как ты. К сожалению, никто из местных служащих не мог указать мне, как тебя найти, и я явился вечером, надеясь, что смогу встретить тебя, ведь ты упоминал, что работаешь ночью. Я не предполагал, что обнаружу тебя в беде, но рад, что оказался поблизости. Ты сможешь подняться по лестнице? Кажется, ты действительно повредил ногу. Если ты не можешь, то я тебя понесу.       - Здесь есть лифт, - только и ответил Лаксити, анализируя услышанное. Танцы? Он всего лишь скинул придурка со своей крыши!       В кабине лифта они ехали молча. Лаксити пытался сообразить, мог ли этот мех быть засланцем от какой-то еще банды, или даже от знакомых, однако не похоже было, чтобы его прислал Мадкэп. Хотя всякое могло быть, но избивать его, а после подсылать своего же бота, чтобы тот помог ему добраться домой? Слишком сложно и ненадежно, чтобы Мадкэп воспользовался подобным планом, не говоря уже о том, что он был несколько нелогичен.       Едва они вошли в тесные апартаменты праксианца (последний с удивлением отметил за собой необычную для него самого смиренность в отношении того, что в его жилье находился кто-то посторонний), как он немедленно заковылял в душ. Скинув в корзину для белья мокрую и грязную верхнюю одежду, он сказал:       - Ты не обязан оставаться, дальше я могу справиться сам. Спасибо за помощь.       - Нет-нет, я останусь, пока мы не обработаем твои повреждения. Я сделаю тебе горячий чай, - заявил тот. – Не подскажешь, где ты хранишь аптечку?       - У меня ее нет, есть только лекарства от мигрени, пара пластырей и бинт, - отозвался Лаксити, раздеваясь в душе. – В тумбочке у кровати.       Зашумела вода. Отмывшись, насколько позволяли полученные ушибы, и с грехом пополам переодевшись в сухую пижаму и халат, Лаксити оценил свое отражение в маленьком зеркале у душевой. Щека заплыла, правый окуляр начал понемногу закрываться. Синяки все еще не проступили, зато половина лица нехорошо потемнела, намекая на то, что в ближайшее время на нем будут самые великолепные оттенки.       Прихрамывая и шлепая босыми ногами по полу, Лаксити выбрался из душа. Недавний тип тут же подошел к нему, помогая добраться до стула и присесть, заботливо подперев ему спину подушкой. Затем вручил свернутую салфетку, в которой праксианец нащупал ледяные сколы, видимо, собранные из крошечной морозильной камеры в углу, которой он, в основном, совершенно не пользовался. Прижав к лицу ледяной компресс, Лаксити вздохнул: все же компания меха с золотым шевроном была не так уж и плохой.       Передав ему большую кружку с горячим крепким чаем (Лаксити даже не знал, что у него есть чай), мех налил немного кипятка в небольшой тазик, найденный, судя по всему, там же, где морозильник и чай, разбавил в нем что-то, затем добавил прохладной воды из душа и, принеся этот тазик к Лаксити, заставил того окунуть пострадавшую ногу в горячую воду.       - Это зачем? – поинтересовался праксианец, прижимая одной рукой к лицу компресс, а другой держа кружку с чаем.       - Надо немного распарить, потом я намажу пострадавшую часть заживляющей мазью и наложу повязку, - пояснил тот, присев рядом и раскладывая у себя на коленях полотенце. Пошарив в кармане, он вытащил небольшую плоскую баночку и показал ее. – Я привык носить эту мазь с собой, она всегда пригождается.       - А что еще у тебя лежит в карманах?       - Ключи, документы, деньги… всякая мелочь.       - И никакого оружия? – прищурился Лаксити. Тот поглядел на него снизу вверх и улыбнулся:       - Мне не нужно носить с собой что-то дополнительно. Я способен использовать все, что попадется мне в руки.       - Даже баночку с мазью? – пошутил тот, и мех усмехнулся в ответ:       - Особенно баночку с мазью!       Продержав пострадавшую ступню в воде пару минут, он аккуратно вытащил ее и положил на полотенце у себя на коленях. Промокнув излишки воды, он открыл баночку, и густой травянистый запах мази наполнил пространство. Взяв некоторое количество на пальцы, мех сперва жестом попросил убрать компресс от лица и аккуратно смазал слегка опухшую зону щеки, после чего, удовлетворившись результатом, принялся бережно обмазывать лодыжку, стараясь не причинить дискомфорта. Ощущения, впрочем, были довольно противоречивы: холодная сперва, мазь затем слегка согревала, но холодящее ощущение при этом оставалось.       - Интересная мазь, - заметил Лаксити. Мех отложил в сторону баночку и потянулся за бинтом, чтобы наложить повязку:       - Одна из самых эффективных вещей при ушибах, ожогах, порезах и растяжениях. Я использую ее уже половину своей жизни, и у меня всегда все быстро заживало.       - А как называется эта мазь? Быть может, мне тоже стоит ею запастись, на всякий случай.       - О, эта мазь изготавливается специально обученными медиками в моем додзе. Однако, если ты хочешь, я могу принести тебе пару баночек, эта мазь хранится долго, - предложил тот.       Лаксити кивнул. Отхлебнув чая, он внимательно воззрился на своего невольного гостя:       - Я не припомню твоего имени.       - Полагаю, это нормально, учитывая нашу первую встречу, - усмехнулся тот, завязывая концы бинта и легко опуская ногу на пол. Отложив бинт в сторону и убрав баночку с мазью обратно в карман, он поднялся на ноги. Сложив руки в странном жесте и вытянув их перед собой, он церемонно поклонился: - Меня зовут Йокетрон, я наследник учений последних мастеров семи стилей боевых искусств. В ближайшем будущем я стану официальным грандмастером додзе «Алкалин» и главой корпуса ниндзя Элитной Гвардии. Повинуясь воле своего мастера, я прохожу оптический квест, призванный помочь мне постичь последнюю ступень в обучении и стать полноправным мастером семи стилей, заняв мое место при додзе.       Лаксити сделал длинный глоток, осмысливая сказанное. Мотнув головой и решив, что всерьез поразмыслит над ситуацией в другой день, но точно не в этот вечер, и без того выдавшийся богатым на приключения, он резюмировал:       - Значит, Йокетрон из Элитной Гвардии, да? И ты действительно ниндзя?       - Да, - подтвердил тот, выпрямляясь. Подобрав тазик, он отошел к раковине и вылил воду в нее.       - Как-то ты не очень похож, - протянул Лаксити. – Слишком уж обыденно одет для ниндзя, я думал, вы более экстравагантны в выборе одежды.       - Я посчитал, что, чем меньше я буду выделяться на фоне других прохожих, тем лучше, - признался Йокетрон. – Но я могу прийти и в тайчи, если согласишься научить меня танцевать.       - Наверное, я должен тебе, - вздохнул Лаксити. – За спасение, за мазь, за заботу… Абсолютно точно не за пляски на моей крыше, конечно. Чем вообще ты там занимался?       - Искал подходящую точку для медитации.       - Нашел? – заинтересовался праксианец. Йокетрон кивнул:       - О, да. Но не думаю, что ты позволишь мне там медитировать.       - Правильно думаешь, - согласился Лаксити. Допив остатки чая, он водрузил кружку на тумбочку возле кровати и медленно поднялся со стула, бросив подушку на постель. – Праймас, это был длинный день! Вряд ли я буду делать сегодня что-либо еще, поэтому ты можешь идти домой. Спасибо за помощь, и я, наверное, попробую научить тебя танцевать или постичь какую-то там ступень, насколько будет в моих силах, но не жди чуда, хорошо? И мне нужно будет время, чтобы подлечиться.       - Разумеется, - вновь отвесив поклон, Йокетрон добавил: - Могу ли я нанести визит завтра? Я принесу мазь.       - Давай так, я дам тебе номер своего телефона, чтобы ты мог мне позвонить. Когда мне будет полегче, я тебе сообщу. Договорились? – предложил Лаксити. – Ты знаешь, где я живу, и сможешь прийти сюда, в случае чего. Я предупрежу охрану, чтобы они тебя впустили.       - Хорошо, - согласился тот. Обменявшись номерами, Йокетрон посоветовал: – Старайся не напрягать ногу лишний раз. За тобой есть, кому присмотреть, если тебе что-то понадобится? Если нет, то я готов помочь тебе.       - И откуда ты такой альтруист? Не волнуйся, за мной присмотрят, - махнул рукой Лаксити. – Какой же, все-таки, странный вечер выдался.       - Линии судьбы пересеклись, не иначе, - кивнул Йокетрон. Лаксити смерил его недоверчивым взглядом и фыркнул:       - Ты что, печенька с предсказанием? Будь осторожен на обратном пути, возможно, мерзавцы решат вернуться с подмогой. Сюда они не поднимутся, но я не гарантирую твою безопасность.       - Тогда я с удовольствием скрашу их вечер, - ухмыльнулся тот в ответ, и Лаксити невольно заметил, что улыбается в ответ.       Проводив Йокетрона до двери, он запер ее и медленно поковылял к своей постели. Флюстерн будет в бешенстве, когда узнает, что на него напали, и Фраззел наверняка не оставит это без ответа. Кроме того, стоило разузнать немного о новом знакомце. Ниндзя были скрытной и закрытой общиной, а тут целый наследник ниндзя-искусств нарисовался у него на пороге, защищал его и всячески заботился весь вечер. Ну и, конечно, попытался сломать ему крышу неделю назад…       «Я подумаю об этом завтра,» - решил Лаксити, забрался в постель и выключил свет.