Adored one

You’re my religion. You’re all I’ve got. Ernest Hemingway. A Farewell to Arms. Madame, all stories, if continued far enough, end in death, and he is no true-story teller who would keep that from you. Ernest Hemingway.

      За две недели с тех пор, как Лаксити привел в исполнение первую ступень своего плана, заключавшуюся в осведомлении всех и каждого, за кем может следить Сенат, о связи Бесценного с додзе ниндзя, не было замечено никакой подозрительной активности. План, впрочем, действовал, о чем Лаксити заключил из последнего визита Даи Атласа, который долго пытался убедить Йокетрона немедленно пересмотреть свой союз с праксианцем:       - Ты хоть представляешь себе, кто он такой?! – впервые Лаксити, притаившийся за дверью, слышал, чтобы посланец Сената повысил голос. – И на что он способен?! Йокетрон, ты понимаешь, кого ты впустил в свой дом? – он даже перешел на шепот, как будто боялся, что его услышат (правильно, впрочем). – Этот мех был признан угрозой безопасности Протихекса несколько лет тому назад!       Йокетрон издал задумчивый возглас:       - Любопытно, чем таким перед ним провинился Протихекс… Я спрошу у него об этом позже.       - Ты слеп, - заявил ему Даи Атлас. – Слепой безумец. Он обманул тебя, приманил, а ты встрял прямо в расставленную ловушку, как неумелый спарк! Йокетрон, - тон сменился на почти умоляющий, - ты должен поскорее избавиться от него…       Лаксити не мог видеть их, но, судя по тому, как резко осекся и замолчал Даи Атлас, Йокетрон дал понять, что продолжать эту фразу не стоит. Спустя длительную паузу, ниндзя заявил:       - Мы не будем больше поднимать эту тему. И, Даи, это мое последнее предупреждение. Услышу, как ты неучтиво говоришь о моем Конъюкс – и можешь забыть о неприкосновенности.       - Я предупредил тебя, Йокетрон. Этот мех…       - Ты хочешь проверить серьезность моих слов незамедлительно? – буднично поинтересовался тот, словно вовсе не угрожал. – Даи, от моего кабинета до ворот додзе приличное расстояние.       - Мне больше нечего сказать, - отозвался Даи Атлас и тяжело вздохнул. – Твое решение – на твоей совести. Я лишь надеюсь, что тебе хватит везения и проницательности, чтобы остаться невредимым.       На этом посланец из Сената удалился, Лаксити едва успел скрыться за поворотом. Судя по тому, как всполошен был Даи Атлас, в Сенате уже знали о том, что Бесценный находится в додзе и, более того, является Конъюкс действующего главы, и тут же прислали своего меха, чтобы тот попытался отговорить Йокетрона от «роковой ошибки». Однако не преминули заметить, что, если ниндзя не перестанет упрямиться, то все может обернуться плохо. В ход шли угрозы, и Лаксити предвидел это, но, пока угрозы оставались в словесной форме, и реальных действий никто не предпринимал, он тоже бездействовал, вместо этого координируя своих союзников.       Поскольку выбираться из додзе теперь было сложнее, да и вовсе не стоило бродить в одиночку за его пределами, Лаксити встречался с Флюстерном в его машине, после чего они долгое время разъезжали по улицам, проговаривая детали и обсуждая новости из подполья. Иногда к ним присоединялся Фраззел – за время совместного сотрудничества глава Полихекской Гильдии Убийц неожиданно сдружился с Флюстерном, и теперь они вполне комфортно находились в компании друг друга.       Но прошло больше двух недель, и, за исключением того визита Даи Атласа, не было никаких новостей. Это можно было принять за благоприятный знак, однако Лаксити вновь начала одолевать тревога. Затишье могло означать как перемирие, так и готовящуюся атаку, а поскольку ниоткуда не поступало ни одной вести о странной активности, праксианец лихорадочно проверял и перепроверял все источники информации, пытаясь вычислить, нет ли еще чего-нибудь, что он мог упустить в своих расчетах, и что Сенат может использовать против них, сведя на нет все усилия. Йокетрон видел, что тот беспокоится, и пытался выяснить причину его волнений, но праксианец увиливал от прямого ответа, объясняя все мандражем перед церемонией заключения союза, которая в скором времени должна была состояться. Они определились с местом и датой, разослали приглашения, утвердили церемониальные одежды, украшения, общее убранство и угощения. У них даже была договоренность с храмом Соломуса, которые должны были прийти и официально зарегистрировать заключение союза. Этим вполне можно было объяснить некоторую встревоженность праксианца, однако Йокетрон, судя по его взгляду, не очень ему верил. Лаксити пришлось пообещать, что ничего серьезного не происходит, а если произойдет, то он обязательно поставит ниндзя в известность. Не соврал, в общем-то – ничего и не происходило.       В один из вечеров, когда Лаксити вновь разъезжал в машине Флюстерна, и обсуждал с ним предстоящую церемонию, а заодно – и то, что от Сената до сих пор нет никакого ответа, он вдруг ощутил, что ему необходимо перестраховаться. Мысль о том, что Сенат может напасть с неожиданной стороны, не отпускала его, и невозможность просчитать такой ход обрушивалась на него паникой. Что, если у него ничего не получится? Что, если он что-то упустил?       - Флю, если что-то пойдет не так, как планировалось, не убивай Йокетрона, - внезапно сказал Лаксити. Юссец отвлекся от созерцания вида за окном и напряженно на него уставился. – Если… если я не смогу избавиться от этой угрозы, то и он точно не смог бы. Я хочу защитить его, и не хочу, чтобы кто-нибудь начал мстить ему, если что-то случится.       - А ты считаешь, что что-то пойдет не так? – угрюмо проговорил Флюстерн, не слишком довольный тем, какой поворот принял их разговор. И расстроенно взмахнул руками: – Я знал, что это было плохой идеей – выставлять тебя тем, кто руководит каждым решением этого ниндзя!       - Но я правда руковожу, - ободряюще подмигнул ему Лаксити, а затем вновь посерьезнел: - Пожалуйста? Можешь пообещать мне это?       - Знаешь, ты поступаешь ужасно нечестно по отношению к нам. Ко мне, Арденту, крошке Кейду… Что мы будем делать, если с тобой что-то случится? Ты даже не хочешь, чтобы мы мстили за тебя!       - Я хочу, чтобы вы помнили о том, что каждый из вас чрезвычайно дорог мне, - праксианец потянулся к нему и обнял, мягко прижав к себе, утешая. – И я не хочу, чтобы кто-либо из вас влезал в битву с Сенатом, если я не смогу убедить их держаться от нас подальше. Я хочу, чтобы вы все были в безопасности, и были счастливы. Чтобы ты создал свою семью, чтобы Ардент стал шефом, как хотел, чтобы Баррикейд вырос тем умным и прекрасным мехом, каким я знаю, что он станет, и чтобы вы трое могли делать все, что вам захочется, не задумываясь о цене, - он замолк на мгновение, а затем продолжил: - И чтобы Йокетрон не махнул рукой на собственную жизнь и не отправился за мной следом, если меня не будет рядом, чтобы остановить его. Из вас всех он вернее всего просто бросит все и возьмет вину на себя за каждую мелочь, за которую не несет ответственности. Флю, я не буду просить никого из вас заботиться о нем, но, пожалуйста, не усложняйте ему жизнь, ладно?       Юссец некоторое время сурово молчал, отказываясь поддаться на утешительные поглаживания по спине и расслабиться. Лаксити потерся щекой о его макушку, и тогда тот сдался:       - Ладно, - вздохнул Флюстерн, немного поерзал и, высвободив руки, крепко обнял его в ответ. – Я все равно намерен спрятать тебя, едва возникнет малейший намек на подозрительную активность. Но я скажу о твоих словах Арденту, и постараюсь удержать руки при себе. А ты, - он взглянул на него с жесткой решительностью, - обещай мне, нет, поклянись, что сделаешь все, что только будет в твоих силах, и даже больше, чтобы оставаться в безопасности, сражаться и уничтожить кого и что угодно, что может попытаться избавиться от тебя. Обещай позвонить мне, если у тебя возникнет даже самая слабая мысль о том, что кто-то задумал нечто дурное против тебя, обещай, что тут же ринешься искать помощь, если поймешь, что не сможешь справиться один!       - Я обещаю, - мягко поклялся Лаксити, ласково погладив желтый шлем. – Я клянусь тебе, что не собираюсь позволять кому-либо одолеть меня.       - Вот и славно, - проворчал юссец, сжав в пальцах лиловую ткань пальто. – А вообще, я, скорее всего, переселюсь в машину и буду жить у самого забора. У меня искра не на месте, просто жуть берет от того, что ты там один!       - Но я не один, Флю, - уверенно отозвался тот. – Со мной целая толпа ниндзя, мимо которых не проскользнешь незамеченными. И Йокетрон практически всегда рядом.       - Вот пусть тоже бдит! Должна же быть и от него хоть какая-то польза! Он и есть та причина, почему ты вдруг решил так собой рисковать, вот пусть и отрабатывает оказанную честь!       - Он мой Конъюкс.       - Шмонъюкс, - буркнул Флюстерн, и Лаксити рассмеялся. Тревога отлегла у него от искры, и снова стало легко дышать.       Следующие несколько дней прошли в том же режиме – выяснение любых новостей, касающихся Сената каким-либо образом, чаепитие с мастерами, подготовка к церемонии, проведение времени с учениками, которые за это время привыкли к нему достаточно, чтобы гурьбой нападать на него с внезапными объятиями или неуклюжими пока попытками розыгрышей. Периодически они с Йокетроном танцевали, переходя от вальса к танго, а от танго к твисту. Последнему праксианец начал учить его совсем недавно, и тот быстро втянулся, уловив общую суть движений. С ним и некоторые из особо шустрых мехлингов, объявивших своей миссией подглядывание за ними в те редкие моменты наедине (чаще всего Йокетрон ловил их еще на подступах, но иногда, когда они играли в настольные игры, танцевали или обсуждали что-нибудь отвлеченное, он позволял им находиться рядом, притворяясь, что вовсе их не замечает), научились паре-тройке козырных танцевальных приемов. Лаксити это ужасно умиляло, и он с нетерпением ждал, когда приедет Баррикейд, с которым они непременно сдружились бы – мехлинги в таком возрасте быстро сближались друг с другом.       Лаксити полюбил возиться в саду – мастер Коуджент создал небольшой садик, и жаждал расширить его, но не мог справиться со всем в силу своего почтенного возраста, а ученики были слишком резвыми и нетерпеливыми, чтобы уделять много времени каждому растению, отчего сад разрастался очень медленно. Праксианец принял это, как личный вызов, и засадил все, что мог, морозостойкими цветами разных видов, добавил декоративные кустарники и несколько аккуратных саженцев неприхотливых деревьев. Перемену оценили все - даже ворчливый мастер Айронбаунд заметил, что сад приобрел ухоженный вид, а уж мастер Коуджент и вовсе был в восторге, тем более, что эти перемены, как и увлеченность праксианца растениями, заинтересовали учеников, и они тоже, понемногу, начали помогать. Йокетрон так полюбил сад, заявляя, что он очень напоминает ему Праксус, что даже лично смастерил несколько фонариков, и теперь они почти каждый вечер прогуливались там, наблюдая за бликами кристаллов и разноцветными огоньками самодельных фонариков, число которых с каждым днем возрастало – в основном их делали ученики, но пару раз Лаксити видел, как некоторые из взрослых ниндзя вешают пестрый фонарик на какую-нибудь ветку.       Спокойные дни и тихие вечера – то, к чему привык Лаксити за время своего проживания в додзе. Привык к ораве мехлингов, к старческим пререканиям мастеров, почтительным поклонам и умеренному любопытству со стороны менторов и других ниндзя, к постоянному обществу Йокетрона, к их совместным дурачествам и веселью, к тому, что вот-вот он официально станет частью всего этого, и даже больше. Он не подозревал, что когда-нибудь, после всего, что преподнес ему Аякон раньше, он вновь захочет чего-то подобного. И что он вновь кому-то доверится, и что этот некто будет достоин того, чтобы ему верить. Йокетрон любил его, и праксианец был так счастлив, что даже не мог подвергнуть сомнению что-либо из того, что касалось ниндзя.       Это был обычный вечер, такой же, как и все предыдущие. До церемонии заключения союза оставалась пара дней, и практически все приготовления уже были завершены, включая те, которыми Лаксити руководил сам – к примеру, его ответный союзный подарок, который совсем недавно привезли из Праксуса и который он полдня потом прятал, чтобы наблюдательный ниндзя не обнаружил его раньше времени. Йокетрон в тот вечер был уведомлен о том, что возникли какие-то проблемы в корпусе ниндзя в Элитной Гвардии, и был вынужден отойти в свой кабинет, чтобы поговорить с командующим корпуса. Мастера его, тем временем, уже завершали чаепитие, а Лаксити намеревался заглянуть в мастерскую, чтобы еще раз посмотреть на законченный наряд – Импэйл уже показывал его, но праксианец захотел добавить несколько деталей вышивкой, и одеяние должно было быть готово к вечеру. Портной обещал, что оставит его в мастерской, в закрытой коробке, на том же месте, где и обычно. Так как Лаксити уже был хорошо знаком с обстановкой мастерской, и прекрасно в ней ориентировался, ему не требовалось присутствие Импэйла, и он отправил его отдыхать – портной, несмотря на то, что был ниндзя, здорово утомился, пока создавал эти наряды, и Лаксити было совестно смотреть на выцветшие до белизны окуляры и вытянутое от усталости лицо, не говоря уже об исколотых пальцах.       Поэтому в мастерской никого не было, когда он вошел в нее. Лаксити сразу же нашел заветную коробку и вытащил из нее свой наряд. Не совсем традиционный, зато в нем отлично смешался современный стиль и стиль, привычный ниндзя. Яркие, но мягкие цвета, легкие ткани, выкройка по канонам церемониальных одежд, однако с изменениями, более присущими деловому наряду. Оставшись довольным последними внесенными штрихами, праксианец аккуратно сложил одежду и положил ее в коробку.       Он вышел из швейной комнаты и только тогда заметил, что не один – в передней мастерской стоял высокий мех, полностью в черных одеждах, с закрытым маской лицом. Что-то в его виде насторожило Лаксити, и он замер в дверях, напряженно вглядываясь в неожиданного компаньона:       - Что-то не так? – спросил он.       Ему не ответили. Тогда он сделал пару шагов вперед.       - Импэйл ушел отдыхать, - сказал Лаксити. – Если тебе нужны услуги портного, то лучше подождать до завтра. Однако, - заметил он, сузив оптику, - сдается мне, что ты здесь из-за меня.       Понимание озарило его, когда из теней выступили еще четверо, одетых таким же неприметным для додзе манером, с закрытыми лицами. Каждый был вооружен какого-то рода традиционными клинками. Праксианец хмыкнул. Так вот что он забыл учесть. Что ж, это кардинально меняло дело.       - Значит, я прав, - невесело усмехнулся он. – А как же традиции почитать старших и своих мастеров?       В этот раз ему ответили:       - Иной раз традиции стоят того, чтобы их нарушить. Ради светлого будущего.       - О, вот оно как? – праксианец сунул руки в глубокие карманы своего пальто. – Значит, рискнете напасть на меня, зная, что тем самым нападаете на своего грандмастера?       - Йокетрон сбит с толку, но он поймет, когда тебя не будет рядом, чтобы лгать ему, - сказал один из ниндзя, и еще один добавил:       - Мастер Йокетрон готов отступиться от главных принципов учения, от наших основ, потому что ты совратил его.       - О, Праймас, - вздохнул Лаксити. – Все же закрытость общины – плохая идея. Что еще вам наговорили обо мне?       - Ты толкаешь нашего мастера на путь беззакония и предательства. Он благородный мех, лучший из нас, мы не можем позволить бесчестному чужаку рушить его будущее и будущее додзе. Ты недостоин того, чтобы находиться здесь.       - Мастер проявил щедрость, но он не видит того, кем ты являешься. Мы поможем ему.       - А, так вы здесь затем, чтобы помочь? – Лаксити недобро заулыбался. – Интересные мысли. Как насчет снять маски и сказать мне, кто вас надоумил на такой ход, или вы слишком трусливы, чтобы действовать против меня открыто?       Никто не шевельнулся. Праксианец смотрел в чужую оптику, и не видел в ней ни признака сомнений. Дело плохо. Шансы победить были очень малы – Лаксити прилично стрелял, и был довольно подвижным, но его нельзя было назвать профессиональным наемником, как этих ребят, которые легко могли бы поспорить с Фраззелом и его подчиненными. Он не успеет выбежать. Дверь швейной не запиралась.       - Ты заслуживаешь мучений за то, что обманывал мастера, - наконец, был вынесен ему вердикт. – Однако мы сделаем все быстро.       - Можете не спешить, - покачал головой Лаксити. Он стремительно вынул руки из карманов и выстрелил из пистолета, ранее спрятанного в потайном кармане. Этот пистолет он впервые приобрел после заключения пакта о сотрудничестве с полихексцами, и почти всегда носил его с собой, привыкнув к опасной тяжести. В моменты, когда его начинала донимать тревожность, пистолет всегда был у него под рукой. Лаксити носил его, думая, что ему придется в какой-то момент воспользоваться им, он только не знал, против кого. Он озвучил эту мысль, когда один из ниндзя, не успев увернуться, с приглушенным криком схватился за плечо (дырку пули оставляли приличную, даже с учетом времени, функции руки могли не восстановиться): - Подумать только, ведь я считал, что угроза придет извне! Нельзя было забывать о том, что даже среди самых приятных личностей найдется несколько мерзавцев. Я вижу вас, я знаю, что не смогу убедить вас прекратить, вы слишком поглощены происходящим, но вы конченные идиоты, если считаете, что я просто так сдамся. Ну же, тупицы, - хищно заключил он, держа пистолет так, чтобы быть готовым выстрелить в любого, кто дернется первым. – Идите ко мне. -------------------       Йокетрон закончил говорить с Уилсвайпом, дав ему свои наставления, и положил трубку. Он устало вздохнул – с Элитной Гвардией всегда было непросто, но ужесточать дисциплину против одного конкретного корпуса? Пора было сворачивать контракт и обрывать все связи с ними, попытки давления начали здорово раздражать.       Он вышел из своего кабинета, намереваясь найти Лаксити, который чем-то собирался заняться под вечер, а затем обсудить с ним предстоящий день, за который им полагалось многое сделать. Подготовка к церемонии была нешуточной, и Йокетрон втайне ею наслаждался – несмотря на все хлопоты, эта суета вызывала у Лаксити радость, и отвлекала его от беспокойств, которые, в последнее время, ниндзя все чаще замечал за ним. Праксианец отмахивался от его расспросов, заявляя, что все в порядке, однако Йокетрон чувствовал, что что-то не так. Возможно, дело было в Даи Атласе, который пару раз позволил себе грубо отозваться о нем. Ниндзя раздраженно нахмурился – что ж, если понадобится, Даи будет общаться с ними исключительно по почте.       Услышав резкий грохот, он сперва не понял, что происходит. Выстрелы на территории додзе? Йокетрон выглянул в ближайшее окно и прислушался. Определив, что шум доносится со стороны мастерской и кузни, он выпрыгнул, сгруппировался и, мягко приземлившись, помчался туда. Выстрелов больше не доносилось, но он не один услышал их, и видел, как впереди него несся один из дозорных, Лайтфут. Он был ближе, и первым вбежал в мастерскую, двери которой были распахнуты, а свет был подозрительно приглушен.       Йокетрон ворвался следом, опоздав всего на полминуты. Он тут же осмотрел помещение, и едва не рухнул на колени, узрев лежащего в луже энергона в паре метров от выхода Лаксити. Лайтфут лихорадочно возился со своей курткой, крепко прижимая ее к груди праксианца, чертыхаясь, и даже не сразу заметил присутствие Йокетрона рядом с собой.       - Медиков сюда, быстро! – приказал Йокетрон, опускаясь рядом с Лаксити и приподнимая его, прижимая куртку Лайтфута к ране на груди. Лайтфут кивнул и стремглав выбежал, не теряя лишнего времени. Куртка быстро пропитывалась энергоном.       Вокруг царил хаос – одна из ламп была разбита, ее осколки лежали на полу, орошенным розовыми каплями энергона. Тяжелая стойка была опрокинута, пара стульев сломаны, в стене поблескивало несколько пуль. Неподалеку от Лаксити лежал пистолет. Йокетрон узнал его – тот самый, что праксианец первое время их знакомства предпочитал класть под подушку. Дуло все еще слегка дымилось, значит, последнюю пулю из него выпустили совсем недавно.       Йокетрон поглядел вниз, на рану – длинная, глубокая, вдоль торса. Энергон лился из нее, не переставая. Куртка не была препятствием, требовалась немедленная операция, шансы таяли с каждой пройденной секундой. Ниндзя в ужасе осознал, что помощь может и не успеть.       Лаксити смотрел на него, пристально, не прерывая контакта оптики, когда их взгляды встретились. Он улыбнулся ниндзя, слабо, капля энергона медленно стекла из уголка губ к подбородку.       - Я люблю тебя, - сказал он.       - Пожалуйста, - взмолился Йокетрон, прижимая его к себе, вдавливая промокшую куртку в рану. – Держись, пожалуйста… Праймас, - он задохнулся, давясь прорвавшимся рыданием, прекрасно понимая, что медики не успеют спасти его, не с такой раной. – Нет, нет…       - Я не могу, - слезы блеснули в тускнеющих голубых окулярах, и Лаксити моргнул, чтобы они не застилали ему зрение. Его пальцы попытались схватить руки Йокетрона, но они были настолько слабыми, что едва держались за складки одежды. – Живи… ради меня. Ладно? Я хочу…       Йокетрон мотнул головой, не желая слышать. Все не могло закончиться так, не могло.       - Обещай, - шепнул праксианец, и Йокетрон запаниковал, ощущая, как пульс его искры слабнет, становится неустойчивым.       - Я попытаюсь, - сказал он, слезы стекали по его лицу, падая прямо на пропитанную энергоном одежду. – Но в этом нет смысла без тебя, пожалуйста, останься со мной. Мы хотели изменить мир вместе, ты помнишь? – он попытался улыбнуться, но Лаксити смотрел на него с такой болью, с исказившимся от горя лицом, мокрым от собственных слез. – Ты хотел спарка… - его голос сломался. – Мы хотели семью. Прошу, любимый…       - Не хочу… уходить, - едва слышно всхлипнул Лаксити. – Люблю тебя.       - Праймас! – вскрикнул Йокетрон.       Он почувствовал, как искра, бьющаяся слабо, устало, погасла. Оптика Лаксити закрылась, дыхание стихло. Йокетрон поднял его повыше, прижимая к себе безответное тело так крепко, как только мог, стараясь заглушить вопль, рвущийся из него. Его собственная искра заходилась в агонии.       Лайтфут вбежал в двери мастерской на всех парах, с медиками, бегущими за ним по пятам, и упал на колени, как только увидел их:       - Мастер! Я подвел вас! – он низко поклонился, касаясь лбом пола.       Медики последовали его примеру, опустившись на колени и выставив вперед руки в традиционном поклоне:       - Мертвых не вернуть к жизни. Мастер, пожалуйста, берегите себя!       Йокетрон нежно стер рукавом дорожки слез и потеки энергона с лица Лаксити. Он не посмотрел в их сторону, когда спросил:       - Кто это был?       - Мне очень жаль, мастер, мы не знаем, - ответил Лайтфут, все еще кланяясь и не смея поднять взгляд. Медики тоже продолжали стоять на коленях, ожидая дальнейших указаний.       Йокетрон медленно поднялся на ноги, держа тело Лаксити в своих руках.       - Ничего, - хрипло проговорил он. – Я разыщу ответственных сам.