You my kind of present

— …и она мне говорит: только смотри не подохни, а то я зря старалась, что ли? — Элли возмущённо зафыркала, чем несказанно развеселила смотрящую на неё с той стороны экрана Дину: — Ты уже третий раз за последние пятнадцать минут это рассказываешь, и с каждым разом всё экспрессивнее — сейчас ты так руками машешь, что я вместо твоего лица только мельтешащий коридор больницы вижу. Не могу понять, тебя её слова злят или возбуждают? Предполагать такое — это уже совсем за гранью добра и зла; ну да, стоило признать, что сбившая её девчонка была очень красивая, фигуристая настолько, что, встречая такой типаж на улице, Элли каждый раз рисковала свернуть шею, — но ведь это не повод терпеть её хамство и тем более не повод думать, что Элли она понравилась. Так что сейчас Дина увидит во всей красе поднявшуюся в груди волну совершенно справедливого гнева… — С кем это ты треплешься? — Элли чуть не споткнулась об собственные ноги, когда прямо перед ней, как из-под пола, выскочил Джоэл с двумя стаканчиками кофе в руках и её рюкзаком, перекинутым через плечо; не успела она ответить, старик уже сунул нос в экран. — А, Дина. Здравствуй. — Привет, Джоэл. — На, коль уж пришёл, — ловко подменив свой кофе в ладони Джоэла смартфоном, Элли торопливо отхлебнула обжигающее варево, не обращая внимания на забивающийся в глаза пар с подозрительным запахом жжёной пробки, и принялась натягивать куртку. Разговор её подруги и начальника, которому больше подошло бы определение «опекун» — ведь это благодаря ему Элли не осталась на улице в ту злополучную рождественскую ночь два года назад, а сейчас обживалась в собственном угле, — она слушала вполуха; но даже так весёлый щебет Дины ввинчивался в её сознание: — Раз нашу любительницу разбивать асфальт своим лбом уже выписали, планы на Рождество остаются в силе? О нет. Только не это. До Элли только сейчас дошло, откуда взялась тревога, царапнувшая её вскользь в тот момент, когда на экране смартфона она увидела входящий видеовызов от Дины — за прошедшие сутки, захваченная мыслями о светловолосой девушке больше, чем даже происходившими с ней медицинскими экзекуциями, Элли ни разу не вспомнила про браслет, из-за которого, по сути, и попала в больницу; похлопав себя по карманам, она убедилась, что квадратной твёрдости подарочной упаковки нет ни в одном из них. — Вот чёрт, — в рюкзаке коробки тоже не было. — Джоэл, ты нигде не видел браслет? Такой, на кожаном ремешке, с бусинками? Там ещё должна была быть ладонь с глазом в центре. — Это всё, что лежало в палате. — Блядь… Неужели потерялся? Прости, Дина, это был рождественский подарок тебе. На самом деле, я хотела сказать тебе кое-что ещё, но без браслета… — Нашла из-за чего переживать, глупая, — на экране было видно, как Дина закатила глаза, а динамик передал всю палитру осуждения её щелчка языком. — Главное — что ты осталась жива, и даже относительно цела, а остальное — хрен с ним. Элли сокрушённо покачала головой. С Диной у них всё было сложно. Дина вся была — сложная, хоть и создавала сперва впечатление открытой простодушной девчонки. Она флиртовала напропалую со всеми, кто был ей хоть сколько-нибудь симпатичен, из-за этого ни Элли, ни ещё один их друг, Джесси, никогда не знали, в каких конкретно отношениях находится сейчас Дина — и с кем. Месяц назад Джесси считал, что Дина с ним встречается, а Дина так не считала. Вчера, как выяснилось, она не смогла поднять трубку, когда ей звонили с телефона Элли, потому что мирилась с Джесси — но на что конкретно мирилась, на дружбу или опять отношения, Элли так и не смогла понять. Конечно, Дина порывалась сейчас же приехать, как поняла, что Элли загремела в больницу после несчастного случая, но та её отговорила, ведь её всё равно уже почти выписали. Точно как и предсказала светловолосая незнакомка. — Чему ты тут так активно возмущалась? — вклинился в её запутанные размышления Джоэл; Элли, подняв взгляд, поняла, что они дошли до лифта на подземную парковку. — Весь персонал уже косится попеременно то на тебя, то на дверь в психиатрическое отделение. — Я Дине пересказывала слова той громилы, что меня сюда упрятала. — Эта, как ты её назвала, «громила» — наша постоянная клиентка, Эбигейл Андерсон. — Так ты её знаешь? — Элли чуть не подпрыгнула на месте от радости, но Джоэл, хвала Всевышнему или кто там следит за мирозданием, этого не заметил, потому что перед ними распахнулись створки лифта; зайдя внутрь, она быстро взяла себя в руки и состроила презрительную гримасу: — Эбигейл, то есть, Эбби? Ну и имечко, как будто кто-то на пол наблевал. — Элли, — перед укоризной в голосе Джоэла не устоял бы и самый прожжённый ублюдок, однако у Элли к такому его тону уже давным-давно выработался иммунитет. — Стойте-стойте, — вклинилась Дина с экрана, — Андерсон — это не дочка ли того нейрохирурга, Джерри Андерсона, который светило чуть ли не всей медицинской сферы и которому наш губернатор на днях награду «Человек года штата Вашингтон» вручал? Плечи Джоэла передёрнулись в равнодушном жесте: — Может быть. Я не интересовался никогда, но, судя по её машине, персона она статусная. — А откуда ты знаешь, что это именно она? — уже устроившись на пассажирском сиденье, Элли подняла на него взгляд. — Ты ж её в глаза не видел. — Почему это? Мисс Андерсон встретила меня в холле больницы, подробно рассказала, где тебя найти. Передала тебя мне с рук на руки, так сказать. К тому же, её Хаммер около входа я ни с каким другим не спутал бы. Да и ты тоже. — Погоди, чёрный Хаммер с волком на капоте — это её? — Элли невольно хихикнула над иронией судьбы — её сбила её же любимая машина, ну каков каламбур. — Как не помнить, в наш гадюшник редко когда пригоняют такие дорогущие тачки, а уж с настолько безвкусной наскальной живописью — вообще никогда. — С чего ты так ёрничаешь на неё, что за муха тебя укусила? Ты же отлипнуть не можешь от этого Хаммера, стоит ему встать в бокс. — Эту муху зовут Эбби, — пробурчала Элли в воротник куртки так, чтобы Джоэл не услышал. Дине на крохотном экране, судя по всему, уже надоело наблюдать за ней через барахлящую на подземном этаже связь — она помахала ей в тормознутом слайд-шоу, и хорошо ещё, что звук передавался нормально: — Ладно, я отключаюсь. Элли, набери меня, как дома будешь, лады? Элли кивнула уже потухшему смартфону, а потом повернулась к Джоэлу: — Мне нужен её телефон. — Спроси у Кэт, это она у нас ведёт всю отчетность по клиентуре. — Ну да, и получается у неё гораздо лучше, чем у меня — за полгода с тех пор, когда я её привела, ещё ни разу не было, чтобы две машины в один бокс вставали, да? — Зато среди механиков тебе нет равных, даже я не поспеваю, — отбрил её Джоэл, уже привыкший к приступам самоуничижения Элли, как родственники наркоманов привыкают к их ломкам. — Тогда заедем в мастерскую на пять минут, мне как раз нужно было забрать кое-чего из кабинета. Кэт на месте не оказалось, а без неё разобраться в базе у Элли не удалось бы и за пятнадцать минут; отказавшись от помощи Джоэла, который, как и она, в списках барахтался хуже беспомощного младенца, и отправив его восвояси с честным-пречестным обещанием не задерживаться надолго и побольше отдыхать до самого Рождества, Элли засела за компьютер. Ну не совсем же она тупая, чтобы не суметь вбить имя в поисковую строку, верно? На деле-то, конечно, всё оказалось несколько сложнее, но бездушную железяку Элли всё же одолела, и спустя какое-то время номер телефона был у неё в руках — недолго думая, она набрала комбинацию на экране. — Это Эбигейл Андерсон, слушаю, — трубку подняли после первого же гудка; а Элли как открыла рот, так и его и закрыла, сама не понимая, почему ладони вдруг похолодели, а вся она взмокла хуже распоследней шлюхи в церкви. — Говорите! — Привет! Я, э-э-э… — растерявшись от жестких до металла нот в голосе на том конце связи, она чуть было своё имя не забыла, но вовремя выдавила. — Я Элли. Она уже готова была объяснять, что за Элли такая, ведь вряд ли Эбби расспрашивала Джоэла о её имени, а водительских прав на момент аварии у Элли с собой точно не было — как вдруг голос в динамике отчётливо повеселел: — Привет, самоубийца. — Не называй меня так, — огрызнулась Элли прежде, чем её мозг успел обработать спрыгнувшие с языка слова. Разговор затих — на заднем плане связи слышалась какая-то негромкая музыка, не то попса, не то модные нынче ремиксы рокерской классики, из чего Элли закономерно заключила, что Эбби сейчас на какой-нибудь вечеринке. Ну конечно, назавтра канун Рождества же, наверняка в самом разгаре всякие корпоративы и светские тусы, в сферу которых Эбби явно была вхожа, чтобы к завтрашнему дню все могли уже разбрестись по традиционным семейным застольям. Значит, надо бы поторопиться выцепить девушку между этими двумя событиями. Элли сделала вид, что последнюю реплику произносила не она: — Слушай, мы могли бы увидеться? — Конечно. — Славно, — она крутанулась в кресле, прижав смартфон к уху плечом и нервно переламывая пальцы между собой — Элли всегда так делала, когда сильно нервничала, хотя и не готова была признаться себе в таком малодушном чувстве. Что ей сказать Эбби? Что она хочет узнать, не видела ли та коробки с подарком, когда сбила её чуть ли не насмерть? Да Эбби её пошлёт. И будет в своём праве. В итоге Элли решила пока ничего конкретного не спрашивать. — Когда и где тебя можно встретить? — Да прямо сейчас. Обернись. Непонимающе посмотрев на смартфон, словно тот мог ей что-то объяснить, Элли кинула взгляд за плечо — и чуть не снесла кресло, подскочив на месте, когда увидела нарисовавшийся в воротах чёрный Хаммер. Его обладательница уже заглушила движок, совершенно спокойно спрыгнула с подножки и теперь направлялась прямиком к стойке администрации, за которую Элли цеплялась пальцами в попытке не упасть. Эбигейл Андерсон, почётная клиентка автомобильной мастерской «Миллерс Авто», выглядела совсем не так, какой Элли видела её сутки назад. Длинные шёлковые волосы оказались заплетены в замысловатую косу, своим концом перекинутую через плечо на грудь, которая, в свою очередь, была затянута в переливающуюся на свету ткань уютной куртки того же серебряного оттенка, что и глаза Эбби; а сидящие как отлитые по коже матовые штаны без единой строчки так обрисовывали мощные мышцы бёдер, что Элли вообще удивлялась, как до сих пор не кинулась к ним с мольбой придушить её. Ей пришлось мысленно подвязать себе платочек под челюстью, чтобы распахнутый от удивления рот хоть как-то начал функционировать: — Откуда?.. Так ты знала, что я тут работаю? — В душе не ебла, если честно. Я вообще к друзьям направлялась, но завернула сюда, потому что у Волчицы что-то в движке звенит — я бы и сама посмотрела, если б не была полным нулём в автомобилях. Глянешь? — Эбби облокотилась на стойку, перекатывая связку ключей ближе к Элли, и вдруг скептически выгнула точёную бровь: — Что ты лыбу давишь? — Ты зовешь свой Хаммер Волчицей? — Именно. Лучшая девочка на всём Западном побережье, самая резвая и выносливая, я как-то сгоняла на ней до Гранд-Каньона и обратно сюда, ни разу не остановившись на техремонт. — Помню я, ты полный двигатель песка привезла в качестве сувенира, а мне пришлось весь его вычищать. Заводи во второй бокс, хотя все остальные тоже свободны, так что можешь в любой, вообще-то… — промямлила Элли, бессовестно наблюдая за тем, как напрягаются под тонкой тканью бицепсы бедра, когда Эбби развернулась и зашагала к Хаммеру. Блядь, Элли, дурная ты раскроенная башка, возьми себя в руки. Под капотом Волчицы, на первый взгляд, ничего криминального не обнаружилось. Просветив основные узлы двигателя, Элли проверила на прочность крепёжные болты на крышке блока цилиндров, подлезла к клапану сброса давления, чтобы исключить его из списка проблем, и уже хотела запустить пальцы в дроссельную заслонку, как вдруг её внимание привлёк какой-то блеск на внутренней стороне решётки радиатора. Потянувшись туда, Элли ковырнула непонятную штуку, заставляя её отпустить из цепких объятий несчастные прутья, и наконец извлекла на свет… Браслет с ладонью-хамсой. — А, так эта штука зацепилась за решётку радиатора? А я было перетрухнула, что опять карбюратор перебирать придётся, — раздался голос Эбби прямо над ухом; Элли от неожиданности чуть не выронила браслет и, обернувшись, оказалась так близко к Эбби, что кончики их носов едва не соприкоснулись. Тёплое дыхание несколько умопомрачительно долгих секунд оседало на её губах, а графитовая серость глаз затягивала всё глубже и глубже — пока Элли не поймала себя на почти бессознательном движении к Эбби. Стоп, блядь. Секундочку, нахуй. Ебаные боги, она чуть не поцеловала едва знакомую девушку просто потому, что… А что, собственно? Потому что Элли пизданулась башкой об асфальт? Потому что она уже с ума сходит от одиночества? Потому что пресловутая любовь с первого взгляда всё-таки работает, хоть и раз в столетие? Почувствовав, как внезапной слабостью прошило колени, Элли неуклюже опустилась прямо на пол и уставилась на Эбби снизу вверх, пытаясь не выпасть в невменоз окончательно от прожегшей по подкорке простой, как валенок, мысли — она влюбилась. В эту самую незнакомку. Эбби восприняла её странные телодвижения по-своему — тут же кинулась трясти её за плечи: — Эй, ты чего? Тебе плохо? — Нет, просто… — нервный смешок Элли отскочил от стен бокса и замер где-то под потолком. — Ты не представляешь, чего мне стоила эта четыреждыблядская побрякушка. Какие надежды я на неё возлагала. Знаешь, я вроде как влюблена в одну девчонку, Дину — это та, которой ты не дозвонилась, — и планировала в Рождественскую ночь признаться ей в этом, подарив этот браслет. А теперь даже не знаю, что делать. Что делать с собственными чувствами, которые прямо сейчас разорвут сердце, сломают грудную клетку ко всем херам и отдадут этой прекрасной девушке те жалкие лохмотья, что от сердца останутся? Элли выпустила из дрожащих пальцев браслет — тот со звоном ударился об пол, замер между её коленей в пыли и масляных пятнах, не нужный Элли так же, как сама она наверняка не нужна Эбби. Прекрасная аллегория, блять, браво, Элли. — Я тебе всё компенсирую. И браслет этот, и Рождество похеренное, ведь из-за меня все твои планы пошли псу под сраку, — отпустив её плечи, Эбби полезла в болтающийся на её боку клатч. — Во сколько ты оцениваешь причинённый мной ущерб? — Ты не поняла. Похер мне на твои деньги, да и на браслет уже похер. — Что же так? Ты резко разлюбила? — Я уже не уверена, что вообще испытывала именно влюблённость. Дина — она такая… Флиртует без всякой задней мысли, даёт надежду, а потом делает невинное лицо, мол, ничего подобного не было. Я пару раз так попадалась, и всё равно думала, что сейчас-то всё по-настоящему. — Тогда тебе надо с ней поговорить. Прояснить происходящее между вами раз и навсегда, чтобы не мучиться. Элли спрятала лицо в ладонях: — Разговор будет тяжёлый, ведь вместо любви к ней мне придётся признаться, что я втюхалась в другую, как круглая идиотка. — Ого, какая ты реактивная, — поняв, что Элли не грозит внезапная смерть от кровоизлияния в мозг, Эбби заметно расслабилась и, тоже сев на пыльный пол в своих наверняка баснословно дорогущих штанах, даже заулыбалась. — Уж не в меня ли часом втюхалась? — Нарываешься? — тут же встала в оборону Элли, но встретила только обезоруживающе-весёлый оскал: — Может быть. Нет, при всём внешнем очаровании её просто невозможно было терпеть. — Да к хуям это, — рыкнула Элли и притянула Эбби к себе. Поцелуй вышел неловким, но на удивление горячим — Эбби, сперва опешив то ли от напора губ Элли, то ли от самого факта, что девчонка, которую она чуть не задавила, полезла к ней целоваться, спустя уже несколько секунд разомкнула зубы и вломилась языком в рот Элли, с жаром вылизывая самую глубину, пробуя на вкус кончик её языка, сражаясь за главенство и тут же уступая в притворном подчинении. Удивлению Элли, мягко говоря, не было предела — а если уж начистоту, она порядком охуела — но предпочла засунуть любые мысли подальше и просто наслаждаться поцелуем, пока ей это позволяют. А поцелуй и не заканчивался: длинные томные движения языка по кромке губ внутрь рта сменялись быстрыми острыми прикусами, от которых кожу начинало жечь словно злющим перцем, и тут же следы от зубов вновь зализывал юркий язык. К её стыду, у Элли первой закончилась дыхалка: — Ты, кажется, опаздываешь на вечеринку? — отдуваясь, как после стометровки на предельной скорости, прошептала она куда-то в щёку Эбби; та кивнула: — О да, но не на ту, которую торопилась полчаса назад. Вскочив одним гладким кошачьим движением, Эбби подала ей руку и, открыв дверцу со стороны пассажира, буквально втиснула Элли в салон, удобно устроившись между её разведённых коленей. Другая её рука скользнула по шее Элли, погладив виднеющуюся в вырезе кофты острую ключицу, очертила практически отсутствующую грудь, всё равно каким-то чудом нащупав на ней уже торчащий от возбуждения сосок. Элли выгнулась, толкнувшись навстречу ласкающей её ладони, но та вновь нырнула ниже, и проворные пальцы принялись массировать её клитор прямо так, сквозь ткань штанов… чтобы спустя минуту, когда Элли уже не смогла сдержать отчаянно рвущийся из горла стон, внезапно оставить её вообще без прикосновений — Эбби отступила на шаг, довольно окидывая её плотоядным взглядом, как если бы перед ней раскинулся богатый рождественский фуршет. Элли совершенно несолидно всхлипнула: — Ты меня убиваешь. — Ещё даже не начинала, самоубийца. Но ты же хотела в Рай — и ты туда отправишься, это я тебе обещаю, — с этими словами Эбби запрыгнула на водительское сиденье и дала по газам с такой силой, что Хаммер едва успел вывернуться из узких тисков бокса. Элли могла поклясться, что промочила трусы от одного этого факта.