يقبرني

      Там, где изломанные горы сливались со светло-оранжевым небом, медленно поднималось солнце. Перистые облака подсвечивались изнутри, словно кто-то бросал на голубизну молочные пёрышки, и от одного взгляда захватывало дух.       Хёнджэ поймал в этом умиротворение. Всего на мгновение прежние опасения и беспокойства растворились в свежем воздухе и тут же вернулись, стоило опустить глаза на окровавленные ладони. Те слегка дрожали, горели желанием вернуться к мёртвецам в глубине леса, и Хёнджэ уронил голову.       — Что ты здесь делаешь, Хёнджэ-я? С минуты на минуту обгоришь же.       Хёнджэ влажно усмехнулся, прижав к носу скрюченные пальцы, и подвинулся на холодном камне. Тэён присел рядом, обнимая Хёнджэ за плечи, и уткнулся в его надплечье подбородком.       — Я чудище, хён. Безбожный убийца. Мы договаривались не нападать на случайных путников, но я… не сдержался. Этот зов крови, я…       Хёнджэ затрясся, сдаваясь слёзам, и Тэён погладил его по волнистым прядям на затылке. Тепло чужого тела не принесло успокоения. Хёнджэ лишь почувствовал тошноту на самого себя.       — Никто не винит тебя. Мы все понимаем, как тебе особенно тяжело.       — Что вы делаете на солнце? Сгорите же!       Мягкий голос Тэиля разлетелся над обрывом лёгким смехом, и Хёнджэ услышал, как он приблизился и опустился на камень с левой стороны. Всхлипнув, Хёнджэ свалился к нему, и Тэиль твёрдо обхватил его поперёк груди.       — Я убил двух мужчин, х-хён.       — Я знаю, Хёнджэ-я. Шиён и Ёнхо закапывают их т… то, что осталось. Всё хорошо, никто не злится.       — Я не хочу быть стригоем, — Хёнджэ сам едва различал, что говорил. Слова выходили мокрыми и смазанными, наполненными безудержным плачем. — Я не хочу приносить боль, я… я хочу к своим девочкам.       — Этот юнец вновь разгремелся?       Сзади послышались новые шаги. Когда Хёнджэ проморгался и выпрямился, перед ним на корточках сидел ухмылявшийся Юта.       — Ну что ты, птенчик. Те люди не первые и не последние, — дёрнув Хёнджэ за ладонь, Юта покрепче перехватил сырую тряпку и принялся стирать подсохшую кровь. — Пора привыкнуть.       — Неужели нет другого способа прокормиться?       — Нет, мы перепробовали всё, — Юта пришёл не один. Стоявший позади него Донён обернулся к восходящему солнцу и, сощурившись, прикрыл лицо ладонью. — Не печалься, вскоре ты притерпишься.       — Как же можно… мы забираем невинные души!       — Можно и не убивать, но тогда кормиться приходится чаще.       — А если попросить у людей?..       — Кто добровольно отдаст упырям кровь? — Донён хмыкнул, и ничего печальнее Хёнджэ ещё не слышал. Оранжевые лучи солнца окрашивали лицо Донёна, мерцая в алых глазах. — Нам нужно как-то разобраться… сохранять всё, что узнаём.       — Джунён уже ведёт дневник, — откликнулся Тэиль, прочёсывая пальцами длинные прядки за ухом Хёнджэ. Тот улыбнулся, будучи благодарным за безмолвную поддержку. — Я согласен, что стоит узнать как можно больше.       — У нас для этого целая вечность, друзья…       На это Тэёну никто не ответил. Собравшиеся покивали, думая о чём-то своём, и Хёнджэ успел успокоиться. Сжав пальцы Юты, Хёнджэ протёр лицо и сделал глубокий вздох. Мёртвые лёгкие приняли горный воздух с лёгкостью.       — Йа! Солнце там вы сгореть!       — Идите к нам!       Обернувшись, Хёнджэ заметил у кромки леса Шиён и Ёнхо. Они прятались от лучей под когтистыми кронами деревьев, и Шиён подозвала остальных опущенными ладонями.       — Пойдёмте. Неча нам умирать раньше времени.       Поднявшись с помощью Тэёна, Хёнджэ перешагнул через камень, и его неожиданно придержал Юта. Дождавшись, пока вампиры отойдут, чтобы получить мнимое подобие приватности, он приобнял Хёнджэ за лопатки и по-дружески толкнул вперёд.       — Больше не будешь ронять слёзы?       — Нет, — хмыкнув, Хёнджэ поправил широкие рукава и выбрал неторопливый темп. Юта шёл также спокойно, разглядывая окружающую природу.       — Я понимаю, брат, понимаю. Сложно держаться за человеческое начало, когда постоянно искушает Ложный, — сильная рука Юты похлопала Хёнджэ по загривку. — Но Истинный здесь, в наших сердцах. Давай пообещаем друг другу оставаться людьми несмотря ни на что?       — С радостью.       — Молодец, птенчик. Это правильно, — войдя в лес, Юта отпустил Хёнджэ, но подал ему руку, чтобы преодолеть поваленную ель. Их ноги запружинили по мху. — Мы способны преодолеть любые испытания Богов, поэтому не опускай руки.       — Я постараюсь.       — Помни, что ты не одинок. Восемь хёнов и нуна — не у каждого есть такая семья, — в голосе Юты послышалась горечь. Хёнджэ взял его за ладонь, медленно соединив пальцы. — И даже если весь мир отвернётся от тебя, семья всегда будет стоять лицом.       От этих слов стало легче, поэтому к пещере, в которой вампиры прятались от дневного солнца, Хёнджэ подошёл с привкусом настоящей жизни на губах.       Ожидавшие там Санён и Джунён, как и остальные, послали ему понимающие улыбки.