Без золотой клетки

На самом деле Тома был рад, что Аяка отпустила его. Близился обед и ему надо было проконтролировать готовку и сервировку. Ужин и завтрак у каждого члена семьи Камисато проходил по отдельности, так как Аяка вставала раньше брата, чтобы успеть на тренировку по фехтованию в 6 часов. Сейчас тренировки были временно приостановлены из-за диагноза госпожи, но привычка вставать ни свет ни заря осталась. Аято ложился позже сестры (этим Кокоми и Аято были похожи). Обед — единственный прием пищи, когда брат и сестра ели за одним столом. В этот раз Аято спешил на собрание трикомиссии, так что, быстро прикончив лапшу и данго, он отправился в путь. Аяка тоже быстро поела, потому что не любила есть одна. После обеда девушка пошла искать свой кабинет. Дом Камисато только внешне казался средним, на самом деле там было много просторных комнат. На своем пути она столкнулась с Томой, возвращавшемся с кухни. — Госпожа Аяка, куда вы направляетесь? Я как раз собирался к вам. — Ищу кабинет. — растерялась Аяка — Тогда вы почти дошли — Тома открыл правую дверь. — Проходите. — Спасибо. — поблагодарила она, входя в комнату. По середине кабинета стоял огромный стол. Чего только там не было: глобус на серебряной подставке, его суша была изготовлена из кор ляписа, а моря - из полуночного нефрита (экипаж Алькора «облизывался» на эту диковинку пока вез ее по заказу Аято), расписная статуэтка фиолетового ибиса, набор для письма, состоящий из гусиного пера, хрустальной чернильницы и подставки и очень много бумаг. Если сложить все стопки бумаги в одну, то получившаяся башня будет выше Аяки. После выздоровления госпожа проведет в кабинете не одну неделю. Пожалуй стоит поставить туда кровать… Сзади бюро у стены стоял книжный шкаф до потолка с самыми любимыми и гениальными, по мнению девушки, произведениями (в детстве Аяке было действительно одиноко). Рядом со столом, как трон, стоял деревянный стул из аралии. — А за какое время я успевала прочитать все эти документы? — госпожа Камисато взглянула на письменной стол. — Дня за два-три — непринужденно ответил Тома, помахав рукой. Немного осознав свое ближайшее расписание после конца «отпуска», она продолжила осмотр. У стены находились напольные часы из юмэмиру с железным маятником. Каждый час из циферблата выскакивала фигурка изумрудного зяблика и по комнате разносилась трель птички. Рядом со входом было три картонные коробки. — Что там? — спросила Аяка — Там рис и мыло. Вы собирались отнести их слепой старушке из деревни. Однажды вы шли домой и услышали как кто-то играет достаточно старомодную, но красивую мелодию на кото. Заглянув в дом, откуда доносились звуки инструмента, вы выяснили, что там живёт слепая, пожилая женщина. Вы не рассказали ей, что являетесь Камисато Аякой, но до сих пор приносите вещи первой необходимости. Дальше девушка посмотрела на стену, где на держателях висела ее личная катана. Это был фиолетовый клинок с символикой главной стихии Инадзумы и рукоятью идеально подходящей его владелице. — Катана сменилась с тренировочной на коллекционную. Видимо за это время я сильно улучшила свои навыки владения мечом. — предположила госпожа и затем прошла вглубь комнаты. — Надо осмотреть ящики стола. Может там найдутся «зацепки». Из интересного в ящиках она нашла шахматы. Эту игру Аяка помнила. Тома научил ее играть в них в детстве. Еще в нижнем ящике лежал Моривакамару, но его девушка «не хотела замечать». Лишь ностальгическая улыбка проскользнула на ее устах в тот момент. — Ну теперь я побывала везде? — жалобно сказала госпожа Камисато — Да. Больше у вас комнат нет. — посмеялся над ней управляющий. — А какими делами клана Камисато я занималась? — Вы решали внутренние проблемы, налаживали связи с народом и чиновниками. — Из-за болезни я наверное пропустила много приемов. — опять начала винить себя девушка. — Не переживайте, все знают, что у вас много дел и иногда вам нужен отпуск. — успокоил Тома переживавшую Аяку. — Надеюсь это не сильно повлияло на благосостояние семьи — повисла неловкая тишина. — Предлагаю расходится. Все-таки я заняла у тебя весь день. — Что вы, я всегда рад вам помочь. Распрощавшись Аяка и Тома разошлись по разным дорогам и по разным делам. Тома вновь на кухню, чтобы приготовить ужин, а Аяка к себе в спальню, налаживать оборванные нейронные связи в мозге. Когда сырная луна заняла свое место на небосводе, весь дом Камисато, кроме управляющего, его госпожи и его господина уже заснул. Аяка перед сном пыталась найти в своей голове старые воспоминания, предположить почему потеряла память и понять кто ей Тома. Тома гадал, не помнит ли госпожа свою робкую попытку поцелуя. Может сейчас она поняла, что надо сначала поговорить с братом, а потом начинать отношения? Аято же до сих пор, не покладая подушечек пальцев и мышц руки, держущих перо, работал. Иногда его мысли отвлекались от бумаг и молили Архонтов, чтобы сестра не вспомнила причину ссоры господина и его верного слуги, друга.