Бракованный дуэт

Каждый, кто сделал тебе больно — покойник Укрою тебя пледом, посажу на подоконник Залезу под свитер, в самое сердце Ты — холодный Питер, но в тебе можно согреться Каждый шрамом на запястье остался Я убью всех тех, кто посмел тебя касаться Мятые простыни, отключили свет Мы друг для друга созданы Бракованный дуэт

      Бракованный.«Я — бракованный» Так думал он о себе. Хотя, когда ты держишь в руках добрую половину Зауна, мало кто о тебе так может подумать. А тот, кто так подумает — не проживет долго. У власти остаются не самые сильные, не самые умные...       Голос в голове отчаянно душил все попытки обрести равновесие. Сначала его забраковал Вандер, всё началось тогда. «Ты стал браком»       «А как же Джинкс»? —мелькнула в голове мысль. Она продолжение его, но уж точно не такая же. «Она — не брак!» Как можно назвать браком того, кто завалил в одиночку целую толпу — охрану воздушного судна. И каждый раз, когда она копается в мастерской: изобретает, всё новые и новые растяжки, шрапнели для своих «питомцев» Для нее бомба — не просто бомба, а произведением искусства, она дает им имена. Каждый день, он поражается тому, с каким рвением она возится со своими железяками, в которых он совершенно ничего не понимает. Когда же, для Силко — люди были просто инструментами.       Но кое-чего он не понимал. Силко переживал, каким-то странным и больным страхом, каждый раз, когда она пропадала, отправлял кого-то тайно следить. Хотя все вокруг убеждали его, что скорее не повезет тому, кто встанет у нее на пути. Еще кое-что ему не нравилось: каждый раз, Джинкс пыталась дискредитировать владелицу «Последняя капля» по всем фронтам. Апогеем стало то, что она подвесила Севику в его собственном кабинете. Если это была ревность, то она выражалась в ужасно извращенной форме.       — Тебя опять долго не было, — он продолжал сидеть за столом, даже не поднимая глаза вверх. В пепельнице, разрисованной мелками, дымилась сигарета, разнося приторный и горький аромат табака по кабинету. Эти рисунки были её протестом — и он, это прекрасно знал.       — Я была занята, — раздалось откуда-то сверху совсем тихо. Не слишком ли деловая для своего рода занятий. Хотя он отлично представлял, что ее волосы насквозь пропахли порохом и стальной крошкой. А сама она… сама она пахла прохладой ночи, вечно ледяные пальцы и светлая кожа, словно вся девушка была из снега. Точно, уже девушка.       — Занята, — передразнил её Силко, ожидая, пока та самостоятельно соизволит спуститься. За спинкой красного и бархатного кресла послышался глухой хлопок. Всё так же неслышно как кошка, а ведь когда-то она неуклюже плюхалась на его стол, норовив сломать себе шею. Каждый раз он вздрагивал, когда она неуклюже падала, но ему хватило сил сдержать едкое замечание. И вот даже спустя время, он всё так же вздрагивает всем телом. Словно внутри что-то подпрыгивает.       — Ты опять ее искала? — предугадал её «занятие» мужчина. Он питал странную необъяснимую неприязнь к Ви. Она была опасна потому, что могла навредить ей, так думал он. Но Силко слишком поздно понял, что больше боялся того, что Джинкс уйдет с сестрой, и счастливо заживет. Без него.       Она молчала, хотя совершенно точно виновато переминалась с ноги на ногу, не задавая вопросов: почему Силко не любит Ви настолько, что готов её убить без раздумий. «Она опасна», — этого для нее было вполне достаточно. Молчание было неприятной правдой, которую было глупо отрицать.       — Я тебе говорил… — но он замолчал потому что, она повисла на его шее. Джинкс знала, что Силко в сотый раз повторил бы одно и тоже. Но этого было бы достаточно, чтобы он замолчал. Хрупкие руки обняли его за шею, а нос зарылся в темных волосах, вдыхая всё тот же едкий и горький запах дыма, который, она к слову всё так же ненавидела, как бы говоря: «Я дома»       — Садись, — указал он место на столе, сдвигая в сторону несколько книг в твердом переплете, отодвигая кресло от стола. Джинкс запрыгнула на стол, спиной к краю и садясь по-турецки к нему спиной. Силко сел за ней доставая из стола расческу. Это был ритуал. Она садилась к нему спиной, он переплетал ей косички. Гребень скользил по длинным волосам цвета морской лазури. Он задумчиво смотрел на пряди, проводя по ним, и осторожно придерживая рукой. Последнее время, Силко часто находил их везде, его кружка на рабочем столе, дно ванной, его постель… погодите, его постель, это было что-то новое.       — Скажи на милость, Джинкс, что ты делала в моей комнате, — его ладони скользили сверху вниз, перебирая прядь за прядью. Хотя ответ его совершенно точно интересовал.       — Я задремала, — совершенно по-детски, наивно сказала она. Она еще не определилась, нравился ли ей, его запах, абсолютно терпкий, горький. С нотами краски, табака, каких-то химикатов и чистыми листами бумаги.       — Задремала, значит, — повторил он, раздумывая всё же о том, что она могла забыть в его постели. Взгляд Силко зацепился за синяк на руке, совсем недалеко от тату.       — Откуда это? — длинные паучьи пальцы, подняли пряди волос, проводя подушечкой пальца по фиолевому пятну. В самом ли деле — не все равно откуда, ведь Джинкс постоянно находила передряги, в которые могла влипнуть. Но почему-то от одной мысли, что она могла с кем-то поцапаться, пульс учащался.       — Я упала, — «упала», повторил про себя Силко, это были банальные оправдания. Правила игры, задавать вопросы, ответы на которые ты уже знаешь. Он сам доверял ей опасную работу, а она не жаловалась. Она давно не ребенок, а ты все это время используешь её. Эта мысль засела так глубоко в голове, что его руки даже замерли.       — Что? — звонкий голос девушки, нарушил тишину, и ладони Силко продолжили расчесывать её. «Она все поймет, она уйдет от тебя, как только узнает, что ты ничем не лучше её сестры» — стучала мысль в виске. Насколько приторно, что ему стало тошно.       — Я люблю тебя, — вдруг сказал он. Продолжая её расчесывать. Любовь, ведь достаточный повод, чтобы остаться, чтобы оправдать себя.       — И я тебя, — Джинкс дернула головой, прядь в его руке натянулась. Она сказала это настолько естественно, что едва ли, она задумывалась о смысле этих слов. Смысл сводился к тому, что, кто кошку гладит — к тому она и ластится. И Силко взбесило это, едва ли она бросит поиски Вай. Она будет возвращаться к нему лишь потому, что не нашла её.       — Но ты продолжишь её искать? — как можно более спокойным тоном произнес он. И в ответ опять тишина.       — Но и ты между мной и Зауном выберешь его, разве это не честно? — хрипло усмехнулась она. Выходит она так же понимала, что рано или поздно придет время выбирать между ним и сестрой. Её мало интересовали дела Силко, она лишь знала о том, что они с Вандером были близки.       На этот раз молчать была очередь Силко. Едва ли он представлял, что попадет в такую ситуацию, где встанет подобный выбор. Но это взволновало его, почти так же, как в тот момент, когда она прыгала с потолка. Узы крови сильнее всего, должно быть поэтому он никогда не возражал, когда посторонние называли Джинкс его дочерью. Вот так вот просто, она обставила его, даже не смотря в глаза. Всё, что он мог себе позволить, не больше, чем поцелуй в лоб, когда она была на краю гибели. Но теперь, теперь правила игры менялись, Силко никогда не думал, что кто-то будет так много для него значить. Он расслабился, а девчонка уже сжимала своими холодными и тонкими пальцам его сердце. Потому что, оно болело в тот момент, когда она была слишком далеко. Словно невидимая нить натягивалась, и норовила выдрать кусок плоти из его груди. А вот болело ли у нее? Понимала ли она? В тот момент, когда она прижималась к нему, обнимала его, резко и внезапно, понимала ли она то, что он чувствовал?       «Дети вырастают, а эта, больная, уже достаточно взрослая», — голос Севики звучал в голове отчетливо, и кажется, она понимала, что к чему между ним и Джинкс. Именно в таком порядке, потому что, эту «больную», она точно не могла понять.       — Давай сменим тему, — продолжал расчесывать её мужчина. Это было честное бегство, гораздо более достойное, чем смущающее их обоих молчание. Пальцы всё еще скользили по длинным прядям, он не торопился.       Всё же, Джинкс повернулась к нему лицом. Он оставался невозмутим, может где-то внутри Силко уже смирился со своей участью. Взгляд был уставшим, он словно спрашивал: «Ну, чего ты от меня еще хочешь?»       Её синие взъерошенные волосы, скрывавшие большую часть её тела, растеклись по столу. И заглянув в его глаза, она вдруг что-то поняла. Уголок её губ изогнулся в усмешке. Она явно поняла что-то большее, чем ей было положено. Глаза загорелись озорным огоньком.       — Скажи на милость, чего ты задумала? — наконец он бросил попытки перебирать то, что пришло ему в голову. Джинкс же, перебралась к нему на колени, да только теперь это кресло было мелковато для них обоих. Её коленки легли поверх его бедер, а руки сошлись за шеей.       — Слушай, а ты когда-нибудь думал сделать это со мной? — выдохнула она ему в ухо. Совершенно без стеснения, так, что у Силко по спине прошлись крупные мурашки.       — Чего? — вытянулось его лицо, но она была слишком близко, чтобы посмотреть на её лицо. Зрачки разного цвета расширились, он только смог повернуться в её сторону, чтобы застать край уха торчащего из под волос. Это для него был поистине удар ниже пояса.       — Ну так, как у взрослых, — её ноги заёрзали, имитируя нечто непристойное. Хотя руки всё еще были сомкнуты, за его шеей, кажется, смысл доходил до него отдаленно. Первая мысль была, о том, что она недостаточно взрослая, хотя о чем была речь, Джинкс была достаточно взрослой, чтобы делать грязную работу, а чтобы спать с ним, нет?       — Слезь с меня, — приказной тон прозвучал безапелляционно. Его нос касался её плеча, совершенно точно ощущая запах её тела. Она пахла дождем, пыльным и холодным. Но она ослушалась его, снова, впрочем.       — А что в этом такого? — этот удар последовал следом. Для нее всё было просто: вижу цель — не вижу препятствий. Силко же нашел кучу оправданий, чтобы сбежать от этого разговора: зачем, а вдруг это всё разрушит, вдруг они пожалеют. И эта мысль ему была до безумия страшна. Потому что, он боялся потерять Джинкс, готов был пойти на самые даже крайние меры, чтобы не допустить этого.       — Джинкс, — он взял её ладони в свои и отстранил от себя, — Это не игрушки.       — А я не играю, — твердо сказал она, смотря ему в глаза. Мужчина инстинктивно отстранился от ее лица. Выражение лица обозначило крайнее удивление и озабоченность ситуацией.       — Ты еще слишком юна, чтобы понять, — начал он, осторожно.       — Хм странно, когда ты вколол в меня эту дрянь, то так не думал! — она парировала молниеносно.       — Твоя жизнь была на грани! Я хотел спасти тебя! — это были весьма эгоистичные оправдания, по меркам Силко. Впервые его голос сорвался на крик.       — Значит, я достаточно взрослая чтобы подсадить меня на мерцание, а чтобы трахнуться с тобой, надо же — нет! — в её голосе была неподдельная обида. Глаза сузились, и горечь прозвучала в её голосе. — Ты не хочешь?       — Нет.       — Что нет?       — Просто нет, — он и сам не понимал чего хотел, на самом деле, его эта ситуация вывела из равновесия. Он словно, оказался, тем хлипким шестнадцатилетним парнем, который прятался за спиной Вандера.       — Ты поэтому задирала Севику? — внезапно спросил мужчина.       — Нет.       — Что нет?       — Просто нет, — передразнила его Джинкс, она явно хотела вытряхнуть из него ответ. В её глазах читалось полное отчаяние, поэтому она схватилась за удобно предложенный ей повод.       — Нас с ней связывают не те отношения, — твердо ответил он ей, выделяя каждое слово, всё же она могла не понимать простых вещей, например, таких, что времени на личную жизнь у Силко особо не было. А еще, что многие вышибалы побаивались с ним связываться именно из-за нее в первую очередь.       — Я не думал об этом, — твердо продолжил он, все же честность была на первом месте, он разжал ладони и выпустил её запястия. — Ты дорога для меня, и я люблю тебя. Но я не уверен, что, это то, что тебе действительно нужно.       — О, так ты будешь не против, если я найду кого-нибудь на улицах Зауна, и мы славно развлечемся? — Джинкс давила на самое больное. Она действительно уже не была маленькой девочкой, которая таскала ему чай.       — Он не проживет долго, будь уверена, — ответ выскочил из его рта гораздо быстрее, нежели он мог обдумать первопричину их весьма странного диалога, и текущий вопрос. Затем мужчина понял, что допустил ошибку. Она ехидно усмехнулась. Силко шумно выдохнул через нос. Ему срочно требовалось промочить горло, он подался вперед, обнимая ее левой рукой и прижимая к себе, в то время как правая рука потянулась за стаканом. Что ж, алкоголь был отличным решением в этой ситуации.       — Тебе, не кажется, что нужно начать с чего-то по-проще? — он поднёс стакан к губам, и закрыл глаза. Силко действительно хотел сбежать, это была очень опасная для него территория.       — Ясно, ты не хочешь, — обиженно она надула губки, слезая с его колен. Вместе с тяжестью на коленях пропало и ощущение тепла её тела.       — Вопрос не в том, чего я не хочу, — его голос стал твердым, он отчеканил каждый слог, словно желая вбить в её голову. Алкоголь обжег язык, но это было лучше, чем эта словесная баталия меж ними, — Ты не пытаешься даже понять... Для тебя это настолько просто?       — Не просто. Я пытаюсь, но пока все твои слова звучат, как оправдание, чтобы этого не делать, — девушка обиженно закусила нижнюю губу, ожидая, что каша которую она заварила ради банального любопытства решится сама собой. Силко же, задумчиво посмотрел на нее, и поманил к себе. Джинкс же, нерешительно приблизилась, его рука коснулась холодной кожи, и он поднес её ладонь внешней стороной к своим губам. Она ощутила, как шершавые и тонкие губы прошлись по запястью едва заметным теплом. И то, как тесно стало в груди от этого.       — Мои слова не звучат как оправдание, — устало повторил он, почти не отнимая её руку, — Но доверие слишком хрупкая вещь. Сегодня я устал, а ты начинай с чего-то малого, если так хочешь.       У Силко просто не было выхода, кардинальный отказ она бы восприняла весьма болезненно, а раз разницы нет, так почему бы не взять всё под свой контроль, и показать насколько телесная близость может быть скучной и приземленной.       — Тогда попробуем заснуть вместе, — ультимативно заявила Джинкс. И только он открыл рот, чтобы согласиться.       — Без одежды, — пояснила она. Черт. Словно это был какой-то квест или того хуже, челлендж. Ну... что ж, видимо без этого не обойтись. Она пошла на уступки соглашаясь с ним, он пойдет на уступки ей, так это работает.       — Хорошо, — сдался Силко.       Спальня была весьма темной. Джинкс сидела на краю кровати и слушала, как он раздевается, сначала это был пиджак, затем безрукавка, жабо, и наконец, рубашка. Она наблюдала как Силко по-хозяйски расстегивает запонки. И как кладет их на стол.       — На что ты смотришь? — спросил он отворачиваясь, его волосы зачесанные назад растрепались и теперь висели ровными и тонкими прядями на лбу. Острые черты лица были незаметны, да и ему удачно удалось спрятать следы смущения. Он же, слышал, как тяжело стукнулась подошва обуви об пол. И то, как звякнули друг об друга пояса, торчащими из них гильзами.       — Ни на что, — точно так же повторила она, ощущая, что смущение это не всегда приятное чувство, особенно когда кровать скрипнула под его весом. Силко же, предпочел сразу занять свое место, кроме того спина хорошенько хрустнула, в знак одобрения. Джинкс оторвала ноги от пола, и повернулась к нему спиной. Да действительно теперь это расстояние особенно остро ощущалось, неужели это и было тем «не все так просто».       — Так не пойдет, — отозвался он с другой стороны, — Иди сюда.       Его рука схватила её за волосы, и нежно потянула в свою сторону, обозначая что расстояние, между ними должно быть меньше. Джинкс нерешительно поднялась на локтях и подползла ближе. Он похлопал себя по груди, и та уложила туда голову. Это упокоило её. Еще минуту назад, она готова была просто выпрыгнуть и сбежать. Но теперь всё словно встало на свои места.       — Ну, и как тебе ощущения? — интересовался Силко. Ощущая тяжесть на плече, и то, как она замерла.       — Я не думала, что это так, — она повернула лицо к потолку, но не нашла нужное слово чтобы описать то, что она чувствовала. Ни одно слово не подошло бы к этому, то как она была натянута словно струна, и то как он играючи разрешил ситуацию одним прикосновением.       — Как так? — переспросил он.       — Страшно, — совершенно откровенно ответила она. А мужчина хрипло рассмеялся, всё-таки она еще такой ребенок. Он расслабился и потерял бдительность, в тот же момент, она приподнялась рассматривая часть его изувеченного лица, и проводя по серой коже пальцами. Затем её губы накрыли его, и это был совершенно целомудренный и нежный поцелуй.