Золотая неделя

Следующий день встретил Аску уютом теплой постели. Сквозь шторы просвечивал лучик солнечного света, который, распространяясь по комнате, плавно рассеивался по всему периметру, создавая приятно теплый тон цвета окружения. Сорью встала с постели и первым делом раскрыла шторы, чтобы дать свету в полной мере охватить комнату. Луч резко ударил девушке в лицо, на мгновение ослепив её. Через мгновение, когда помутненное зрение пришло в норму, перед Аской раскрылся утренний Токио-3. Небо было поглощено облаками, которые были недостаточно плотны, чтобы сдержать яркий луч приятного света, что таился за ними. Улицы все также были усыпаны снегом, который лежал, словно пушистый пух, будто его вот-вот сдует легким потоком ветра и блеск снежинок пропадет до следующего года. Аска услышала шум воды, пошаркивание сковороды и звук тостера, в общем было ясно, что это Синдзи. Проснувшись, паренек первым делом принялся за готовку завтрака для своих соседок по квартире. Сорью с самого начала удивило такое отношение. В её понимании именно женщина должна была делать все по дому, пока мужчина, как хозяин, должен был следить за порядком. Но после встречи с Синдзи, она скоро поняла, что, честно говоря, сама ничего по дому никогда не делала, а её консервативные взгляды еще несколько раз пошатнулись, после длительного пребывание в компании Икари и японцев в целом. Особенно если вспомнить знакомство Аски с обычаями японцев в день валентина. Сколько же культурного шока она испытала? Страшно представить. Подойдя к зеркалу, Аска решила походить с распущенными волосами - «Пусть Синдзи полюбуется» - ехидно подумала она про себя. После чего надела обычную белую маячку и короткие темно-синие шорты - «Что-то совсем я уж его балую»- полюбовалась собой Сорью и наконец вышла на кухню. - Доброе утро, Аска - сказал с приятной улыбкой Икари. - Молчи! Лучше скажи что готовишь - рявкнула на него девушка. Синдзи опешил и опустил голову. Она уже давно с ним так разговаривает, но похоже сегодня он ожидал чего-то иного, но его надежды были разбиты. - Готовлю моти для мотибана - грустно сказал мальчуган. - Чего?! - взгляд Аски был максимально ироничен - Ты там опять слова проглатываешь или чихнул по-дурацки? - Нет! - вдруг крикнул Икари, нахмурившись. Аске стало аж не по себе от его взгляда, кажется он не оценил её реакцию на очередное традиционное название. - Успокойся ты уже, ненормальный. Просто скажи, что это значит - делать голос и тон хоть немного мягче она даже не собиралась. Икари немного постоял, смотря в одну точку, глубоко вздохнул и продолжил. - Мотибана, это такие ивовые ветки, которые принято ставить у входа в дом. Эти ветки украшают цветами, фруктами, лентами и моти. Последнее, это такой колобок, который лепится, украшается и вешается на мотибана. - Значит еда и ленты на ветках - вопросительным тоном произнесла девушка. - Получается, что так - ответил Икари неохотно. - А чего еще можно ожидать от этих японцев - саркастично сказала Аска, скорее самой себе - А нормальная еда есть? Синдзи протянул ей чашку кофе и стопку тостов. - Пойдет - взяла она легкий завтрак и села за стол. В процессе трапезы Аска непрерывно следила за движениями Икари. Ей очень нравилось наблюдать за ним, когда он делал дело, которое ему близко и в котором он разбирается. Он сразу выглядел таким уверенным. Иногда Икари оборачивался, но, замечая взгляд рыжеволосой, тут же отворачивался, было видно, что он чувствует её взгляд на своей спине и ему неловко, однако Аску это безумно смешило и она находила это даже милым. Сорью решила как-нибудь разбавить тишину. - А где вы так поздно были с Мисато? Я гуляла с Хикари, вернулась довольно поздно, а вас все не было. - Мы ездили за покупками для праздника, очень много сил потеряли там. Столько надо было купить. Когда мы вернулись ты уже спала, мы бы и тебя взяли, но ты сама сказала, что у тебя дела со старостой. - Сегодня только вторник, а новый год в пятницу. Куда такая спешка? - У Мисато-сан будет предновогодний вечер на работе в четверг. Многие украшения нужно делать уже сейчас, притом как в эту квартиру, так и на работу к нашей опекунше, в общем, получается украшения в двойном размере. Притом сама Мисато-сан ничего делать не собирается, единственное, что она сказала сделает - это украсит квартиру и рабочее место. Хотя мне кажется, что на работе все ляжет на коллег, а дома украшать все будешь ты. - Ну уж нет! Я этой сучке не дам халявить на полную катушку - произнесла Аска громогласным голосом. Икари улыбнулся, Аска посмотрела на него и внезапно засмеялась, мальчуган подхватил и тоже посмеялся. - А вообще не повезло тебе, дурачок Икари. Не повезло. Они стихли. Наступила тишина. Мучительное молчание. Аске очень понравился их легкий разговор, она ждала продолжения, только сама она не знала за что можно зацепиться, да и первой начинать не хотелось. Она доедала завтрак, ожидая от Синдзи чего-нибудь. Икари повернулся к ней, словно хотел что-то сказать. - Ты что-то хотел? - посмотрела она ему в глаза. Она так резко и громко спросила его, что аж привстала с места. И начала пялится прямо на него, ожидая его ответа, но Синдзи лишь оторопел и затараторил, указывая на посуду. - Т-ты ведь уже доела? Я просто ... просто хотел забрать, чтобы ... чтобы помыть. - Ах, да - опустила она грустно взгляд - Забирай... Так паренек и сделал. Сорью встала из-за стола и с грустным видом пошла к телеку. Включив объект развлечений, она улеглась на диван. Она решила все-таки завести разговор, ведь иначе было совсем уж нудно. - Я удивлена, что у вас в Японии все-таки есть каникулы. А-то с вашей безумной любовью к работе, я правда думала, что не увижу праздника. - Это называется «золотая неделя» - ответил Икари с легкой улыбкой. - Чего ты там бормочешь, придурок? - Лэнгли невероятно бесил его тихий тон. За время их знакомства рыжеволосая видела своего соседа в разных ситуациях. И она знала,что если обстоятельства того требуют, то Синдзи может быть храбрым и умным, и милым, и сильным, и отважным, и красивым и ... кхм-кхм ... ну, в общем она знала, что он не так прост. И она пыталась сымитировать такие ситуации, дабы показать самому Икари, что он может все, но у нее не получалось, а характер не давал сказать все прямо, даже то, что он ей ... а впрочем, о чем тут вообще говорить? Тут и так все понятно. - Я сказал, что это называется «золотая неделя» - улыбка пропала с его лица, голос стал громче - У нас принято устраивать недельный выходной для всех. Чтобы подготовиться к празднику, успеть все приготовить. Традиций у нас куча и нужно время, чтобы их соблюдать. - Понятно. Я просто сказала, что рада выходным, а ты мне лекцию выкатил, зануда. Синдзи глубоко вздохнул. Аска это услышала, ей отчего-то стало не по себе. - Пойду лучше пройдусь. Здесь уж слишком тоскливо. Телек, как-будто даже скучнее тебя. Сорью моментом оделась и рванула на улицу, громко хлопнув дверью. Ей надо было развеяться. Погулять, порадоваться такому количеству снега, в конце концов. Она не понимала свои чувства. Почему ей стало так обидно, нет, даже больно на душе, когда она так обошлась с Синдзи? И каждый раз, когда она не приветливо с ним общается, она чувствует это. Как будто ком в горле и пустота внутри, и даже легкая эйфория в голове. Впрочем, сейчас это было неважно. Аска не хотела об этом думать, она хотела просто отвлечься, потому и вышла. Она достала телефон и набрала единственного человека, который был ей настоящим другом. - Хикари Хораки, я вас слушаю - послышалось, после гудков. - Боже, как официально. Здравствуйте, это Сорью Аска Лэнгли, хотела спросить, не желаете ли вы пройти со мной в этот морозный день? Подруга рассмеялась. - Конечно, где вам угодно встретиться, уважаемая? - Не волнуйтесь по этому поводу, миледи. Мой кучер довезет меня до ваших владений. - Подожди, Аска ... что? - голос Хикари больше не был пародийно смешным, а вполне серьезным. Сорью вздохнула и уже обычным голосом сказала: - Щас я на автобусе до тебя доеду, жди. - А! Поняла. Они продержали в трубках небольшую паузу, после чего залились хихиканьем. Одевшись и захватив несколько самых необходимых вещей, что могли пригодится, она вышла. Рыжеволосая села в автобус и уехала в даль, а снег, тем временем, поднимался вверх и вниз под влиянием проезжающих машин, что неслись на всех парах кто-куда.