Сгоревшие Во Славе.

Куини напевала, когда мыла волосы шампунем. Она использовала маленькое ведро, чтобы ополоснуть волосы водой для ванны и втерла масло в локоны, а затем услышала голос от двери. -Куини. Она ахнула и села, слегка расплескивая воду, когда Гриндельвальд вошел в ванную полностью одетый. Он держал в руках кальян, и Куини нахмурилась. Он поднес трубку ко рту, закатил глаза и глубоко затянулся. Затем он выпустил дым в ванной, и Куини наблюдала, как его пророчество сбывается. Куини сидела за круглым столом в темном кабинете. За столом сидели Тина, Ньют, Тесей Скамандр и Якоб. -Где сейчас Криденс?- спросила Тина, и Куини серьезно ответила: -Ты опоздала. Когда вы захватили меня, вы упустили свой шанс получить нас обоих, и теперь он ушел. -Ушел. Куда пропал? - Спросила Тина, но Куини покачала головой и пообещала: -Он вернется за мной. -Милая, - сказал Якоб с разбитым сердцем, -он тебя обманывает. Он играет с тобой, как на скрипке. Разве ты не видишь? -Я вижу лучше, чем ты, Якоб, - сказала Куини, сложив руки на столе перед собой -Давай, брось меня в Азкабан. Посмотрите, как долго это длится. Видение растворилось, и сердце Куини забилось быстрее. Она сглотнула. Она вылезла из ванны, и Гриндельвальд протянул ей полотенце. Она обернула его вокруг себя и пробормотала: -Вам нужно, чтобы я поставила себя в положение, когда внимание авроров полностью сосредоточено на мне. Быть диверсией. Так Криденс придет к вам и вернется сюда. -Тогда я спасу тебя. Я обещаю это. - Гриндельвальд крепко сжал свой череп: -Я люблю тебя. Ты знаешь, что это правда; я никогда не оставлю тебя. Квини почувствовала, как ее охватывает страх при мысли о том, что она окажется в тюрьме Азкабан, но она закрыла глаза и пообещала ему: -Я бы сожглась тысячу раз за тебя. Я твоя. Я буду служить тебе вечно. -Я никогда не брошу тебя, - повторил он, и Куини кивнула, ее дыхание дрожало сквозь зубы, когда она прошептала: -Я оденусь.

***

Куини стояла посреди Косого переулка, гордая, как ей заблагорассудится, одетая в элегантное черное шерстяное пальто поверх темно-зеленого платья. Это был Сочельник; большинство магазинов были закрыты. Все уже закончили свои покупки. На улице было тихо и спокойно. Черные сапоги Куини стучали по булыжникам, когда она шла по дороге и подошла к кафе-мороженому под названием Florean Fortescue. Он был закрыт, но она сидела за столиком снаружи и просто смотрела на немногих прохожих. Молодая мама с малышом, сжимающим её руку. Пожилой волшебник ковыляет. А потом, из ниоткуда… он. Тесей Скамандр. Он замер в десяти метрах от Куини, глядя на нее, и она поняла, что пророчество Гриндельвальда было правдой, что оно сбудется. Она закрыла глаза, вздохнула и прошептала: -Через пламя для тебя. -Куини Голдштейн, не двигайся - Тесей направил на нее свою палочку и приблизился, и Куини подняла руки в знак капитуляции. Десять минут спустя ее вели через Министерство магии десять авроров, и вокруг нее был большой ропот, когда люди говорили о том, что американец, который перешел на сторону Гриндельвальда, был замечен в Косом переулке. Через десять минут после этого она была в темном кабинете, и там стоял круглый стол, и тогда пророчество сбывалось. Куини сидела за круглым столом с Тесеем в тишине в течение пятнадцати минут, пока Тина не вошла в комнату в сопровождении Ньюта Скамандера, за которым следовал Якоб Ковальски. Все сели, и первой заговорила Тина. -Что ты делаешь в Лондоне, Куини? -Рождественские покупки,- тупо солгала Куини, избегая смотреть Тине в глаза. Тина вытерла слезы со щек, казалось, внезапно разразившись плачем, а рядом с ней неловко поерзал Ньют и сказал: -Куини, той ночью в Париже ты сделала выбор. Мы тоже. Мы сделали... мы сделали противоположное от твоего. Мы решили сразиться с Гриндельвальдом. Мы решили объединиться с Министерством и Дамблдором. Можешь ли ты… не могла бы ты вернуться, как ты думаешь? Это не... это не слишком поздно, ты видишь, и ... -Ньют - Куини подняла на него глаза и решительно покачала головой, сжав губы: -Есть так много, что ты не понимаешь. Так много. Пожалуйста, не читай мне лекций. -Во всем этом может быть только добро и зло, - сказал Тесей Скамандр, - и Гриндельвальд олицетворяет все зло. Почему ты пошла с ним в ту ночь, Куини? -Не знаю, наверное, я слишком сумасшедшая, чтобы ответить на этот вопрос. Куини посмотрела на Якоба, который выглядел очень обиженным, и перевела взгляд на Тину. -Все, что имеет значение, это закон, не так ли, даже если закон неправильный и репрессивный и заставляет нас всех жить в страхе и... - Значит, ты считаешь, что обрела с ним свободу? Свобода для себя и свобода жить так, как, по-твоему, должны жить волшебники? -Тесей уточнил, и Куини пожала плечами. - Да, что-то в этом роде. -О, Куини - Тина коснулась лба дрожащими пальцами. Она шмыгнула носом и покачала головой: -Я никогда не хотела показаться вам легалистом. Я просто не хотела, чтобы ты попала в тюрьму. Неужели ты не понимаешь, что я просто боялась за тебя и Якоба? Пожалуйста, вернись. Пожалуйста. Пожалуйста. Еще не поздно, как сказал Ньют. Никогда не поздно. - О, да, это так. - Куини на мгновение закрыла глаза и усмехнулась. - Ты знаешь, где сейчас твой любимый Обскур? -Криденс? -Тина повернулась к Тесею и вытерла слезы. - А где сейчас Криденс? - Вы опоздали, - слегка ехидно улыбнулась Куини. - Когда вы схватили меня, вы упустили свой шанс заполучить нас обоих, и теперь он ушел. - Ушел. Куда пропал? - Спросила Тина, но Куини покачала головой и пообещала: -Он вернется за мной. - Милая, - сказал Якоб убитым голосом, - он тебя обманывает. Он играет с тобой, как на скрипке. Разве ты не видишь? -Я вижу лучше, чем ты, Якоб, - сказала Куини, сложив руки на столе перед собой. -Давай, брось меня в Азкабан. Посмотрите, как долго это длится. -Мы не бросим тебя в Азкабан,- вздохнула Тина, но Тесей Скамандр указалэ. -Она враг МАКУСА и британского министерства и уже однажды была вырвана из-под стражи Гриндельвальдом. Нам нужно доставить ее в Азкабан как можно быстрее, чтобы избежать ... -Мы не отправим мою сестру в Азкабан! -взвизгнула Тина, внезапно расстроившись, и Тесей испустил долгий, глубокий вздох. -Мои руки связаны, Тина. -Какое преступление она совершила?- в отчаянии спросил Якоб, и Ньют затараторил: -Пособничество известному убийце, побег из-под стражи Министерства в прошлом, собирается... -Ньют!- рявкнул Якоб. Он уставился на Куини и спросил остальных: - По какой причине вы посадили ее в тюрьму прямо сейчас, вместо того чтобы просто... отпустить? - Отпустить ее? -Тесей спросил с недоверием. - Если мы ее отпустим, она снова попадет в лапы Геллерта Гриндельвальда. - Да, но я бы предпочел, чтобы моя возлюбленная сделала действительно плохой выбор, чем оказаться в тюремной камере. Глаза Якоба наполнились слезами, и Тина поддержала его. - Я бы предпочла, чтобы моя сестра была невероятно глупа, чем быть брошенной в Азкабан. Отпусти ее, Тесей. Пусть она… отпусти ее. Тесей повернулся к брату, а Ньют уставился на стол, водя кончиком пальца по столу перед собой и неловко бормоча: - Отпусти ее, Тесей. -Никто из вас не понимает, - сказала Куини, потянувшись к подвеске на шее, которую Гриндельвальд дал ей перед тем, как она отправилась в Косой переулок, - что я никогда не попаду в Азкабан, и мне не нужно ваше разрешение, чтобы уйти. Но я люблю вас всех и всегда буду любить. Якоб. Якоб, посмотри на меня. По лицу Якоба текли слезы, когда он смотрел на Куини, и она кивнула, слегка улыбнулась ему и сказала: -Удачи с твоей пекарней, милый. Найди кого-нибудь, кто сделает тебя по-настоящему счастливым, хорошо? Тини. Она повернулась к сестре, и Тина, казалось, немного задохнулась, когда сестра встретилась с ней глазами. Куини сказала Тине: -Однажды ты увидишь и услышишь, и мы с тобой станем сестрами, как в старые добрые времена. Я люблю тебя, сестренка. Я делаю. Так много. До свидания. С этими словами она крепко сжала кулон и аппарировала прямо из зала заседаний Министерства, минуя министерские палаты, приходя в гостиную лондонской конспиративной квартиры. -Куини. Гриндельвальд сидел на диване с чашкой чая в руках, а напротив него стоял Аурелиус Дамблдор. Мальчик выглядел холодным и голодным, и он ел теплый черный хлеб. Он встал, когда появилась Куини, и она сразу же заглянула в его разум. Она почувствовала страх от него. Страх, что его накажут за то, что он ушел и пытается действовать самостоятельно. Страх перед тем, кем он был. Страх перед его новообретенной силой с помощью палочки, силой, которую он еще не мог должным образом использовать. Она чувствовала желание вернуться в Австрию, желание научиться быть настоящим волшебником, желание узнать, кто его мать, желание тренироваться под руководством Гриндельвальда и стать настоящим послушником. Она чувствовала сильную и мощную потребность принадлежать, потребность достичь. Она повернула лицо к Гриндельвальду и кивнула ему, а затем нежно прошептала: -Аврелий. Как хорошо видеть тебя в безопасности. Мы так волновались. -Мне не следовало уезжать. -Он переступил с ноги на ногу. -Я хочу тренироваться правильно, делать это правильно. -Я знаю, что ты знаешь, - многозначительно сказала Куини, бросив взгляд на Гриндельвальда. -И я знаю, что ты хочешь быть частью этого движения, как и я. -Угу. - Мальчик откусил еще кусок хлеба и поставил тарелку. Он прожевал и проглотил, а Гриндельвальд предложил: -Почему бы нам всем не вернуться в Нурменгард? Хм? Это канун Рождества. Завтра мы празднуем. Довольно скоро будут произнесены речи. Там будет обучение, которое нужно иметь, Аврелий. Все, что сейчас имеет значение, это то, что вы в безопасности, и что Куини в безопасности. Давайте все пойдем домой. Вместе. Пойдем со мной. Они подошли к нему, каждый из них взял его за руку, и с ослепительным вихрем Гриндельвальд аппарировал из безопасного дома.