PROPHETIC DREAM

За окном стремительно темнеет, но Лас-Вегас только начинает оживать. На улицы выходят нарядные парочки и молодежь. В этом месте время идет по-своему. К ночи улицы более забиты, чем днем, особенно центральные районы. Яркие огни вывесок казино и отелей смешиваются в цветную гирлянду, струящуюся вдоль улицы. Гул машин перебивает живая музыка, доносящаяся отовсюду и смешивающаяся в одну единую мелодию. Это голос Лас-Вегаса. Ви проторчала весь день в комнате в гордом одиночестве, так как семья отправила ее вновь отлеживаться. Побыть наедине со своими мыслями ей было необходимо. Лучшей терапией оказалась уборка. Восьмая выбросила все старые вещи и, не обращая внимания на боль, собрала несколько огромных коробок с мусором. Перебрала книги, личные записи, документы… Здесь осталось много секретных комиссионных бумаг, видеть которые посторонним лицам строго запрещено. Странно, что куратор решила оставить все здесь и просто забыла об этом месте. Виола старательно делала вид, что в этом подвале действительно интересно проводить время, но на деле хотелось слиться вместе с этим голосом Лас-Вегаса и отдохнуть где-нибудь среди малознакомых людей. Правда, семья это желание явно не поддержит. Виола терпеливо дожидалась вечера, сидя на излюбленном месте на полу, возле кровати. Она рассмотрела каждую деталь на стеллаже, пол, потолок, стены и, кажется, начала глубоко теряться в своих мыслях, будто заснула с открытыми глазами. Но тревога не отпускала. Ви старалась не погружаться в сон, дабы опять не наткнуться на ужасающие видения и сны. Сделав очередной укол обезболивающего, она откинула шприц и запрокинула голову. По телу разливалось спокойствие и умиротворение. Голова начала кружиться, и в глазах цветные узоры. Дверь противно скрипит, и Ви лениво приоткрывает веки. Пятый, засунув руки в карманы, изучает девушку и ухмыляется порядку в комнате. — Ты так и не отдохнула, верно? — он медленно расхаживает по периметру, выискивая хотя бы пыль на книжных полках, но все буквально блестит. — Отдохнула, — Виола закусывает губу, рассматривая Пятого со спины, и шумно выдыхает от неожиданного напряжения. — А вы чем занимаетесь? — Как ни странно, тем же. Эллисон и Ваня разобрали весь хлам в зале. Диего с Лютером торчат над заданием Кэтрин, Клаус пьет, — он глухо усмехается и останавливается напротив сестры. — А ты? — шепчет Ви, поднимая голову. Пятый садится на корточки и с прищуром отвечает так же тихо: — А я поджидаю удобный момент, чтобы украсть тебя на вечернюю прогулку, — властно и без всякого смущения говорит он прямо в губы, гуляя взглядом по телу девушки. — Думаю: это отличный момент, — загадочно улыбается Виола, вложив свои холодные руки в теплые ладони Пятого. Вспышка, и пара оказывается на оживленной улице, где не спеша гуляют люди. Пятый ведет Виолу так, будто знает эти места, как свои пять пальцев. Лас-Вегас бульвар. У всех горят глаза, желая выбить в казино кругленькую сумму. Но Пять хорошо понимает, что сегодня точно не то настроение, чтобы потрепать себе нервишки за партией в карты или рулеткой. Виола искренне улыбается и разглядывает место детскими глазами, даже не обращая внимания, куда они идут. Ей был жизненно необходим глоток свежего воздуха. Парень неожиданно заворачивает в какое-то заведение, галантно открывая перед дамой двери. Это место не особо похоже на типичные бары в Лас-Вегасе. Нет ярких красных и золотых оттенков, а, наоборот, приглушенные фонарики на широких окнах и множество цветочных украшений. Виола без вопросов проходит и осматривается. Внутри пахнет крепким приятным табаком, на небольшой сцене играет квартет музыкантов какую-то джазовую мелодию. Мужчина во фраке за роялем искусно разыгрывается, параллельно переговариваясь с барабанщиком за установкой. Певец завораживает своим голосом и харизмой. Он осматривает каждого зрителя и подмигивает девушкам. А саксофонист ведет основную мелодию, привлекая на себя внимания свободной подачей, вальяжно расхаживая по сцене. На удивление людей совсем мало, что не может не радовать. Пять садится с сестрой за дальний столик, сам делает заказ и внимательно рассматривает зачарованную Виолу, выглядывающую в окно на большую улицу. Ее вьющиеся волосы рассыпаны по худым плечам, темно красная рубашка скрывает все раны после вчерашней бойни, а изучающий взгляд бегает по всему, что только движется. Он давно не видел ее такой увлеченной. Парень обращает внимание на блестящий кулон на шее и тепло улыбается. Теперь она его не снимает. Как же ему порой хочется залезть к Ви в голову и прочесть все ее мысли и переживания, особенно когда она задумчиво сидит где-нибудь на кухне, крепко сжимает пальцами сигарету и выпускает кольца дыма. Узнать наконец, что она видит каждый раз, закрывая глаза, а потом просыпается, теряясь в реальностях и страхах. Ощутить ее полное доверие и видеть спокойствие в глазах. Виола принимает бокал вина от улыбчивого официанта, скромно чокается с Пятым и медленно потягивает алкоголь, продолжая пялиться в окно. Она давно не чувствовала себя так неловко наедине с Пятым. Он буквально прожигает в ней дыру и не собирается ничего говорить, просто любуется, а Ви теряет взгляд, только чтобы не пересечься с парнем. Обычно все разговоры были об апокалипсисе, плане действий и прочее, но сейчас, когда наступило некое затишье перед бурей, и семья сама со всем справляется под руководством Джея и Диего, темы для разговора будто кончились. Он всегда начинает говорить первым, задавать кучу вопросов, но сегодня, будто чего-то ждет. — Ты не пытался вернуть себе тело, после… — Виола даже не смотрит в сторону Пятого, а лишь примыкает губами к бокалу и делает глоток. — Когда все закончилось, несколько раз появлялся в комиссии по этому поводу, но каждый раз отказывали или отговаривали, — Пятый ждал вопрос чего-нибудь поинтереснее. Он наклоняет голову вбок и ухмыляется. Сегодня Виола сама не своя, а Пятому льстит, что удалось ее смутить. — И не пытался сам вывести формулу? — продолжает Ви, хоть и сама не видит в диалоге смысла. Наверное, примерно так и должны общаться обычные люди по пятничным вечерам в барах. Ни о чем. — Спрашиваешь еще. Убил на это пару недель, а ты? — В моем случае куратор не позволяла этого сделать. Считала это как наказание, — Ви старается стереть с лица пренебрежение от одного упоминания куратора, но выходит плохо. — Но ведь ты создала новый прибор для перемещения. — Копию которого повторить практически невозможно. Да и такая самодеятельность была строго под запретом. — Там много было людей со способностями? — этот вопрос действительно заинтересовал Пятого после апокалипсиса. Как найти оставшихся братьев и сестер, которых не нашел Реджинальд, и стоит ли вообще их искать. — Куратор занималась их поисками, но, кроме нас с Лайлой, никого… — Ты рассказывала об изоляторе. Никогда о нем не слышал, — опять утомительные разговоры о комиссии. Хотя это лучше, чем просто молчать. — Очередная идея извращенного наказания от куратора. Обычных работников там просто запирали, как в тюрьме. А «особенным», как мы, выкачивали способности и проводили опыты. Сказать честно, почти ничего не помню из того, что там происходило. Оно и к лучшему. — Совет директоров это все одобрял? — Ага. Даже рада, что ты их убил. Иначе бы «режим куратора» продолжался до сих пор. — Это было условием куратора, правда, свое слово она так и не сдержала… — Очень на нее похоже, — Ви отвлекается от разговора на музыку, которая стала играть громче, но медленнее. Музыканты дружно вступили, и пары, сидящие за столами, активно выходят в центр зала на медленный танец. Виола улыбчиво всех рассматривает, а Пятый с загадочной ухмылкой, сдержанно скользит взглядом по Виоле и встает с места, протягивая сестре руку. — Пять, — протягивает Ви, не отрываясь от бокала. Если она останется трезвой, то, вероятно, просто свалится с ног от его рук и взглядов. — А с Клаусом ты более охотно танцевала, — с прищуром вспоминает Пятый, «манипулируя» Виолой, на что она закатывает глаза и протягивает руку. Он помогает девушке подняться и отводит в самый центр зала, совсем рядом со сценой, откуда лилась потрясающая музыка. Смело кладет руки на талию Ви и переплетает их пальцы, а она немного растерянно и мягко опускает руку на его плечо. Медленные покачивания, парень ведет танец и лукаво глядит на смущенную Виолу, неумело скрывающую это. Но тяжелое дыхание и дрожь в руках выдают с поличным. "Это все из-за травм и вина", — обманывает сама себя девушка. Его взгляд обжигает, как и горячее дыхание. Сегодня его очередь быть настойчивым, а не как это было в первый день в Лас-Вегасе, когда Виола без стеснения предложила косяк и так же страстно отвечала на все поцелуи. Восьмая перестает видеть остальных танцующих пар и смотрит на горящие изумруды, слышит бешенный стук своего сердца и чарующую мелодию. В слова песни не получается вслушаться и осмыслить, ведь даже движения невозможно контролировать, когда Пятый так близко. Танец становится все медленнее, тело бросает в жар, мышцы напрягаются, а кожа стала настолько чувствительной, что кажется: от каждого прикосновения останется ожог. Финальные аккорды, и мелодия плавно завершается. Виола хочет телепортироваться подальше от этого пьянящего взгляда, но вспоминает о недопитом бокале и поспешно возвращается к столу. Пятый тяжело выдыхает и, убрав руки по карманам, внимательно провожает Ви взглядом. Пара продолжает вечер, из-за всех сил стараясь не задевать тему апокалипсиса и комиссии. Будто это испытание или спор. Именно в этот момент оба начинают понимать, что в их жизни было слишком мало самых обыденных вещей. О чем говорят обычные люди на свиданиях? Хобби, карьера, смешные ситуации из собственной биографии? Вот и сейчас Пять и Виола узнают друг о друге что-то, кроме умений профессионально убивать людей. Девушка удивленно вскидывает брови, когда Пятый цитирует ей Гомера на древнегреческом. Она совсем позабыла, как отец их заставлял учить наизусть множество цитат и отрывков. Виола, опустошив еще пару бокалов, под смущенные смешки делится тем, что совершенно не приспособилась к готовке, уборке и прочим домашним вещам. Если уж к одиночеству удалось привыкнуть, точнее сказать, пришлось, то в самых обыденных вещах у нее все валится из рук. Либо плиту не выключит, либо утюг, а может и вообще не закрыть входную дверь. Пятого это до невозможности удивляет. Ему казалось Ви умеет все на этом свете. Неужели легче убивать людей или создать устройство для перемещения во времени, чем приготовить ужин. Хотя и сам, улыбаясь, рассказывает, что его навыки в готовке не уходят дальше кофе или бутерброда. Атмосфера постепенно сглаживается, и напряжение перестает витать в воздухе. Пятому по душе это место, но по самочувствию Виолы понимает, что ей здесь некомфортно. Он придумывает отличное местечко, которое точно понравится девушке, и, неожиданно взяв за руку, телепортирует на улицу. Виола роняет из рук бокал с вином и чуть не валится с ног, вцепившись в плечо Пятого. — Черт, — она переводит дыхание и осматривается. Они стоят на большом холме, откуда открывается восхитительный вид на город, не хуже чем с крыши. — Вау, — шепчет она и переглядывается с братом. — Но больше так не делай. Она получает хитрый прищур в ответ и поджимает губы. Они молча садятся на большой камень на самом краю и рассматривают Лас-Вегас. Дыхание перехватывает. Пятый улыбается, замечая реакцию Виолы. Такие места ей по душе. Только здесь можно почувствовать свободу, будто за спиной выросли крылья. Увидеть реальные масштабы города и ощутить себя самой маленькой песчинкой на пляже. Пятый и сам забывается, рассматривая длинные дороги, забитые машинами, казино, которые будто соревнуются между собой, кого лучше видно, горы где-то вдалеке, отдающие туманной синевой. Солнце заходит, и огни все ярче. От Лас-Вегаса прет дикой энергией беззаботности и веселья. Не зря девиз этого города «бери от жизни всё и наслаждайся». Им обоим порой не хватает этой самой беззаботности. Иногда так и хочется стать героем дня сурка, чтобы просто подумать о скоротечности времени, которое бежит слишком быстро. Вспомнить все свои провалы, ошибки, ведь так выходит, что жизнь определяется собственным набором сделанных неправильных выборов. Но и на это нет времени даже перед сном, когда ты остаешься наедине с самим собой, так как не позволяет усталость. Ви чувствует дуновение холодного ветра, и на кожу падает несколько капель дождя. Кажется, эта ночь обещает сильный ливень, так как к городу стремительно движется темные тучи. Повернув голову к Пятому, она скользит взглядом по его профилю, темным взъерошенным волосам, пальцам, которые он нервно заламывает, продолжая пялиться куда-то вдаль и не замечая надвигающейся непогоды. Она тихо окликает его и, взяв за руку, телепортирует на соседнюю улицу от их отеля, желая последний раз прогуляться перед сном, но сильный ливень начинается за считанные секунды, и приходится уже даже не ускорить шаг, а бежать. Ви заливается смехом, сама не зная от чего. Толи от вина, толи от огромного спектра эмоций за сегодняшний вечер. Пять нехотя подхватывает смех и, схватив сестру за руку, перемещает их под крыльцо казино. Они промокли до нитки, продолжают громко смеяться и держаться за руки, не отрывая друг о друга глаз. Ви ловит разомкнутые губы парня и касается так осторожно, будто боясь чего-то. Или же все-таки стесняется? Теплые губы накрывают друг друга, и в животе завязывается приятный узел. Все напряжение незаметно уходит, истома разливается по телу. Пятый, дразня девушку, прикусывает ее губу и медленно отстраняется, будто читая ее глазами. Реакцию, дыхание, подрагивающие пальцы на его плечах. Он сам будто спрашивает разрешения, только взглядом, и получает его в виде искренней улыбки и поглаживаний по шее. Он перехватывает ладонь девушки и телепортирует в комнату, молясь всем богам, чтобы сейчас там никого не было. Пара оказывается в темной комнате, которую подсвечивают огни из маленького окошка. Виола перехватывает инициативу и углубляет поцелуй, прижимаясь к парню. Теперь ей хочется вывести его на эмоции. Считать их и самодовольно улыбнуться. Она тянется к пуговицам на его рубашке, но вспышка сбивает с толку, и теперь Ви прижата к стене, чувствуя Пятого всем телом. Сегодня он главный и не дает Виоле даже возмутиться на этот счет. Начинает аккуратно целовать открытую шею, прислушиваясь к ее сдержанным вздохам. Ви режут слух голоса из зала. Звонкий смех Эллисон, разговоры Клауса, тихая музыка. Девушка неожиданно вспоминает, как ей было странно видеть Эллис и Лютера вместе еще в детстве, когда она заставала их целующимися в комнате, и усмехается. Сейчас она чувствует себя на ее месте. Еще пару недель назад Ви громко бы рассмеялась, увидев такую картину, но сейчас все, о чем хочется думать, — это Пятый. Она старается расслабиться, позволяет ему снять с себя рубашку, полетевшую на пол. Чувствует трепетные касания, но Пять отстраняется, хмуро оглядывая еще незажившую рану на ключице. — Болит? — от возбуждения зрачки расползаются на всю радужку, и Виола не в силах отвести взгляд. — Нет, — пускай хоть кровоточит, ей плевать. У нее уже косятся ноги, и если Пятый сейчас остановится, то это сведет ее с ума. — А нога? Ви, — она перебивает его настойчивым поцелуем и зарывается пальцами в его влажные волосы, поглаживая. Ви телепортируется с ним на кровать, но, оказавшись снизу, улыбаясь, закатывает глаза. — Хотя бы сейчас оставь роль главной, — шепчет Пятый на ухо, опыляя его горячим дыханием. Ви вновь сдержанно выдыхает и, закинув голову на подушку, позволяет Пятому прильнуть к шее. Он проводит легкую дорожку поцелуев от мочки до ключиц, обходя рану, спускается к груди, а потом к губам, дразня Виолу. Он сам боялся переступить грань, которую они неосознанно выстроили за долгие годы одиночества. Грань недоступности, холодных взглядов и скрытых эмоций. Но они непозволительно быстро рушат ее в это мгновение, забыв о своих образах, апокалипсисе, благодаря которому они и встретились, и семье, собравшихся в соседней комнате. Виола плотно закрывает глаза, отдаваясь страсти, его рукам. Даже не замечает, как они оба остались раздеты. Обвивает ноги вокруг его таза, притягивает к себе и закусывает губы. Она больше не хочет ждать. Пятый втянул воздух сквозь плотно сомкнутые зубы и плавно входит. У Виолы сносит крышу, и она сама удивляется своим громким стонам. Перед глазами все поплыло, она сжимает простынь пальцами, шепчет неразборчиво его имя. Только сейчас стало понятно, что происходит. Легкое опьянение исчезло в самый подходящий момент, и Ви карает себя за новый табун мыслей и эмоций. Пять не спускает глаз с ее изгибов тела, которые усердно пытался незаметно разглядеть под одеждой, ее горящие глаза, в которых отражается свет из окна. Ее волосы, рассыпанные по подушке, вьющиеся на концах от недавнего ливня. Ее хриплые вздохи, стоны, покачивания бедрами. Ее изящные изгибы, скулы, ключицы. Подрагивающие ресницы, трясущиеся пальцы. Резко Виола распахивает глаза, тянется к парню за новой порцией поцелуев и ласок. Отвлекает внимание, гладит по спине и в миг оказывается сверху, сложив ладони на его плечи. Из его уст вырывается стон, а руки крепко сжимают ее бедра. Ви запрокидывает голову и, поймав темп, жадно хватает воздух. По телу разливается тепло и удовольствие. Последние вскрики, и пара обессиленно ложится в кровать, переводя дыхание. В ушах слышен собственный пульс, тяжелое дыхание. Виола тянется к тумбочке за сигаретой и довольно выпускает дым, расположившись на плече Пятого. Им никогда не было так спокойно друг с другом, без лишних накручиваний и тревог. Ви смотрит на его расслабленное лицо, закрытые веки, слышит размеренное дыхание. Не сдерживается и мягко проводит рукой по щеке, оставив поцелуй. Счастье не может быть запланированным, но если они уже опоздали? Если выйдет так, что цель, за которой они следуют, все испортит. Недостаточно просто любить. Надо любить вовремя, а их время может закончится всего через 4 дня.