***
День тянулся медленно. Единственное, что за всё это время смогло позабавить её — это реакция одноклассников. Алина выглядела какой-то подавленной, а остальные озадаченными. Денис был каким-то тихим, сидел за партой и украдкой поглядывал на Киру. Кирилл, который из-за болезни пропустил весь этот балаган, с непониманием наблюдал за друзьями. Девушка рассказала всё, что случилось Королёву, и тот со смехом вновь оглядел класс. Никто из подростков эту тему не поднимал. Арса всё равно в школе не было, поэтому этого и не требовалось. Кира решила для себя подождать Арсения. Как на зло, её сильно клонило в сон. Она сидела в коридоре, прямо на полу недалеко от кабинета лингвиста. Голова болела от «полученных знаний». Спать хотелось просто жуть как. Глаза сами собой закрывались, а тело предательски расслабилось. В голове крутились мысли об экзаменах. Биологичка вновь разоралась, мол, Кира новенькая, которая хочет сдавать её предмет, к тому же, ни черта его не зная. Хотя, Шастун шарит в биологии. Ну, не её дни просто. А так, именно этот предмет ей даётся прекрасно. Неожиданно по коридору раздался громкий стук каблуков о пол. Глаза Киры лениво открылись и голова по инерции повернулась на звук. И тогда девушка испугалась. К ней стремительно шла Ксения Алексеевна, или как её иногда называли дети «Гитлер в юбке». Кира мигом встала на ноги, и в глазах потемнело. Прямо как у старухи. — Шастун, а ты что здесь делаешь? — немного строго поинтересовалась женщина. Она не выглядела враждебно, хотя брови были нахмурены. — Здравствуйте, Ксения Алексеевна! Извините, я Арсения Сергеевича ждала, он, вроде, уехал, — неуверенно проговорила девушка. Уж ей в её положении не нужно портить отношения с директрисой. — Аааа, так ты с отцом поговорить хочешь? — с непривычной улыбкой спросила Ксения, заставив Киру с удивлением раскрыть рот. — Откуда вы знаете? То есть… Ну… Что Арс…ений Сергеевич — мой отец? — немного запуталась девушка, мыслительные процессы которой напряглись. — Странный вопрос, учитывая, что я директор школы. Всё-таки полицию я заметила, и даже выяснила причину ареста. Так что, не спрашивай глупостей, — фыркнула под конец женщина, складывая руки на груди. — Да, точно, простите, — Кире стало уж очень неловко. Ксения Алексеевна на вид та ещё стерва. Нельзя, конечно, отрицать, что она такой не является, но директор она прекрасный. Школа сама по себе немного запущена, учителей мало, учеников тоже, а здание школы огромное. И лишь благодаря Ксении данное заведение ещё процветает. Хотя, с уходом Арса всё пойдёт коту под хвост, всё-таки он хороший учитель французского, на котором многое держалось. И, судя по всему, у них с Ксенией неплохие взаимоотношения. Возможно, их даже можно назвать друзьями. — Ладно, давай я тебе ключ дам, посидишь в кабинете. Арсений Сергеевич скоро приедет, — Ксения не дождалась ответа и, развернувшись, пошла в сторону проходного поста, где сидит охранник. У него-то и хранятся все ключи. Кира осталась стоять посреди коридора, думая, позвонить папе или нет. Всё-таки он работает, и беспокоить его не следует, но в то же время, он может волноваться, что дочь не отписалась по приходу домой. Девушка решила кинуть простое смс, мол, подождёт Арса и придёт вместе с ним. Ксения с ключом в руках быстро вернулась. Кира как раз успела дописать сообщение. — Вот, — женщина протянула небольшой ключ ученице. — Возьми его, а потом верни Михаилу Петровичу. И передай, пожалуйста, отцу, чтобы он смело гулял. Я подписала документы о недельном отпуске. — Спасибо… Стоп, недельный отпуск? Для чего? — не поняла девушка. — Вырастешь и поймёшь, — уже уходя, бросила директриса. Девушка что-то недовольно проворчала и зашла в кабинет. Сознание вновь начало погружаться в сон. Головная боль усилилась, и по телу пробежал неприятный озноб. В помещении было относительно холодно. Видимо, отопление ещё не дали, а на улице, как никак, вовсю стоит осень. Кира поуютнее закуталась в свою тоненькую кофточку и уселась за первую парту. Её до сих пор напрягало странное поведение Антона утром. Девушка слегка прикрыла глаза, и сознание медленно начало её покидать. Жутко клонило в сон. Тело ломило от неудобного положения, но даже несмотря на это, Кира заснула…***
Просыпаться не хотелось. Тёплая постель не отпускала из своих объятий. Когда Кира более-менее проснулась, она чувствовала себя ужасно. Горло першило, голова раскалывалась, а тело пробивал озноб. Как Кира оказалась в кровати и что случилось после того, как она заснула, девушка не знала. Да и комната, где она лежала была незнакомой. Лишь приложив немало усилий, Кира услышала за дверью чьи-то тихие и очень знакомые голоса. — Спасибо, выручили просто… — Да без «б», Шаст. Мы всё понимаем. — Ага, рады помочь. Только меня одно волнует, как вы справитесь с этим поодиночке? — Серёж, не переживай, не маленькие. — Пойду проверю Киру. Дверь тихонько скрипнула и в плохо освещённую комнату проникли лучи света. Антон заглянул в комнату и улыбнулся, увидев два зелёных глаза, что смотрели с теплотой. Тоша жестом спросил можно ли включить лампу, на что девушка кивнула. В глаза неприятно ударил свет. Девушка зажмурилась, пару секунд привыкая. Наконец, когда свет перестал быть таким раздражающим, Кира осмотрелась и поняла, что находится в комнате квартиры дяди Димы. Антон подошёл к кровати и сел где-то у ног дочери. Он улыбался, рассматривая ничего не понимающую дочь. Та, пару раз, пыталась прочистить горло, но из-за этого боль только усиливалась. — Пап… А что случилось? — хрипло поинтересовалась Кира, кутаясь в тёплое одеяло. — Ты уснула в кабинете. Арс не стал тебя будить, а когда дотронулся до руки, понял, что у тебя температура. Он сразу тебя сюда привёз, — объяснил Шаст, уже сам укутывая дочь потеплее. — Но зачем? — и тогда девушку осенило. Она будто проснулась. И то, что она поняла, легко оправдывало странное поведение родителей. — Течка и гон? — Мгм, — в комнату вошёл Арсений и встал возле Антона. — Нам следовало сразу тебе рассказать, немаленькая уже. — Следовало, — недовольно проворчала Кира, по-детски надувая губы. — Я, вообще-то, очень волновалась за вас. Дураки вы. — Не отрицаем, — довольно протянул Антон, облокачиваясь на Арсения, который подошёл почти вплотную к кровати. — И что вы собираетесь делать? — Запрёмся в разных квартирах, выпьем подавители и будем отсиживаться взаперти пару дней. Ты пока поживёшь с Димой и Сергеем. — Объяснил Арсений, запуская ладонь в кудряшки Антона. — Будет тяжело, так как мы всё-таки виделись на протяжении столького времени… Тяжело вдали друг от друга, но выхода другого нет. Мы не хотим оставлять тебя, но делать нечего. — Я понимаю… — Кира немного приуныла. Её родителям в эти дни придётся ой как несладко. — Хэ… Я думаю нам пора, — Антон подавил стон боли. Течка приближалась. — Любим тебя. Оба родителя поцеловали дочь в лоб и вышли из квартиры как можно скорее. Кира так и осталась лежать на кровати, пока в комнату не заглянул Женя. В руках он держал поднос с чем-то аппетитным.***
Арсений, отвезя Антона домой, поехал к себе. Оксана сказала, что пока поживёт со своим парнем или поедет к родителям. Арс устроился в своей спальне, выпил подавители и улёгся на кровать. Заснуть так и не получилось. Мужчина всю ночь вертелся туда-сюда, пытаясь вздремнуть хоть пару часиков. Но мысли об Антоне не покидали его. И, к ужасу Арса, с каждым разом они становились всё пошлее и развратнее. Хотелось впечатать любимое тело в стену, целовать и терзать нежные губы, блуждать руками по чужому телу, спускаться языком вниз, входить до основания, выбивая из чужого горла гортанные стоны и вскрики. Арс дал сам себе пощёчину. Нельзя. Нужно забыться. Мужчина пытался спокойно принять ледяной душ, но успокоиться не мог. Дрочить он не собирался, не то мысли о Тоше станут ещё развратнее. Его и без этого очень хотелось, но Арс терпел. Нельзя поддаваться этим провокациям организма. К тому же, подавители скоро должны были подействовать. Тем не менее, уже была глубокая ночь. Время перевалило за полночь, но Арс не обратил на это внимание. Из душа он вышел ещё более подавленным. Казалось, что запах Антона был везде. И он усиливался. Звонок. Арсений, словно заворожённый, направился открывать дверь. Ему было плевать кто там. Ему было плевать, что уже глубокая ночь. Его будто манило открыть дверь. Руки дрожали. Мужчина был закутан в одно полотенце, которое еле-еле держалось на бёдрах. Разум совсем затуманился, когда дверь распахнулась. На пороге каким-то невообразимым чудом стоял Антон. И выглядел он не лучше самого Арса. Весь потрёпанный, будто заплаканный, и, видимо, перевозбуждённый. Не успел Арсений прийти в себя, как на него накинулись, словно на добычу. Антон обнимал своего альфу за шею, втягивая носом любимый запах. Он буквально обнюхивал Арса, пока тот находился в прострации. Но, как только в нос ударил любимый запах персика, разум будто очнулся. Арсений со всей аккуратностью отстранил от себя омегу и заглянул тому в затуманенные глаза. — А… Антон… Что. Ты. Здесь. Делаешь? — требовательно спросил Арс, пытаясь не терять контроль. — Арс… — заныл Антон, цепляясь за альфу. Тот почти что плакал, содрогаясь всем телом. На это было больно смотреть. Тоша полез целоваться, но Попов знал, что после просто не сможет остановиться, поэтому силой остановил омегу. — Тош, нельзя… Арс силой, но аккуратно повёл Антона в свою спальню. Тот слабо сопротивлялся, и, оказавшись запертым в комнате, ещё пару минут сидел и смотрел в пустоту. Арсений действовал быстро и безжалостно для себя же. Он на замок закрыл дверь, а сам сбежал на кухню от притягательного запаха. Всё тело болело от возбуждения. Его Антон там, совсем близко. Его так хотелось. Тело сводило спазмами, руки дрожали, а кислорода в лёгких не хватало. Арс дышал ртом, чтобы меньше ощущать аромат, который заполнил квартиру. Вскоре послышался стук. Это Антон пытался вырваться из импровизированной тюрьмы. Он что-то говорил, кричал, даже, кажется, хныкал. Но Арс старался держаться. Нельзя. Ему может опять снести голову, и он причинит боль любимому. Он больше не повторит своей ошибки. Но желание росло. И Попов решил переключить внимание на физическую боль. Он читал как-то в статье про гон, чтобы избавиться от слишком сильного желания, нужно причинить себе боль. И, раз он сидел на кухне, проще было сделать это ножом… Сталь вонзилась в плоть и красивым движение прошлась вдоль. Единственное безобидное средство, которое придумал Арс — это поранить ладонь. И это, как ни странно, и правда отрезвляло. Попов начал более менее приходить в себя и, к своему страху, понял, что в квартире стоит тишина. Антон вёл себя слишком тихо. Сердце на секунду остановилось, пока персиковый аромат не окутал Арса. Пол в коридоре скрипнул и на пороге кухни появился Шаст. Он глубоко дышал, но вёл себя адекватно. Шастун просто сел рядом с альфой на пол на колени и посмотрел прямо в глаза. — Арс… Ты же знаешь, что я в своём уме, как и ты… Это не чисто желание моего тела… Я хочу этого и разумом… Хочу тебя… Антон поддался вперёд, едва касаясь своими губами чужих губ. Арс ощутил родное прикосновение и поддался вперёд. Нежный, трепетный поцелуй, от которого волосы на теле вставали дыбом. Арс перехватил инициативу, не пытаясь углубить поцелуй, наслаждаясь сладостью чужих губ. Антон всегда был таким робким, трогательным и милым, что его хотелось любить и оберегать от всего. Каждый раз для него был, как первый. Попов аккуратно провёл пальцами по щеке Тоши вниз, едва касаясь шеи. Антон решился. Он углубил поцелуй, позволяя языку Арса хозяйничать в своём рту. Арсений не был напористым, но целовал просто крышесносно. Его юркий язык обводил ряды ровных зубов, касался нёба. Антон застонал прямо в поцелуй, томно вздыхая. Арс притягивал Тошу к себе, стараясь быть с ним как можно ближе. Рука болела, напоминая о том, что Арс должен себя контролировать. Он, превозмогая боль, поднял Антона на ноги и уже собирался вести его в комнату, как вдруг тот чуть не упал. Арс плевал на боль, схватил своего омегу на руки, прямо под бёдра и понёс в комнату. Тот вскрикнул от неожиданности, обвивая чужую шею руками и скрещивая ноги, чтобы не упасть. Арсений преодолел расстояние быстро, уже сгорая от желания. Он вновь впился в губы Антона, затягивая того в очередной, уже страстный поцелуй. Лёгкое тело полетело на кровать. Антон через силу вздыхал, прерывисто глотая воздух. Их ароматы смешались, превращаясь в нечто прекрасное, понятное только им двоим. Арс не мог терпеть. Он навис над хрупким телом, вновь припадая к губам. Руки немного хаотично держали тело омеги, прижимая за бёдра к паху. Антон тихо постанывал, ощущая, как кожу холодит естественная смазка. Он уже возбуждён до предела. Арсений наконец-то оставил терзание губ и спустился к шее. Антон, видимо, так спешил к Арсу, что даже не переодел пижаму. Губы Арсения припали к мягкой коже, расцеловывая её. Нос вдыхал такой приятный, забытый аромат и почти что утопал в нём. Арс вылизывал чужую шею, ощущая на языке солоноватый вкус. Он слегка, даже как-то игриво прикусил шею омеги, вырвав из горла гортанный, совсем тихий стон. Руки с силой сжимали ягодицы партнёра. Антон не знал куда деть свои руки, поэтому просто хватался за простынь, как за спасательный круг. Кровь Арса осталась на ткани пижамных штанов, но обоим было плевать. Рука, та что не раненая, начала медленно расстёгивать пуговицы рубашки. По мере растёгивания, участки светлой кожи освобождались и Арс моментально проводил по ней языком. Антон зажал рот, чтобы вести себя потише, что не понравилось Арсению. Он, словно специально, прикусил один сосок, зная, что во время течки они у Тоши особенно чувствительные. Антон пытался сдерживаться, но разве с Арсом это возможно? Ночная рубашка была полностью расстегнута, а вскоре и выброшена в неизвестном направлении. Арс ощущал через тонкую ткань штанов насколько его омега возбуждён. Тот извивался всем телом, всякий раз прикрывая глаза, когда Арс кусал и вылизывал хрупкое тело. Альфа приступил к штанам, намереваясь поскорее освободить возбуждённый орган. И, о Боже, на Антоне не было нижнего белья, что полностью снесло голову Арсу. Тоша рвано выдохнул, когда налитый кровью член оказался снаружи. Арсений похотливым взглядом осмотрел нагого Шастуна, улыбаясь проделанной работе. Смазка уже вовсю вытекала из отверстия. И только в тот момент Арс осознал, что у него нет презервативов. Но остановиться было невозможно. Один раз ведь ничего не сделает?.. Арс стянул со своих бёдер полотенце. Антон томным взглядом осматривал чужое тело, еле заметно облизываясь. Арсений схватил омегу за лодыжку, притягивая к себе чуть ближе и закидывая чужую ногу себе на плечо. Палец прошёлся вдоль поясницы, спускаясь вниз. Арс со всей аккуратностью вставил один палец, на что Антон выгнулся, протяжно застонав. Он был податливым, и благодаря течке палец беспрепятственно двигался внутри. Вскоре к нему добавился ещё один, отчего Тоша застонал уже в голос. Его руки вцепились в подушку, на которой устроилась голова. Пальцы Арса двигались подобно ножницам. Он растягивал тщательно, чтобы, не дай бог, не причинить боль. Благодаря смазке, всё проходило максимально легко. Третий палец Антон принял спокойно. Решив, что подготовки было достаточно, Арс слегка отстранился. — У меня… нет презиков, — признался Арс, целуя чужую лодыжку. — Плевать… Арс… пожалуйста… Попов улыбнулся немного хищно. Он приподнял таз омеги, сразу же подкладывая под поясницу мягкую подушку. Вторая нога тоже опустилась на плечо альфы. — Тош, я вхожу… Арс медленно толкнулся вперёд. Антон вскрикнул, и Арсений остановился, не решаясь действовать дальше. Только когда Тоша привык и сам начал двигать бёдрами навстречу, Арс продолжил. Он входил медленно, пусть желание и было безумно сильным. Вставив лишь на половину, альфа увидел слëзы на глазах Тоши. Арсений испугался, что делает больно своему омеге, но тот всем телом и робкой улыбкой показывал обратное. Арс вошёл до конца и услышал облегчённый вздох. Он дал какое-то время Тоше привыкнуть, а затем медленно толкнулся вперёд. Антон стонал в голос, когда Арсений входил особенно глубоко. Похоть всё-таки взяла своё. Движения были рванными и быстрыми. Но наконец Арс попал в ту самую точку, от чего у омеги снесло крышу. Тот впился короткими ногтями в спину, царапая её почти что в кровь. Арсений не собирался останавливаться. Тоша двигался ему навстречу, не сдерживая стоны. Арс слегка надрачивал Антону, чтобы тому было легче. Ещё пара движений и Тоша с криком кончил. Арс сделал несколько отрывистых движений и излился куда-то внутрь Антона. Они сцепились…