Попробуй вернуть меня

       Утро Арсения не задалось. Кира спала в спальне Арса, Оксана у себя, а сам мужчина выселился в зал. Он удобно уместился на диване (ему не привыкать). Проснулся он каким-то разбитым, неживым что ли. Голова раскалывалась и не единой мысли не было. С того дня начались адские будни… Арсений забыл, когда спал в последний раз. Каждый вечер на протяжении месяца (что? Прошло так много?) возвращался домой, ложился в кровать и… снова утро. Мужчина уволился из школы, стал днями и ночами проводить в полицейском участке в поисках своего любимого. Но тщетно. Кира стала какой-то закрытой, мало общалась с Арсом, почти не обращала внимания. Она будто жила в своем мире, подальше от всех проблем и забот. Девушке, видимо, было комфортно, поэтому пока что Арсений не нарушал её личные границы. Лишь бы она не погрузилась в отчаяние. Она до ужаса скучала по Антону, в первые дни вообще впала в депрессию. Дима с Сергеем отчего-то тоже отдалились. Если с Серым Арс когда-никогда виделся в участке, то про существование Димы он будто забыл. Да и Ира с Кириллом не появлялись, вот Кира и грустила, сидя в четырех стенах. Изредка приходила Полина, но и она не могла в полной мере растормошить подругу. С каждым днём Арсений терял надежду. Вечерами он сидел у окна на кухне и наблюдал за людьми. Двор у них спокойный, но в последнее время можно было встретить очень много новых людей, так что было весьма интересно. Арс скучал. Он с печалью вспоминал улыбающегося Антона, его прекрасный смех, еле заметные ямочки на щеках и, конечно же, очаровательные кудряшки. Ему чудился родной голос везде: в участке, дома, на улицах, в парках, в скверах, в магазинах… абсолютно повсюду, и это не могло не пугать. Попов думал, что сходит с ума. Поначалу он в панике оглядывался, ища любимые глаза и пытаясь уловить звук любимого голоса, но, конечно же, никого так и не находил. Арс каждый раз разочаровано опускал голову, а слёзы так и норовили скатиться по бледным щекам. А ещё, мужчина почти не ел. Оксана никогда не отличалась кулинарными навыками, но завтраки готовила неплохие. Тем не менее, Арсений от всего воротил нос каждое утро, так и порываясь поскорее побежать в участок. Только вот чем он там конкретно занимался? Казалось, будто он ищет что-то, но всё никак не может найти… Но там ли он всё время ищет? Единственный, кто хотя бы словесно мог поддержать Арсения — его папа. С отцом у него так и были натянутые отношения, хотя тот стал более мягким, видимо, понимая горе сына. Стас же писал очень часто, что ему было не свойственно. Всё же звонки он любит намного больше, так он может «прочувствовать» собеседника. Тем не менее, Арс не акцентировал на этом внимания, мало ли что. А в полицейском участке в основном ошивался лишь Михаил Дмитриевич. Литвинов на удивление много и долго работал. Он взялся за дело о похищении Антона, но продвижений не было. Арсений каждый раз находил что-то новое, вроде бы, тянул за ниточку, но в итоге упускал её. Каждый раз. Изо дня в день. Из недели в неделю. Кажется, что всё бесполезно, стоит опустить руки, но одна вскрывшаяся истина не дала бы Арсу так просто сдаться.

***

Попов приехал в больницу по просьбе Дмитрия, которого, кстати, он не видел больше трёх недель. Сергей сопроводил его в кабинет своего партнёра, а затем словно исчез. Арсений наблюдал за врачом каким-то размытым взглядом, не в силах рассмотреть его как следует. Казалось, Позов слегка постарел, осунулся. Как предположил Арс, Дима просто заработался и никак не может найти время отдохнуть. — Арсений, присядь, — проговорил Позов, оторвавшись от бумажной волокиты. Попов слышал его, будто бы находясь в вакууме. — Что-то случилось? — с лёгким беспокойством поинтересовался мужчина. — Да. И очень серьезное, — голос будто совершенно незнакомый. С Дмитрием общались они мало, но Арсений точно знал, что раньше он был каким-то… другим? — Рассказывай, — несвойственно себе потребовал Арсений. Он всё же привык не грубить. — Конечно. Дело в Антоне. Перед похищением он проходил обследование, которое показало… — мужчина запнулся, видимо, рассуждая. — Что? Не тяни, говори, — начинал сердиться Попов. — Дима, говори, а! Он болен?! Что-то серьезное?! — Арс, Антон забеременел. От тебя, в этом я уверен. Он ждёт вашего ребёнка, — чётко, даже немного жёстко проговорил Дмитрий. — Что?.. После этой новости Арсений будто остолбенел. Он забыл обо всём. В голове всё ещё звучали слова Позова… Как Арсений добрался домой он не помнил.

***

Всё произошло слишком быстро. Арсению на электронную почту пришли координаты местонахождения Антона от неизвестного абонента. Казалось, это ловушка, блеф, но в Арсения вселилась надежда. Михаил без лишних слов собрал наряд своих людей и выехал по нужному адресу. Опрометчиво, особенно для полиции, но Арс не стал много думать. Иногда следует отключать мозг. Прибыв на место, Сергей и ещё несколько полицейских решили оцепить территорию. Арса заставили никуда не ходить, сидеть смирно, у него нет ни экипировки, ни нужных знаний, он не мент. Попов всё же покинул машину, но что-то останавливало его пойти дальше. Неожиданно из багажника кто-то настойчиво постучал. Мужчина, испугавшись, сначала с подозрением покосился на машину, а затем додумался открыть багажник. Шок и страх охватили мужчину, когда он увидел Киру. Уставшую, но с горящими глазами. — Папа! — девушка улыбнулась, вылезая из багажника. — Кира!!! Что ты здесь делаешь?! — разозлился Попов, чувствуя опасность. — Папу нашли! Я хочу помочь! — начала сердиться девушка. — И?! Слушай, это очень опасно! Немедленно залезай в машину! Но Кира окончательно вылезла из машины и, скрестив руки на груди, зло посмотрела на отца. Попов хотел было продолжить отчитывать дочь, как вдруг та, широко раскрыв глаза в испуге, бросилась к отцу, каким-то чудом толкая его в сторону. Звук выстрела… На груди в девушки ровным красным пятном растекалась кровь. Глаза Киры мгновенно стекленеют, и её бездыханное тело падает на землю. Всё происходит в считанные секунды… Арсений успевает лишь ощутить жгучую боль в области сердца и с отчаянным криком броситься к уже мёртвому телу дочери. Он крепко сжимает её в объятиях и начинает кричать, биться в истерике, не осознавая до конца что произошло. В голове всё также пусто и темно… Затем он видит того, кто выстрелил… Андрей с Антоном на руках стоит недалеко от Арсения. Антон… мёртв. У него открыты глаза, а из виска аккуратно стекает и капает на пол кровь. Антон застрелился… Арсений смотрит на Андрея обезумевшим, злым взглядом. Он хочет убивать, хочет избить, хочет вырвать чужой кадык, хочет сломать шею… И у него начинается истерика. Он кричит… будто в душу воткнули будто тысячу иголок; сожгли; растоптали… ему больно и он кричит, обнимая мёртвое тело дочери. Его руки трясутся, голова кругом. Тело Антона падает на землю в неестественной позе… Одно мгновение и пустота… Арсений ничего не чувствует, кроме всепоглощающей боли… болит душа…

***

Арсений кричит. Его тормошат за плечи и когда глаза открываются, мужчина видит перед собой взволнованную Киру. Она с беспокойством смотрит на отца со всей любовью и заботой. Её прикосновения мягкие, нежные, тёплые и такие родные. Кира слегка хмурит брови, то открывая, то закрывая рот, будто хотела что-то спросить, но не решалась. Чуть поодаль от неё стояла обеспокоенная Оксана. Она с беспокойством кусала губы и хмурилась. И тогда пришло осознание… Всё это — лишь сон. Мужчина чувствует, как по его щекам медленно скатываются слёзы. Капля за каплей. Он хочет разрыдаться. Арсений, нежно, но как-то быстро и резко притянул дочь к себе и крепко обнял, целуя в макушку. Девушка расслабилась, успокаивающе поглаживая отца по спине. Мужчина улыбнулся, тяжело вздыхая. Запах дочери успокаивал… — Пап, ты как? Кошмар? — тихо поинтересовалась девушка, утыкаясь носом в плечо родителя. — Да, но сейчас всё хорошо… Всё будет хорошо… Кира доверчиво хмыкнула, ещё ближе прижимаясь к отцу. У них всё будет хорошо…