Boat

— Ты не говорил, что устроился ассистентом, — Джейс придал выражению на лице задумчиво-ревностный характер, но задорный блеск зрачков с потрохами выдал его неочевидное веселье, — Синджед проговорился. Виктор смущённо отвернулся, не сдержав растерянную улыбку. Фраза, брошенная Талисом, звучала идентично попытке сказать «Я рад за тебя». Отчего-то сомнениям это не подвергалось — оппонент по-щенячьи склонил голову и с интересом вглядывался в его профиль, силясь прочитать чужие эмоции. Не выдержав давления, мальчик тихо рассмеялся, отчего лицо собеседника вмиг просветлело. — Да, это так, — согласился зауновец, — Мне следовало отправить тебе письмо с отчётом. — Если ты настаиваешь, — деланно задумался Джейс, картинно прикладывая пальцы к подбородку. Талис мог предположить, что вылазки в Нижний город не ограничатся одним разом: просто потому, что возможности изучить ограниченные материалы были крайне заманчивыми. Это не являлось бы огромной проблемой, так как знакомый незатейливый маршрут не вызывал прежних опасений. К сожалению, Джейс даже не притворился, что заинтересован в диковинных магазинах. Ноги целенаправленно вели к далёкой ограде, скалы за которой были острыми и скрывали нечто поистине увлекательное. — Я не могу поверить, что ты устроил здесь шоу со своими магическими штуками, — Виктор показательно закатил глаза, после чего многозначительно посмотрел на плотные перчатки, предварительно снятые и покоящиеся у друга прямо на коленях. Джейс опасно прищурился, пытливо рассматривая выражение на лице мальчишки. Местные дети давно оживились и гонялись друг за другом, как ни в чём не бывало, пока подростки восседали на импровизированной лавочке из кучи длинных деревянных блоков. Некоторые свидетели представления пилтоверца изредка косились в их сторону с явным беспокойством, но Талис тактично делал вид, что ни к чему подозрительному отношения не имеет. — Если не хочешь, чтобы в следующий раз я дал тебе «пять» при встрече, придётся смириться с моими «магическими штуками», — угроза прозвучала почти убедительно, но что-то ёкнуло у Виктора в груди от мысли, что Джейс уже планировал следующую вылазку. — Хорошо, понял, — примирительно пробурчал зауновец, — Никаких «пять». Атмосфера вокруг шуточной перепалки являлась подозрительно комфортной для второй встречи в жизни. Если рассуждения о составляющих деталях механических изобретений увлекали, а совместное обсуждение магических артефактов превращалось бесконечный поток аргументов «за» и «против», то саркастичные переговоры между сложными дискуссиями напоминали соревнование в заносчивости. По всеобщему мнению, это была лучшая часть. — Прекрати язвить, иначе я начну думать, что тебе не нравлюсь, — Талис тяжело вздохнул, откидываясь назад, — Даже Рио получает от тебя цветы! — Джейс, манипулируй не так открыто — я начинаю сомневаться в твоём профессионализме, — Виктору пришлось приложить некоторые усилия, чтобы не рассмеяться, — Тебе буквально придётся съесть эти цветы, чтобы быть наравне с Рио. — Ладно, хорошо, я понял, — протараторил мальчик, а глаза его опасно блеснули, — кажется, мы обсуждали что-то супер-умное десять минут назад, но теперь я не могу отделаться от мысли, что хочу поесть цветов… — Если ты вытворишь нечто подобное, клянусь, я- Зауновец и представить себе не мог, куда приведёт очередной спор, ведь собеседнику жутко нравилось подливать масла в огонь. Мальчишка практически никогда не вёлся на провокации, но Талис выглядел таким наивным и сообразительным одновременно, что невольно хотелось влиться в игру. Ситуация выбивала почву из-под ног, потому что Виктор привык проводить время в одиночестве — люди никогда не были заинтересованы его тягой к знаниям, в первую очередь они почему-то замечали инвалидность. Свалившийся на голову выходец из Верхнего города явился как гром средь ясного неба: увязался за мальчиком без видимых на то причин. Мысль о том, что скоро импульсивному парнишке надоест заниматься благотворительностью, заставляла внутренние органы болезненно сжиматься, словно клубы ядовитого дыма окутывали тело со всех сторон. Он впервые не чувствовал себя невидимым одиночкой — это ощущение хотелось запомнить навсегда. Спустя несколько мгновений расплывчатая тень накрыла ребят с ног до головы, заставляя тех синхронно обернуться в некотором замешательстве. Две фигуры в иссиня-чёрных плащах застыли перед ними. Виктор мгновенно выпрямился, приоткрыв рот от изумления. — Мам..? Пап..? — с придыханием выдавил зауновец, восторженно вглядываясь в силуэты. Джейс под боком замер, с любопытством переводя взгляд с него на незнакомцев несколько раз подряд. — Привет, милый, — раздался тёплый женский голос. Мужчина рядом вымученно улыбнулся, — Сам знаешь, отходы продолжают сливать в питьевую воду, пришлось снова ночевать в той каморке. Родители выглядели бледными и осунувшимися, под стать жителям данного места. Однако, стоило им перевести взор на Талиса, эмоция недоумения вспыхнула и не желала сходить с лиц напротив. Несомненно, они уловили интонацию разговора и отметили наличие собеседника издалека, что можно было классифицировать как что-то на редкость необычное. Но Джейс… Джейс отличался. Кожа его была загорелой, а насыщенные каштановые волосы очаровательно спадали на лоб, когда он озадачено крутил головой. Одежда на нём не состояла из лоскутов и не выглядела поношенной: она не являлась вычурной, но выглядела аккуратно и сидела по размеру. У него не было синяков под глазами и болезненно впалых щёк. Его кожа почти светилась, а движения не являлись заторможенными и не сквозили хроническим недоверием. Мальчик смотрелся неестественно среди мрачных стен и разбросанных обломков — он был картинкой, неумело приклеенной на ошибочно выбранную локацию, слишком тусклую для его ярких эмоций. С детской наивностью он обескуражено хлопал ресницами, вопросительно косясь в сторону зауновца. — Оу… Оу! — мальчик заметил обращённое в его сторону внимание и смущённо замялся, — Я Джейс. — Быть не может! Пилтовер, что ли? — отец семейства удивлённо уставился на Талиса, на что тот забавно поморщился и немного поник. Губы Виктора непроизвольно дрогнули, но мальчишка благородно подавил рвущийся наружу смешок. — Да, верно, — подтвердил подросток, тоскливо вздыхая, — Конспирация у меня никакая. — Приятно познакомиться, Джейс, — искренне улыбнулась женщина, поймав участливый взгляд нового знакомого. Если Талис был удивлён видом полуразваленной мебели и подозрительно скрипучему полу, то невозмутимо промолчал, не утратив остатки своей тактичности. Естественно, такое положение вещей было ожидаемо — район был бедным и отчётливо напоминал иллюстрации из комиксов про апокалипсис. Однако, знать и видеть воочию — абсолютно несопоставимые по ощущениям вещи. Пилтоверец досадливо огляделся, приняв во внимание потрескавшуюся штукатурку на потолке. Кривоватая безрадостная улыбка поселилась на его лице: он вообразил, что друг, шагающий поодаль, даже не представляет себе другой жизни. Со скоростью света отвернувшись от спины мальчишки, словно тот мог почувствовать силу чужого сочувствия между лопаток, Джейс принялся сверлить взглядом разбросанные всюду инструменты, гайки и металлические листы. В любом случае, внутри было безопаснее и спокойнее, чем на оживлённой улице. Кроме того, чрезмерно сильно хотелось узнать больше — Талис никогда прежде не осознавал, насколько люди могут быть разными. Он прежде не акцентировал внимание на теме достатка: мальчик жил в обеспеченной семье, а обширный список интересов Джейса никогда не включал в себя пункт о выживании. Едва ли он мог представить себе подобное чисто гипотетически, но мир не замыкался на процветающих городах. Чувство несправедливости острыми когтями заскребло в районе солнечного сплетения. Дождь на улице забарабанил по окнам с новой силой, что заставило Талиса мысленно завыть: наверняка, он был радиоактивен. Двери в спальню даже не было — когда они проходили мимо крайней комнаты, пилтоверец заметил одеяло прямо на полу. Дома было довольно чисто: очевидно, влажная уборка проводилась здесь на регулярной основе, и это не совсем вязалось с общей обстановкой помещения — каким-то образом этот факт повышал градус тоски в сердце Джейса. Наверняка обработка комнат была первостепенной необходимостью в токсичной среде. Вдобавок к этому стоило представить маленького Виктора, что периодически оставался тут в одиночку, для полного погружения в безысходность ситуации. Зауновец завёл друга в небольшую комнатку, стены которой подчистую были завешаны различными чертежами и неразборчивыми пояснениями. В дальнем углу помещения располагался потемневший от сырости деревянный столик. К нему был приставлен стул другого оттенка, а точно такой же был размещён по левую сторону от дверного проёма. Поодаль от рабочего места находилось окно средних размеров: на поверхности стекла можно было заметить длинную трещину. Под ним ютился просторный подоконник, нещадно заставленный бесформенными брусочками, деревянной стружкой и парочкой специальных инструментов. В центре действа стояла статная фигурка лошади — Джейс мысленно подивился художественным способностям Виктора. Сбоку была прибита полка, на которой были расставлены некоторые творения юного изобретателя: начиная от силуэтов животных из дерева, заканчивая миниатюрной моделью дирижабля, обделка которого состояла преимущественно из металлических пластов. — Вау, — хрипло выдавил Талис, бегая глазами по своеобразным элементам декора, долго задерживая взор на каждом творении мальчика, — Мне кажется, я в музее искусств. Виктор лишь смущённо улыбнулся, заходя вглубь помещения. Ловко развернувшись с помощью трости, он кивнул в сторону ближнего стула, жестом предлагая Джейсу подвинуть его к столику и сесть рядом. — Спасибо, конечно, — поблагодарил зауновец, — Но чтобы сделать тут музей, боюсь, тебе придётся меня отравить. Лицо пилтоверца вмиг просветлело, словно к нему снизошло озарение. Он молча отложил перчатки на поверхность стола, резво подхватил свой рюкзак и громко зажужжал молнией. — Кстати об «отравить», — мальчишка достал из недр сумки упаковку с глазированными пирожными и демонстративно выставил её перед Виктором, — Ничего личного. Подросток посмотрел на контейнер с угощением как на восьмое чудо света и растерянно уставился Джейсу прямо в глаза, отчего тому стало немного неловко. — Это… Мне? — спросил зауновец и получил в ответ кивок, — Правда? Под недоумевающим взором товарища, Талис немного подвис. — Ну..? Да, полагаю, — подтвердил подросток, деланно раздумывая над ответом, — Не переживай, мне это ничего не стоило. Тем более, твоя реакция оправдывает средства. Джейс мог поспорить, что после его реплики щёки Виктора слегка порозовели. И это… Безоговорочно оправдывало всё.

***

Никогда прежде Талис не предполагал, что его исследования продвинутся настолько далеко. Модификация бытовых предметов нередко заходила за рамки дозволенности за некоторым исключением — взрывоопасные предметы, последствием изучений которых становился неминуемый погром, не оставались в стороне. Если амулет на запястье преспокойно держался с помощью браслета, блокирующего силовое поле, то остальные ресурсы зачастую не ограничивались в передвижении. Каким-то образом, механические игрушки Виктора ни разу не подвергались расщепляющему эффекту, так как Джейс предпочитал проводить радикальные эксперименты в мастерской отца: на инструментах и незамысловатых конструкциях. Если проанализировать посещаемость различных мест за последующие несколько недель, то приз можно смело вручать Зауну, так как с регулярностью вылазок в Нижний город могла соперничать разве что школа до каникул. Пилтоверец любил вслух размышлять о вечном в логове Синджеда, который даже и не пытался его выпроводить. Однажды тот даже горестно вздохнул и подарил мальчику респиратор, когда тот без остановки кашлял через каждые два слова. Джейс был столь впечатлён, что потерял нить рассуждений на следующие пять минут вперёд. Не то, чтобы с этой штукой на лице удобно было болтать: вероятно, это было частью плана. Пожалуй, он устроил себе некий распорядок, в который идеально вписывалась прогулка по местности. Талис восседал на утёсе и наблюдал за мутантом, выжидая возвращения Виктора. Тот забавно удивлялся каждый раз, когда замечал мальчишку у себя перед домом или привалившегося к скалам за водопадом. Своего рода игра — отыщи Джейса на территории убежища. Бывали дни, когда пилтоверец не появлялся совсем — в такие минуты всем становилось не по себе без дёрганного и громкого мальчика, особенно если учитывать его не всегда взаимную любовь с наукой. Оставалось надеяться, что у него забитый график и учёба, а не взорванная к чертям квартира и огромные проблемы. Один из таких дней Виктор провёл, неспешно прогуливаясь вдоль своей улицы. После того, как подросток скоротал около получаса своего времени, ноги понесли его знакомым маршрутом. Покормив питомца наставника, мальчик уселся на валун, с нежностью поглаживая зверя по чешуйчатому загривку. Животное радостно лизнуло щёку, отчего Виктор брезгливо поморщился и криво улыбнулся. Синджед всегда говорил, что мальчишка может приходить сюда в любое время, однако находиться здесь было всё же неловко — хозяин логова куда-то запропастился. Растерянно окинув взглядом знакомое пространство, подросток потупил глаза и облокотился на Рио спиной, на что тот издал сонное кряхтение — зверь мирно спал, свернувшись калачиком. Виктор крепко о чём-то задумался, сжимая губы и отрешённо хмурясь. Спустя несколько мгновений, лицо его расслабилось: озарение блеснуло в распахнутых глазах, когда он неосознанно начал сверлить взглядом набедренную сумку. Резким движением мальчик протянул к ней свои пальцы, недолго перебирая содержимое. Книга, оказавшаяся в его руках, была в идеальном состоянии. Закладка в виде сложенной вчетверо бумажки находилась ровно на середине произведения. Виктор решил растянуть удовольствие от её прочтения, поэтому оставил часть на следующий раз. Эта уловка оказалась как никогда кстати — мальчишка мысленно себя поблагодарил. А ещё Джейса. Джейс заполучил пожизненный запас благодарности: его жалость была очень милой, хоть и оставалась ею. Даже если пилтоверец отчаянно не признавал это как факт. Виктор с грустью хмыкнул, бесшумно распахивая сборник научных исследований: игнорировать печальные мысли давно вошло в привычку. Талис часто одалживал свои книги, даже библиотечные умудрялся приносить! Такая проницательность немного льстила, ведь Виктор зачастую не имел возможности получить литературу аккурат по интересующей тематике. Кроме всего прочего, даже такого рода развлечения требовали наличия финансов за неимением библиотек поблизости. Виктор не был Джейсом — идти в Пилтовер без денег и сопровождения казалось дикостью, в особенности с хлипкой тростью и слабой выносливостью. Спустя некоторое время буквы начали сливаться в неразборчивое месиво, что заставило зауновца испуганно тряхнуть головой. Черепная коробка отозвалась тянущей болью в затылке, и мальчик настороженно огляделся, замечая, как пространство вокруг становится зернистым. Вернувшись к буквам, он с досадой обнаружил, что боковое зрение больше не воспринимает символы — слепое пятно отняло способность полноценно видеть. Да, мигрень часто давала о себе знать — в симптомах было мало приятного. Отяжелевшие веки подростка устало опустились, и темнота перед ними заплясала разноцветными кругами. Двигаться не хотелось абсолютно, ведь любая встряска сопровождалась постепенно нарастающей болью. Виктор выдохнул и расслабился, в надежде переждать чрезвычайное давление в голове. Рио что-то размеренно тарахтел под боком, в то время как сознание мальчишки стремительно расплывалось нечёткими силуэтами. Первое, что он услышал, когда начал просыпаться — противный звон в ушах. Следующим был чужой голос, окутанный дымкой паники. Она была сильна настолько, что Виктор ощущал её почти физически. Запах металла заполонил пространство вокруг, а солоноватый привкус осел на языке. Дыхание перехватило, и мальчик с ужасом почувствовал, что задыхается. — О, Боже… Виктор! — как из-под земли донеслось до его ушей, — Ты живой? Зауновец оторопело проморгался, завидев над собой нависающий силуэт. Подросток с осторожностью приподнял голову, собирая воедино представшую перед ним картину. Джейс стоял совсем рядом, перепачканный в чём-то красном, а взгляд его выражал наивысшую степень ужаса. Салфетки мельтешили прямо перед лицом, и мальчишка молниеносно потянул пальцы к носу, чтобы удостовериться — у него текла кровь. — Ой, я… — хрип раздался из груди зауновца, — Всё нормально, бывает. Талис выглядел и напуганным, и злым, и взволнованным одновременно. Виктор заторможено перехватил салфетку из рук друга, молниеносно зажимая переносицу. — Ты часто просыпаешься в крови? — переведя дыхание, полушёпотом спросил Джейс без намёка на сарказм. — Ну..? Бывало такое, — сознался мальчик, — Это давление, и… В общем, я в порядке. Рио обеспокоенно поерзал у него над головой и с упоением лизнул свободную руку. Пилтоверец не выглядел убеждённым: обеспокоенный взор очерчивал каждый миллиметр лица напротив — наверняка, зауновец выглядел жутко бледным и, ко всему прочему, помятым после сна. — Пожалуйста, скажи, что ты был у врача, — взмолился Талис, нервно заламывая пальцы. — Э-эм… Был, но… Довольно давно, если честно, — Виктор выдавил улыбку, но она предательски дрогнула, — Это необязательно, всё нормально. Правда. Джейс прикрыл веки и смирённо кивнул. — Если тебе станет хуже, придётся обратиться к доктору, — нравоучительно проговорил он, хмурясь с некоторой настороженностью. Зауновец стремительно принял сидячее положение, на что голова предупредительно загудела. Талис оторопело схватил его за плечи, когда друг подался вперёд всем корпусом. Пилтоверец с беспокойством вглядывался в светлые глаза напротив, помутнённые лёгкой дымкой. Встревоженное лицо Джейса было настолько близко, что взгляд расфокусировался. — Вик..? — тёплое дыхание осело на щеках подростка, — Скажи что-нибудь? Пожалуйста? — Не воспринимай всерьёз, это просто мигрень, — пробормотал Виктор, смыкая ресницы, — У меня нередко такое. Жаль, что ты застал меня в таком состоянии. Прости. Талис выглядел так, словно метался между двух огней: наверняка, не мог решить, хочется ему ударить оппонента, придушить или крепко обнять. — За что ты извиняешься? — почти злобно прошипел мальчишка, — Хорошо, что я это увидел — теперь тебе придётся пойти к целителю! Ты очень неубедительно утешаешь, ты в курсе? Кажется, мне становится только страшнее. Виктор, было, открыл рот, но ни звука оттуда не вырвалось — голова словно в мгновение отяжелела, заставляя его клевать носом. Едва ли не утыкаясь макушкой в грудь Джейса, зауновец что-то нечленораздельно промычал.  — Тебе надо прилечь, — Талис воровато оглянулся, цепляясь взглядом на раскладушку вдали помещения, — Пошли. Он мгновенно вывернулся таким образом, что друг оказался в его захвате: мальчик забросил чужую ладонь к себе на плечо, поддерживая Виктора свободной рукой под боком. Тот протестующее закряхтел, но туловище его оставалось неподвижным. Пилтоверцу стало почти физически больно, когда он почувствовал лесенку рёбер у мальчишки под одеждой. Тело его казалось каким-то слишком лёгким и бездыханным, что нагнетало атмосферу паники ещё сильнее. Джейс попытался списать это на проснувшийся от шока адреналин, но белёсое лицо товарища по-прежнему стояло перед глазами. С трудом переместившись в другой конец лаборатории, Талис аккуратно уложил подростка на раскладушку, поддерживая его затылок левой рукой. Правой он схватился за его локоть, помогая принять лежачее положение. Пилтоверец с замиранием сердца оглядел фарфоровую кожу с ярко выраженными кругами под глазами. Сломлено приземлившись на колени рядом с импровизированной кроватью, он попытался усмирить свой слишком частый пульс. От повторяющегося биения сердца где-то в ушах, подросток не сразу заметил появление другого человека. Вздрогнув о неожиданности, Джейс молниеносно обернулся, когда понял, что его окликнули.

***

Звон в очередной раз атаковал черепную коробку, едва веки распахнулись. Сознание оставалось нечётким, и Виктору пришлось приложить некоторые усилия, чтобы вспомнить, как он в принципе здесь оказался. Под шеей ощущался валик из ткани — он целенаправленно его ощупал и с удивлением осознал, что это на самом деле чья-то кофта. На периферии с трудом различались чужие голоса: звуки доносились до него, словно через толщу воды. — Ты в своём уме, Синджед? — чужие споры урывками долетали до его ушей, — Да?.. Это просто-напросто безумие… Я в курсе! Но это… Это опасно: вот и всё. Мальчик хрипло закашлялся и почувствовал, как всё вокруг стремительно затихает. Новые вопросы яркими вспышками проникали в мозг. После произошедшей заминки, Виктор услышал быстро приближающиеся шаги. Две тени с любопытством нависли над ним, заглядывая в очнувшееся лицо. — Он ещё и кашляет… — Джейс выглядел так, словно прямо перед его носом мучают стаю милейших котят. — Понятное дело, он кашляет, — пробормотал мужчина, — Все эти проблемы из-за экологии… — А ничего, что я вас слышу? — недовольно просипел Виктор, сам не узнавая свой голос. Талис протянул ему свою бутылку с водой, позволяя отпить большую её часть. Мальчик и мужчина заговорщески переглянулись, словно переговаривались о чём-то невербально. За последние несколько минут зауновец успел пожалеть о своём появлении здесь немереное количество раз. — Мы решили, что тебе нужно к целителю, — с нажимом выговорил Джейс, впиваясь взором в учёного рядом. — Пожалуй, — нехотя согласился Синджед, скрещивая руки на груди. Виктор приподнялся на локтях и недоумённо скакал взглядом от одного к другому. Волосы его торчали в разные стороны, а недоумение на лице сменялось лёгким подозрением. — Ты его видел, Джейс? — неодобрительно прошелестел химик, — Идти будет сложно, давай опробуем? — Нет! — Талис выглядел несокрушимо, — Мы обязательно дойдём, ему просто нужно отдохнуть. Синджед недовольно поджал губы, со скепсисом осматривая зауновца на предмет повреждений. Джейс с неодобрительным прищуром косился на учёного, готовый взорваться в любой момент. — Ладно, — сдался он под напором, — Если ты так боишься… — Я имею право бояться! — махнул рукой Джейс, нервно закатывая глаза. — Вас не смущает, что я всё ещё тут? — вскрикнул Виктор, не выдержав давления от затянувшейся перепалки, — О чём вы вообще? Какой ещё целитель? — Ты валялся без сознания последний час, — Талис выглядел грозным и каким-то потрёпанным, — Я отведу тебя наверх немного позже. У нашей семьи есть личный врач. Растерянный взгляд зауновца настороженно впился в фигуру подростка. На возражения не хватало сил: не столько из-за собственного болезненного состояния, сколько из-за уязвлённого внешнего вида друга. Виктор в наваждении тряхнул головой: он действительно собирался выполнять указания Джейса, просто чтобы тот не переживал? Синджед развернулся и зашагал к лабораторному столику, принимаясь за изучение содержимого пробирок. — Отказы не принимаются, — настоял он, — Я знаю, что без моей помощи ты ни за что не сходишь. — Я и так многим тебе обязан, — виновато пробормотал Виктор, полностью принимая сидячее положение. — При смерти ты мне мало чем поможешь, — встревожено процедил Талис, и на секунду мальчик подумал, что это и являлось причиной. Зауновец переплёл пальцы в замок и опустил голову так, что густая чёлка позволяла видеть лишь бледные губы подростка. Джейс плавно опустился перед ним на корточки, обращая на себя его ошеломлённый взор. — Эй, всё нормально, — пилтоверец робко улыбнулся уголком рта, — Я не хочу, чтобы ты мучился. Ты не заслуживаешь этого. Веки Виктора раскрываются чуть шире, когда горячая ладонь накрывает его дрожащие пальцы и утешительно сжимает. Тепло пробегает до запястий и выше, но моментально испаряется: прикосновение исчезает, и мальчик чувствует себя так, словно у него что-то отобрали.

***

Талис не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя настолько вымотанным морально. Он совсем не ожидал увидеть нечто подобное, возвращаясь в Нижний город — хрупкий, мёртвенно-бледный, перепачканный в крови мальчик, клубочком свернувшийся на плоском и холодном валуне. Что-то сжималось внутри каждый раз, когда память снова и снова подбрасывала этот нелицеприятный образ. Спустя непродолжительное количество времени, зауновец немного приободрился — глаза просияли осознанностью, а не замирали надолго в одной точке; кожа потеряла сероватый оттенок, и краска вернулась к обескровленному рту. Не давая себе обмануться, Джейс по-прежнему настаивал на походе в больницу: ведь теперь Виктор был в состоянии добраться до Пилтовера. Особенно, в сопровождении товарища. Талис считал своей маленькой победой чужое смирение с неизбежным. Складывалось ощущение, будто он единственный не привык игнорировать проблемы. Подросток был озадачен и слегка ошарашен — мальчишка считал, что Джейс не может заботиться о нём просто так, без причины. Должно быть, он никогда не испытывал на себе такого отношения — что, в прочем, было неудивительно в местных условиях. Сожаление липкими лапами сдавливало горло, недвусмысленно намекая на необходимость поиска решения проблемы. Виктор выглядел больным, но держался настолько уверенно, что самое неприятное отходило на второй план. Талис часто интересовался здоровьем друга, на что тот неопределённо отмахивался. Теперь переубедить Джейса казалось нереальным — он устал жить в неведении. Всё это определённо стоило того: то, как Виктор доверительно жался к нему, встречая неглубокие ямы и камешки на пути; то, как он смущённо выглядел, когда падал в руки товарища, чтобы тот мог быстрее спустить его с возвышенности. Быстрые взгляды, полные робкой благодарности; язвительные разговоры, не имеющие под собой никакого злого подтекста. Пилтоверцу хотелось помочь — необъяснимое родство тянуло к Виктору, и это не всегда поддавалось здравому смыслу. Верхний город встретил глотком свежего воздуха. Зауновец по-детски отнекивался, но, в конце концов, позволил Талису оплатить проезд. Мальчик очарованно осматривался по сторонам, изумляясь яркости представшей перед ним картины. Всё кругом мельтешило, двигалось и светилось — это было настолько прекрасно, насколько и неимоверно непривычно. Джейс довольно посматривал на друга и прятал улыбку, когда тот взволнованно вытягивал шею, встречая что-то интересное. — Здесь так красиво! — восторженно пролепетал Виктор, делясь впечатлениями. Спутник одарил его смеющимся взглядом и утянул в сторону за запястье, спасая от столкновения с маленькими девочками, резво несущимися вперёд. Пилтоверец весело хмыкнул и согласно промычал в ответ на реплику. Виктор оказался настолько близко, что за несколько секунд Талис успел разглядеть, как солнечные лучи приветливо подсвечивают некоторые пряди его причёски. Мальчишка выглядел совсем по-другому в непривычной обстановке — он казался таким мягким, что Джейс досадливо пожалел, что не привёл его раньше. Дышалось проще — не столько из-за очищенного воздуха, сколько из-за всей суеты вокруг, что вызывала оправданное ощущение уюта. В особенности, его вызывал тянущий за рукав друг поблизости, восторженно всматривающийся в гигантский дирижабль, статно проплывающий по безоблачному небу. Синева над головой завораживала: глаза Виктора казались не карими, а карамельно-золотыми, когда поток света обволакивал его лицо. Чужая радость была настолько заразительной, что аукалась в груди и приятным теплом разливалась по всему телу. — Смотри, где-то там мой дом! — Джейс махнул в сторону витиеватой плитки зданий за площадью. — Правда? — мальчик выглядел заинтригованным, — Выглядит потрясающе. Талис закусил губу, чтобы предательская улыбка не расплылась в совершенно глупом выражении. — В любом случае, нам немного в другом направлении, — пояснил он, кивая в сторону, — Как раз там находится больница. Виктор тут же немного поник и посмотрел на Джейса очень жалостливо: несмотря на это, пилтоверец был непреклонен. Однако эта небольшая деталь в поведении заставила его задуматься — насколько неприятным был опыт посещения врачей у друга до этого. Мальчик протянул руку к его плечу и легонько сжал в качестве поддержки. Зауновец немного расслабился, но вздох его был настолько обреченным и драматичным, что Талис весело прыснул. — Не переживай ты так, — успокаивал он, шутливо взъерошивая волосы друга, — Я буду рядом.