Boat

Джейс ни за что на свете не сказал бы, что страдал от одиночества. Он легко заводил новые знакомства, а люди всегда подмечали его обаяние. Талис никогда не придавался коварным целям и не раздумывал над последствиями действий. Ему не было дела до выгоды или связей — главной целью являлось всеобщее одобрение. Хотелось поощрения; хотелось, чтобы любили. Будучи ребёнком, о смысле мальчишка не раздумывал. Не было никаких предубеждений –присутствовала лишь нестерпимая тяга к вниманию. Реализовывать цель удавалось успешно: преподаватели, одноклассники, простые прохожие… Все, с кем Джейс проводил свободное время, относились к нему отлично. Исключения попадались, но антипатия, как правило, была взаимна. С течением времени образ вездесущего ребёнка поддерживался скорее для галочки: по-другому Джейс не мог. Из-за обширного круга знакомств, значение слова «друг» со временем затерялось. Возможно, Талис и был очаровательным мальчишкой с милой улыбкой, остроумными шутками и вселенским любопытством, но поделиться чем-то сокровенным оставалось сложным до жути. Говорить о том, что ему самому интересно тоже являлось затруднительным: тяга к знаниям не впечатляла сверстников, и Джейс прекрасно это понимал. Тем не менее, он не был склонен к сокрытию черт характера — Талис был открытым и честным. Такое, как правило, лишь привлекало. Люди, в окружении которых он находился, души в нём не чаяли — это Джейса не раз выручало; давало эфемерное чувство поддержки, уверенность в том, что рядом всегда кто-то есть. Несмотря ни на что, единственным его настоящим другом стала Кейтлин. На контрасте с ней остальные казались чем-то далёким. С Кейт легко говорить, не думая о последствиях; делиться эмоциями; рассказывать о планах. Отличие было существенным, ведь он подругу не выбирал — ещё одна причина, по которой Кирамман до ужаса напоминает младшую сестру. Хоть она и была существенно младше, это не сильно их смущало. Понять друг друга не всегда являлось лёгкой задачей, но нечто родственное в ней компенсировало недочёты. Затем появился Виктор. Джейс сам к нему и навязался, такая модель поведения была для него в порядке вещей. Их взаимодействие казалось особенным. Зауновец предстал таким интересным, что узнать его историю хотелось. Никогда прежде Талис не встречал ровесников, способных в полной мере разделить его увлечения. Более того, понимать их. И всё же… Джейс ни за что на свете не сказал бы, что страдал от одиночества. Тем не менее, после встречи с Виктором его прежняя жизнь стала выглядеть как мутное пятно: что-то неразборчивое, бессознательное и не вызывающее чувств. Ни положительных, ни отрицательных. — Если ты наденешь мешок из-под картошки, никто не заметит, — устало усмехнулся зауновец, — Особенно, если заболтать жертву как следует. Кейт одобрительно фыркнула, перебрасываясь с Виктором смеющимися взглядами. Они сидели вместе, касались друг друга плечами и выглядели до боли естественно. Выражения на их лицах были настолько заговорщическими, что верилось с трудом. Сложившаяся дружба не могла не радовать, даже если связывали её насмешки над Джейсом — в конце концов, эти двое значили для него слишком много. — Если заставить меня танцевать, я и буду той самой картошкой, — прискорбно сообщил Талис. Никто ему не поверил. Битый час он придирчиво осматривал костюм, подаренный мамой. Что конкретно не устраивало подростка, оставалось загадкой. Возможно, напрягал сам повод — школьный бал казался пустой тратой времени. Появиться необходимо, но заставить себя тяжело до невозможности. Настроение в последние дни стабильно ухудшалось — исследования зашли в тупик. Неизвестность удручала, и как бы друг не успокаивал Джейса, легче тому не становилось. Вероятно, отдохнуть всё-таки стоило. Как следует, а не как обычно. — Свидание выходит очень картофельным, — нахмурившись для пущего эффекта, произнесла подруга, — Спорим, что назад вернётся пюре? Талис смерил гостью нечитаемым взглядом и отвернулся к отражению на дверце шкафа. — Это не свидание, — пробубнил мальчик, — На свидания ходят по желанию, разве нет? Кейт закатила глаза и показательно вздохнула. — Тебе не кажется, что ты себя накручиваешь? Джейс упорно глядел в глаза своему отражению, пытаясь настроиться на лучший исход. До тех пор, пока не начал биться лбом о гладкую поверхность. — На это больно смотреть, — вымученно улыбнулся Виктор, засматриваясь на друга, — Даже жаль, что нельзя пойти с тобой. Пилтоверец обернулся и посмотрел на товарища как-то странно: сначала растерянно, а затем с сожалением. Зауновец вздрогнул, когда Кирамман неожиданно прыснула от смеха. — По логике Джейса, получилось бы отличное свидание, — покачав головой, пояснила она, — Всё по желанию. — Виктор просто очень вежливый, — важно отозвался Талис, окинув друга мягким взглядом. — Можешь спросить у него сам, — хмыкнула Кейтлин, — Даже интересно, насколько сильно он покраснеет. «Предательница» — читалось на лице Виктора, когда он посмотрел на неё с воинственным прищуром. Джейс повернулся к друзьям всем корпусом и картинно покрутился, демонстрируя наряд. — Ну, что? Пошёл бы? — выразительно поинтересовался пилтоверец, лишь бы повеселить подругу, — На свидание. — Ну… А-а… — стушевался мальчик, — Можно… Не отвечать? — Вот! — Талис выглядел победоносно, однако в голосе прослеживалась горечь. — Он не сказал «нет», — с нажимом произнесла Кейт, толкая Виктора в бок. — Я не сказал «нет», — нехотя согласился зауновец, закатывая глаза. Джейс окинул его скептическим взором, отчего смущение товарища перекочевало в лёгкое раздражение. Давление со стороны довольно быстро заставило его сдаться. — Я… Точно не отказался бы, — медленно проговорил мальчик, — И вообще, разве это не то, чем мы обычно..? Пилтоверец от неожиданности едва не полетел на пол, изъявив желание сесть на стул. Он выглядел таким ошеломлённым и настороженным, что собеседник стушевался, ощутив слабый жар на щеках — прямо как завещала Кейт. — Что? — несмело поинтересовался Виктор, беспомощно поворачиваясь к подруге. — Ещё не поздно, Джейс, — шикнула Кирамман, проигнорировав зауновца, — Он сказал это по собственному желанию… Ну, почти. Подросток очнулся и, не глядя, зашарил по столу в поисках какого-нибудь предмета. Кейтлин сразу догадалась о недобрых намерениях, почувствовав на себе хищный взор. Взвизгнув, девчонка спряталась за спину Виктора, который принялся растерянно озираться по сторонам. Талис смиловался и торжествующе усмехнулся, складывая руки на груди. — Думаю, мне пора, — ощутив подвох, выдавила гостья. Подруга аккуратно поднялась с насиженного места, спиной вперёд продвигаясь в сторону выхода. Её осторожные движения противоречили довольной улыбке от уха до уха, которая предназначалась Джейсу. — Ну, знаете, — она сделала очередной шаг назад, — Оставлю вас наедине… Или как у вас там… Обычно? Виктор на выпад лишь шумно вздохнул, источая незаинтересованность. Пилтоверец же моментально вскочил на ноги, принимая негласный вызов. Ножки стула полосанули по полу с характерным скрежетом, и Кейт, как по сигналу, рванула к двери со скоростью света. Их провокации настолько по-детски нелепы, что становилось смешно. Новая волна смущения окатила зауновца как из ведра: ну и зачем он сказал про свидание? Как будто причин для бессонницы было мало — вот, пожалуйста, ещё одна! Копилка неловких воспоминаний пополнена. Когда Талис выскочил из комнаты вслед за Кирамман, мальчик всерьёз задумался над её словами. Шутки, по всей видимости, зашли слишком далеко, так как внутри что-то обрывалось от подобных намёков. Пронзительный взгляд Джейса; его очевидное смущение; погоня за подругой — никакой злобы или обиды. Игра ради игры, ничего более. В какой момент мысли стали такими навязчивыми? Это невыносимо, а ещё… Страшно. Насколько нормально чувствовать, как горло сладко сдавливает, будто в приступе удушья? Просто от осознания, что Джейс никогда не смотрит на людей как на него — участливо, заботливо, по-особенному тепло и радушно. Было не по себе от одной мысли, что тот мог переключиться на кого-то другого, получше. Думать об этом неприятно, но прекратить поток мыслей было невозможно. Иногда хотелось стать непробиваемым куском металла, машиной или обыкновенной стеной: главное, чтобы тахикардия не повторялась. К тому же, по какой причине хотелось повторить? Почему хотелось прокручивать в голове каждую улыбку как на заезженной пластинке? Почему иногда непонятно, хочется обнять Джейса или задушить? Как это взаимосвязано? Это одно и то же? — Что со мной не так? — захныкал Виктор, уткнулся в ладони и сердито засопел. За дверью послышался подозрительный грохот вперемешку со сдавленным хохотом. Миссис Талис не будет в восторге, если зауновец позволит друзьям покалечить друг друга. Иногда возникает ощущение, что он присматривает за детьми. Если подумать, эта мысль далеко от правды не ушла. Что вообще творилось в доме, когда они с Джейсом ещё не были знакомы? С другой стороны, подстрекательствам в таком случае взяться неоткуда. Разве что, на месте Виктора мог сидеть кто-то другой… — Хватит, — зло зашипел зауновец и поднялся на ноги с некоторым усилием, — Хватит сходить с ума. Когда мальчик выглянул в коридор, его ожидало подозрительное затишье. Удивительно, каким образом ребята оставались целыми после частых забегов по лестнице. Виктор не любил ступеньки — спуск вниз выглядел как изощрённая пытка. Прошло почти два года, а мальчик с опаской косится вниз, представляя, как оступается и расшибается в лепёшку. Конечно же, дела обстоят лучше, чем тогда: помощь Талиса ему больше не требовалась. В прошлой жизни — без Джейса — он успешно избегал всего, что связано с лестницами. Должно быть, зря. Внизу что-то упало на пол с глухим звуком; болезненное шипение раздалось почти сразу же. «Понятно» — подумал Виктор. Личность пострадавшего сомнений не вызвала. Кое-кто целым явно оставаться не желал, рано или поздно это должно было случиться. — Хорошо, что не разбилась, — пробубнил сдавленный голос. — Голова твоя не разбилась, вот что хорошо! — звонко воскликнула девчонка. Пилтоверец сидел на полу и настойчиво потирал затылок, словно не мог поверить в его существование. Ваза валялась совсем рядом — целая и невредимая. Ковёр, должно быть, отлично смягчил её падение. — Вы нормальные? — сложив два и два, просипел зауновец, — Спокойно совсем не живётся? Джейс обратил на него внимание и растянул губы в виноватой полуулыбке. Виктор приблизился к ним в рекордные сроки и упал напротив товарища. Талис выглядел немного отрешённым, и друг огладил его щёку невесомым движением. Пилтоверец моментально сфокусировался на мальчике: Виктору хотелось убедиться, что тот действительно в порядке. — Если не раскололась от падения на пол, что стало бы со мной? — прищурился Джейс, не нуждаясь в ответе. Ситуацию определённо следовало отпустить, так как никто толком не пострадал. Подросток даже понять ничего не успел, как всё обошлось. Несмотря на это, мороз бежал по коже от одной мысли о том, что с другом могло произойти что-то страшное. Вероятно, это ясно читалось на лице, потому что рассеянность Талиса сменилась затравленным взором исподлобья. — Пожалуйста, осторожнее, — Виктор провёл большим пальцем по коже и убрал руку. Глаза Джейса разочарованно блеснули. Мальчишка обернулся к Кейт, впиваясь в неё нечитаемым взглядом. Подруга лишь неопределённо пожала плечами, избегая зрительного контакта. — Что? — отчего-то ей стало не по себе, — Оно само. Пилтоверец подобрал сосуд и нарочито бодро вскочил на ноги. Он убрал вещь на законное место и натянуто улыбнулся. Друг поднялся следом, всем своим видом источая негодование. Чужая неаккуратность начинала напрягать гораздо сильнее, чем раньше. Друзья, кажется, почувствовали его настроение: выглядели они непривычно виноватыми и явно не понимали, куда себя деть. Нашкодившие дети — ни больше, ни меньше. Ребята выразительно переглянулись, заслышав щелчок со стороны входа. Все трое мысленно поблагодарили высшие силы за то, что квартира оказалась целой. В противном случае, пришлось бы ехать на реставрацию, в травмпункт или, ну… В места похуже. — Привет, — мама Джейса показалась в дверном проёме и недоуменно уставилась на подростков, — Почему так тихо? Кейт отмерла первой и мило улыбнулась. Талис рассеянно держался за щёку, а эмоции на лице Виктора балансировали между досадой и смятением. Как сказала Кирамман, «так совпало». Что ж, Химена явно отнеслась к оправданию со скепсисом, однако возражать не стала. Она быстро прошествовала на кухню, предложив Кейтлин остаться на ужин. Та активно закивала, но, обернувшись, перехватила пытливый взгляд Джейса. «Уходить ей пора, ага» — читалось в глазах мальчишки. Девчонка лишь всплеснула руками: отказываться что ли?

***

— Извини за сегодня, — миролюбиво улыбнулась Кейт, — Он такой смешной, когда смущается. — Это так подло, — вяло усмехнулся Виктор, — Бросить меня наверху и бежать творить глупости. Друзья разместились в гостиной в ожидании Талиса, которого благополучно выпроводили наверх — переодеваться. Девочка бездумно вертела в руках первую попавшуюся книгу, чтобы чем-то себя занять. Её положение на кресле менялось с завидной скоростью — в какой-то момент она остановилась на позе «вниз головой». Зауновец не обращал внимания на чужую неусидчивость, вырисовывая на ковре невидимые узоры указательным пальцем: он проигнорировал свободные места, располагаясь на полу по привычке. — Я пыталась его отвлечь, — насупилась Кирамман, — Чего он боится? Все с ума по нему сходят! Просто отвратительно… Виктор поник ещё больше, отрешённо кивнул и обвил колени руками. Кейтлин заметила перемены и досадливо цокнула, усаживаясь по-человечески. Причёска её растрепалась, а глаза горели раздражением. — Неужели ты не… Друзья синхронно вскинули головы, когда тень показалась в дверном проёме. Невозмутимое лицо миссис Талис приобрело вопросительное выражение. — Вы чего, дети? — поинтересовалась она, намекая на внешний вид ребят, — Кейт — ладно, но Виктор..? — Всё нормально с Виктором, — пробормотала девочка, яростно приглаживая волосы. — Да, — он приложил некоторые усилия, чтобы неспеша подняться, — Просто… Устал. Зауновец несмело улыбнулся, когда Химена подошла ближе и утешительно обняла мальчишку за плечи. Её взгляд казался настолько тёплым, что в груди что-то заныло. — Снова замучили? — мягко спросила она. — Скорее, немного… — замялся мальчик, — Напугали. — Эй, — раздалось в коридоре, — Никто никого не пугал! В комнату влетел Талис: судя по всему, урок из своей неповоротливости он не вынес. Подросток с любопытством уставился на Виктора в объятьях своей матери, склоняя голову вбок. — Ничего нового, — нехотя продолжил он, словив на себе пытливый взор, — Чуть не приложился головой. — Джейс! — осуждающе произнесла Химена, — Если тебе не жалко ни меня, ни себя — пощади нервы своего… Виктора. Кейтлин! К тебе тоже относится. — Ладно, — Кирамман виновато опустила глаза. — Ладно, — повторил Джейс, восстанавливая с другом зрительный контакт. «Моего… Виктора» — вертелось на подкорке. Талис досадливо прикрыл веки, пытаясь усмирить щенячий восторг, взявшийся невесть откуда. Что за нездоровая реакция? Подросток завороженно всматривался в чужое лицо. Зауновец даже представить себе не может, насколько Джейс был благодарен — потому что тот искренне волнуется; потому что понимает то, что мальчик понять сам не в состоянии. Потому что терпит; потому что нянчится в свободное время. Виктор понятия не имеет, насколько замечательный. Всю жизнь Джейс выстраивал хорошие отношения с людьми, умудряясь держать их на расстоянии. Искал поддержку в толпе, чувствуя себя белой вороной в саже. После появления друга всё изменилось настолько естественным образом, что осознание пришло постепенно. Ровно в тот момент, когда несусветная тоска расцветала в груди от мысли, что Виктор может исчезнуть — оставить в прошлом; выбросить из жизни; отмахнуться, как от назойливой мухи. Джейс ощущал такую необъятную нежность, что хотелось плакать. Талис определённо получил то, что искал: даже если ощущения со временем становились болезненными, он всё равно считал, что не заслуживает верности и поддержи. Виктор слишком хороший; слишком милый и участливый. А Джейс… Притворяется. Сложно сказать с ходу, что удручало сильнее: само влечение или сопутствующая вина. От противоречий хотелось разорваться на кусочки — невыносимое, жгучее, мерзкое чувство. — Это невозможно, — сказала Кейт вчера вечером, — Просто признайся и успокойся. Больно смотреть, я серьёзно. Талис откинулся на спинку дивана и страдальчески застонал. Подруга самозабвенно штриховала что-то в блокноте, игнорируя выпады собеседника. — Всё не так просто, как тебе кажется, — пробормотал он, насупившись, — Совсем не просто! — Он тебя любит! — яростно прошипела девчонка, — Легко и просто! У вас обоих мозг не в ту сторону развит или что? — Конечно, любит! — заныл Джейс, — Но… По-другому. Не так, как я. — Очень даже так, — вкрадчиво произнесла она, — «Эй, Виктор, давай встречаться. Ничего не изменится, только глазеть на тебя как подбитая собака буду официально». Сложно? Талис выразительно посмотрел на подругу исподлобья. — А вдруг он, ну… Согласится? Кейт отвлеклась: настала её очередь смотреть на мальчишку как на умалишённого. — Чтобы… Не ссориться? В смысле, это вполне в его стиле. Я первый его друг, он мне доверяет. И вообще, изначально я первый к нему прилепился, — подросток запрокинул голову и уныло оглядел потолок, — А ведь он даже убежать не мог! Кошмар… — Джейс, у меня болит голова от твоей железной логики, — девочка закатила глаза, — Поверь на слово: он смотрит на тебя как точно такая же подбитая собака. Вам суждено быть вместе! Если не рискнёшь, сильно пожалеешь. И заметь — это даже не угроза. — Но я же… Парень, — обессиленно проронил Талис. Скромный список аргументов, как назло, закончился. — Спасибо за напоминание, — буркнула девчонка, громко захлопывая блокнот, — Постоянно забываю, что не пёс. В целом, после беседы с Кейт стало немного легче — по крайней мере, тайна тяготила не так сильно, как прежде. Едва ли он осмелился бы завести разговор первым: тема чувств знатно нервировала. Как сказала Кирамман, на лице Джейса и так всё написано — отвертеться не получится. Вряд ли ей пришлось врать, Талис скрывал от неё эмоции из рук вон плохо. Мероприятия, учёба, репутация, магия, Виктор: круговорот мыслей высасывал все силы. Подросток с досадой ощутил, как беспомощность окутывает его со всех сторон. Иногда хотелось исчезнуть; провалиться сквозь землю, лишь бы избавиться от навязчивых размышлений. Джейс поймал себя на мысли, насколько бы всё стало проще, если бы та ваза быстренько его прихлопнула. Эта идея заставила помрачнеть — он не должен думать об этом в таком ключе. Эфемерное прикосновение к щеке отрезвляло и приносило некое успокоение. Быть может, без Виктора мальчик давно сошёл бы с ума — рутина в обществе зауновца не казалась столь унылой. Вероятно, из-за отвлекающих факторов. Впрочем, миссис Талис не стала тяготить ребят своим присутствием — ужин сам себя не приготовит. Убедительно попросив Джейса не калечить себя снова, она удалилась из комнаты. Друзья переглянулись: к совету определённо стоило прислушаться. — Вик, ты что, всё ещё переживаешь из-за этой ерунды? — пилтоверец ухмыльнулся, однако неуверенность отчётливо прослеживалась в голосе, — Я бы не был таким гениальным, если бы моя голова не соприкасалась с каждой поверхностью. Виктор усиленно сверлил товарища осуждающим взором, когда Кейтлин натурально изумилась на утверждении про гениальность. — Это не ерунда, — нахмурился зауновец, — Слышали про чувство самосохранения? Ностальгические воспоминания нахлынули на Джейса — тысяча случаев, во время которых он думал уже после того, как сделал. Как же хорошо, что о большей их части друг понятия не имеет! Наверное. Мальчик выглядел таким непреклонным, что в черепной коробке вновь что-то помутилось. Такое внимание к пустякам льстило. Почему мама обняла Виктора, а Джейсу приходится сдерживаться? Где логика? Почему «нет»? Талис попытался придумать единственную причину. Причина не придумывалась — секунды вполне хватило, чтобы потерять надежду на аргументы «против». Ну и к чему они, правильно? — Ты такой… — Джейс одолел расстояние в пару размашистых шагов, сжимая изумлённого друга в объятьях. Тот не протестовал и быстро расслабился — Талис с восторгом подметил, что мальчик доверительно льнёт ближе. Джейс запустил пальцы в мягкие кудряшки, неспешно массируя кожу головы. Сердце застучало слишком громко, и Талис с опаской представил, что Виктор всё слышит. Даже если и так, зауновца ничего не беспокоило — он спрятал нос в воротник Джейса, едва не мурлыча в ответ на ласку. Мальчишка умилённо хмыкнул: кажется, кое-кто тоже хотел обниматься. — Они не виделись семь минут… — сухо прокомментировала Кейт, искусно сдерживая улыбку. — Я скучал, — пропел Талис в чужое ухо. — Почему все обнимают Виктора? — задумчиво выдала Кирамман, — Можно мне тоже? — Поезд ушёл, — Талис собственнически прижал мальчика к себе и уставился на подругу с вызовом, когда друг дернулся в попытке отстраниться , — Хочешь подраться? — Вообще-то, мы пообещали этого не делать, но… — Так! — пространство вокруг повеяло дымкой, когда Виктор вскинул голову, оказываясь в опасной близости к лицу, — Может, хватит? В целом, вполне убедительно — даже если смысл до Джейса дошёл не в полной мере. Негодование зауновца сменилось растерянностью. Мальчишка молниеносно отпрянул: лёгкая паника заискрила в глубине расширенных зрачков. Что ж, интересная реакция. Идея предложить встречаться ради официального разглядывания уже не казалась глупой. Адекватно оценивать ситуацию получалось отвратительно. Возможно, в случае Талиса это являлось плюсом. Кроме того, к чему ярлыки? Пусть Виктор просто снова обнимет его; ляжет под боком ночью; растреплет волосы с утра и начнёт читать нотации; пусть обидчиво засопит на отказ в кружке кофе; пусть цепляется в предплечье так, будто не выживет без этой опоры. Не хотелось потерять его по собственной глупости, но недосказанность съедала изнутри. Джейс тысячу раз сталкивался с чужой влюблённостью, но это были девчонки! «Эй, Вик, ты воспринимаешь меня как друга, брата, напарника, прилипалу или любовный интерес?» Хотелось нервно рассмеяться. Или заплакать. Или по очереди. Даже когда ребята переместились на кухню, Кейтлин продолжала сверлить Джейса пытливым взглядом. Подросток отчаянно делал вид, что в упор не замечает её недовольство, однако для остальных оно было очевидным. Вероятно, не все воспринимали правильно её мотивы — по крайней мере, Талис на это надеялся. — Вы так и не помирились? — поинтересовалась женщина, рассматривая отстранённого сына. — Никто и не ссорился, — невозмутимо проронил Джейс, — Кейт всегда странная. — Не поделили что-то? — вновь спросила миссис Талис, перехватывая взор Кейтлин. — Ага, — выдохнула Кирамман, прежде чем склонить голову и перейти на шёпот, — Мальчика. Пилтоверец от услышанного отмер и закашлялся, после чего резко обернулся на подругу: хотелось передать весь спектр своего возмущения.

***

На прощание девочка обняла Джейса с такой силой, что тот ойкнул от неожиданности. Злиться друг на друга долго они не могли. — Не усложняй себе жизнь, — едва слышно проговорила она на ухо, — Ты заслуживаешь… Быть счастливым. «Я и так счастлив» подумал Талис, когда дверь за Кейт захлопнулась. Всепоглощающая тоска накрыла в противовес собственному убеждению. Виктор подошёл со спины и слабо потянул мальчишку за рукав, заприметив понурый внешний вид товарища. Джейс выдавил кривую усмешку, когда зауновец кивнул в сторону лестницы. — Может, спать ляжешь? — участливо попросил друг уже в коридоре, — Выглядишь отстранённым, обниматься лезешь. Всё в порядке? Пилтоверец задумчиво уставился в пол и промолчал весь недолгий путь: казалось, что скрежет шестерёнок в его голове можно было услышать, если очень постараться. — Ну, вообще-то, — Джейс припал к стене и сложил руки на груди, когда они пересекли порог комнаты. Волосы лезли в глаза, но отчего-то находиться за завесой было проще, — Вообще-то, не очень. Всё слишком… Суетливое. Не успеваю переварить одно — появляется другое. — Знаешь, я понимаю, — пробормотал зауновец, — Может, смогу чем-то помочь? — Остановить время? Сжечь мою школу? Придумать руны? Сшить нормальный костюм? — хмыкнул Талис, — Не думаю, Виктор. Ты и без этого помогаешь со всем, чего я не перечислил. — Сжечь школу? — переспросил мальчик, — Ну уж нет... Губы Джейса дрогнули в полуулыбке. — Я надеялся на этот пункт… — Извини, — зауновец невинно склонил голову вбок, радуясь произведённому эффекту, — Я не планирую поджоги, бунты и перевороты в ближайшее время. Даже в школе, даже из-за великой любви. Джейс негромко засмеялся, стукаясь затылком об стену. Надо узнать, можно ли пристроить друга в учебное заведение. Уж очень он не хочет его поджигать… — Но я бы хотел остановить время, — задумчиво выдал мальчик, — А вот швея из меня не очень, но я бы попробовал… — Хорошо-хорошо, — фыркнул Талис, прерывая поток рассуждений, — Я понял только то, что ты любишь школу и меня. Виктор замер, приосанился и смущённо отвёл взор. — Ну, насчёт школы не знаю, лично не знакомы… — протянул подросток и покосился на товарища. Его неуверенный и затравленный взгляд выдавал с потрохами, хотя на лице располагалась привычная улыбка, — Конечно, я люблю тебя, Джейс. Ты же не думаешь, что… Что? Потерянное выражение на лице Талиса теперь не пряталось под хлипкой маской веселья. Виктор оказался рядом в один миг. Он осторожно перехватил чужое запястье, будто ожидал отторжения. Пилтоверец недоумённо посмотрел вниз. — Я люблю тебя, Джейс, — повторил он вкрадчиво, но тихо, — Разве не знаешь? — Как? — хрипло выдавил Талис. «Как друга?» — хотелось спросить, но слова застряли в горле. Виктор подвис на мгновение, пытаясь уловить суть вопроса. — А как ты хочешь? Настала очередь Джейса переваривать чужие слова. Как он хочет? Ответ, наверное, стал бы крайней точкой в разговоре. В любом случае, Виктор так близко и так смотрит — Талис понятия не имел, воображение это или нет, но… — А как хочешь ты? — выдохнул Джейс. Мальчик замялся — губы нервно дёрнулись, словно он не мог решиться на ответ. — Пообещай, — зауновец несмело подвинулся ближе: казалось бы, куда ещё? — Что не бросишь меня после этого. Мальчик прильнул к лицу Талиса и завис на несколько долгих секунд, после чего оставил невесомый поцелуй в уголке губ. На мгновение внутри повисла такая тишина, что Джейс не поверил в реальность происходящего. Все мысли разом сгинули, а в горле что-то защекотало в предвкушении. Неужели это происходит взаправду? — Хорошо, но… Талис ошарашенно проморгался, прежде чем сфокусироваться на происходящем. Он посмотрел на зауновца так, будто видит его впервые; аккуратно прижал к себе и склонился с осторожностью, устанавливая зрительный контакт. — …Ты пообещай тоже, — мягко произнёс Джейс. Когда расстояние между губами исчезло окончательно, Талису показалось, что его сегодня всё-таки шарахнуло чем-то по голове — слишком много эмоций для тесной грудной клетки. Мир казался расплывчатым и неясным. Прикосновения были нежными, почти невинными и приносили такой невероятный восторг, что подкашивались ноги. — Обещаю, — серьёзно произнёс Виктор, отстраняясь. Джейс растроганно улыбнулся и поцеловал мальчика в лоб. Тот вспыхнул, но ничего не сказал. Что ж, обещания положено сдерживать.