10 Всадников Тьмы

       После разговора с подругами Гарри сразу же написал письмо Сириусу. Отправив его, он стал дожидаться ответа, но его так и не было. После второго испытания к Поттеру стали более лояльно относиться ребята с других курсов. Джинни постоянно кидала взгляды на парня и строила из себя обиженную за то, что Гарри не спас её. На прошлой недели Крам позвал Гермиону на свидание к озеру, после этого они почти каждый день где-нибудь гуляли. Почти всё своё свободное время Гарри проводил с Линой.        Март выдался сухой и ветреный. Сов сносило порывами, они сбивались с курса, и почта приходила с опозданием. Утром, во время завтрака, бурая сова принесла Гарри послание. Только Поттер отвязал от её ноги записку с ответом Сириуса, как она тут же улетела в страхе, что её снова куда-нибудь отошлют.        Сириус, как и в прошлый раз, писал кратко: “В два часа дня в субботу будь у перелаза при повороте на Хогсмид (со стороны «Дервиш и Бэнгз»). Захвати с собой побольше съестного.”        — Он что, в Хогсмид вернулся? — удивился Гарри.        — Похоже, что так, — ответила Гермиона.        — Не может быть! — испугался Гарри и часто задышал. — Его поймают, и тогда…        — Успокойся. — Гермиона сжала запястье друга и посмотрела ему в глаза. — Всё будет хорошо. Сириус взрослый человек. Он знает, что делает.        — Не уверен. — дрожащим голосом ответил Гарри. Пожалуй, Сириус стал первым человеком за которого Гарри настолько сильно переживал.        Отдышавшись, Гарри сложил записку, спрятал в карман и призадумался. Ему правда очень сильно хочется повидать Сириуса. Это нормально или нет? К Дурслям он никогда не испытывал чувств тепла, но всегда с завистью наблюдал за их семейной идиллией. Как тётя Петунья нежно обнимала своего сына, как дядя Вернон учил Дадли футболу или езде на велосипеде. Гарри уставился пустым взглядом в тарелку.        Последние два урока в пятницу — уроки зельеварения, и обычно он угрюмо плёлся вниз по каменным ступеням в подземелье профессора Снейпа, но с запиской Сириуса в кармане идти было куда легче.        У дверей класса сбились в кучку Малфой, Крэбб с Гойлом и Пэнси Паркинсон со своими подружками из Слизерина. Они вместе что-то разглядывали и громко смеялись. Похожая на мопса Пэнси высунулась из-за толстого плеча Гойла и задорно глянула на Гарри и Гермиону, что стояли плечом к плечу, хоть Гермиона и была чуть повыше.        — Глядите-ка, наши голубки идут! — хихикнула она, и кучка слизеринцев распалась. У Пэнси в руках оказался журнал «Ведьмин досуг», его-то они и читали. На обложке красовалась какая-то кудрявая ведунья, улыбалась во все тридцать три зуба и держала волшебную палочку над пирогом.        — На-ка, Грэйнджер, почитай, тебе понравится, — крикнула Пэнси и швырнула журнал Гермионе, та скривилась, но поймала. Дверь подвала распахнулась, показался Снейп и махнул им, чтобы заходили.        Гермиона и Гарри устроились, как обычно, за последней партой. Снейп повернулся к доске, взял мел и принялся писать ингредиенты для нового зелья, а Гермиона украдкой раскрыла под партой журнал и стала листать. Статья, что она искала, оказалась в середине журнала. Гарри наклонился поближе. Сверху страницы была цветная фотография Гарри, а под ней шла коротенькая заметка, озаглавленная «Разбитое сердце Гарри Поттера»:        “Гарри Поттер мальчик необыкновенный, но, как все мальчики его возраста, испытывает муки юности. Рано потерявший родителей и лишённый родительской любви, он думал, что обрёл утешение в своей школьной подруге Гермионе Грэйнджер. Но догадывался ли он, что очень скоро ему придётся перенести новый удар судьбы и новую утрату?        Мисс Грэйнджер родилась в семье маглов, это простая, но амбициозная девочка. Её тянет к знаменитостям, и одного Гарри Поттера ей мало. На Турнир Трёх Волшебников в Хогвартс приехал Виктор Крам, ловец сборной Болгарии, триумфатор недавнего Чемпионата мира, и мисс Грэйнджер тут же и его поймала в свои сети. Она его просто покорила, и он уже пригласил её на летние каникулы в Болгарию.        — Я ещё никогда ничего подобного к девушкам не чувствовал, — признаётся Виктор Крам.        А непостоянная мисс Грэйнджер продолжает играть чувствами обоих мальчиков.        Трудно сказать, чем так привлекательна мисс Грэйнджер. Нельзя сказать, чтобы она была красива, скорее всего, причина симпатий к ней двух несчастных мальчиков кроется в чём-то ином.        — Она просто страшилище, — говорит о ней Пэнси Паркинсон, миловидная, привлекательная студентка четвёртого курса. — Но она умна, и ей вполне по силам сварить приворотное зелье. В этом-то, я думаю, всё и дело.        Приворотные зелья запрещены в школе «Хогвартс», и Альбус Дамблдор, без сомнения, заинтересуется причиной успеха своей студентки. А доброжелателям Гарри Поттера остаётся только надеяться, что в следующий раз он отдаст своё сердце более достойной.” Удивлённое выражение исчезло с лица Гермионы, и она прыснула. — Любовное зелье? — трясясь от смеха, переспросила она и взглянула на Гарри. — Что-то мало она намарала. Похоже, совсем разучилась сочинять, — сквозь смех сказал Гарри. Гермиона, всё ещё трясясь от смеха, бросила журнал на незанятый стул. — Ну и чушь!        Гермиона поглядела в сторону слизеринцев, те таращились на них с Гарри в надежде, что «голубки» смутятся и расстроятся. Вместо того Гермиона ухмыльнулась, помахала им рукой и вместе с Гарри принялась доставать ингредиенты для зелья прибавления ума.        — Странно всё-таки, — задумчиво проговорила Гермиона немного спустя, держа в одной руке ступку с сушёными скарабеями, а в другой — пестик, — и откуда Рита Скитер узнала?.. — Что узнала? — покосился на неё Гарри открывая тетрадь для ведения записи варения зелья, чтобы понять где они сделали ошибку, когда Снейп снова снизит им оценку. Гермиона закусила губу и отвернулась: — Виктор пригласил меня на летние каникулы.        — Что? — опешил Гарри и со стуком уронил перо. — Поздравляю, но ты же говорила, что у вас всё несерьёзно. — Гарри снова взял перо и стал перечислять ингредиенты. — Тебе же просто скучно и ты развлекаешься за счёт Крама. Когда говоришь он тебя пригласил?        — Он меня пригласил меня на прошлой неделе, после второго свидания. — Гермиона неловко насыпала жуков в ступу и принялась толочь. — Я не собираюсь к нему ехать и ответила отказом. Вообще, после недельного общения с Крамом я поняла, что он не тот человек, что мне нужен. Мне с ним скучно и неинтересно. Все его разговоры сводятся к тому, что он охуеть какой классный игрок в квиддич, а когда я начинаю говорить на любую другую тему, кроме спорта, он меня затыкает! Чтоб его бланджет вые...        — Ваша жизнь, мисс Грэйнджер, без сомнения, полна любопытных событий, — раздался ледяной голос, — но не следует обсуждать её на уроках. Минус десять очков Гриффиндору. И ещё минус пять очков за сквернословие.        Пока они разговаривали, Снейп незаметно подошёл к ним и встал за их спинами. Весь класс глядел на них; Малфой воспользовался удобным случаем и написал в воздухе «Поттер смердяк».        — А, так вы ещё и журналы на уроках читаете! — прибавил Снейп и взял со стула «Ведьмин досуг». — Ещё минус десять очков Гриффиндору. Ах, ну, конечно… — Снейп увидал статью Скитер, и у него заблестели глаза. — Поттеру и дня не прожить без газетных вырезок о собственной персоне…        Слизеринцы загоготали, Снейп угрожающе улыбнулся, и, к ярости Гарри, стал читать заметку вслух.        — «Разбитое сердце Гарри Поттера»… что же, Поттер, с вашим сердцем на этот раз? «Гарри Поттер мальчик необыкновенный…»        Настала очередь Гарри сдерживать свою злость. Он ненавидел Снейпа. НЕ-НА-ВИ-ДЕЛ! А Снейп ещё и после каждого предложения останавливался, чтобы слизеринцы могли вдоволь насмеяться. В исполнении Снейп заметка звучала во стократ хуже.        — «…А доброжелателям Гарри Поттера остаётся только надеяться, что в следующий раз он отдаст своё сердце более достойной», — ухмыльнулся зельевар и под гоготанье слизеринцев свернул журнал в трубочку. — Пожалуй, лучше будет вас двоих рассадить, а то вы больше заняты своими любовными похождениями, а не зельями. Мисс Грейнджер сядет вон там, с мисс Паркинсон. А Поттер — передо мной, за первой партой. Ну, живее!        Гарри, дрожа от ярости, швырнул рюкзак и ингредиенты для зелья в котёл и потащил его к незанятой парте перед самым столом учителя. Снейп пошёл следом, уселся за свой стол и стал глядеть, как Гарри достаёт вещи из котла. Гарри, стараясь не глядеть на профессора, снова принялся толочь скарабеев, представляя себе, что каждый жук — это профессор зельеварения.        — О вас, Поттер, слишком много пишут. Слава, похоже, совсем вскружила вам голову, — негромко сказал Снейп, когда класс успокоился.        Гарри смолчал. Снейп и раньше пытался вызвать его на грубость. Дай ему только предлог, и он ещё до конца урока отнимет у Гриффиндора очков пятьдесят и понизит самооценку Поттера. Хотя подождите, её и так никогда не существовала, благодаря магглам родственничкам и одному сальноволосому ублюдку.        — Вы, может быть, полагаете, будто весь волшебный мир от вас без ума? — продолжал Снейп тихо, так что никто, кроме Гарри, его не слышал (Гарри толок сушёных скарабеев, хоть они и превратились уже в ступке в мелкий порошок). — Лично мне нет никакого дела, сколько раз вашу фотографию печатали в газетах. Для меня вы, Поттер, всего лишь мальчишка, который считает, будто школьные правила не для него.        Гарри высыпал перетёртых в пыль скарабеев в котёл и принялся резать корень имбиря. От злости у него дрожали руки, но глаз он не поднимал, будто не слышал, что говорит ему учитель.        — Так вот, предупреждаю вас, Поттер, — угрожающим, вкрадчивым голосом продолжал Снейп, — я не погляжу, что вы знаменитость, попробуйте ещё только раз забраться в мой кабинет…        — Я близко к вашему кабинету не подходил! — огрызнулся Гарри, позабыв о своей мнимой глухоте.        — Не врите! — прошипел Снейп, непроницаемым взглядом буравя Гарри. — Шкура бумсланга — из моего личного запаса. И я знаю, кто её украл.        Гарри смело, не мигая, поглядел Снейп прямо в глаза, как глядят честные люди. Он, и правда, ничего не крал у него. Порошок из шкуры бумсланга на втором курсе стащила Гермиона, он им был нужен для Оборотного зелья. И сколько бы Снейп ни подозревал Гарри, доказать он этого так и не смог.        — Хорошо, — безразлично ответил Гарри и снова стал нарезать имбирный корень. — Вы всегда можете доложить об этом аврорам. Думаю, они будут рады нанести ежегодный визит в школу. — Гарри снова посмотрел в глаза профессору и от него не укрылось как тот дёрнулся.        Снейп сверкнул глазами и сунул руку под мантию. Гарри на секунду испугался, что Снейп выхватит волшебную палочку и заколдует его, но профессор вынул крохотный пузырёк с прозрачным как слеза зельем. Гарри пристально поглядел на пузырёк.        — Знаете, что это, Поттер? — спросил мужчина, злобно сверкая глазами.        — Нет, — искренне ответил Гарри.        — Это Сыворотка Правды. Она очень сильная, достаточно и трёх капель, чтобы вы сейчас же всему классу выдали свои тайны, — вкрадчиво произнёс Снейп. — Использование этого зелья, конечно, строго ограничено правилами Министерства. Но я могу случайно, скажем, за ужином пронести руку над вашим тыквенным соком, — он слегка встряхнул пузырёк, — и вот тогда, Поттер, мы и узнаем всё о вас. Все ваши секретики и грязные мыслишки.        Гарри ничего не ответил, снова взял корень имбиря и нож и принялся резать. О сыворотке правды Снейп не для красного словца упомянул, уж кто-то, а Снейп свою угрозу выполнит, дай ему только повод, наверняка этим зельем напоит. Гарри страшно было подумать, что он может сказать, прими он этого зелья. Что если он скажет лишнего и это навредит Гермионе и Лине? Нет, ни за что! Теперь он точно есть в Большом зале больше не будет. В дверь подземелья постучали.        — Войдите, — спокойно сказал Снейп.        Ученики обернулись к входу. Дверь открылась, вошёл Каркаров и направился между рядами парт к учительскому столу, вызвав своим появлением удивление и любопытство учеников. Каркаров был взволнован и крутил свою козлиную бородку.        — Нам надо поговорить, — сказал он, подойдя к Снейпу. Каркарову явно не хотелось, чтобы кроме Снейпа его кто-нибудь услышал, поэтому он едва открывал рот и походил на плохого чревовещателя. Гарри продолжал тщательно резать корень имбиря, а сам навострил уши.        — После урока поговорим… — так же тихо, как и неожиданный посетитель, начал Снейп, но Каркаров перебил его.        — Нет, сейчас! Тебе некуда деваться, Северус. Почему ты меня избегаешь?        — После урока! — отрезал Снейп.        Гарри сделал вид, что хочет проверить, достаточно ли налил желчи броненосца, поднёс стеклянный стаканчик к глазам, а сам искоса глянул на учителя и его гостя. Каркаров был чем-то обеспокоен, Снейп сердился.        Каркаров до самого конца второго урока зельеварения ходил за спиной Снейпа. Гарри хотелось узнать, зачем пожаловал Каркаров, и за две минуты до звонка он нарочно опрокинул пузырёк желчи броненосца, остальные ученики шумно собирались, потом толпились у выхода из класса, а он присел за котёл, стал вытирать разлитую желчь и прислушался.        — Ну? Что за срочность? — прошипел Снейп.        — Вот что, — ответил Каркаров, Гарри выглянул из-за котла: Каркаров закатал левый рукав мантии и показал Снейпу что-то у себя на запястье.        — Ну, видишь? — тихо спросил Каркаров, почти не шевеля губами. — Видишь? Неужели не ясно? С тех пор, как…        — Спрячь! — вскрикнул Снейп, и его глаза забегали по классу.        — Неужели ты не заметил?.. — взволнованно начал было Каркаров.        — Потом поговорим, — оборвал его Снейп. — Поттер, вы что здесь забыли?        — Вот собираю желчь броненосца, профессор, — невинными глазами глядя на Снейпа, ответил Гарри и показал мокрую тряпку.        Каркаров, встревоженный и злой, развернулся на каблуках и вылетел вон из класса. Гарри совсем не хотелось оставаться наедине с профессором зельеварения, он торопливо побросал учебники и ингредиенты для зелий в рюкзак и поспешил убраться из подземелья. За дверью поджидала Гермиона, и Гарри не терпелось рассказать, что он услышал.

***

      На следующий день после обеда Гарри, Лина и Гермиона отправились в Хогсмид. Небо прояснилось, и вовсю светило солнце. Друзьям стало жарко, и на полпути до деревни все трое сняли плащи и закинули их на плечи.        Так далеко они ещё не заходили. Тропинка часто петляла, дома попадались всё реже и реже, скоро они вышли из деревни и пошли к горе, у подножия которой деревня и стояла. Тропинка вильнула последний раз, и у её конца обнаружился перелаз. Опершись на него передними лапами, с газетой в зубах, их поджидал тощий чёрный пёс, очень знакомый на вид.        — Здравствуй, Сириус, — поприветствовал пса Гарри.        Чёрный пёс потянул носом воздух и покосился на Дракулу. Девушка усмехнулась и помахала рукой псу. Сириус рыкнул, но развернулся и повёл ребят прочь от деревни. Друзья последовали за собакой и только Гермиона убедилась, что за ними никто не следит.        Сириус привёл их к самому подножью холма, сплошь усеянному камнями. Ему, на его четырёх лапах, подниматься было легко, а Гарри, Лина и Гермиона тяжело отдувались. Сириус поднимался всё выше и выше. С полчаса они взбирались по крутому каменистому склону. Сириус бежал впереди, тропка виляла, и на поворотах он помахивал хвостом. Солнце жарило нещадно, Гарри, Лина и Гермиона обливались потом.        Потом Сириус вдруг куда-то исчез, они подошли и увидели в скале узкую расщелину. Они протиснулись внутрь и очутились в прохладном тёмном гроте. В дальнем конце грота, привязанный верёвкой к большому камню, сидел гиппогриф Клювокрыл. Клювокрыл был наполовину серой лошадью, наполовину огромным орлом, и чуть только они вошли, сердито и важно посмотрел на них огненным глазом. Трое друзей низко поклонились гиппогрифу, тот ещё с полминуты, словно раздумывая, взирал на них свысока и, в конце концов, преклонил перед ними чешуйчатые передние лапы, Гермиона побежала погладить его по шее. Гарри не отрывал глаз от чёрного пса, а тот успел уже обернуться его крёстным.        На Сириусе была новенькая чёрная мантия. После разговора с Гарри через камин Сириус остриг волосы и уложил их. Мальчик заметил, что мужчина всё такой же бледный. Его руки чуть тряслись и у подростка складывалось впечатление, что его крёстный так и не обратился к врачу.        Он улыбнулся, и Гарри заставил себя улыбнуться в ответ.        — Что ты здесь делаешь, Сириус? Почему решил поговорить вживую? — Гарри уселся на рядом лежащий валун, девочки сели чуть подальше.        — Исполняю обязанности крёстного, — ответил тот, — Да ты не беспокойся, я очень даже дружелюбный бродячий пёс. — Он снова улыбнулся, но заметил беспокойство во взгляде Гарри и серьёзно прибавил: — Хочу быть поближе. Ты в последнем письме… ну, в общем, тучи сгущаются. Я краду старые газеты, и, судя по тому, что пишут, не я один это чую. — мужчина сжал руки в замок.       — А вдруг тебя поймают? Вдруг узнают? — обеспокоенно спросил Гарри.        — Кроме вас двоих, той девушки, да Дамблдора, никто и не знает, что я анимаг, — пожал плечами Сириус. — Кстати, кто она такая?        В это время Лина толкнул Гермиону локтем в бок и передала ей номера «Пророка», указав на две статьи. Одна шла под заголовком «Таинственная болезнь Бартемия Крауча», вторая — «Поиски работницы Министерства. Министр магии берёт расследование под свой личный контроль».        Девушка пробежала глазами статью о Крауче. Каждая фраза так и кричала: «…никто не видел с самого ноября… дом, кажется, пуст… в Больнице св. Мунго нам отказались разъяснить… Министерство не подтверждает слухи об опасной болезни…»        — Почитать, так он умирает, — сказала Лина. — А сумел же добраться сюда… Значит, не так уж он и болен…        — Перси Уизли — личный помощник Крауча, — прошептала Гермиона на ухо Лине, пока Гарри о чём-то разговаривал с Сириусом. — Он говорит, Крауч переутомился на работе. Хотя не удивительно. Выгнал свою помощницу Винки, а помогать кто теперь будет? Девушки не заметили, как Сириус и Гарри закончили разговаривать и стали прислушиваться к подругам.        — Говоришь, Крауч выгнал своего эльфа? — поинтересовался Блэк.        — Да, во время Чемпионата мира по квиддичу, — ответил Гарри и рассказал о том, как появилась Чёрная Метка, и как Винки поймали на месте преступления с волшебной палочкой Гарри в руках, и как мистер Крауч при этом рассердился.        К концу рассказа Сириус встал и принялся мерить грот шагами.        — Стало быть, дело было так, — спустя минуту сказал он, размахивая очередной куриной ножкой, — сперва вы увидели эту эльфиху на трибуне для особо важных гостей. Она заняла Краучу место. Так?        — Так, — дружно подтвердили Гарри и Гермиона.        — Но Крауч на матч не пришёл. Так?        — Да, — ответил Гарри, — кажется, он сказал, что был слишком занят.        Несколько минут Сириус молча кружил по гроту.        — Гарри, а ты проверял свои карманы после того, как вышел со стадиона? Волшебная палочка была при тебе?        — М-м, — задумался Гарри. — Нет, не проверял. Да она мне и не нужна была до того, как мы пошли в лес. А в лесу я сунул руку в карман, а там только омнинокль, — Гарри широко раскрыл глаза и поглядел на Сириуса. Почему он раньше об этом не задумывался? Какой же он идиот. — Тот, кто на трибунах, выпустил метку. А палочку мне подкинула Винки...Ну конечно! Краучи как-то связаны с Тёмным лордом?        — Очень может быть, — кивнул Сириус.        — Кто-то наколдовал Чёрную Метку, потом нашли этого эльфа с волшебной палочкой Гарри, и что сделал Крауч? — уточнила Лина. — Слишком много всего вертится вокруг этой фамилии. Кстати, Сириус, мы просили тебя рассказать про Краучей. — напомнила девушка.        Сириус помрачнел, и на лице у него появилось такое же страшное выражение, как и в ту ночь, когда Гарри увидел его впервые и подумал, что он убийца.        — Вот что я вам скажу, — тихо сказал он. — Это он приказал засадить меня в Азкабан — без суда и следствия.        — Как? — в один голос воскликнули Лина и Гермиона.        — Шутишь?! — опешил Гарри.        — Нет, какие там шутки, — покачал головой Сириус и оторвал зубами кусок цыплёнка. — Крауч тогда ещё работал начальником Департамента по магическому законодательству, вы разве не знали?        Гарри и Гермиона покачали головами.        — Его пророчили на место министра магии. Барти Крауч сильный волшебник, ему почти нет равных в волшебстве и в жажде власти. Нет, Волан-де-Морта он не поддерживал, — поспешил сказать Сириус, заметив выражение лица Гарри. — Барти Крауч всегда был против Тёмной магии. Но тогда многие были против, а на самом деле… да нет, вам не понять… вы ещё слишком молоды…        — Вы рассказывайте, мы поймём. — вмешалась Гермиона.        Сириус улыбнулся.        — Ну, ладно, слушайте.        Он прошёлся вглубь грота и обратно и продолжил:        — Представьте себе, что Волан-де-Морт силён, как раньше. Никто не знает его сторонников, кто на него работает, а кто нет. Известно только, что он полностью владеет своими слугами, они убивают и пытают и ничего с собой поделать не могут. Вам страшно за себя, за семью, за друзей. Каждую неделю приходят сообщения о новых убийствах, новых исчезновениях, новых замученных пытками… Министерство магии растерялось, там не знают, что делать, пытаются скрыть всё от маглов, а маглов и самих убивают. Никто ничего не может поделать, ужас, паника… Вот как оно было.        В такое вот время и становится ясно, кто на что способен, кто хороший, а кто плохой. Не знаю, может, методы Крауча и были хороши в самом начале. Его быстро повышали по службе, и он начал настоящую охоту на сторонников Волан-де-Морта. Мракоборцам дали новые полномочия, они чаще стали убивать, чем арестовывать. И не одного меня без суда передали дементорам. Крауч отвечал жестокостью на жестокость, разрешил применять против подозреваемых Непростительные заклинания. Можно сказать, он сделался таким же беспощадным и жестоким, как и те, кто были на стороне Волан-де-Морта. У него были свои сторонники, многие считали, что он поступает верно, много кто из волшебников хотел, чтобы он занял пост министра магии. Потом Волан-де-Морт вдруг исчез, и все думали, что скоро Крауч станет министром. Но тут-то всё и рухнуло, — Сириус мрачно улыбнулся. — Сына самого Крауча поймали с кучкой Пожирателей смерти, которые сумели открутиться от Азкабана. Они, как оказалось, пытались разыскать Волан-де-Морта и вернуть ему его власть.        — Поймали сына Крауча? — не поверила своим ушам Гермиона.        — Вот-вот, — Сириус бросил взгляд на троицу. — Вот уж не ожидал Барти, так не ожидал. Надо было ему побольше времени уделять семье. Нет, чтобы хоть изредка приходить домой пораньше, а то не знал, что за сын у него растёт.        — А его сын тоже был Пожирателем Смерти? — спросил Гарри.        — Кто его знает? — не переставая есть, ответил Сириус. — Когда его поймали, я уже был в Азкабане. Я уже потом всё это узнал, когда сбежал из тюрьмы. Парня схватили в компании людей, которые точно были Пожирателями смерти. Может быть, он просто оказался в плохом месте в плохое время, ведь во время учёбы в Хоге он мечтал стать целителем, а они обязаны помогать любой стороне, ведь главное это жизнь волшебника.        — А Крауч пытался вызволить сына? — прошептала Гермиона.        Сириус расхохотался, и хохот его был похож на собачий лай.        — Вызволить сына? Крауч? А я-то думал, ты, Гермиона, поняла, что это за человек. Да он на всё был готов ради собственной репутации, он всю жизнь посвятил тому, чтобы стать министром. Ты же видела, как он поступил со своим домашним эльфом из-за того, что этот эльф навёл на него тень Чёрной Метки. Разве не понятно после этого, что за человек Крауч? Всех его отцовских чувств хватило только на то, чтобы устроить над сыном суд, да и суд-то этот Крауч устроил только для того, чтобы показать всем, как он ненавидит сына… а потом он его отправил прямиком в Азкабан.        — Он собственного сына дементорам отдал? — в ужасе спросил Гарри, ведь помнил как они ужасны.        — Отдал, — ответил Сириус уже безо всякого веселья. — Я сам видел, как дементоры его вели, стоял у оконца в двери и смотрел. Ему и двадцати тогда не было. Посадили его в камеру рядом с моей. К вечеру он уже кричал и звал свою мать. Потом, правда, успокоился, через несколько дней… все успокаиваются… во сне только кричат…        С минуту Сириус безразлично глядел в одну точку, словно ему изнутри чем-то заслонили глаза, и всё стало ясно без слов.        — И он всё ещё в Азкабане? — спросил Гарри.        — Нет, — со вздохом ответил Сириус. — Нет, его там уже нет. Года не прошло, как он умер.        — Умер?!        — Там многие умирают, — печально сказал Сириус. — Большинство сходят с ума и перестают есть. Просто не хотят больше жить. Можно было даже сказать, когда узник умрёт, потому что дементоры чувствуют смерть и радуются. А сын Крауча и так уже болел, когда его привезли. Краучу с женой, как важному министерскому работнику, позволили перед смертью его навестить. Вот тогда я и видел Крауча в последний раз, он шёл мимо моей камеры и чуть не нёс жену на руках. Она тоже потом недолго прожила. Умерла от горя. Сгорела, как свечка, как и сын. А Крауч даже не приехал забрать тело сына. Я видел, как дементоры похоронили его за стенами крепости. - выдохнул Сириус и достал фляжку с жидкостью. Гарри уловил запах алкоголя, но ничего не сказал.        — Вот так. Крауч думал, что всё у него в руках, а вон оно как вышло. — Сириус утёр губы тыльной стороной ладони. — Только что герой, министром магии чуть не стал, и вдруг… сын умер, жена, имя опозорено, и — я слышал, как сбежал из тюрьмы — его уже не так любят, как раньше. После смерти его сына стали жалеть, и многие себя спрашивали: как это, мальчик из хорошей семьи и вдруг попал в такую компанию? Только один ответ и напрашивался: отцу было не до него. Пост министра занял Корнелиус Фадж, а Крауча сместили на должность начальника Отдела международного магического сотрудничества.        Воцарилось долгое молчание. Гарри думал о том, как на Чемпионате мира по квиддичу в лесу Крауч выпучил от гнева глаза на своего провинившегося эльфа-домовика. Так вот, оказывается, почему Крауч взбесился, когда нашёл своего эльфа под Чёрной Меткой. Он вспомнил сына, позор и то, как он потерял доверие коллег по Министерству.        Сириус тяжело вздохнул и потёр глаза.        — Который час?        Гарри поглядел на часы, но они, с тех пор как он поплавал в озере, перестали ходить.        — Половина четвёртого, — сказала Гермиона.        — Пора вам в замок. — Сириус встал на ноги. — Вот что… — Он нахмурился и поглядел на Гарри: — Нечего вам бегать из школы ко мне, понятно? В случае чего — шлите письмо. Пишите, если случится что-нибудь необычное. А сами без разрешения из школы не выходите, лучше случая и не придумаешь, чтобы напасть на вас. — Но ты ведь сам... — начал Гарри, но тут же заткнулся под строгим взглядом крёстного. — Хорошо. Спасибо Сириус, береги себя. — Блэк улыбнулся, обнял Гарри, обернулся собакой и умчался прочь.        Гарри, Лина и Гермиона направились в сторону Хогсмида.        — Итак, подведём итог всему тому, что мы узнали. — начала Гермиона. — Уроки у нас ведёт сын Барти Крауча, Барти Крауч-младший, который сбежал из Азкабана. Вот только как?        — С помощью матери. — ответила Лина. — Скорее всего мистер Крауч отвлёкся на охранников или кого-нибудь другого и мать подсунула сыну оборотное зелье. Они поменялись местами.        — Логично, но это только предположения и доводы. — ответил Гарри. — И мы ничего не узнали про Каркарова и Снейпа.        Троица уже подходила к выходу из деревни, как их окликнул голос.

***

       — Гарри, — раздался рядом с троицей тихий, но пугающий голос. Девушки вздрогнули.        — Эдриан, — Гарри приветливо улыбнулся, его глаза заблестели. — Как поживаешь?        — Обычно. — кратко ответил старший и пустыми глазами уставился на Лину и Гермиону. Девочки нахмурились и обхватили с двух сторон своего друга. — Мы можем отойти?        — Конечно, — Поттер попытался забрать свои руки, но девочки ещё крепче вцепились. — идите. Я с ним немного пройдусь. — Гарри вырвал руки и пошёл в сторону Пьюси. — Всё будет хорошо, не переживайте. — улыбнулся он подругам на прощание.        — Ну так куда пойдём? — четверокурсник встал подле Пьюси и посмотрел тому в глаза. Эдриан молча всматривался в лицо Поттера, потом развернулся ничего не сказав направился вглубь деревни. Идя по Верхней улице Гарри заметил как мало людей стало к вечеру. На них почти не обращали внимание. Шла парочка в тишине и Гарри позволил себе насладится ей и уйти в себя, но не расслабляется, слишком мало он знал о Пьюси, чтобы позволить себе расслабится подле него.        — Сворачиваем здесь. — раздался тихий, но глубокий голос, от которого у Гарри пробежали мурашки по позвоночнику. Эдриан ухватил краешек рукава Гарри и увёл немного вправо. Поттер растерянно посмотрел на руку слизеринца. Его сердце пропустило один удар, затем второй и забилось с такой скоростью, что казалось оно вот вот выпрыгнет.        Эдриан подвёл Гарри к "Чайный пакетик Розы Ли", открыл перед младшим дверь и пропустил вперёд.        — Нихао, господа студенты. — пожилая женщина в традиционном китайском кимоно возникла перед вошедшими. — Позвольте сопроводить вас к столику.        Парочка отправилась в след за мадам Ли. По пути Гарри внимательно рассматривал новое место. Это место было необычно. Интерьер был выполнен в традиционном восточном стиле. Низкие столы, вместо стульев подушки.        — Присаживайтесь. Меню на столе.        — Спасибо. — женщина поклонилась и исчезла. Гарри взял в руки предложенное меню, открыл его, но даже не стал читать, всё это время он смотрел на Эдриана. Почему он позвал его? Зачем? Почему он, Гарри, испытывает такие странные и необычные чувства рядом с этим человеком? Может...это...симпатия? От последний мысли Гарри смутился и уткнулся в меню. Эдриан странно посмотрел на Поттера и отложил своё меню.        — Вы уже готовы сделать заказ? — снова из ниоткуда возникла женщина. Гарри от её резкого появления вздрогнул и выронил меню. — Осторожно, молодой человек.        — Да, мы готовы. — ответил Эдриан. - Мне Лапсанг сушонг. А тебе, Гарри? — Эдриан всё это время смотрел на Поттера. Гарри занервничал, быстро пробежался по названиям чаёв и выбрал первый попавшийся.        — Мне Кимун, пожалуйста. — женщина улыбнулась, поклонилась и исчезла. В ту же секунду перед студентами появилось два чайника и две чаши, а так же небольшая корзинка с Фэнлису . Гарри заторможено уставился на свой чайник, ведь для него это было необычно, но Эдриан расценил это по своему.        — Давай помогу. — парень подхватил одной рукой ручку чайника, другой придержал низ посуды и аккуратно налил чай.        — Спасибо. — поблагодарил Гарри. Слишком много странностей сейчас происходило. И снова они погрузились в тишину, наслаждаясь чаем и Фэнлису, но это не могло продолжаться вечно, ведь не просто так Эдриан позвал Гарри.        — Что тебе известно про Вторую войну? — прямо, без предисловий спросил Пьюси, отставляя в сторону пустую чашку из под чая. Гарри удивлённо посмотрел на собеседника, но потом взял себя в руки и серьёзно посмотрел в глаза собеседнику. Эдриана позабавила такая перемена настроения.        — Что мне известно? Ну, во-первых, Тёмный Лорд убил мою семью. Во-вторых, он пытался истребить маглорождённых. В-третьих, из-за него прервалось множество магических родов. — кратко, но правдиво ответил Гарри, ведь на самом деле ему почти ничего не было известно.        — Понятно. — Эдриан на секунду отвёл глаза, но потом снова посмотрел на Гарри. — А как ты относишься к детям подчинённых Тёмного Лорда?        — Если они не слепо следуют его идеалам, то мне всё равно на них. А что? — глаза Гарри блеснули при последнем вопросе.        — Ничего. Пошли, уже поздно. — Эдриан оставил два галлеона на столе и направился к выходу. Гарри последовал за ним.        Эдриан и Гарри поднялись по парадной каменной лестнице в вестибюль замка. Из Большого зала летели запахи вкусного ужина.        — Спасибо за сегодняшний вечер. Мне было приятно. — на прощание сказал Эдриан и исчез в темноте подземелий. Гарри какое-то время смотрел вслед ему, во тьму и не понимал, что же он испытывает к этому человеку, но точно не страх или отвращение.