«Оставаться спокойным»,
— даёт себе наставление Шизука, догоняя парней: — Эй, что сегодня на обед, не в курсе? — невзначай начинает разговор брюнет, заставляя одного из парней обернуться. — Надеюсь рис со свининой и яйцами, — обнадеживающе предполагает Кейске, — только бы не суп с водорослями, как вчера. — Что? — Шизука немного удивлен, — тебе же нравился раньше, в начальных классах мы в столовке на спор ели кто быстрее. — Мы уже не в начальных классах, — тяжело вздыхает Баджи и задумчиво поворачивается к только что присоединившемуся другу. — Что ж, вкусы больше не совпадают, неужели наши отношения дали трещину? — шутя обращается к нему Шизука, имея ввиду не только суп из водорослей, но и возможные предпочтения, но его намёк настолько тонок, что вряд-ли кто-то смог бы понять, главное, что он сам знает о чём говорит. — В голове у тебя трещина, — ткнув пальцем в висок другу, констатирует Баджи, и друг его сердится, но отчасти парень рад, что они сильно не изменились за последние годы.***
Доракен, оставшийся в одиночестве, успел перебраться на кровать, которая сегодня принадлежала ему. И вовсе не хотелось делать этого, пока Сано был тут, но сейчас, осторожно отодвинув к своему футону сумку с вещами Манджиро и убедившись, что никого нет, он наконец-то может расслабиться морально. Кровать заправлена осторожно и сегодня постельное ещё не меняли. Подушка пахнет приятно и среди запаха чисто выстиранной наволочки и простыни, он улавливает что-то мягкое, до боли знакомое и такое приятное. Уткнувшись лицом в неё, он старается не думать вовсе, но руки сами, словно в каком-то страстном порыве сжимают простынь, собирая её в кулак и хочется головой об стену удариться, потому что этот запах вчерашних волос Манджиро у него до сих пор комом в горле. Нервы успокаиваются и тяжёлый камень с груди плавно опускается в область живота и там не то что бабочки, скорее колибри, порхают, отдавая странным покалыванием в кончиках пальцев. Он слишком забыл о смятой простыни и пальцы его до побеления сжаты на ней, а могли бы сжимать запястья придурка Сано. — Дерьмо, — тихо выругивается про себя Доракен, понимая, что всё обернулось хреновым возбуждением и это напрягает. Чтобы прийти в норму, парень скидывает футболку, иначе не хотелось бы пропитать её потом, сменной одежды он не много брал и удобно укладываясь на спину, заводит руки на голову, сцепляя замком на затылке. — Один, — прикрывая глаза, проговаривает Рюгуджи и неспеша дотягивается локтями до согнутых колен. Его напряжение идёт в самое верное русло и в целом такие физические нагрузки всегда расслабляют. Может быть именно поэтому Доракен в такой шикарной форме? Из-за рук по обе стороны головы он не слышит вошедшего и, едва досчитав до семидесяти вслух, Рюгуджи обращает внимание на Сано. Блондин прошёл мимо, не задавая вопросов и просто лёг на футон, занимая всё своё внимание просмотром ленты новостей. Кен шумно опускается на кровать, прикрывая лицо рукой и дотягиваясь до небольшого полотенца, кидает его на себя, частично прикрываясь. Ему не по себе от случившегося и от нынешних отношений с Сано. Возможно, Манджиро ждал от него чего-то большего, возможно, все эти постоянные приставания были не шутками вовсе? Возможно, непобедимый Майки заинтересован в нём не как в друге? От всех этих размышлений он ненароком кивает головой в разные стороны, отрицая подобное, но всего одна мысль о том, что он действительно нравился Сано, заставляет терять спокойствие и рассудительность. Но если это на самом деле так, то всё, что он наговорил ему было лишним, и объясниться теперь будет крайне сложно, а ещё сложнее узнать истинные мотивы такого поведения. Второй день был более насыщенным событиями и после обеда желающих собрали на прогулку в ближайший океанариум Тюрауми, попасть в который можно было на заказном автобусе, который так же предоставляла гостиница — прогулка в мир морской фауны была частью развлекательной программы.***
Огромное водное пространство над головой казалось безграничным и школьники медленно продвигались вдоль туннеля, отделяющего их от морских жителей. Морское разнообразие водных обитателей Окинавы было невероятно обширно, здесь можно было повстречать даже двадцатитонных китов. Шумно обсуждая что-то, компания направлялась к выходу и тем временем добрые три четверти дня прошли незаметно. Вместо обычного ужина компания путешественников обосновалась в одном из недорогих кафе на побережье, а после, закончив с пищей, продолжила свою прогулку. На этот раз их остановка была окончательной. Пара учителей развели костер на берегу, чтобы все могли посидеть у него и насладиться особой обстановкой. Словно разжигание огня было своеобразным ритуалом. Шум разговоров стихал понемногу и слышны были лишь редкие голоса прогуливающихся по набережной туристов и звук волн, теряющийся в светлых песках своей гавани. Теплый воздух был по весеннему приятным, словно этот субтропический климат абсолютно отличался от типичной Японии. Люди здесь живут спокойно, размеренно и не торопясь, нет этого кипящего муравейника и место это кажется настолько комфортным, что хочется остаться здесь жить, забыв обо всех проблемах и планах на будущее, обо всем — просто, стоя у причала, наблюдать, как вдалеке солнце плавно закатывается за горизонт, озаряя голубую даль своими алыми тонами. Словно огненный шар, тонущий в воде, на смену которому приходили вечерние сумерки. Среди всех присутствующих, был один парень, весь внешний вид которого так и твердил, что он занят самыми глубокими размышлениями. Сано смотрел вдаль абсолютно пустыми глазами, словно это уже не тот весёлый Майки, которым он всегда казался. Чифую уже видел его таким и понимал, что подходить не стоит, этому парню стоит разобраться в себе, всё же они на пороге взрослой жизни и сейчас стоит принимать самостоятельные осознанные решения. — Скучаешь? — раздался знакомый голос и уже по привычке на плечо легла рука. Мацуно немного раздражён такой наглой манере, всё же он не настолько ниже, чтобы его использовали как подлокотник. — Точно не по тебе, — не оборачиваясь, весьма серьёзным тоном проговаривает Чифую. — Ну раз так, то я, пожалуй, пойду, — словно разочарованно проговорил Кейске и действительно сделал шаг в сторону, но Мацуно тут же исправился: — Баджи-сан, — мягко позвал юноша, — не мог бы ты повернуться? — так же робко попросил он, но слышалось в его тоне нечто странное. Кейске с чувством явного победителя уже готов был слышать его: «останься» или «побудь со мной», но обернувшись застал весьма неожиданную картину: блондинистый парень стоял весьма уверенно и нагло улыбаясь, и палец его средний, так знакомо мозолил глаза и Баджи злится, у него даже улыбка искривилась, но он доволен, что этот парень не меняется. — Скатертью дорожка, Баджи-сан, — с вызовом проговорил Чифую, принимая игру своего друга. — Ухожу, — показывая такой же знак общепринятого посыла куда подальше, улыбаясь, заверил Кейске и такие отношения его более чем устраивали. Теперь Баджи неспеша направился к своему не совсем другу, чтобы просто немного поболтать, пожалуй, ему кажется, что он мог бы понять Кена сейчас. — Что с лицом? — невзначай начинает Кейске, обращаясь к Рюгуджи. — Тебя это не касается, — весьма холодно проговорил Доракен и Баджи, в принципе, тоже не очень нравится его общество, но смотреть на такого Майки душа болит, если она конечно есть. — Да вы в последнее время с Сано, видимо, не поделили что-то, — продолжает начатое Кейске. — Я ещё раз говорю тебе… — хотел повториться Доракен, но оказался перебит. — Мне вот интересно, что ты такого сделал? Странно просто, у вас двоих столько секретов, — констатирует Баджи. — Бл… — хотел выругаться старший, чувствуя как пульсирует от злости венка на лбу, но сказал лишь: «за языком следи», — некоторые из одноклассников уже обратили внимание на перепалку и парни, чтобы не привлекать ещё больше любопытствующих взглядов, немного сбавили обороты в общении. — Он же тебя любил больше, чем мать родную, — с усмешкой тише проговаривает брюнет и это уже похоже на стёб, потому что оба знают, что матери у Сано нет. — Господи, хватит трепаться уже, — старается унять эту нелепую, по его мнению, болтовню, Рюгуджи и Кейске для него действительно личность весьма раздражающая, — и без тебя тошно. — Чем вы тут занимаетесь? — сурово вопрошала одна из девушек, уверенно собрав руки на груди. — А, Джерико-сан, — холодно проговаривает Баджи, немного наклоняя голову в сторону, чтобы обернуться. Такое чувство, что они и не были близки, — гуляем, развлекаемся, — отворачиваясь, проговорил юноша, возмущая девушку ещё больше. Ещё немного и они бы услышали скрип зубов, потому как блондинка особо не любила Доракена с недавних пор, а в компании с Баджи Кейске — самый неприятный дуэт на свете. — Мы уже собираемся возвращаться, поторапливайтесь, — проговорила Джерико, которая оставалась старостой даже вне школы и созвать всех — было её задачей. Подхватывая свою подругу под руку, те быстро зашагали прочь, изящно виляя весьма привлекательными бедрами в этих школьных юбках и ни один парень не мог бы остаться равнодушным, кроме того, кто уже морально променял это на чью-то худосочную задницу и плоскую грудь, а и ещё член.***
Весь путь от дома до океанариума, в кафе и даже на побережье, Нол провел с господином Кирой — одним из организаторов поездки и самым непосредственным преподавателем. Они не плохо сдружились за последние полдня, поэтому даже возвращаясь домой сидели вместе в автобусе и, казалось бы, всегда находили о чём поболтать. Ацуши и Шизука как-то не добро посматривали на этого парня, ведь тот в прямом смысле увел их друга. Оказавшись у своего номера, Чифую обернулся на парней из комнаты практически напротив и был удивлен тем, что Кира-сенсей всё ещё с ними, даже внутрь они зашли вместе. — Чего застрял? — поинтересовался Доракен, шедший последним и из-за Мацуно так же стоящий в дверях. — Просто не понял, что учитель забыл в их номере, — продвигаясь дальше, проговорил Чифую, заставив Кена так же обратить внимание. — Может скучно ему с нашими стариками, — предполагает Рюгуджи, уточняя юный возраст преподавателя. И действительно мужчине едва было около тридцати, поэтому тот особо не получал удовольствие от поездки, находясь в компании престарелых преподавателей. Его взяли вместо пастуха, который резво мог остановить всё стадо взрослых и шумных детей в случае чего, и действительно — его слушались, ведь тот казался весьма строгим и властным, по крайней мере, в учебное время. Сейчас же он выглядел как переросток, оставшийся на второй год лет пять подряд и даже взгляд изменился. Действительно люди на работе и в свободное от неё время — сильно отличаются. — Ну чтo, да начнётся веселье? — коварно потирая руки и улыбаясь явно не по-доброму, спросил Нол у соседей по комнате. Шизука просто немного залип, смотря то на рыжего юношу, то на Киру-сенсея, который всё ещё с ними по каким-то непонятным причинам. Самый низкорослый паренёк обошел Ацуши и как-то любопытно взглянул на учителя, явно заподозрив неладное и заглядывая ему за спину, задержал внимание на туристическом рюкзаке, который тот не снимал всю дорогу. — Что там, учитель? — как-то сомнительно прищурившись, спрашивает юноша и самый старший из присутствующих опускает плотную тряпичную сумку на первую попавшую кровать и та приземляется, издав самый подозрительный «звеньк», словно несколько хрупких предметов стукнулись друг о друга. — Вуаля, реквизит подан, — бодро проговорил Нол, открывая замочек и вытаскивая оттуда несколько тёмных бутылок, весьма странных по форме. Совсем не похожих на соджу или саке, но очевидно чего-то алкогольного. — Ты в своем уме? — нервно спрашивает Ацуши, переводя взгляд с друга на преподавателя и обратно. — А что не так? — недоумевая интересуется парень, прожигая парня выразительностью своих зелёных глаз, в которых сейчас плясали чёртики. — Неужели мы не можем хоть раз нормально повеселиться? — раздражённо проворчал парень и явно не такой реакции он от них ожидал. — А ничего что?... — тихо, словно обращаясь только к Нолу, проговорил его невысокий сосед, прикрывая рот рукой, а другой, осторожно указывая на взрослого, стоящего за спиной. — А-а, он с нами, — наконец-то додумав в чём беда, отрезал юноша, — мы это вместе придумали, — признаётся Нол и все вроде бы вздыхают с облегчением, но по-прежнему немного неловко. — А это разве законно, Кира-сенсей? — спрашивает Ацуши, — пить с несовершеннолетними учениками да ещё и во время поездки, боюсь у вас могут быть проблемы в случае чего. — Есть те, кому меньше семнадцати? — интересуется мужчина, оглядывая четверых присутствующих, — раз нет, думаю всё относительно нормально, да и если никто не будет шуметь, то проблем не возникнет, — весьма оптимистично заявляет мужчина и садится к приободрившимся парням. — Может за Баджи сходить? — вспомнил про друга Ацуши и, услышав от занятого поиском любой удобной посуды Нола: «зови, если хочешь», тут же покинул номер. Вернулся Кея весьма быстро, но вместо одного Кейске, тот привёл целую толпу из четырех человек, настрой которых явно отличался от присутствующих. Предупрежденные, видимо, заранее, парни не удивились присутствию учителя, поэтому медленно продвигаясь они расселись на кровать. В руках у каждого была кружка, но Майки, почему-то таковой не имел и держал глубокую миску, которая вполне напоминала косушку и была весьма удобной. — Авамори — алкоголь традиционно окинавской кухни, так что будем считать это дегустацией в честь путешествия и мы вовсе не напиться собрались. — Иронично подмечает самый старший парень, поднимая свой стакан и наблюдая как старательно его рыжий друг сегодня работает домашним барменом. Из еды у них практически ничего, поэтому положив перед всеми несчастный апельсин на тарелочке, разрезанный максимально тонкими ломтиками, Кира-семпай поднял свой стакан и, тихо проговорив традиционное «кампай», пригубил напиток. Сразу после первого захода все поочередно потянулись за ломтиком закуски, которой очевидно было чертовски мало. Напиток, крепость которого практически доходила до сорока градусов, пошел не так гладко, как планировалось, поэтому кто-то всё ещё морщился и занюхивал собственный рукав, но один парень был буквально непобедим. Сано, чья миска была размером с обычную кружку, медленно попивал рисовую настойку, не отрываясь, делая небольшие, но постоянные глотки, и пока она не оказалось пустой, не остановился. Все с ужасом наблюдали как такой хрупкий Майки, волосы которого были уже расплетены перед сном и выглядел он не взросло вовсе, за раз осилил такой объём и даже не скривился. — Тебе нормально? — смотря в безразличные глаза Манджиро, интересуется Шизука и он действительно удивлён. — Да мне ок, — поднимает руку Сано, пытаясь изобразить какой-то позитивный жест, но та почему-то двигается слишком плавно. Взгляд его задерживается на пальцах и он словно принявший наркотики, разглядывает узоры на подушечке большого пальца, представляя что сверху это похоже на лабиринт, огромный, бескрайний, в которой он попал по собственной глупости, и становится не по себе, ведь он там совсем один. Самые идиотские мысли приходят сейчас и вместо положенного веселья к горлу болезненно подкатывает горячий ком, заставляя съежиться и встряхнуть головой, чтобы выбросить из неё всю печаль. — Не вкусно, — серьёзно проговаривает блондинистый юноша и откидывается на спину, предпочитая больше не пить, ему уже хватит. Впервые за день Майки встречается взглядом с испепеляющим взором Рюгуджи, который хмурится ещё больше прежнего, словно Сано виноват перед ним — такая глупость. Манджиро молча усмехается тому в лицо, а после оборачивается к Кейске, который всё ещё рядом и, калачиком свернувшись вокруг него, накрывается одеялом. Баджи слегка похлопывает того по месту, где предположительно была голова и возвращается к остальным, которые уже пошли на второй заход. Доракен раздражён и ситуацией, и своим настроением. Майки очевидно старается отстраниться и это печальнее всего, но ещё больше бесит, что спит он рядом с кем-то, а не с ним вовсе. — Ещё по одной? — уверено проговаривает Кира-сан и выпивает до конца. Щеки парней, которые едва ли часто могли пить алкоголь розовеют от крепости, речь становится более мягкой и уже слышны глупые смешки, иногда проскальзывающие между не самых серьезных разговоров. Чифую сидит на кровати слишком напряжённо, прямо напротив Кейске и неосознанно держит ноги сомкнутыми, словно этот хитрый лис Баджи, мог позариться на него при всех.Мог.
Потому как взгляд Баджи стал более изучающим, внимательным. Порой взор его задерживался на коленях Чифую и проходил вскользь до шеи, замирая на губах. Мацуно буквально ощущал как от макушки до кончиков пальцев волной пробегает приятная дрожь. И без того карие глаза Кейске темнеют, стоит тому, видимо, вспомнить что-то откровенное, то, что было между ними, то, что осталось незаконченным. — Не против, если я покурю в окно на кухне? — спрашивает взрослый, обращаясь к другу, проживающему в этом номере, тем самым, привлекая ещё более любопытные взгляды, и теперь уже понимая, что пойдет он явно не один. «Дети слишком любопытные и тянет их совершенно не туда» — думает про себя сенсей, но раз он сегодня тот самый плохой взрослый, то почему бы не быть им до конца? Он уходит в сопровождении Нола, который, естественно, прежде не курил и Баджи, которому просто нужно проветрить голову, чтобы не натворить чего. Доставая из пачки ещё пару сигарет кроме своей, старший протягивает их парням и, попутно прикуривая, тянется ближе к открытому окну, чтобы дым не попадал в помещение. Дождавшись пока тот закончит, Нол уже занимает его место, стараясь сделать всё то же самое, но едва вдохнув первый раз, давится кашлем и выглядит весьма нелепо. Остальные посмеиваются с ситуации, но сделав подобное ещё пару раз, у него получается уже вполне нормально и, выбрасывая окурок вниз, парень возвращается к остальным. Кейске смотрит прямо перед собой, держа сигарету между узловатых пальцев, словно разглядывая её, и вместо настоящего, вспоминает, видимо, далёкое прошлое: рука его так же держит сигарету, местами пачкая тонкую белую бумагу кровью и кулаки его разбиты в хлам. Отчего-то события прошлого сами собой вырисовываются, хотя вспоминать это хотелось бы меньше всего. Тогда он впервые избил человека и чувствовал себя замечательно, настолько, что даже пугает. От мыслей отрывает слабый толчок между лопаток, словно в неё упёрлись чем-то и, оглядываясь он уже замечает край светлой футболки и руки в карманах. Либо Чифую подошёл тихо, либо тот слишком задумался, что не слышал шагов, но тем не менее, стоять с ним вот так было весьма уютно. Глубокий затяг и Кейске медленно выдыхает серый дым в окно. — Тоже хочу, — проговаривает Мацуно, который просто из любопытства хотел бы попробовать. — Маленький ещё, — дразнит друга Баджи, намекая, что старше того на целый год. — Не еби мозги, — шипит ущемленный Чифую и, уже слыша смешок, получает остаток сигареты в руки, чувствуя как по его ладони плавно скользнули пальцами, явно не случайно. Мацуно становится ближе, немного наклоняясь вперёд, и едва поднеся к губам горький фильтр, чувствует как невесомо его спины коснулась чужая ладонь. — Не отвлекайся, я просто присматриваю за тобой, как мама просила, — с усмешкой проговаривает Кейске и блондин лишь усмехается в ответ. — Как скажешь, — незаинтересованно бросает Чифую, но больше не оглядывается, чтобы не видеть взгляда Кейске и пока Мацуно был так покладист, тот мог вдоволь насладиться видом со спины, иногда касаясь рукой плеча и плавно опускаясь к талии, останавливаясь на ней же. Настолько мягкие касания, что сдерживать себя слишком сложно. Чифую напряжен и больше всего сейчас хотелось бы повернуться и поцеловать его, и ещё раз, и ещё… пока руки Баджи не сожмут до боли и не усадят задницей на этот чёртов подоконник, страстно прижимая спиной к холодной стеклянной поверхности. — Пойдем? — отстраняясь, интересуется Кейске, смотря за Чифую, который в последний раз выдохнул и отправил несчастный окурок дотлевать на земле. — Не могу, — сдавленно проговаривает Мацуно и голову опускает вниз, пряча глаза в спадающих прядях осветленных волос. — В чём проблема? — наклоняясь над ним, интересуется Баджи, желая узнать не стало ли парню плохо от сигареты ещё и после алкоголя. — Естественная реакция, — поясняет Чифую и Баджи плавно опускает взгляд, смотря за рукой Мацуно, которая в кармане брюк, но в то же время старательно пытается что-то прикрыть. — Цепная реакция, — подмечает Кейске уже своё состояние, и понимает, ещё немного и у него будет то же самое. — Пошли, — оглянувшись зовёт он друга и уже хватая того за руку, быстро проводит мимо остальных, бросив им вслед: «мы в туалет». Шизуку передёргивает, потому что он улавливает их***
— У тебя такая широ-окая спина, — слегка похлопав по ней, оценивает Доракена Нол, который за последний час уже стал его другом, по крайней мере, под алкоголем он так думал. — А растяжек нету? Ты же такой большой, — интересуясь и задирая футболку спокойного сейчас Рюгуджи, продолжает юноша. — Что за?.. — в одночасье лицо юноши стало каким-то озадаченным и зелёные глаза смотрели на Кена с любопытством. — Это что, следы от ногтей? — при всех проговорил парень, явно не думая о том, что привлечет слишком много внимания. Доракен тут же посерьёзнел и глаза его приоткрылись больше, чем обычно, словно тот вспомнил нечто важное. — Не мели чепухи, — раздражённо отмахнулся Рюгуджи, вспоминая как отчаянно Сано хватался за остатки разума и пытался унять тупую боль от их первого в жизни… — Это не перепутать, — словно стараясь убедить Кена, констатировал Нол и, встретившись с убийственным взглядом парня, понял, что стоит опустить этот момент. — Хотя, может и нет, — скомкано дополнил свои выводы парень. Майки сонно выглядывает из-под одеяла и навряд ли кому-то пришла в голову мысль, что он не спит. — Думаю нам уже пора, — посматривая на время, что порядком перевалило за полночь, предупреждает остальных Рюгуджи и просто по привычке, что сон Майки весьма крепкий, осторожно стягивает одеяло и поднимая парня на руки, несёт в свой номер. — Влюбленные парочки, — понимая, что их кинули, обиженно и вяло ворчит Ацуши и допивая содержимое стакана, с шумом ставит его на стол. — Это нормально? — стараясь не выглядеть удивлённым, строго спрашивает Кира-сан и, услышав от Шизуки уверенное: «ага», — просто принял как данность. Медленно шагая с Сано на руках по коридору, Доракен не раз подумал насколько же мило смотрится этот парень, когда спит, и тихо открывая двери своего номера, заносит его внутрь, опуская на кровать, вместо положенного футона. Свет он ещё не включил, потому слабо наклонившись Рюгуджи поправляет светлую длинную челку, спадающую на глаза Манджиро и выглядит самым заботливым, но когда бездны Сано спокойно устремляются прямо на него, Доракен даже немного пугается, словно его застали за чем-то непристойным. Но даже такое действие было неуместно для них сейчас. — Поспи здесь сегодня, — холодно и практически безразлично, говорил Кен, отправляясь в сторону футона и не говоря ни слова, Сано отворачивается к стенке. Говорить с Кенчиком всё ещё не хочется. Дверь их общей уборной открывается и оттуда, на удивление, выходят два парня, что добрых минут двадцать назад ушли вдвоем и спрашивать, что они там делали, не хочется вовсе. Кен устало вздыхает, то ли от того, что эти двое ему как соль на рану, то ли от того, что сам не против был оказаться на их месте и всё могло быть именно так, если бы он вовремя правильно всё понял. — Спокойной ночи, — в пол голоса проговаривает Кейске, обращаясь к Мацуно, чьи глаза сейчас теряются где-то в полу. — Ага, — сдавленно и явно сдерживая смущение, отвечает блондин, укладываясь на футон и укрываясь одеялом. Мысли Чифую мечутся, не давая сосредоточиться, и от одного воспоминания Баджи, точнее того, что тот с ним делал, становится стыдно, но чертовски приятно. Раньше он видел такое только в фильмах, а теперь ощутил всё на себе и вспоминая старательные поцелуи Кейске, опустившиеся явно ниже, чем обычно, всё ещё был взбудоражен до чёртиков.