Dominus Tenebris

А я пошёл в дом и сел за стол в кухне. В голове будто чайки насрали. Пусто, грязно и нихрена не понятно. Это что ж выходит, тётя Марина людей, что ли, обирала? Тех, у которых всё, последний шанс. Стало вдруг мне так гадко, что захотелось мне дом сжечь, прямо со всем барахлом, а деньги с карты в детдом или приют для котов перевести. Если бы не Мрак бесприютный, я бы может в сердцах так и сделал. Но негоже кота дома привычного лишать. Хрен с ним, квартиру сниму. Но Мрака не кину! А потом я решил, как Скарлетт О’Хара, подумать об этом завтра. А точнее, как самый обычный мужик, ебануть так, чтобы мозги не болели. Я пошуршал неразобранными пакетами, выудил бутылку коньяка и пошёл в гостиную, совесть глушить. В итоге через час отрубился прямо на диване. Снилась мне тётя Марина. Злая, как чёрт. – Ну что, племянничек? Претензии выкатывать будешь? – И буду! Этот Серёга помирает, а я его за деньги пропустить должен? Ты совсем охренела со смертников последнее брать? – Ты Тень прогнал? – Какую нахрен тень? – Не тень, а Тень. Высокий, серый. – Ну, прогнал. И что? Буду я ещё всякую срань в дом пускать. – Это рак был, дурак! – Какой рак? – Обыкновенный! Он именно так в мире теней и выглядит. Жёлтый и одутловатый – это алкоголизм. Оранжевый – игромания. Красный – похоть. Канареечный – наркотики. Синий – одержимость. Бледный – инфаркт или инсульт. Их ещё много. Ты сам со временем по цвету и размеру Тени начнёшь понимать как и что. – Ты хоть и во сне, но такую лютую хуйню несёшь, что мне слушать тебя стыдно. Я не твой клиент, меня облапошивать не надо. Да и не судья я тебе, тёть Марин. Но больше я никого пускать не буду, уж извини. – Ты мальчик продвинутый. Проверь мои слова. Книги тебе свои не предлагаю читать, чтобы ты меня в предвзятости не обвинил. Интернет тебе в помощь, – резко сказала тётя Марина, взмахнула волосами, разворачиваясь, и ушла. А я проснулся. Замёрзший, с больной головой и в сумерках. Поёжившись, я позакрывал везде окна, натянул выуженную из сумки толстовку, сменил джинсы на спортивные штаны и разжёг камин. Сидя на пуфике, ворошил кочергой дрова в камине и думал. Дом, конечно, я уничтожать не буду. Он хороший. Жаль его. И продать, наверно, не смогу. Сложно объяснить, но вот не смогу и всё. Я за несколько дней прикипел к нему, как пластиковый пакет к горячей конфорке. С деньгами что делать найду. Проблема если нет денег, а если они есть – не проблема. Надо было у Серёги этого спросить, в каком онкоцентре он лечится. И туда их и сбагрить. Да и не факт, что ко мне кто будет приезжать. Приедут, скажу, померла Марина, звиняйте, а дом я с торгов купил. И надо всё же сходить к тётке на могилу. Может, она ко мне во снах таскаться перестанет. Пугают меня такие сны. Ну их нахер. Составив примерный план, я автоматически погладил Мрака, непонятно как и когда оказавшегося на коленях, и пошёл разбирать сумки. Распределив неразобранные продукты по ящикам кухни, сумки с одеждой поставил на лестницу. Пакет с лекциями и конспектами потащил в гостиную. Экзамены сами себя не сдадут. Хлопнув таблетку антипохмелина, заварил себе чай, взял в руки планшет. В него была вставлена сим-карта, позволяющая выход в интернет. Я пополнил её перед приездом сюда. Запрос звучал так: «тени в мифологии славян». Выпавшая мне информация по первой же ссылке оказалась крайне занимательной. Я отхлебнул чая и углубился в текст. Тень есть второе «Я». Эта легенда приобрела популярность ещё на Руси. По мнению славян, тень может отделяться от человека, жить сама собой и представлять опасность для своего естественного хозяина. Тень считалась неразрывной частью человека. Если кто-либо наступит на неё и произнесёт слова заклятия, то владелец тени погибнет. На Руси бытовало мнение, что леший, чёрт, колдуны не имели собственной тени. Русский народ зачастую верил в такую примету: новосёл старался не стоять в доме напротив солнца. Считалось, что тень может забрать душу хозяина и поселиться в доме вместо него. А человека спустя какое-то время одолевает болезнь, и он умирает. Одолеть болезнь и избежать смерти можно было следующим образом. Больного человека ставили к стене. На ней обозначали тень с помощью обкалывания булавками, обведения мелом, измерения нитью. Затем нить сжигали, а булавки клали у порога, просили тень забрать болезнь. Белорусы прогоняли болезнь иначе. Солнечным днём выносили больного во двор, укладывали на широкую доску, угольком очерчивали тень больного. После доску сжигали. В поверьях чуди и финнов тень считалась калькой болезни или греха. Для изгнания её просили переступить порог дома, под которым были закопаны волосы ведьмы, что зла не творила и отдала их добровольно перед смертью. Отделить тень от больного или одержимого можно было запретив ей вход, прогнав, а особо настойчивую заколоть серебряной спицей или иглой. В общем, любой острый серебряный предмет годился для этого. Ведуний таких, способных тени видеть, называли Марами. Обычно они носили спицы или иглы воткнутыми в пояс. Жили на отшибе, разрешая больному пройти, но не пуская тень, отделяя её от больного или одержимого. Были и мужчины, которые умели тени видеть, но редко. Таких называли обычно Ingvarr. Первая часть имени — Ing — отсылает к одному из имён скандинавского Бога плодородия Фрейра, а вторая — Varr — значит «охранять». Таким образом, дословно имя Ингвар означает «Хранимый Фрейром». Зачастую Марина и Ингвар работали вместе, составляя пару. Борьба с тенью считалась опасной, тень могла отказываться покидать человека, и Маре нужен был защитник и охранник. В польской мифологии тень так же олицетворяла дух Мары. По болгарским поверьям сам Бог сотворил из тени Дьявола. Поэтому считалось, что ведьмы, нечисть к телесным увечьям неуязвимы. Дабы нанести им ущерб, нужно поразить именно тень. Сербы полагали, что тень может проникать в разум людей и вредить здравому смыслу. Детям всегда запрещали играть руками с тенью. Тень-душа присутствует у животных, деревьев, камней. Сербы считали их наделёнными волшебной силой. Тень может покидать своего владельца и бродить по миру сама по себе. Чего, блядь?! Руки у меня затряслись. Я с ошибками набрал новый запрос: какого цвета в спектре ауры болезни и зависимости. Но то ли запрос был неверным, то ли ещё что, но гугл мне ничего внятного не выдал. Я сел и быстренько накидал то, что наговорила мне во сне тётя Марина. Бледный – инфаркт или инсульт, красный – похоть (господи, а это кому помешало? А потом вспомнил папашу, который ради новой пизды похерил семью и бизнес), жёлтый и одутловатый – алкоголизм. Остальное я нихрена не запомнил. Надо будет ещё раз тётку спросить. Надеюсь, она не сильно разозлилась, и я её ещё увижу. А потом подумал, а чего это я так возбудился? Это всего лишь ссылка в интернете. Введя предыдущий запрос я решил перечитать статью, но не смог найти её. Да твою мать! Что за мистика? Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Я потёр лицо руками, подёргал себя за волосы и усилием воли остановил начинающуюся панику и истерику. Так-то я в мистическое не очень верю. Хоть и не отрицаю фольклора, легенд и мифов. При моей будущей профессии это было бы совсем странно. Вспомнив про профессию, я решил всё же заняться подготовкой к экзаменам, а завтра днём на кладбище смотаюсь и цветов Марине положу. И подумаю о том, что я прочитал, что видел и что, вообще, творится. Открыв книгу, я вгрызся в неё, как Мрак в кусок отбивной. Через несколько часов, поморгав красными глазами, я понял, что задолбался над историей полян за пятый век. Закрыв книгу, откинул голову на спинку и уснул прямо там, на диване. Опять! Утром, еле разогнув спину, принял душ, вычистил зубы и быстренько сварганил себе омлет из пяти яиц. Половину отдал Мраку, обновив ему сухой корм в кастрюле. Такими темпами купленный мной мешок сухого корма на семь килограммов скоро закончится. Да и скромные полулитровые пафосные керамические мисочки с кошачьими ушками, которые я купил в зоомагазине, не годятся, задолблюсь я их наполнять. Надо было литра на два покупать. Внутренне ворча, я потащился в центр посёлка, чтобы узнать, где кладбище. Оказалось, оно в полукилометре от моего дома. В ту сторону, куда ушёл серый мужик. По сути дорога, идущая к моему дому, заканчивается кладбищем. Машину он свою, что ли, там припарковал? Но обратно мимо меня больше никто не ехал в тот день. Вернувшись домой, я вытащил первый попавшийся нож из тумбочки и пошёл резать сирень. Нож оказался каким-то затейливым. Тяжёлым, острым и украшенным клинописью по рукояти. На вид ему было лет пятьсот. Но идти за другим в дом я обломался, засунул его автоматически в карман джинсов, сунул охапку сирени подмышку и пошёл по заброшенной песчаной дороге туда, куда указала мне сонная продавщица. Я шёл, бездумно смотря на дорогу. Её пересекали следы лесных жителей. Вот строчка следов какого-то мелкого зверька, вот треугольнички-руны птичьих лап, вот вообще непонятное, с коготками, ёжик, что ли, бежал. А потом, оглянувшись, понял, что меня смущает. Впереди были лишь следы зверей и птиц. А вот следов шин или ног не было. Обернувшись, я увидел чёткие следы своих кроссовок. Но я же точно видел, как этот серый в эту сторону ушёл. Он в лес, что ли, свернул? Мне стало неуютно. Кладбище было заброшенным, тихим и печальным. Последнее захоронение датировалось 1986-м годом. Не считая свежей могилы тёти Марины. Простой крест, рыжая глинистая земля, уже чуть просевшая, и элегантный круглый венок из белых лилий. На чёрной табличке курсивом написано: Баро Мара Меркурьевна 1971–2021. Походу, тётя Марина была такой же Мариной, как и я Игорем. Я положил сирень на холмик, потоптался, развернулся и увидел серого, стоящего за моей спиной. Он был зол. Молча начал наступать на меня. Я обосрался, честно говоря. Обернулся в поисках какой-нибудь жердины или ещё чего, подвернул ногу на комке земли, что ссыпался с Марининой могилки, упал, чувствуя, как надо мной просвистела в замахе рука. Приземлился на жопу. Ощутил в заднем кармане нож, выхватил его неловко, перехватил удобнее и нанёс удар в район колена серому. Мне только трупа не хватало и разборок с полицией, решил просто вывести его из строя. С раненным коленом не очень-то и побегаешь. Тот заорал и… истаял. Блядь! Я подорвался и мотанул так, что думал у меня ноги оторвутся. Забежав в дом, я заперся изнутри, прижался к двери спиной и сполз на пол. Меня трясло. Нож был зажат в руке. Совершенно бессознательно я открыл дверь, огляделся и, никого не заметив, нацарапал на пороге руну Отрицания. Руны я изучал факультативно в рамках прочтения информации по норманнам и свеям. В пароксизме сводящего меня ужаса я порезался, держа нож за клинок, и закапал всю руну своей кровью, а поднимаясь с колен, ещё и весь косяк засрал. Отмывая нож и кровь трясущимися руками, я чуть не порезал вторую руку и понял, что мне надо успокоиться. Замотав полотенцем раненную правую, я полез здоровой рукой в шкаф, куда затолкал аптечку. Неловко вытащил перекись, прижав к груди, зубами выдернул пробку, мысленно матерясь на все лады, залил щедро руку. Когда кровь свернулась и больше не текла, взял губку и пошёл оттирать кровавые следы с косяка и порога. Но там ничего не было. Кровь будто впиталась. Я посмотрел на порез, потом на порог, снова на порез, потряс головой и решил, что мне нужно взять себя в руки, несмотря на тавтологию. Может, мне и серый этот на кладбище привиделся? В гостиной на столе стояла ополовиненная бутылка коньяка. Я тут сопьюсь к хренам. А потом вдруг в голове всплыло, что Тень от алкоголизма – желтая и одутловатая. Я передёрнул плечами и решил не пить. Отвлекусь работой, решил я и пошёл наверх впервые со своего переезда. По дороге зацепив здоровой рукой сумку. Огляделся. Большая деревянная кровать. Такая же старая и основательная, как вся мебель в доме. Матрас новый, в упаковочной плёнке. Надо же, а я не обратил внимания на это. Я зашёл в гардеробную. Полки были пусты и чисты. Лишь на той, что находится как раз на уровне глаз, лежали несколько объёмных пакетов из Икеи. Внутри нашлось одеяло, две подушки, два комплекта постельного белья, полотенца разного размера и коврик в ванную. От такой предусмотрительности мне стало нехорошо. Нет никаких личных вещей в доме. Не считая вязания, книг и солений-варений. Ну вот нет. Посуду на кухне я не особо рассматривал, но она выглядит как новая, будто её купили в местном магазине недавно. Такие, вне времени, эмалированные кастрюли, оранжевые в белый горох, и чашки с маками. Нет одежды Марины, косметических средств, да хоть чего-то. Хоть расчёски. Ощущение, что она знала, когда умрёт. Знала, что я сюда перееду, и просто подготовила к этому дом. Ну и новые вещи для меня так предусмотрительно оставлены, что у меня даже повода в город ехать никакого нет. Я пошёл в ванную, желая наполнить её горячей водой и полежать, расслабляясь, переваривая сегодняшний день без алкоголя, и подумал: "А как тут горячая вода, интересно, нагревается?" Где-то под скатами крыши спрятаны баки, в которые нагнетается вода мотором из скважины. Газа нет, значит, где-то есть бойлер. Судя по чудовищному размеру ванны - большой. Горячая вода радостно хлынула из медного старинного крана, и я, плюнув на анализ, скинул одежду на пол и аккуратно полез в чашу ванны. Отрегулировал температуру, положил раненную руку на край, чтобы не возобновилось кровотечение, и задумался. Что мы имеем? Мистику и крипоту. Или психические проблемы у меня. Надо поставить камеры слежения над калиткой и крыльцом. Потому что уверенности, что у меня был в гостях полоумный Серёга – нет. А так хоть какое-то материальное доказательство. Если у меня крыша потекла, это плохо. Я попытался вспомнить, были ли у нас в роду такие родственники, и никого не вспомнил. С другой стороны, если эти Тени не плод моего воображения, то мне просто страшно жить. Страшно ведь? Я прислушался к себе. И понял, что не страшно. На кладбище вот да, было очень страшно. А когда я на пороге своего дома стоял, то страшно не было. На край ванны вспрыгнул Мрак с весёлым: "Мра-а-а". А ведь он Тень тоже видел. – Мрак, ты ведь видел его? Да? – Мра! – А Тень может в дом войти? Если я не хочу? – Мрф! Хм, значит, не может. Я вспомнил прикол из интернета. Острый психоз – вы говорите с котом. Острый галлюцинаторный психоз – вы говорите с несуществующим котом. Паранойя – вы боитесь сболтнуть лишнего при коте. Шизофрения – кот говорит внутри вас. Неврастения – вы жалуетесь коту, кот молчит, вас игнорирует, и вам это кажется совершенно невыносимым. Маниакально-депрессивный психоз – ваш кот вас не ценит. – Ты меня ценишь? – Мра! Мрр! – Ценишь, – довольно протянул я. Меня прям отпустило. Мрак существует, говорит снаружи меня, я могу обсуждать с ним любые темы, кот мне отвечает, не игнорирует, вполне выносим и ценит меня. Значит, с головой у меня пока всё в порядке. А острый психоз мы как-нибудь с Мраком преодолеем.